Марта Таро - Кассандра

Вот и наступил решающий день. Светлейшая княжна Елизавета Черкасская поставила свою судьбу на карту и сегодня собиралась разыграть ее. Рассвет своего семнадцатого дня рождения она встретила, стоя у окна в одной из сотни спален величественного главного дома поместья своей любимой сестры Долли, две недели назад ставшей английской герцогиней Гленорг. А сегодня в этом доме должно было состояться грандиозное празднество: молодожены давали бал-маскарад для всего высшего света Лондона во главе с принцем-регентом и российской делегации, возглавляемой императором Александром I, а княжна собиралась использовать этот бал для выполнения своего заветного желания.

Лиза приехала в Гленорг-Холл вместе с остальными родственниками и друзьями молодой герцогини накануне. Только взглянув на сестру и зятя, она с облегчением поняла, что мама и бабушка оказались правы: молодожены страстно любили друг друга, только гордость и боязнь не найти в любимом человеке ответного чувства мешали им объясниться и броситься в объятия друг друга. Но, коснувшись руки зятя, а потом ладони сестры, девушка поняла, что в ближайшие дни все недоразумения останутся позади и ее дорогая Долли будет очень счастлива. Княжна успокоилась и разрешила себе подумать о своей собственной судьбе.

Жить так, как она прожила последний год, у Лизы больше не было сил. И хотя она теперь знала, что такой же дар проявлялся и у других женщин в ее роду, но жить, общаясь с духами умерших, стало совершенно невыносимо. Два года назад, когда княжна впервые почувствовала, что, коснувшись руки человека, она может услышать его мысли, понять чувства, даже увидеть какие-то события, которые произойдут в его будущей жизни, она только удивилась и сначала восприняла это как игру. Но теперь, когда к ясновидению добавилась еще и способность разговаривать с духами, девушка больше не могла выносить этого страшного напряжения, ведь каждый раз, общаясь с душами умерших, она чувствовала, что умирает сама. Когда же княжна после такой «встречи» приходила в себя, она не могла даже пошевелиться, и была так слаба, что потом целый день лежала, восстанавливая силы.

Лиза прекрасно помнила тот самый первый раз, когда поняла, что она — ясновидящая. Это случилось ровно два года назад, в день ее пятнадцатилетия. Тетушка Апраксина, воспитывавшая четырех сестер Черкасских после смерти их родителей и бабушки, тогда устроила праздник в большом имении Ратманово, принадлежащем старшему брату княжон Алексею. Сам светлейший князь Черкасский воевал с французами, дошедшими уже до Москвы, но в южных хлебных губерниях России ничто не напоминало о войне, кроме того, что все молодые дворяне покинули свои имения и отправились в армию. А их родители и младшие братья продолжали жить привычной жизнью. Дни рождения светлейших княжон Черкасских по традиции, заложенной еще при жизни их бабушки Анастасии Илларионовны, отмечались детскими праздниками, куда приглашалась вся молодежь из соседних имений в возрасте от двенадцати до восемнадцати лет. В тот день Лиза впервые надела «взрослое» платье из нежного шелка цвета сливок с золотистым атласным поясом и длинные, выше локтя перчатки. В ее светлые, как лунный свет, волосы сестры вплели бутоны чайных роз, оттенявшие янтарные глаза девушки. Она чувствовала себя принцессой из сказки. Ведь и красавица Элен, которой шел девятнадцатый год, и зеленоглазая Долли, которой через четыре месяца должно было исполниться семнадцать, в два голоса твердили ей, как она хороша своей нежной тонкой красотой и редким цветом глаз.

Лиза впервые как хозяйка встречала гостей, стоя вместе с тетушкой на крыльце большого барского дома в Ратманово. Перед соседями-помещиками и их милыми женами она делала красивый реверанс, юношам кланялась, изящно, как учила тетушка, наклоняя голову, а девушкам и детям подавала руку. Когда княжна пожала руку малознакомой родственнице соседей по имению, она вдруг ясно услышала подлые мысли девушки, ненавидящей своих богатых родных, а потом увидела несколько картин, которые, быстро сменяя одна другую, промелькнули в ее голове и исчезли. В них отражались события из жизни этой злобной девушки. Тогда Лиза встряхнула головой, отгоняя странные мысли, и, не поверив себе, постаралась больше не вспоминать о странных ощущениях. Но через несколько дней она случайно коснулась руки старшей сестры и мгновенно почувствовала страшное волнение Элен — та думала об их брате Алексее и боялась, что его уже нет в живых. Тут же в голове Лизы стали одна за другой всплывать картины: по размытой дождем дороге бредет конь, на спине которого распластался юноша, потом полутемная комната, где перед странным походным алтарем стоит группа людей, потом роскошный зеркальный зал и прекрасная белокурая женщина в алом платье. Видения исчезли, и онемевшая от изумления княжна так и осталась стоять посередине комнаты, пока Долли не тряхнула ее за плечо, удивленно спрашивая, что случилось.

Лиза тут же коснулась руки Долли и ничего не почувствовала. Несколько дней она как бы случайно прикасалась к рукам графини и сестер и ничего не чувствовала, пока не взяла руку тетушки, услышавшей известие о том, что Наполеон захватил Москву. Она почувствовала отчаяние Евдокии Михайловны, и перед ней замелькали картины: карета, где кроме тетушки сидят она, Долли и Ольга, потом незнакомый дом, но она точно знает, что они в нем живут, а Элен с ними нет. Картины исчезли, и Лиза догадалась, что она слышит мысли людей в минуты их сильных переживаний. Но девушка не успела даже обдумать сделанное открытие. На следующий день в Ратманово приехал дядя княжон — светлейший князь Василий Черкасский. Он привез ужасное известие, что их брат Алексей погиб под Бородино. Также дядя сообщил, что он — наследник племянника и опекун девочек. А утром следующего дня произошла страшная трагедия. Заперев младших сестер в их спальнях, Элен и тетушка встретились с князем Василием. Тот потребовал от девушки, чтобы она согласилась на брак с богатым бездетным стариком, трижды вдовцом. Когда Элен отказалась, он зверски избил ее и убил старую няню, бросившуюся защищать свою питомицу. Ранним утром следующего дня графиня Апраксина тайно вывезла младших княжон в имение своей подруги Опекушиной, а Элен уехала в Санкт-Петербург, надеясь встретиться с императором Александром Павловичем и попросить у него защиты и справедливости.

Имение Отрадное, принадлежащее Марии Ивановне Опекушиной, показалось Лизе знакомым, хотя она точно знала, что никогда здесь не была, и тут девушка вспомнила картины, мелькнувшие у нее в голове, пока она держала руку тети. Вот тогда она видела этот красивый двухэтажный дом с четырьмя колоннами и балконом, и она уже знала, что они будут жить здесь без Элен. Тогда Лиза окончательно поняла, что Бог послал ей странный дар, только она не знала, что ей с этим даром делать.

Пока они жили в Отрадном, княжна еще два раза слышала мысли людей и видела картины их будущего. Оба раза это было при встрече с незнакомыми молодыми людьми, приехавшими с визитами к хозяйке имения Марии Ивановне. Девушка подала руку одному из них, когда он помогал ей сесть в коляску, а второй случайно коснулся ее пальцев, когда забирал из рук княжны чашку с чаем. Мысли обоих визитеров были отвратительны. Первый думал об ужасных долгах, которые он наделал в столице, и надеялся срочно заполучить богатую невесту, он рассчитывал, что этой невестой станет Долли. Второй же думал о младших княжнах, он хотел от них чего-то такого мерзкого, что Лизу чуть не вырвало. Она извинилась перед гостями и ушла в свою комнату, а вечером все рассказала Долли.

Сестра не поверила ей. Лиза ясно видела по ее сочувствующим глазам, что Долли боится за ее здоровье. Поэтому она твердо сказала, что находится в своем уме, просто она может слышать мысли людей и видеть картины из их будущего, если они в этот момент испытывают сильное чувство. С тех пор в Отрадном визитеров больше не было, жизнь текла тихо и размеренно, и видения больше не посещали Лизу. Они вернулись к ней только после возвращения семьи в Ратманово.

Получив известие, что князя Алексея ошибочно объявили погибшим, и он по-прежнему является опекуном сестер и хозяином Ратманова, тетушка засобиралась домой. Сразу по приезде она оставила княжон с Опекушиной, а сама уехала в столицу искать Элен. К вернувшимся девушкам приехали подруги: дочка сельского учителя Даша Морозова и внучатые племянницы их соседа барона Тальзита Мари и Натали. Возможно, что это было совпадением, или дар Лизы стал более сильным, но, коснувшись рук всех трех девушек, княжна почувствовала, что все подруги страстно влюблены. Она рассказала каждой из них о предмете ее обожания, пересказав их тайные мысли. С тех пор девушки ходили за Лизой, глядя на нее как на волшебницу, и даже практичная Долли начала колебаться в своем недоверии.

К сожалению, за то, что она, наконец, поверила сестре, Долли пришлось заплатить страшную цену. Молодой человек, унаследовавший соседнее имение, начал с серьезными намерениями ухаживать за ней. Напрасно Лиза предупреждала сестру, что когда Лаврентий Островский коснулся ее руки, подсаживая в карету, она почувствовала, что он очень опасный и коварный человек. Тогда княжна увидела странные прямоугольные клумбы, засаженные одинаковыми цветами, почувствовала холод смерти и страх. Долли убедилась в ее правоте, только когда случайно раскрыла тайну своего несостоявшегося жениха, который оказался садистом, извращенная сексуальность которого требовала мучений и смерти его юных жертв.

Однако Лиза уже не почувствовала от этого удовлетворения. В ночь, когда насквозь промокшая Долли привезла из сгоревшего имения негодяя нагую и избитую Дашу Морозову, ставшую последней жертвой Островского, к Лизе впервые пришел дух. Это была их бабушка Анастасия Илларионовна. Перед рассветом княжна проснулась от страшного холода. Посмотрев на камин и увидев, что в нем ярко пылает огонь, девушка удивилась, ведь она была укрыта стеганым пуховым одеялом, но никак не могла согреться. Крупная дрожь заколотила холодные руки Лизы, когда она увидела, как из темного угла вышла ее покойная бабушка и села на стул рядом с кроватью. Старая княгиня была одета в свое любимое лиловое шелковое платье с большим кружевным воротником и такими же манжетами на длинных рукавах. Она нежно улыбнулась Лизе и сказала: