Селия Аарон - Кэш Ремингтон и Опасная гонка

Сердитое море шипит и бурлит под кораблём, когда суровое солнце опаляет мои обнажённые плечи. В течение получаса мы проплываем мимо обломков древесины и грузовых ящиков, а моя команда внимательно следит за погодой, не встретит ли какой-нибудь корабль свою злосчастную судьбу в этой части океана.

— Капитан! — кричит Роланд из «вороньего гнезда» и указывает на правый борт.

Я оставляю штурвал своему заместителю и мчусь по ступенькам вниз, пересекаю главную палубу и поднимаюсь на носовую часть. Масса обломков дрейфует в ста ярдах впереди. Корабль выглядит разломленным пополам. Разорванный сине-белый флаг символизирует разрушение, принадлежащее Ост-Индской торговой компании. Он едва взлетает над пенистой водой.

То, что осталось от него, сильно накренилось и набрало достаточно воды, чтобы утонуть в любой момент. Несколько тел плавают поблизости, покачиваясь на волнах, которые добавляют всё больше воды в корабль.

Я поворачиваюсь к своей команде из дюжины человек. Они ждут приказов, и они их получат.

— Чего вы ждёте, мерзкие псы? — кричу я. — Тащите свои задницы в воду. Мне нужен каждый груз, каждый клочок ткани и каждый кусочек еды, оставшийся на этом корабле!

Я бросаю свою кожаную шляпу на палубу и с сильным разбегом ныряю головой вперёд в бурные воды, устремившись к месту крушения. Что-то шепчет мне, как давно потерянный любовник. Золото. Я даже не вижу его блеска где-то в обломках взорванного корабля, но чувствую его. Оно там, и оно будет моим.

Тёплая Карибская вода омывает меня со всех сторон. Весна только началась, наполняя воздух призрачным запахом далёких цветов. Но всё, что я чувствую, это запах смолы и разрухи, когда я приближаюсь к корпусу корабля. Мои люди кричат и плещутся позади меня в гребных лодках.

Потрёпанный белый парус вздымается прямо под поверхностью, блокируя вход с этой стороны. Вместо того чтобы плыть вокруг, я ныряю под него, сильно отталкиваясь ногами, и проплываю мимо расколотой мачты в недра обломков. Обломки хлама — доски, пустые мешки, одежда и часть бочек — плавают вокруг меня. Я опускаюсь всё ниже, избегая ловушки паруса. Мимо проплывает тело мужчины, его тёмные глаза широко раскрыты, рот искривлён от ужаса. Я отталкиваю его и подплываю ближе к громадному судну надо мной.

Как только тени сдвигаются и парус оказывается у меня за спиной, я пробираюсь к поверхности до тех пор, пока мои бёдра не начинают гореть. Я всплываю и делаю глубокий вдох, затем разворачиваюсь, чтобы взглянуть на то, что осталось от корабля.

Грузовой отсек распахнут настежь, и я подтягиваюсь на боковой киль, чтобы посмотреть, какие товары остались нетронутыми. Новые всплески говорят мне, что мои люди близко.

— Тащите сюда свои бесполезные, жалкие задницы, или, да поможет мне бог, я выпорю вас всех до единого!

Раздаются крики «есть, капитан». Моя команда не самая умная и не самая быстрая, но когда я угрожаю плетью, они начинают работать как надо.

В трюме рассыпанные мешки с размокшим зерном предстают прямо передо мной. Мы можем высушить их и продать, не упоминая об их солёном содержимом. Я складываю улов в голове. Его не так много, но это уже что-то.

Я вглядываюсь глубже в тени, когда особенно большая волна разбивается о киль. Что-то мерцает в темноте. То, что зовёт меня больше всего на свете, — золото.

Я прыгаю обратно в воду и проплываю десять футов до залитого грузового отсека. Перешагивая через мешки с зерном, я ползу и перекачиваюсь, пока не оказываюсь за мешковиной в море пушечных ядер, бочонков, ящиков и одного маленького сундука. Наверное, он находился на самом высоком участке груза, но теперь лежит на боку. Замок сломан, и одинокая монета блестит в луче солнечного света, пробивающегося сквозь разбитые доски наверху.

— Ну, черт меня раздери.

Я ухмыляюсь и тянусь к ящику, когда ещё одна большая волна разбивается о корпус. Дерево скрипит и стонет, звуки эхом отдаются в пространство. Я цепляюсь за ближайший ящик, пока судно раскачивается туда-сюда, а затем успокаивается.

Когда я снова тянусь к сундучку, на ней лежит бледная рука. Я следую за рукой по кружевному рукаву, а затем ещё выше, пока не вижу фигуру маленькой женщины, лежащей между двумя ящиками. Её бледно-голубые глаза пригвождают меня на месте, как и её светлые локоны, колышущиеся веером в воде.

— Помоги мне, — её голос слаб, а глаза трепещут и закрываются. Её бледно-желтое кружево платья получит хорошую цену в Порт-Рояле. Не говоря уже о самой женщине — такой худой и бледной. Я продам её в мгновение ока, за большую монету.

Я открываю сундук, и у меня перехватывает дыхание.

— Благослови моё черное сердце, — внутри выложены золотые дублоны, а сверху лежит темно-синий драгоценный камень, почти такой же большой, как маленькое яблоко. Оглядываясь назад, я убеждаюсь, что моя команда не заметила товар, а затем прячу сундучок под мышку. Худышка тихо стонет, звук идёт прямо у моих штанов.

— Ребята! — я притягиваю женщину к себе, её бледное, хрупкое тело сильно контрастирует с моими мускулами и смуглой кожей.

— Капитан? — слышится голос Грейви рядом.

— Плывите сюда, парни. Вода в порядке. Берите всё, что сможете.

— Есть!

Я держу маленький сундук, всё ещё спрятанный у меня, и прижимаю другое сокровище к груди, когда отхожу от обломков. Её глаза остаются закрытыми, пульс ровно бьётся на изящной шее.

Я уже почти добираюсь до ближайшей шлюпки, когда вода возле повреждённого корабля начинает бурлить. Пузырьки поднимаются и лопаются над поверхностью. Я видел это раньше.

— Возвращаемся на корабль, ребята! — я передаю девушку Грейви и сажусь в лодку.

Своим единственным здоровым глазом он смотрит на деревянный сундучок, который я ставлю у себя под ногами, но затем поворачивается к девушке, когда Скеб уводит нас прочь.

— Она очень хорошенькая.

Я забираю её у него и укладываю на дно лодки, рядом с сундуком. Её кожа светится на солнце, как перламутр. Я хочу видеть её всю, потребность раздеть её почти одолевает меня. Это был не первый раз, когда я срывал с женщины одежду, и уж точно не последний.

— Ммм, — Грейви протягивает руку, чтобы коснуться её волос.

Я хлопаю его по руке.

— Она моя.

— Прошу прощения, капитан, — он убирает руку, но всё ещё осматривает её хрупкое тело. Я хочу свернуть его тощую шею.

Грохот из глубины возвращает меня в настоящее. У нас нет времени, чтобы тратить его впустую.

Я машу руками, отгоняя команду от места крушения.

— Уходите. Сейчас же!

Финн и Гот ругаются и спорят друг с другом, оба мужчины перегибаются через борт своей лодки. Они запутались в главном парусе.

— Я же сказал тебе идти налево! — Гот дёргает за парус, пытаясь освободить лодку от него.

— Ты правильно сказал! — Финн перестаёт тянуть парус и встаёт. Он прикрывает глаза от солнца и машет мне рукой. — Мы выберемся отсюда в мгновение ока. Простите, капитан.

— Сейчас же! Финн, сейчас же! — я показываю на воду.

Он чешет голову.

— Вот и всё, — Гот встаёт и хватается за вёсла.

Пузыри больше не лопаются. Волны затихли.

— О, чёртово дерьмо, — я наклоняюсь и смотрю в глубину, зная, что сейчас произойдёт, точно так же, как своё собственное имя.

Глава 2

Огромное щупальце, тёмно-зеленое и покрытое белыми присосками, выныривает из воды и падает на лодку Финна и Гота. Гот превращается в массу крови и мяса, плавающую на поверхности воды, а щупальце утаскивает Финна под воду. У него даже не было возможности закричать.

— Греби быстрее! — кричу я, когда из глубины поднимаются ещё два щупальца. Они толще дубовых стволов и мечутся в поисках следующей жертвы.

Скеб гребёт изо всех сил, пока щупальца машут над нашими головами.

— Пригнись! — я ныряю на девушку, когда один из больших отростков проносится над лодкой. Пахнет гнилью и смертью. Внутри присосок расположены колючие крючки. Оно снова проносится над нами, и я мельком замечаю отрубленную голову, застрявшую на одном из зазубрин, лицо, сгнившее в кашу, когда щупальце медленно двигается над нами.

Скеб откидывается назад, его руки всё ещё лихорадочно работают на вёслах, спасаясь от адской участи. Девушка что-то бормочет, но я не могу разобрать слов. Моя команда кричит нам с корабля, чтобы мы плыли быстрее, поскольку всё больше щупалец поднимается из моря и змеится по воде.

Наконец, наша лодка врезается в мой корабль. Пит бросает вниз верёвочную лестницу. Я перевожу взгляд с бледной худышки на сундучок и обратно. Я не могу нести и то и другое.

— Спаси меня, — её веки трепещут, и её таинственные голубые глаза, кажется, видят меня насквозь.

Я смотрю на сундучок, золото, спрятанное внутри, умоляет меня выбрать его вместо девушки. Щупальца шлепают по воде рядом с нами, заставляя лодку раскачиваться и ударяться о корпус. Нет времени, чтобы колебаться, так как вода начинает бурлить всё больше. Ещё больше щупалец взметается вверх и окатывает нас океанскими брызгами, когда Кракен выбирается на поверхность. Я тянусь к сундучку.

Но тут её нежные губы приоткрываются, и она выдыхает одно единственное слово.

— Пожалуйста.

Её светлые глаза смотрят только на меня, как будто она знает, кто я и чего хочу. Если бы я ещё не ощупал её ноги, то подумал бы, что это какая-то русалка-искусительница. Глубокий рёв заставляет воду дрожать, самые глубины моря содрогаются, когда зверь приближается.

— Твою мать, — я хватаю девушку и перекидываю её через плечо. — Грейви, сундук. Держи крепче. Вы оба следуете за мной по пятам.