— Кивни, если согласна с моими условиями, — я поднимаю бёдра вверх, мой член соприкасается с мягкой порослью волос на её киске.

Она пытается отпрянуть от меня, но во мне шесть футов пять дюймов закалённого пирата. Она никуда не денется. Она медленно устраивается и кивает.

Я наклоняюсь ближе к её лицу, вдыхая её сладкий аромат.

— Лучше бы ты отказалась, моя прелесть. Держу пари, твоя киска крепче сжатого кулака и горячее печей Аида.

В её очаровательных глазах снова появляются слёзы. Я поднимаюсь с неё и отступаю на шаг.

— А теперь раздевайся.

Она садится и вытирает слёзы кружевным рукавом. Но они не перестают падать. Не глядя на меня, она тянется за спину и расстёгивает лиф платья. Я поглаживаю себя, мой член так сильно болит. Как только пуговицы расстёгнуты, она стягивает рукава и прижимает платье к груди. Её кожа почти искрящаяся, такая светлая, что я сомневаюсь, что солнце когда-либо освещало эту девушку. Я облизываю губы.

— Продолжай, милая. Сними всё, — мне нужно замедлить движение руки, иначе я кончу на пол вместо её тела. Может, я и не дотронусь до неё, но чёрт возьми, точно помечу.

Она делает глубокий вдох и сбрасывает платье вниз. Груди у неё маленькие, почти умещается в ладони, а светло-розовые соски вздёрнуты и тверды. Я заставляю себя оставаться на месте, хотя и хочу, чтобы они были у меня во рту. Встав, она сбрасывает платье с ног и скрещивает руки на своей идеальной груди.

Я рычу, животное внутри меня нуждается в большем от неё. Гораздо большем.

— Панталоны. Сними их.

Ещё одна слеза скатывается по её щеке, мерцая, как паутинка на крыльях феи.

— Пожалуйста, — девушка прикусывает губу, и я чуть не теряю самообладание.

— Сделай это сейчас, или я засуну свой член так глубоко в тебя, что тебе будет больно целую неделю.

Она вздрагивает и тянется к ленте на своей тонкой талии. С рывком материал, окутывающий её киску, падает на пол каюты.

— Иисус Христос, — мой член дёргается, пока я впитываю её образ. Бледно-золотистые локоны украшают её розовую киску, а ноги стройные и совершенные. Я никогда не видел более красивой женщины, или той, которую я так сильно хотел бы запачкать.

— Мои руки принадлежат тебе, милая. Мой член должен попробовать твой рот, твою киску, твою задницу.

Она отшатывается, но кровать прямо за ней, так что она падает на неё, и её задорные сиськи подпрыгивают и сводят меня с ума от желания укусить их.

— Я человек слова. — «Редко». Я подхожу ближе и встаю перед ней, мой член на уровне её глаз. На этот раз она смотрит прямо на него, наблюдая, как я глажу себя. — Ложись на спину и раздвинь ноги.

Она всхлипывает и делает то, что ей говорят, откидываясь на мою кровать и чуть-чуть раздвигая колени.

Я встаю у ног девушки, чтобы видеть всё её тело сразу.

— Шире, — ворчу я, когда мои яйца поднимаются выше.

Она раскрывается немного больше.

— Шире, чёрт возьми! И посмотри на меня!

Резкие нотки в моём голосе заставляют её подчиниться, и она раздвигает ноги для меня. Её киска светло-розовая, как и её соски, и я смотрю на неё так, словно умираю с голоду и это моя последняя еда. «Какого хрена я пообещал не трогать её?»

— Ущипни себя за соски, — я ставлю колено на кровать между её ног.

Она вздрагивает. Я облизываю губы и наклоняюсь к её киске. Её запах. Чёрт. Это может свести меня с ума.

— Держу пари, ты на вкус как рай, моя прелесть, — сладость её киски и что-то, что я просто знаю, это она. Боже, я хочу попробовать это на вкус. — Могу ли я немного полизать?

Она качает головой и выдыхает «нет». Я заставляю себя отодвинуться.

— Ущипни их. Покажи мне.

Она медленно перемещает руки к своей груди и зажимает свои жёсткие пики между изящными пальцами. Она снова кусает губу, сводя меня с ума.

— Тебе приятно прикасаться к себе?

Девушка не отвечает, только смотрит на меня, как я приказал.

— Держу пари, ты никогда не прикасалась к этой киске, не так ли? Никогда не погружала пальцы глубоко внутрь и не притворялась, что это мужчина? Неужели ты думаешь, что сможешь представить себе такого человека, как я? Ты бы хотела, чтобы тебя трахали жёстко и грубо, пока ты не перейдёшь на крик? Потому что это то, что я буду делать с тобой снова и снова.

Её глаза расширяются, и она почти незаметно приподнимает бёдра. Она жаждет этого; она просто не понимает этого.

Всё в ней молит о моём члене. Я ускоряю свой ритм и смотрю на её тело. Мой член больше не выдержит.

— Я собираюсь пометить эту хорошенькую киску, моя прелесть. Это говорю тебе я, капитан Кэш Ремингтон. Тебе бы этого хотелось?

Она дрожит и не сводит с меня глаз, пока я опускаюсь между её ног, стараясь не коснуться её. Она полностью в моей власти.

— Пират вот-вот кончит на тебя, и я знаю, что ты этого хочешь. Посмотри на мой член. Смотри, как я кончаю.

Она переводит взгляд на мою руку.

— Видишь, что ты со мной сделала?

Когда она облизывает губы, я с трудом сглатываю.

— Сучка, — я хмыкаю и глажу сильнее, сжимая, как будто это она обхватила мою толстую головку члена. Ещё один взгляд на её киску, теперь блестящую от её собственной влажности, заставляет меня переступить через край. Моё освобождение бурлит внутри меня, и мой член напрягается, когда я стреляю по ней, покрывая её струёй за струёй горячего оргазма. Девушка вздрагивает, но не отодвигается от меня.

Как только я опорожняю свои яйца на неё, я сажусь на корточки и перевожу дыхание. Она закрывает лицо руками.

— Это было так плохо? — я встаю и беру тряпку из своего маленького шкафчика. Как только я очищаю свой член, я бросаю её девушке. Ткань приземляется ей на живот, и та снова вздрагивает.

Что-то падает на пол со стеклянным звоном.

Девушка издаёт сдавленный звук, наклоняется над краем кровати и тянется за чем-то. Я смотрю вниз. Огромный голубой камень из сундука лежит на полу, в нескольких дюймах от её руки.


Глава 4


— Ты, маленькая воришка! — я выхватываю камень у девушки.

— Я? — девушка натягивает на себя мою тонкую простыню. — Этот камень мой! — её голос дрожит, но в нём есть сила, которая удивляет меня.

— Ничего тебе не принадлежит. Даже твоя жизнь, — я подношу камень к свету. Его грани сияют, и я могу видеть прямо сквозь него, за исключением облачного участка в центре. — Теперь ты принадлежишь мне.

— Я не принадлежу ни одному мужчине, — она вздёргивает подбородок, за несколько мгновений страх сменяется вызовом.

— Может, ты захочешь проверить свою киску, — я опускаю камень и смотрю ей в глаза. — Это всё из-за меня. Это моё.

Она хватает полотенце с кровати и засовывает его под простыню, вытираясь. Но она никогда не будет чистой, не теперь, когда я видел её, всю её. Это только вопрос времени, когда я окажусь по самые яйца в её мокрой вагине.

— Не смотри на меня так, — девушка натягивает простыню до самой шеи.

— Как так? — я кладу камень на маленький столик в своей каюте и натягиваю штаны.

— Как сейчас. Как будто ты хочешь…

— Как будто я хочу лизнуть твою щёлочку, трахнуть тебя, глупышка, а потом взять тебя в задницу?

Её щёки пылают, румянец согревает прохладу глаз.

— Да, именно так.

Я улыбаюсь и хватаюсь за меч.

— Я пират, моя прелесть. Я беру то, что хочу. Я быстро тебя достану, — мой член уже пытается вернуть себя в лучшую форму. Её тело, как магнит, тянет его прямо к ней.

— Ты сказал, что тебя зовут Кэш Ремингтон?

— Капитан Кэш Ремингтон, — я хватаю камень и прячу его в мешочек на шее.

Она оглядывается по сторонам, возможно, в поисках спасения. Его здесь нет. Я говорил правду, когда сказал, что она принадлежит мне.

Я иду к двери, поворачиваюсь и прислоняюсь к ней. Она смотрит на меня своими таинственными глазами.

— Тебе нужно одеться — если ты не хочешь, чтобы мои люди увидели тебя в таком виде, — я достаю из кармана платок и повязываю его вокруг головы. Затем я плотно натягиваю свою чёрную шляпу и провожу указательным пальцем по полям.

— Когда ты уйдёшь, я это сделаю.

— Ты сделаешь это сейчас, — я отвечаю ей пристальным взглядом. Мои глаза жадно смотрят на девушку.

— Ты можешь отвернуться?

— Могу, но не буду, — я стою неподвижно в ожидании.

— Ты грязный разбойник! — её гнев зажёг что-то глубоко в моей груди. Я хочу видеть, как этот гнев разгорается ярче. Я хочу попробовать его на вкус.

— Действительно, — я подмигиваю ей и хватаю бутылку рома с полки у двери. Я делаю глоток крепкого напитка, хотя на вкус он не крепче воды.

Она сердито вытирает с лица последние слёзы и одной рукой вцепляется в простыню, а другой тянется за платьем. Она хватает его, но не раньше, чем я успеваю увидеть её грудь и нежный изгиб талии.

Перемещая материю над головой, она роняет простыню. Её соски вспыхивают, но затем покрываются кружевом. Я цокаю и поворачиваюсь, чтобы открыть дверь.

— А если кто-нибудь придёт? — беспокойство в её голосе неуместно.

— Единственный человек на этом корабле, которого ты должна бояться, это я. Я вернусь позже, и нам придётся заключить новую сделку, чтобы я взял тебя, — я оглядываюсь через плечо и ловлю её сердитый взгляд. Темпераментный. Она не слабачка. Несмотря на слёзы, в ней есть нечто большее, чем просто испуганная девственница.

Я закрываю за собой дверь и ловлю на себе злобные взгляды нескольких членов экипажа. Становится ясно, что на борту находится женщина.

— Если кто-нибудь из вас хотя бы взглянет на эту женщину, — о, чёрт, я так и не узнал её имени, — я выпотрошу вас и скормлю ваши внутренности морю!