«О, много чего…»- приходит многозначительный ответ, который я в принципе и ждала. Ухмыльнувшись, пишу, прекрасно зная, что несколько рискую, но мне важно понять, насколько он «на крючке» и насколько беспринципен;

« Не смущает мой аватар?»

«А должен?» - провокационно спрашивает Макс. Поскольку фото с Олегом у нас недвусмысленное, я отсылаю лишь смайл, считая пояснения излишними.

« О, пардон, думал, твой отец» - приходит издевательский ответ.

«Видимо, думать – это определенно не по твоей части!»- раздраженно печатаю, начиная закипать. Нахальство этого парня не знает границ, и меня это совсем не впечатляет. Мне больше по душе сдержанность в мужчине, как –то солиднее выглядит.

« По моей кое-что поинтереснее)))» - парирует он многозначительно.

«Неужели?!» - закатываю глаза, начиная откровенно скучать. Он словно почувствовав это, переходит в наступление;

« Давай, встретимся»

« Зачем?»

« Поболтаем»

«А сейчас мы чем занимаемся?» -насмешливо интересуюсь.

«Играем в кошки мышки»- очередной прямолинейный ответ веселит и несколько смущает. Похоже, мы с этим парнем два сапога. Что же, Максик, начинаем игру ” Твоё да против моего нет!”. Посмотрим, как далеко ты готов будешь зайти, чтобы выиграть. Готовься Лерочка, скоро ты узнаешь, как ставить палки в колеса Яне Токаревой!

« И кто же мышка в этой игре?» - пишу просто, чтобы заполнить паузу и поддержать разговор, хотя вообще пора сворачивать лавочку. На сегодня достаточно, да и следует обдумать, как подвести Пластинина к тому, что мне нужно без особых затрат своего времени и сил.

«По-моему, все очевидно»- самоуверенно заявляет Макс, отчего у меня вырывается смешок. Ну-ну, мальчик, мечтай!

Ловлю себя на мысли, что получаю удовольствие от всего этого. Оказывается, приятно, когда ты - хозяин положения. Но не успеваю насладиться этим, тут же приходит понимание, что в отношениях с Гладышевым я подобно Максу рисую себе реальность, которой нет, а Олег в это время наверняка так же, как и я сейчас - снисходительно посмеивается.

Сразу же вся спесь сходит на «нет», « роковая женщина» поникнув, уходит в спячку, в которой все это время и была.

«Куда пропала?»- отрывает от невеселых мыслей Макс.

« Мне пора»- коротко отвечаю, не в силах продолжать этот разговор.

« Испугалась?» -насмешливо интересуется он.

« Не вижу поводов»- пафосно парирую.

« Будет!» - обещает он.

« Удачи!»- ставлю точку в нашей странной беседе.

Как-то это все двусмысленно, на грани искушения. В том плане, что тешит самолюбие, пьянит. Говорят, что можно соблазнить того, у которого есть жена/муж, любовница/любовник, но нельзя соблазнить того, у кого есть любимый человек. Это звучит, конечно, красиво и до недавнего времени я бы так же утверждала.

Но дело в том, что как я уже говорила, любовь так или иначе требует отдачи. И когда тебя, твое самолюбие держат на голодном пайке, то любая «пища» будет в радость и вскружит немного голову. Вот и мне кружит голову внимание Максима, его увлеченность мной. Это не значит, что моя любовь не достаточно сильна к Олегу, просто мне тоже хочется быть любимой, хотя бы мельком почувствовать, что я не пыль под чьими-то ботинками, а звезда, до которой невозможно дотянуться.

Я знаю, что противоречу сама себе, знаю, что непоследовательна. Мне и самой странно и многое непонятно. Одно могу сказать, любовь оказалась гораздо сложнее, чем я себе рисовала. Точнее борьба за нее. Все эти фразы типа любовь – боль и прочее, они не точны. Не любовь – боль. Боль-это, когда она схлестнулась с самолюбием, и тебя рвет на части. Кто-то, возможно, скажет, что в любви нет места самолюбию, но как по мне, это идеалистические представления, которые на практики возможны исключительно в монашеской среде, а не между мужчиной и женщиной. Поэтому мое мнение таково - все проблемы именно из-за внутреннего дисбаланса любви к кому-то и к себе!

За этими мыслями не сразу замечаю, что мне пришло очередное уведомление о заявке в друзья. Когда же открываю страничку с новыми друзьями, то забываю, как дышать, увидев просьбу от тети Кати.

Глава 16.2

Руки начинают дрожать, а внутри все стягивает будто жгутом от волнения и безотчетного страха. Накатывает сумасшедшая паника, хочется сорваться и бежать без оглядки. Кошмарное ощущение, которое невозможно описать. Чувствую стыд, вину и в тоже время обиду. Несколько долгих минут я сидела и не могла ничего для себя решить. С одной стороны – когда-то настал бы этот момент, с другой-а почему именно сейчас? Где они были раньше? Да за это время со мной могло произойти все, что угодно! А они вдруг только сейчас очнулись. Хотя опять же, как бы они и где меня искали? Но почему-то я уверенна, что тетя Катя, если бы захотела из-под земли достала.

Вновь накатывает обида и, тем не менее, принимаю заявку и жду ответных действий. Диафрагму сводит судорогой, начинает тошнить, когда вижу, что появилось первое сообщение. Делаю судорожный вдох и открываю «диалог» с тетей Катей.

«Что с тобой творится? Кем ты себя возомнила? По-твоему, нормально так себя вести?» - обрушился на меня шквал возмущения, словно не было этих месяцев молчания, и мы вернулись на исходную позицию. У меня вырывается истеричный смешок. Перечитываю раз за разом и не могу поверить.

Зачем она вообще написала? Возникает дикое желание кинуть ее в черный список и не парить себе мозги. Но поскольку, к несчастью, я не такая дрянь, какой меня считают, чувствую себя обязанной ответить.

«По-моему, мы этот этап уже прошли. Если тебе больше нечего мне сказать, то лучше не трать время!» -печатаю и стираю, печатаю и стираю. Не могу решиться отправить сообщение в подобном тоне. Как бы там не было, но все же это тетя Катя. Но Малыш решает за меня эту проблему, запрыгнув ко мне на колени, из-за чего я невольно нажимаю на кнопку «отправить» и с ужасом смотрю на дело своих рук. Сердце отчаянно колотится, пока тетя Катя набирает ответ.

« Не ожидала от тебя такого. Да, мы были не правы, вспылили. Но то, как ты ведешь себя сейчас - это не обида, это я не знаю…Какая может быть обида, когда мать в таком состоянии? И как вообще совести хватило, билеты эти прислать, словно кость собаке? Как не стыдно тебе Янка?!» - это сообщение выбивает у меня почву из-под ног. Словно обухом, но не по голове, а по сердцу. С размаха в незаживающую рану. Опять накатывает чувство вины, слезы подступают к глазам, но что-то не дает покоя. Вчитываюсь в сообщение, и ни черта не могу понять. Какие билеты? И что с мамой?

От последнего мысленного вопроса холодок пробегает по спине. Тяжело сглатываю и дрожащими пальцами печатаю ответ.

« Я не присылала никакие билеты-это во-первых! А во-вторых, что с мамой?»

«Ой, не прикидывайся, ради бога!»- приходит мгновенно, вызывая раздражение.

« Мы так и будем пререкаться или ты объяснишь, что происходит?»- спрашиваю, как у неразумного ребенка. В эту минуту понимаю, что как раньше уже никогда не будет, и еще, что мне совершенно не нравится тетя Катя. Не понимаю я ее. Вроде взрослая женщина, а ведет себя хуже меня. Пора бы уже за эти месяцы успокоится и обдумать дальнейшую тактику поведения. Уверена, они с мамой не раз обсуждали сложившуюся ситуацию и свои дальнейшие шаги в отношение меня. Если же у них нет намерения помириться, то к чему эти наезды?

«Вижу, ты в себя поверила. Как разговаривать-то научилась..»- язвительный тон окончательно выводит меня из себя.

« Представь себе! Поэтому либо мы ведем конструктивный диалог, либо я отключаюсь. Выслушивать всякое дерьмо, увольте! Что ты хотела?»

Честно, я сама от себя офигеваю. Не знаю, откуда во мне столько смелости. Хотя и не смелость это вовсе. Просто я уже давно выросла. И вообще надоело, что все считают, будто можно ко мне относиться снисходительно. Нет уж, хватит. Не позволю больше об себя ноги вытирать, тиранства Гладышева за глаза.

Видимо, тетя Катя тоже что-то такое сообразила, и следующий ответ был по делу.

«А как она может быть после сложнейшей операции? Реабилитацию проходит.»

И вот тут я застыла. Смотрела на буквы, но они не складывались в слова, точнее складывались, но смысл ускользал. Сердце отчаянно заколотилось, заныло. Я читала раз десять и не могла поверить. А потом просто схватила телефон, набрала номер тети Кати, и как только она ответила, без предисловий, срывающимся голосом, боясь ответа, прохрипела;

- Что случилось?

-Ой, брось ты!- фыркнула крестная.

-Да, хватит уже! Что, бл*дь, там произошло?- вскричала я, не в силах больше сдерживаться. На несколько минут воцарилась гробовая тишина.

-Я же Леру просила передать тебе новости, поскольку нам с бабушкой было не до поисков. У матери такое состояние, что не знали, в какие двери ломится. Сама понимаешь, что такое компрессионный перелом позвоночника. Подружка твоя сказала, что все передала. Я думала, ты сразу откликнешься. Но когда этого не произошло…. Честно, не знала, что думать, шок натуральный. – объяснила тетя Катя, тяжело вздыхая.

А у меня в это мгновение как раз –таки случился этот самый натуральный шок. Я пока еще ничего не поняла, кроме того, что Гельмс-конченная мразь, и ей не просто нужно отомстить, ее надо уничтожить, причем так, чтобы и мокрого места не осталось!

Вот что я ей такого сделала, чтобы спровоцировать в ней подобную злость? Воистину, зависть — один из наиболее действенных элементов ненависти. Но ничего-ничего, дождешься ты у меня, сучка!- пообещала я про себя, делая жирную пометку на будущее. Одно дело, когда она позвонила Гладышеву, как бы тут я сама виновата, но вот ЭТО! Это вообще за гранью человеческого! Как можно не сказать, что мама получила столь серьезную травму? Да как бы не складывались отношения, а вот такое у меня в голове не укладывается.

У меня вообще от этих новостей мысли все спутались. Одна только набатом-мама в тяжелом состояние. Господи, а я ни сном, ни духом! Убью эту тварь Гельмс, УБЬЮ!