Кэтрин тоже повернулась к двери, ожидая, что она откроется. Но дверь не открылась, и шаги стихли в глубине зала.

— Они пошли в кабинет, — заключила Кэтрин.

— Кэтрин!

— Да, тетя Кэти?

— Подойди сюда.

Кэтрин отложила шитье и подошла к старухе.

— Ты… Кажется, ты говорила, что он ей не нравится?

— Не то чтобы не нравится, тетя Кэти. Просто она считает его слишком самоуверенным и раскованным. Но американцы, наверное, все такие.

— Но они смеялись — или это мне послышалось?

— Да, они смеялись, тетя Кэти, — Кэтрин снова взглянула на дверь. — Но ты ведь знаешь, ей нравится смеяться. А он… он очень остроумный молодой человек, ты сама так говорила.

— Пойди посмотри, чем они там занимаются.

— О Боже, тетя Кэти! Ну что ты такое говоришь? — Кэтрин погладила старуху по еще густым седым волосам. — Даже думать об этом перестань. Разве такое может случиться?

— Кэтрин, — Кэти закрыла глаза и склонила голову на грудь. — У меня никак не выходит из головы, что он все-таки Розье.

— Но ведь ты говорила, что он тебе нравится.

— Он мне в самом деле нравится. Очень. — Она разомкнула веки и посмотрела на Кэтрин. — Я с каждым днем все больше и больше привязываюсь к нему, и все же… И все же мне страшно. Я уже говорила тебе вчера, у меня такое ощущение, будто я вернулась на семьдесят лет назад, и все мои старые страхи тоже вернулись. Только теперь я боюсь не за себя, а за нее. Мы не должны забывать о том, что он Розье, Кэтрин.

— Успокойся, тетя Кэти. Не надо так волноваться. — Кэтрин взяла в ладони руку старухи, которая судорожно цеплялась за рукав ее платья. — Он завтра уедет, а Питер должен вернуться на днях. Так что скоро все встанет на свои места. И ты ведь знаешь, Бриджит очень любит Питера. Для нее солнце светит только тогда, когда Питер рядом. Помнишь, сколько молодых людей пыталось за ней ухаживать, а она и знать их не хотела? А потом появился Питер, и с тех пор она только о нем и думает. Она не просто любит Питера, она уважает его и восхищается его моральными качествами. Уважение — очень важная вещь, тетя Кэти.

— Я знаю, я знаю, Кэтрин. Если бы он только не был так упрям, они бы уже давно могли пожениться и жить здесь.

Кэтрин подавила вздох.

— Все дело в его матери, тетя Кэти. Он ведь нам объяснял, что должен прежде всего думать о том, как обеспечить ее. И он ни в коем случае не хочет навязывать ее нам — он никогда в жизни не согласится жить на деньги Бриджит или на твои деньги. И я могу только восхищаться им за это. Я уверена, тетя Кэти, что он очень скоро найдет хорошую работу, и все образуется. Мисс Уилкинсон поможет ему… Тихо я, кажется, слышу шаги. Они идут сюда. А ты успокойся и перестань думать всякие глупости. У тебя сегодня слишком разыгралось воображение.

Дверь отворилась, и в комнату вошла Бриджит. Ее глаза сияли, и она все еще продолжала смеяться. Кэти заметила, что Бриджит выглядит красивее и моложе, чем обычно, но более всего ее поразило не это. Все лицо девушки словно озарилось изнутри каким-то волшебным светом; она никогда не видела Бриджит такою.

И молодой человек, вошедший вслед за ней, высокий, темноволосый и на редкость привлекательный, тоже выглядел по-особому. Его черные глаза сверкали влажным блеском, а на губах играла улыбка, обнажающая крупные белые зубы. Когда Бриджит, направившаяся было к матери, споткнулась о пуф и выронила книги, которые несла с собой, он бросился к ней и обхватил ее обеими руками, чтобы помочь ей удержаться на ногах. Только он держал ее в объятиях слишком долго, и оба смеялись. Их радостный смех смешался в ушах Кэти, подтвердив все ее страхи. Издав сдавленный стон, старуха упала назад в кресле, и все ее тело обмякло.

Глава 4

— Она, должно быть, впадает в маразм, мама. Мне неприятно говорить это о тете Кэти, потому что… потому что я люблю ее, и ты прекрасно это знаешь. Но то, что она говорит, — совершеннейший вздор. Разве может быть что-то между мною и им? Ну посуди сама: он появился здесь во вторник, а сегодня только суббота. Как ей это вообще могло прийти в голову?

Кэтрин глубоко вздохнула.

— Это все ее прошлое, оно до сих пор преследует ее. А он — вылитый Бернард Розье, так она говорит. И даже имя, само его имя, уже внушает ей страх.

— Но ведь он не виноват, что его имя — Розье! А что касается сходства… Может, он и походит па прадеда внешне, но я никогда не поверю, что он похож на него характером.

Кэтрин оставила без ответа слова дочери и обратила все свое внимание на обеденный стол, который она накрывала. Поправив скатерть, она принялась раскладывать салфетки. Через некоторое время она снова заговорила с Бриджит.

— Значит, ты пообещала, что встретишься с ним в деревне в окрестностях усадьбы?

— Да, да, я же тебе говорила. Он сказал, что хочет показать мне дом и поместье, И не просто показать. Я думаю, он хочет кое в чем меня убедить.

— В чем же? — Кэтрин вскинула голову и внимательно посмотрела на дочь.

— Понимаешь, когда мы с ним были в Джарроу, я все время говорила ему о страданиях бедного люда. Он не согласен с тем, что в этом мире страдают только бедняки. Насколько я поняла, он хочет доказать мне на примере своих прадеда и прабабушки, что и богатым тоже иногда приходится несладко. Он хочет, чтобы я увидела его прадеда, старого Розье, и комнату его прабабушки. Ты представляешь, его прабабушка тридцать лет вообще не выходила из своей комнаты. — Бриджит вздохнула. — Знаешь, мама, мне очень жаль, что я не могу пойти, и он прождет меня напрасно.

— Он поймет, что что-то помешало тебе прийти, и сам заглянет сюда.

— Он уезжает в Кембридж сегодня во второй половине дня. Он уже не успеет прийти.

Кэтрин слегка прищурилась, глядя на дочь. «Тетя Кэти — очень проницательная женщина», — подумала она. Пусть ей уже девяносто два года, но с головой у нее все в порядке. Иногда Кэтрин даже казалось, что у Кэти есть какое-то шестое чувство, которое позволяет ей предугадывать события будущего… Сейчас она всей душой надеялась, что в данном случае Кэти ошиблась — впрочем, Бриджит сама сказала, что он появился во вторник, а сегодня только суббота. Разве между ними могло что-то произойти за такой короткий срок? Нет, предположения Кэти просто смехотворны. Кэтрин вздрогнула, когда позвонили в дверь. Бриджит повернулась к ней.

— О Боже, это наверняка он! Теперь мне придется ему объяснять…

— Скажи ему все, как есть, Бриджит. Или, если хочешь, я сама могу с ним поговорить. Мы скажем ему, что тетя Кэти была в таком состоянии, что ты не могла ее оставить, что она бы разволновалась, если б ты ушла. Он поймет.

Бриджит поспешила к двери.

— Я открою сама, Нелли, — сказала она служанке, вышедшей на звонок из кухни.

Когда она открыла дверь, ее лицо вытянулось от удивления.

— Это ты, Питер! — воскликнула она неестественно высоким голосом.

В следующее мгновение она уже была в объятиях высокого широкоплечего мужчины и, обвив руками его шею, отвечала на его поцелуй.

— Питер! — В восклицании Кэтрин слышалось облегчение и радость. Она подошла к мужчине и девушке, протягивая руки. — А мы не ждали тебя раньше понедельника.

— Я бы не смог дожить до понедельника, — сказал Питер, с нежностью глядя на Бриджит, прильнувшую к его груди.

— Я так рада, что ты вернулся, Питер, — сказала Кэтрин.

— Я этому тоже очень рад.

Не выпуская из объятий Бриджит, Питер свободной рукой обнял за плечи ее мать. Обнявшись, все трое прошли в гостиную.

— Ну, а теперь расскажи, как у тебя дела, — попросила Кэтрин.

— Дела идут прекрасно. Просто замечательно. — Говоря, Питер не сводил глаз с Бриджит. — Многим кажется странным, что агенты оппозиционных группировок, Саддик и Стоддарт, работают вместе, организовывая поход с петицией в Лондон, но, по-моему, они прекрасно сработались. Люди из разных слоев общества готовы оказать нам помощь.

— Ты выглядишь усталым, — заметила Бриджит, внимательно изучая лицо жениха.

Лицо Питера нельзя было назвать красивым: квадратный подбородок, большой невыразительный рот, несколько грубые черты — но это было несомненно лицо человека надежного и прямолинейного, внушающего доверие. И во взгляде его серых глубоко посаженных глаз читалась кристальная честность и порядочность. Весь облик Питера говорил о серьезной, склонной к размышлениям и начисто лишенной воображения натуре.

— Я не устал, Бриджит, я просто не высыпался в эти дни, — сказал Питер, ласково дотронувшись до ее щеки. — Я почти не спал две последние ночи — хотел покончить побыстрее с делами и вернуться сюда. Я бы не выдержал еще один уик-энд в Донкестере.

— А как мисс Уилкинсон? — поинтересовалась Кэтрин.

— О, у нее все прекрасно. И она большая умница. Если бы только среди нас было побольше таких людей, как она! А вообще, Кэтрин, хотите поспорить, что в течение ближайших десяти лет миссис Бриджит Конвэй будет баллотироваться в кандидаты от округа Шилдс?

С этими словами он взял в ладони лицо Бриджит и заглянул ей в глаза.

— Ты совсем как тетя Кэти, — рассмеялась та. — Тетя Кэти говорит, что непременно доживет до того дня, когда я стану директором школы. Вы оба хотите видеть меня лидером, не так ли? А я, честно говоря, считаю, что, если вы сделаете ставку на меня, вы оба только потеряете деньги.

— Кстати, как себя чувствует тетя Кэти? — спросил Питер.

— Боюсь, не слишком хорошо. Пойду скажу ей, что ты приехал, — это наверняка поднимет ей настроение, — ответила Кэтрин и, бросив быстрый взгляд на дочь, вышла из гостиной и направилась вверх по лестнице.

Открыв дверь спальни, она прямо с порога сказала: