Она улыбнулась, и подумала, да, это так! Может. Счастье человека не зависит ни от кого, только от него самого – только от его умения находить свою радость в этой жизни.

Лино раздавил сигарету в пепельнице, подошел к ней, сел рядом…

– Ты права – нет ничего страшнее, чем умирать от непонимания! Я бы назвал это непонимание тоской. Я вижу эту тоску в глазах онкологических больных.

Он нежно взял ее за руку.

– У тех, кто начинает… разбираться, тоска проходит.

Лино мягко улыбнулся, заглянул ей в глаза.

– Ты сказала мне «Никто не виноват, мы просто друг друга не поняли»… Все правильно – не нужно искать виноватых, нужно разобраться в себе!

Билл Эванс «Valse».

– Нужно понять – почему, почему тебе так больно, чего ты ждал, и способен ли человек разочаровавший тебя, дать тебе то, что ты хочешь. А ты способен???

Он смятенно улыбнулся.

– Человек слишком сложное творение. Или тварь???


Снег шел стеной, быстро падая на землю крупными хлопьями…


Элизабет посмотрела на Лино – он спал лежа на животе, нагой, шоколадно-смуглый, большой.

Как этот мужчина красив! Если бы не он, она бы не проснулась. Если бы не Анджолино Гаравани, она бы не стала ничего менять!

Когда она сказала Джейку, что хочет развестись с ним, он ее не понял. Ему казалось, что не любя его, она тем не менее им довольна. А она была недовольна, не им – собой. Вечная рефлексия зомбированного человека!

Самым страшным – для нее, было… была, мысль, что она ошибается, что она стерва, сука – что она кого-то обижает (просто сволочь), что ее желание жить пусть одной, но по-своему, с чистой совестью, глупо!

Бальтазар сказал ей «Человек способен жить без любви. Любовь не главное. Главное семья» и она соглашалась с ним почти до тридцати лет, а потом… она вдруг подумала, почему ты не женился вновь? Если человек способен жить без любви-любовь не главное-главное семья, почему?!

Ты тоже не можешь ни на кого смотреть, да!?

Элизабет вновь взглянула в окно, на снег – все было белым…

Она вспомнила, как Лино сказал ей «Мне понадобилось восемнадцать лет, чтобы изменить свою судьбу! Кто я, Элизабет, трус?! Слабак?! А может, просто дурак?!»…

Что она ответила ему?

– Иногда, чтобы изменить свою жизнь, нужна целая жизнь. И это не значит, что ты ничтожество – это значит, что … можно было терпеть.

– Терпение… – Сказал он задумчиво. – Терпение это ребенок Надежды. Из надежды рождается терпение. Не знаю, что это было, надежда, или все-таки терпение… брак с Алиной – не отношения, а брак…

Лино закурил бразильскую сигару Danneman.

– Я не пытался вырваться.

Он улыбнулся с мрачной самоиронией.

– Никто из моих… знакомых, не был по-настоящему счастлив в браке. У меня не было примера, жена!

Он немного повеселел, но желание оправдаться смущало его – оправдаться не перед ней даже, а перед… годами, жизнью, любовью, судьбой!

Элизабет вдруг поняла… нам (людям) может быть многое дано – долгие годы, хорошая жизнь, прекрасная любовь, великолепная судьба, но… мы не берем, не потому, что не можем, а потому, что мы зомби.

Она подумала, да, Лино, счастье мое, давай оправдаемся перед годами, мы их убили-потеряли! Оправдаемся-помолимся-закричим…

Боно пел рядом с ними «Dirty Day»… Zoo Tv Live From Sydney. На сцене Дьявол по имени Совесть, и его приспешник Душа!

Элизабет вспомнила, как Бальтазар сказал ей «Не принимай решение о разводе без меня, я приеду, и мы поговорим». Она сказала ему, да-сэр, и подала на развод. Она чувствовала отчаянье – странное отчаянье человека, который… начал разбираться.

Элизабет вспомнила «У тех, кто начинает… разбираться, тоска проходит». И у нее… прошел страх – перед Бальтазаром. Когда она поняла, что он … не может никого любить, у нее прошел страх перед ним.

Лино сказал ей «Совесть не позволяла мне уйти… от Рика».

Он улыбнулся, так словно это сводит с ума, мысль: совесть, оказывается, берет заложников… Мы сами себя берем в заложники.

– Хун лоу мэн… – Сказал он. – Пусть учится жить, на это денег не жалко.

Майалз Дэвис и Маркус Миллер рядом с ними… «Theme For Augustine».

– И я учился жить.

Лино усмехнулся нервно и больно.

– Каждому Человеку, Элизабет, отмерен его Рай и Ад. Рай проживаешь быстро, а Ад – бесконечно! Я говорил себе, возможно, мой Рай я уже прожил. Впереди было ничто, пустота, finita, schluss…

Элизабет поняла его – да, уставшая Смерть, и глупышка Любовь…

– Партия завершена. Победа за мной! – Поторопилась Любовь.

– Я по-дружески поддавалась. – Ласково улыбнулась Смерть…

– Иногда я думаю, как бы я жил, если бы ты меня забыла. Я бы купил остров, и построил на нем онкологический центр. Если умирать, то летом, под солнцем похожим на огонь, у моря жадно облизывающего берег! Смерть прекрасна так же как и жизнь… Булочник, замешивая тесто шепчет «Любовь», роженица с первым криком только что родившегося ребенка, облегченно вздыхает «Любовь»… Смерть это тоже любовь, но эта любовь для уставших.

Глава 18

Сятихоко…


Утром Мэри пришла к Лино в больницу. Он был и рад, и не рад, видеть ее. Эта красивая женщина напоминает ему о прошлом. Эта красивая женщина напоминает ему о себе!

Странно Лино чувствовал себя, смотря на Мэри… дорога, но не необходима.

Он подумал, любил ли я тебя настолько, чтобы сделать счастливой? Все к лучшему? Хорошо, что мы не вместе… Внутренний голос сказал ему, но вы и не расстались. А что значит расстаться? – Спросил этот голос Лино. Забыть? Сделать вид, что мы не любили, мы просто знакомы…

Он подумал, я не могу притворяться даже перед моей любимой Элизабет. Дурак? Да, наверное. Но я уверен: солгать, это значит предать еще больше! Ложь это всегда предательство. Правда убивает, а ложь – ранит.

– Тебя примет доктор Миура – маммолог, – Сказал Лино, Мэри. – Твоя проблема…

– Больше не твоя!? – Рассмеялась она.

У него заболело сердце.

Кейша Коул читала (пела) по радио «Playa Cardz Right» (No Rap Version).

Лино захотелось сказать Мэри, прости, но… он ей должен? Он ей еще что-то должен, или уже ничего не должен?!

Кейша Коул… одна из любимых R’n'B певиц Элизабет. Кейша читала (пела?) «Я хочу быть той/ На кого ты можешь надеяться»…

– Я мешаю тебе жить. – Сказала ему Мэри.

Странно она посмотрела на него… с надеждой, все равно!

И он понял ее, и не понял.

Он вспомнил «Даже сидя в самолете, в салоне первого класса/ Я все равно вижу тебя/ Ты в моем прошлом/ За стеклом/ В музее моей памяти»…

Его задушило сожаление – он ничем не может помочь ей, ничем! Внутренний голос ласково сказал ему, ты и себе помочь не можешь – ты любишь как безумный! Да, подумал он. Мне тоже не помочь…

Он почувствовал успокоение, как перед борьбой или занятием любовью.

Кристина Милан и Джа Рул читали-пели «Get Away». Они читали-пели «Я думаю о тебе/ Я думаю, что мы должны быть вместе/ Но я знаю, что у тебя кто-то есть, и у меня есть/ Я хочу спросить тебя: ты сможешь уйти?».

– Ты не мешаешь мне, – Сказал он женщине смотрящей на него с ожиданием. – Ты мешаешь себе – ты можешь быть счастливой!

– Ты тоже мог быть счастливым когда Элизабет была с другим?

Он вспомнил… О чем он вспомнил? In Stahlgewittern Эрнста Юнгера… Фельдфебель жрет бутерброд ползая по земле от одной воронки к другой… Человек может погибнуть в любое мгновение, но он ест!

– Tutto passa. – Сказал ей он. – Человек должен уметь перестраиваться, Мэри. Мы не можем… Нам нельзя, думать одинаково всю жизнь!

– Перестраиваться? – Задумчиво сказала она. – Мы должны? Или нам приходится?

Он вспомнил как Брайан Молко поет «My Sweet Prince»… Брайан поет «Никогда не думал, что мне придется воздерживаться»… Любимая песня Элизабет в репертуаре группы Placebo, а ему нравится «Without You I’m Nothing»… «вечер странной безрассудной страсти»…

Лино сказал Мэри:

– Одни должны, а другим приходится.

Он вспомнил Hiroshima Mon Amour и «я могу вспомнить, но знаю, что нужно забыть».

Tu ne connais rien a propos de Hiroshima… Tu ne connais rien au sujet de la douleur…

Ему захотелось сказать ей:

– Я хотел в это верить – что я могу быть счастлив, зная, что моя жена с другим мужчиной.

Мэри Гара посмотрела на него с изумлением и непониманием.

– Тогда Элизабет не была твоей женой!

– Она всегда была моей, Мэри, всегда!

Странно она посмотрела на него… в ее синих глазах было: я ничего не понимаю!

Лино взял свой iPad и включил другое радио – Di Fm Downtempo Lounge.

Afterlife – Pirates (Original Mix).

Элизабет… Ни напиться, ни пресытиться!

Он никогда, никогда не чувствовал такой взаимности!

Даже с Мэри… все было почти бессмысленно.

Лино вспомнил «Une vieille maîtresse»… У молодого дворянина есть любовница – дочь герцогини и тореадора, Веллини… Но он женится на другой – Германгарде, милой наследнице знатного аристократического рода…

Рино де Мариньи… коготок увяз – всей птичке пропасть. Он безумен Веллини – своей любовницей, испанкой, дьяволицей, розой, а его жена, Германгарде… с ней Рино не чувствует той обжигающей взаимности, которую чувствует с Веллини.


Позже Лино ассистировал на операции по удалению раковой опухоли. Доктор Андо – хирург-онколог, проводил операцию… изящно – без напряжения. Есть такие врачи… со стороны кажется, что они работают очень легко, но это опыт (и талант).

Перед операцией Андо Ивао сказал ему «Shinjû: Ten no amijima… Торговец Дзихэй и две его женщины – жена и любовница… Торговец … слаб (?) – он может дать своей юдзё любовь, но не может – свободу!»…

– Слаб? – Удивился Лино.

– Дзихэй страдает, – Лаконично сказал Андо-кун. – Он не может (или не хочет???) дать своей… особенной, женщине, все!


В час дня начались консультации.