-Ну, 6л*дь, мне что еще тебе мужиков подбирать?! Я перед тобой открыл двери невероятных возможностей, дал тебе все, к чему ты так стремилась. Живи и радуйся, нет же, тебе надо залезть по самые уши в какую-нибудь грязь. Что, мать твою, с тобой не так? -Всё. Но это уже не твоя забота, Гладышев. Не переживай, скандала не будет, можешь быть уверен, -заверила я его с горькой усмешкой и сделала глоток вина, чтобы протолкнуть колючий ком. На несколько минут воцарилась тишина и эта тишина была такой всеобъемлющей, что казалось, затихло даже сердце, чтобы в следующее мгновение сорваться с петель, когда Гладышев вдруг спросил: -Ты его любишь? Я заглянула ему в глаза, не в силах поверить, что мы действительно говорим о6 этом. Олег был спокоен и даже безмятежен, что отзывалось тупой, ноющей болью. Тяжело вздохнув, качаю головой и устремляю взгляд вдаль - туда, где океан сливается с небом, лаская звезды. -Если 6ы любила, был 6ы скандал, а так… не вижу смысла претендовать на что-то большее, - признаюсь и помедлив, тихо спрашиваю. - А ты? -Что я? -Любишь ее? - выдыхаю едва слышно, выворачивая себя наизнанку, сама не понимая, зачем. Ведь на самом деле не хочу знать ответ на этот вопрос. -А это важно? - парировал он с ухмылкой и резонно заметил. - Много нам счастья было от этой любви? -Не много, - согласилась я, улыбнувшись сквозь слезы. - Но это лучшее, что было в моей жизни, а за лучшее нужно соответственно платить. Мы же с тобой хотели сэкономить и в оконцовке остались ни с чем. -Ну, почему ни с чем, - возразил он. -А что, ты со своей Алиской счастлив? -Вполне, - пожал он плечами и со смешком добавил. - Как говорил Уальд: «Мужчина может быть счастлив с любой женщиной - при условии, что он ее не любит.» С Алиской я спокоен: знаю, чего ждать от нее, а главное - от себя. Это ли не счастье? -Ах, ну да, покой, - насмешливо протянула я, закатывая глаза, ибо это была известная песня. -Да, Чайка, покой,- назидательно повторил Гладышев и для большей убедительности добавил.-Покой -это мудрость, а мудрость нужна, чтобы не вляпываться во всякую херню. -Мудрость, Гладышев, синоним печали. «Кто умножает познание, тот умножает скорбь.я Слышал такое изречение? Так что, исходя из этого, в херню вляпываешься в любом случае, - поумничала я, разбив напрочь Гладышевские аргументы, И он это признал, разразившись веселым смехом. Я же не могла насмотреться на его потрясающую улыбку, когда-то сразившую меня с первого взгляда. -Ну, против Соломона не попрешь, - кивнул Олег, просмеявшись, и мы снова погрузились в молчание, слушая шум прибоя и думая, каждый о своем. Я лично, размышляла о том, был ли у нас шанс на

совместное будущее и если да, то в какой момент мы его упустили. -Как думаешь, у нас могло 6ы получится? - высказала я свои мысли вслух. Гладышев хмыкнул и помедлив, задумчиво произнес: -Если 6ы я знал ответ на этот вопрос… -И что тогда? -Рискнул 6ы, пожалуй, - шутливо парировал Олег. -Это уже был 6ы не риск, Гладышев. -С тобой, Янка, всегда риск, а я, как ты знаешь, рисковые предприятия не люблю. И! -повысил он голос, словно зная, что хочу сказать. -Предопределяя твой ответ, шампанское я тоже не люблю, башка от него трещит. -Ну, Алиску ты тоже не любишь, но тем не менее, женишься, - сьехидничала я, не сразу поняв, что сказала. Когда же дошло, едва язык себе не прикусила. Что же он у меня, зараза такой, за зубами не держится?! Как пьяная вечно - что думаю, то и говорю. -А ты сплетни взялась собирать, - снисходительно заметил Гладышев, но я ничуть не смутилась. -Да они как-то сами меня находят. И потом, дыма без огня не бывает, поэтому и уточняю. -Зачем? Неужто все еще ждешь? - насмешливо поинтересовался он, и это был удар ниже пояса, на мгновение я растерялась, не в силах справиться с эмоциями, но все же взяла себя в руки и выдавив улыбку, пожала плечами. Говорить, что несмотря ни на что, я буду продолжать ждать его, нужды не было. Он и сам все понимал, о чем свидетельствовала следующая фраза. - А говорят, время лечит, - задумчиво произнес он и устало вздохнул. -Ест оно, а не лечит. Сжирает что-то внутри, оставляя огромную дыру, которую невозможно ничем заполнить: ни ребенком, ни успехом, ни кем-то другим, - призналась я и тяжело сглотнула. А в следующее мгновение и вовсе забыла, как дышать, когда Гладышев коснулся моего плеча, разворачивая меня к себе. Наши взгляды встретились и все вокруг исчезло, кроме нашей всепоглощающей тоски, застарелой боли, задушенной любви и отчаянного бессилия что либо исправить. И наверное, этот эмоциональный коктейль подтолкнул 6ы к чему-то, о чем я даже мысли не допускала, если 6ы за спиной вдруг не раздался испуганный голос Сашки, зовущий меня. Мы с Гладышевым сразу же пришли в себя и одновременно повернулись к сыну, да так и застыли. У меня внутри все заледенело, стоило только увидеть, кто держит его за руку. Сердце ухнуло с огромной высоты и воздуха стало отчаянно мало. Если еще первые секунды можно было поверить, что этот официант просто очень похож на Пластинина (борода свое дело делала), но как только раздался голос, все сомнения тут же отпали. -Ну, вот малой, нашли мы твоих маму и папу, - сладко пропел Пластинин и оскалившись, устремил на нас с Гладышевым ликующий взгляд, полный жутких обещаний. Я неосознанно дернулась вперед, но Гладышев тут же удержал меня, сжав мое плечо, и не зря. Пластинин достал пистолет и приподняв весело бровь, медленно, как 6ы играючи направил его на Сашу, с наслаждением следя за нашей реакцией. И реакция была неописуемая. До этого момента мне казалось, что я в жизни повидала все самое страшное, но теперь понимаю, что тюрьма, насилие, побои и тяжелая болезнь - ничто, когда жизнь твоего ребенка находится в опасности. -Мама, - испуганно всхлипнул Сашка, у меня же в глазах потемнело и я пошатнулась, судорожно хватая воздух, не в силах ни закричать, ни что-либо сказать от захлестнувшей паники. Вцепившись в предплечье Гладышева, подаюсь вперед к нашему сыну, но Олег резко задвигает меня к себе за спину. И звенящим от напряжения голосом цедит: -Ты… , - проглатывая мат, втягивает он с шумом воздух. И я кожей, каждой своей клеткой ощущаю его не меньший ужас и отчаянную работу мысли. Мне кажется, я даже слышу, как крутятся шестеренки в его голове в поисках выхода, и он наверняка есть, просто нужно потянуть время, что Гладышев и делает, вступая в переговоры с Пластинином, стараясь сохранять спокойствие.- Убери от ребенка пистолет. Давай, все обсудим. -И что же мы будем обсуждать? - веселился Пластинин. -Твои условия, - терпеливо пояснил Гладышев, сдерживаясь изо всех сил. - Я готов выполнить любое, только убери чертов пистолет! -Да неужели, - съязвил Пластинин и дернув Сашку, подошел ближе, отчего зайчонок сжался и заплакал еще громче, глядя на нас с Олегом таким беспомощным взглядом, что я не выдержала и зажав рот рукой, тоже не смогла сдержать слез. -Зайчоночек, не бойся, мама здесь, мама с тобой, мой любимый, - попыталась я его успокоить, но голос настолько дрожал, что звучало это крайне жалко. -Я хочу к маме, - осторожно взглянув на Пластинина, попросил мой малыш, вытирая слезы, и это окончательно подкосило мою выдержку. -Отпусти ребенка! Мы сделаем все, что ты скажешь, заплатим любую сумму, только отпусти его, ради бога! Пожалуйста, я умоляю тебя! Он ведь ни в чем не виноват, - тараторила я, захлебываясь слезами. -Ах, вы сделаете все, что я скажу, - издевательски протянул Пластинин, а потом с него будто сползла маска, открывая истинное лицо: озлобленное, безумное, жаждущее отмщения. - Ну, что ж, давайте проверим ваши возможности. Как насчет того, чтобы вернуть мне мое здоровье? - с наигранным весельем поинтересовался он и я поняла, что этот человек на грани и пришел он не торговаться, он пришел убивать. Что с ним сделал Гладышев, мне было не известно да я и не хотела знать, но по той злобе и дикой ненависти, что бушевала в Пластининском взгляде, это было что-то поистине ужасное. И я до безумия боялась последствий.

-Вы не можете, - продолжал меж тем Пластинин, Гладышев же потихонечку стал двигаться в его сторону, едва заметным жестом показывая, чтобы я следовала за ним и держалась строго за спиной. Сжав несколько раз его руку, я дала понять, что все сделаю. Что он задумал, догадаться было не сложно, вариантов всего два: либо атаковать, либо дождаться, пока этот псих расстреляет нас. Еще, конечно, можно было понадеяться на охрану, камеры ведь повсюду, но учитывая, что Пластинин как-то затесался в наши ряды, я уже ни на кого не надеялась. Риск безусловно был громадный: один неверный шаг и нам конец. Но собственная судьба в это мгновение нисколько не волновала, главное было уберечь нашего ребенка, а ради этого мы готовы были на что угодно, поэтому продолжали осторожно приближаться, пока Пластинин разглагольствовал, немного ослабив бдительность. -А может, вы вернете мне мое потерянное время, а вместе с ним и мои шикарные перспективы? - начал он заводиться и повышать голос, отчего у меня внутри все обмирало. Я не сводила взгляд со своего перепуганного малыша и умоляла высшие силы только о6 одном - чтобы не выписывали нам с Гладышевым такой жестокий счет за все наши проступки и грехи. Знаю, мы совершили их не мало. О Гельмс и проклятьях ее матери я ни на минуту не забывала, но надеялась, что все же расплата не коснется самого дорогого в моей жизни. -Вы не можете, - резюмировал в очередной раз Пластинин и ухмыльнувшись, покачал головой. - О чем же мы тогда договариваться будем? -Послушай, ты получишь такую сумму, которая подарит тебе еще массу перспектив и …. -Думаешь, я на это куплюсь? - выплюнул Пластинин, перебивая Гладышева. - Ты за какие-то тридцать штук испоганил мне жизнь, а теперь рассчитываешь, что твои чертовы миллионы смогут что-то исправить. Них*я подобного! К тому же, не ты ли мне говорил, что смерть - не самое страшное, что может случится с человеком? Или что, все зависит от того, чья это смерть? Да-а, - гадливо протянул он и потряс рукой с пистолетом, отведя его чуть в сторону. И этого хватило, чтобы Гладышев сорвался с места и с размаха пнул его по руке, выбивая оружие. Я тут же бросилась к Саше, но прежде, чем мы успели сбежать с террасы, Пластинин ударом опрокинул Гладышева и снова схватил пистолет. В ту секунду, когда он направил его нас и нажал на курок, я ни о чем не думала, просто ведомая инстинктами, продолжала бежать, закрыв сына собой и сжав его плечики с такой силой, что он закричал от боли, но его крик потонул в моем, когда в спину врезались одна за другой несколько пуль. Парализованная разрывающей болью, я застыла, широко открыв рот, а потом начала медленно оседать. -Мама? - вскрикнул Саша, глядя на меня огромными, испуганными глазами. Я же облегченно улыбнулась сквозь слезы, убеждаясь, что с моим ребенком все в порядке и теперь он в безопасности, так как навстречу бежала охрана. Оставался лишь Гладышев, но судя по звукам борьбы позади нас, ему удалось