— Нет, мы просто уедем в другой штат. Туда, где еще нет всей этой тусовки. Конечно, рано или поздно она и там появится, это же как плесень — она расползается больше и больше.

— Так и будете бегать с места на место? — рассмеялась Лиза. — С тремя детьми это, наверное, не так-то просто.

— При чем здесь дети? — удивился Грэг. — У меня на Го а останется бизнес. Кстати, приезжай — приглашаю. Мой ресторан один из самых лучших. Я уезжаю, потому что не хочу, чтобы мои дети превратились в муравьев и рано или поздно попали в колесо смерти.

— Куда? — переспросила Лиза, заподозрив, что Грэг выпил лишнего. Хотя нет, те, кто живет на Гоа, не пьют. Но допинги-то бывают разные.

— Лиза! — засмеялся Грэг. — Ты, наверное, последний человек на земле, который ничего не слышал про это уникальное и необъяснимое явление. Расскажу кратко. Вообще-то, муравьи умные и отлично организованные существа. Но иногда они вдруг начинают одержимо и совершенно бессмысленно бежать по кругу — друг за другом, след в след. И так они бегут, пока не умрут.

— Все до единого? — спросила Лиза. Оглянулась и увидела, что к ним с Грэгом направляется Бирюзов. За все время их романа это был, пожалуй, самый неподходящий момент для его появления.

— Нет, в том-то и дело! — воскликнул Грэг. — В какой-то момент самые стойкие забирают других, тех, кто еще остался в живых, и уводят их из этого заколдованного смертельного круга. Лиза, неужели ты, правда, никогда об этом не слышала?

— О чем разговор? — вежливо спросил подошедший к ним Бирюзов.

— О муравьях, — коротко сообщила Лиза.

— Отличная тема, — кивнул Бирюзов. — Лиза, нам пора. Мне еще надо поговорить с одной директрисой из еженедельника — она за мной уже месяца четыре охотится. Мне ее журнал, конечно, пока не очень интересен. Но кто знает — говорят, за такими журнальчиками будущее. Так что я поговорю минут пять и поедем. А вы заканчивайте свой разговор. Кстати, о чем он был?

— О муравьях, — спокойно повторил Грэг.

— О чем? — растерянно моргнул Бирюзов, который наконец-то услышал то, что ему говорят. Но быстро взял себя в руки. — Прекрасно, прекрасно. В общем, Лиза, собирайся.

— Кто это? — провожая взглядом Бирюзова, без всякого интереса спросил Грэг.

— Мой главный рекламодатель и по совместительству мой любовник. Очень удобно.

Грэг ничего не успел ответить, потому что в дальнем углу раздался необычный шум и звон разбитых бокалов. И Лиза увидела, как огромный охранник Бирюзова падает на Бекетова.

— Ваня! — она бежала и кричала, как ей казалось, на весь зал. Но ее никто не слышал — ведь музыка играла так громко. Она сломала каблук, поскользнувшись на гладком полу, но хруста тоже никто не услышал — все только заметили, что Лиза Соболевская, хромая, направляется в дальний угол зала, где на полу лежит молодой человек в черном смокинге. И через секунду все присутствующие поняли, кто это. Иван Бекетов. Именно к нему спешит Лиза, беззвучно шевеля губами. Тут же засверкали вспышки фотокамер — люди быстро доставали мобильные телефоны. Еще не осознавая, что происходит, они поняли — случилось что-то важное. Или хотя бы настоящее.

Лиза не видела вспышек, не обращала внимания на любопытные взгляды. Она села на пол, положила голову Ивана на колени и тихонько окликала: «Ванечка, Ванечка…» Она думала только об одном — жив он или нет. И если бы сейчас вдруг кому-то пришло в голову напомнить ей о том, что на свете есть другие страхи, она бы не поверила. Лиза никогда раньше не ощущала так остро, насколько тонка грань, отделяющая жизнь и смерть. И как это страшно, когда ты приближаешься к ней вплотную. «Только бы он был жив, только бы был жив», — молилась она про себя. Так их и засняли десятки фотокамер — великая Лиза Соболевская сидит прямо на полу, гладит по голове артиста Ивана Бекетова и не замечает, что кровь, стекающая с его рассеченной щеки, безнадежно испортила ее белое платье.

По количеству посещений этот ролик стал лидером на «ютьюбе».

Все происходившее позже Лиза помнила смутно. К ним подбежал Грэг, деловито осмотрел Бекетова, сказал, что ничего страшного, но надо ехать в больницу зашивать рану. «Иначе вся красота пропадет», — добавил он. Лиза видела озабоченного Князева, который провожал к выходу растерянного Бирюзова и артистично жестикулировал.

Потом Лиза вместе с Грэгом усадили Бекетова в ее машину и повезли к знакомому врачу.

— Ваня, что ты ему сказал, за что он так тебя? Зачем ты столько выпил? — спросила Лиза, жалея, что в машине нет сменной одежды. Когда первый, самый острый страх прошел, она почувствовала себя неловко в окровавленном платье.

— Я сказал правду, — пожал плечами Бекетов, тронул щеку и поморщился. Видимо, она начала здорово болеть. — Сказал, что он надутый идиот. И чтобы он не думал, будто ему все можно.

— Он так и не думает!

— Потом я хотел его похлопать по плечу. И только протянул руку, как подлетел его охранник и вмазал мне.

— А вот трогать его было не нужно, — вздохнула Лиза. — Впрочем, что об этом говорить. Грэг, далеко еще? У него лицо начинает отекать.

— Совсем скоро приедем. Нас ждут уже, — успокоил ее Грэг. — А ты, Ванька, молодец, все правильно сделал.

— Может он, конечно, и молодец, но как теперь сниматься? Вот Мэтр обрадуется! — проворчала Лиза.

— А фильм-то про что? — поинтересовался Грэг.

— Про войну, — Лиза провела рукой по стриженой голове Бекетова. — Видишь, прическа, как у призывника.

— Ну, если про войну, то шрамы лишними не будут. Так что не волнуйтесь — все будет хорошо.

Но Грэг ошибся. Впрочем, ему простительно — он пять лет прожил на Го а и совершенно не знал, что за эти годы мастерство «желтой прессы» раздуть скандал достигла невероятных высот.

* * *

А на следующий день на Лизу Соболевскую «обрушился мир». Она превратилась в главное действующее лицо мыльной оперы «Коварная Лиза Соболевская соблазнила молодого актера Ивана Бекетова».

Вся «желтая пресса» посчитала своим долгом провести расследование на тему «Как зарождалась эта страсть». И на сцене появился главный свидетель, который не пожелал назвать свое имя, но рассказал все в мельчайших деталях. И про смокинг, и про ватник, и про уничтоженные бусы. Также были названы имена всех любовников Лизы Соболевской и в ее лице вынесен приговор всему этому развратному и ужасному глянцу. Одна из статей называлась «Трупный запах гламура». Прочитав ее, Лиза вздохнула: «Господи, написавший эту ерунду человек даже не подозревает, насколько я живая. Иначе мне так нестерпимо больно не было…»

Она отключила мобильный телефон. Вся ее связь с внешним миром ограничилась лишь чтением почты.

«Лиза, держись, пройдет и это. Князев».

«Извини, ничего личного, только работа. Согласна, про растоптанные бусы — это был перебор. Маша».

«Лиза, стараюсь разрулить ситуацию. Д.».

«Шов заживает. Мэтр говорит, что я все правильно сделал. Вернусь — позвоню. Иван».

Любовь — это вспышка.

Предательство — цепная реакция.

По-другому просто не бывает.

Глава 13

Декабрь 2009 года

БЛОГ АНТИВИКИ

Существуют ли в природе женщины, сделанные из железа? Те самые бизнес-вумен, которыми многим из нас так хочется стать. Лиза, этот вопрос мы задаем тебе как специалисту. Что? Ничего не слышно. А, ты молчишь. Ну что ж, тогда придется ответить за тебя.

Итак, в жизни каждой из нас бывают так называемые минуты выбора. Их немного — всего несколько, но именно они все и решают. Например, рожать или делать карьеру? Хотя бы раз в жизни каждая из нас была в подобной ситуации. Легче выбрать карьеру. Потому что карьера — это независимость. А независимость — это свобода и деньги. Кстати, Лиза, ты не замечала, что в обычной, «не глянцевой» жизни деньги и дети редко бывают одновременно. Как-то они «не дружат». Нет, конечно, на страницах красивых журналов они, как говорится, не разлей вода. Молодая известная будущая мать с придыханием в голосе рассказывает, что она счастлива, а сколько прекрасных вещей накупил ее не менее прекрасный муж для будущего малютки… Но существуют миллионы других будущих матерей, которых волнуют совсем другие вопросы. Увы, более банальные: хватит ли зарплаты мужа, не уволят ли с работы во время декрета, где найти недорогую няню и имеет ли смысл ее искать, если все заработанное придется ей же и отдать.

Но мы отвлеклись — мы не о сложностях материнства сейчас говорим, мы о выборе.

Что же выбирала в своей жизни ты, Лиза?

На первом месте — отличная работа, на втором месте — отличная работа, на третьем — браво! — снова она. В какой момент ты решила, что именно так и должно быть в твоей жизни? И вот сейчас я выскажу крамольное предположение, Лиза. Ты ничего не решала и не выбирала. Просто так случилось, так сложилось. Потому что для того, чтобы сделать выбор, нужно совершить усилие. Над собой, в первую очередь. А на это ты, судя по всему, не способна. Нет, ты, конечно, можешь совершить некое чудо и вывести никому не известный российский журнал на первое место по продажам, ты даже можешь держать его на уровне. Какое-то время. Но этого времени, судя по всему, у тебя, Лиза, осталось совсем немного. Может, у тебя хватит сил не смешить больше людей и самой написать заявление об уходе?..

Ой, извини, забыла, с чего начала. Мы же говорили о сильных женщинах.

Так вот, Лиза, поверь мне, железных женщин в природе не существует. Это должно быть для тебя утешением именно сейчас, когда твоя жизнь стремительно летит под откос. Кстати, не верь тем, кто говорит, что ты выглядишь на двадцать шесть. Даже издалека видно, что тебе уже за тридцать. Страшный возраст. Но и его тоже не выбирают. Ничего не поделаешь, придется перебираться с одного берега на другой и переходить из категории «молодая женщина» в ранг «женщина элегантного возраста». Только не надо, не напоминай мне про статью, в которой написано, что в сорок лет жизнь только начинается. Если у женщины в сорок лет все только начинается, значит, в чем-то она безнадежно опоздала. Но не надо унывать. У каждой из нас своя судьба. Как ты понимаешь, эта фраза написана просто так — в качестве утешительного приза.