– С Дэниз. Едем в больницу. Минут через десять будем. Может, раньше.

– Хорошо. Мы в хирургии. Третий этаж и сразу от лифта направо.

Я помню, где это. Прошло семь лет, но я – помню. И боюсь думать, что и на этот раз кто-то из моих близких может остаться там навсегда.

– Как они?

– Слава богу, живы и в сознании. У Скотта – перелом голени. У Логана – сотрясение. Машина – всмятку.

Чёрт! Чёрт! Чёрт! Но главное – живы. Ведь это же сейчас главное? За это надо цепляться. Кости срастутся, раны заживут. Мы переживём это вместе.

– Ты не виноват, Майк. Ты ничего не мог изменить.

– Мог.

– Не больше, чем каждый из нас.

– Поговорим потом. Я люблю тебя. Жду.

Он отключается, а я продолжаю прижимать мобильник к уху, слушая короткие гудки.

Майк не набросился бы на отчима, если бы не услышал от брата про роман с Мишель. Лиам не стал бы рассказывать о нём, если бы я не настояла. Если бы не признался мне… Ему вообще не о чём было бы рассказывать, если бы Патрик не крутил с Мишель. Если бы признал её ребёнка или хотя бы предохранялся. Если бы он вообще никогда с ней не связывался. Так бы и было, если бы Стив остался в живых. А Стив никогда бы не погиб, если бы мы не считали себя виноватыми в аварии Логанов. Если бы сумели простить и отпустить. Если бы я не злилась на Мишель за тот проклятый танец с Майком, если бы мы не поссорились на вечеринке, если бы не поехали домой. Все эти чертовы «если», которые и есть жизнь. Никто не виноват, просто из миллиона возможностей обстоятельства складываются именно так, а не иначе. Мы все делаем выбор. Ежеминутно, ежесекундно, постоянно. И у каждого – последствия. Есть, были и будут. Эффект домино.


– Кто-нибудь проголодался кроме меня? – нарушил молчание Скотт, помогая снять Эми дублёнку, когда мы втроём вошли в квартиру.

– Все. – Сестра встряхнула мокрую от снега шапку и забросила её на полку над вешалкой. – Там была замечательная холодная пицца. Мы заказали утром ещё одну. Если, конечно, твои тараканы её не схарчили, пока нас не было.

– Не схарчили, – заверила я. – Она в холодильнике.

Скотт хмыкнул.

– Пиццу второй день подряд? – рассмеялся он. – Давайте, я что-нибудь приготовлю?

Возражений не последовало. И Скотт прошёл на кухню к холодильнику, распахнул дверцу, довольно улыбнулся.

– Да у тебя тут находка для гурмана просто, Стэйс.

– А ты думал, я латук с морковкой грызу целыми днями? – хихикнула я, приближаясь. Всё-таки Ридж мог быть умничкой, когда хотел: абсолютно все полки были забиты до отказа продуктами.

За спиной скрипнула по полу табуретка. За стол уселась успевшая переодеться в домашний спортивный костюм Эми.

– Не против? – хитро поинтересовалась она.

– Почему я должен быть против? – удивился Скотт.

– Ну… вдруг буду отвлекать от процесса, – улыбнулась сестра.

– Исключено! Я слишком голодный, – засмеялся он, наклоняясь и извлекая из нижнего ящика несколько перцев и луковицу. – А вот ты рискуешь оказаться замешанной в процесс.

– Не вопрос! Главное, чёткие указания. Потому что мне совсем не стыдно признаться, я – никудышный повар! Это Стив у нас был кулинар, а мы со Стэйс так… Больше по «потом быстренько схавать».

– Ну и прекрасно. Кухня не терпит одновременно двух шеф-поваров.

– Тогда мы в группе поддержки, – подвела итог Эми.

– Доверишь мне приготовление куриного филе с овощами? – Скотт взглянул на меня. – Обещаю, что никто не отравится. А если вдруг – вылечу. Я же доктор.

– Лучше пообещай, что потом не придётся драить кухню всю ночь, – улыбнулась я. – А то знаю я вас, шеф-поваров. После ужинов Логана капитальный ремонт можно в квартире делать.

– Зато какой у него митлоф выходит. Объедение! Скажи, Эми?


– Стэйс, ты в порядке? – взволнованно спрашивает Ридж. На пару с сестрой он пристально смотрит на меня в проём между сидениями.

– Да, – киваю, только сейчас замечая, что, оказывается, машина стоит на парковке возле больницы.

– Уверена? – хмурится Дэниз. – Ты плачешь.

– Разве? – Мне стыдно, что младшая сестра держится куда лучше меня, и я отчаянно пытаюсь взять себя в руки. – Вовсе нет. Не плачу, видишь? – изо всех сил стараюсь беззаботно улыбнуться, одновременно вытирая мокрые щёки. – Идём?

– Дэниз, ты пока иди, а мы догоним, – просит Ридж. – Третий этаж. Твои родители уже там.

Я понимаю, куда он клонит и зачем просит сестру уйти. И хотя ни на какой конструктивный разговор с Риджем я не настроена, спорить при ней не решаюсь. Ещё больше напугаю – вряд ли сейчас я вообще способна на адекватную реакцию.

– Ладно, – тихо роняет Дэниз, внимательно разглядывая нас. Протягивает Риджу ключи. – Не задерживайтесь.

– Если ты ещё не заметил, я абсолютно не хочу с тобой разговаривать, – холодно чеканю, когда сестра отдаляется от машины.

– Пойдём.

– Не хочу.

– Я не спрашиваю.

– Требуешь? – со злостью ухмыляюсь.

– Прошу.

На миг теряюсь, не зная, как реагировать. И всё же качаю головой:

– Я никуда с тобой не пойду. Меня ждут.

– Здесь недалеко, Стэйс. Пожалуйста.

– Куда?

– На детскую площадку в парке напротив, – мягко улыбается он.

– Какую ещё площадку?.. Зачем?

– Пошли, увидишь. Считай, это моя последняя просьба.

Я подчиняюсь. В конце концов, нам всё равно надо поговорить и расставить точки над i. Если Ридж хочет сделать это на свежем воздухе, а не в машине, так тому и быть.

– Садись, – просит он, указывая на качели.

– Серьёзно?

– Тебе надо успокоиться. Мне – выговориться. А качели успокаивают.

– Неужели? – Демонстративно плюхаюсь на тонкую металлическую дощечку. – Прости, но мне всё ещё не спокойно.

– Я не буду извиняться. – Ридж игнорирует мои кривлянья, садится рядом – на соседние качели. – Но хочу рассказать тебе свою версию событий. И готов ответить на твои вопросы.

– Внимание, первый вопрос! – продолжаю ёрничать. – Какого чёрта ты не рассказал, что мои родители наняли тебя? Какого чёрта врал, делая вид, что понятия не имеешь, кто я? Всё это представление с захлопнувшейся дверью. Зачем, Ридж?

– Глупо, согласен. Но сработало же, – он почему-то улыбается. И его улыбка окончательно сбивает меня с толку.

– Подло, а не глупо.

– Прости. Тогда это казалось правильным.

– Угу. Видимо, и всё, что ты делал потом. Все шесть лет, что мы знакомы. – Порываюсь встать. – Больше вопросов нет.

– Нет, Стэйс, – он перехватывает мою руку, накрывая своей ладонью. – Я давно не работаю на твоих родителей. Почти пять лет.

– Что?..

– Меня наняли, когда ты собралась переезжать в Торонто отсюда. Насколько я понимаю, твои родители опасались, что тебе кто-то угрожает. Или что ты знаешь больше, чем им рассказала. Что в этом может быть замешан Майк. Косвенно или напрямую.

Ошеломлённо молчу, а Ридж продолжает рассказывать:

– Ты отменила свадьбу, не приезжала, никому не пожелала дать свой новый адрес. Словно сбегала от чего-то или кого-то. Или пряталась. Тогда твоя мать связалась со мной через охранное агентство.

– Ты следил за мной с самого отъезда из Риверстоуна?

– Почти. И когда в Оквилле появился Майк, мы не на шутку перепугались. Но всё обошлось. Ты пустила его к себе, даже оставила ночевать. А утром он уехал.

– Полагаю, мне крупно повезло, что ты не вломился ко мне в дом? – усмехаюсь, невольно вспоминая ту ночь.

– Была такая мысль, но вы не спорили, не было признаков борьбы.

– Ты подслушивал?

– Можно сказать и так. – По тому, как он отводит взгляд, я понимаю, что именно слышал Ридж. И сама заливаюсь краской стыда. – В общем, рано утром Майк уехал, а ты начала искать квартиру в Торонто. Тогда твои родители предложили мне стать твоим соседом.

– И другом.

– Это была моя идея. Я пытался найти способ быть рядом без того, чтобы приходилось прятаться в твоей ванне.

– Ты что?.. Прятался в моей ванне? – от изумления не сразу нахожу нужные слова, чтобы возмутиться.

– До этого, слава богу, не дошло. Но я рад, что несколько раз смог оказаться рядом.

– Как тогда на стоянке, – тихо произношу, не поднимая на Риджа глаза. – А я-то думала, что ты правда переживаешь за меня. Что у меня появился друг в Торонто. Настоящий.

– Я правда переживал за тебя, Стэйс. Поэтому через год отказался от этой работы, решив быть только другом. Близким другом.

– Да ну?! – недоверчиво хмыкаю. – Поэтому остался жить в квартире.

– Я выкупил её у твоих родителей. Они не возражали.

– Ну ещё бы они возражали! Тот же телохранитель, только бесплатно.

– Ты слишком плохо о них думаешь, – улыбается Ридж. – Они любят тебя и беспокоятся.

Молча передёргиваю плечами. Что ж, можно сказать и так. Особенно, если цель оправдывает средства. Наверное, я могу их понять. Наверное – даже простить. Я ведь сама подозревала Майка, а для них вся ситуация выглядела куда более запутанной. И всё же сейчас предпочитаю злиться и обвинять.

– Почему ты вообще согласился? С самого начала.

– Потому что ты напомнила мне меня.

– Что?..

Ридж печально вздыхает.

– Мою младшую сестру убили много лет назад. И когда это случилось, я долго не мог принять её смерть. Пил, злился, страдал. Даже пытался покончить с собой. Опустился на самое дно, начал употреблять наркоту. Меня поймали под кайфом во время работы под прикрытием, в итоге выгнали из полиции.

Мне трудно представить, что такой рассудительный оптимист и жизнелюб, как Ридж, мог принимать наркотики и хотел убить себя, ещё сложнее – что он мог работать в полиции. Но ничего из его слов не объясняет, почему он продолжал мне врать.