Лидия Валерьевна, пробегая коридорчиком, заметила, что Аня сползает по стеночке на пол, видимо, надышалась угарным газом. Она кинулась к девушке, одновременно крикнув, чтобы вызывали пожарных. И уже смирилась с тем, что скрыть происшествие от начальства не удастся.

Аня лежала на полу без чувств, но Лидия Валерьевна не растерялась и плеснула на побледневшее лицо водой из графина. Аня открыла глаза, потом застонала, подтянув ноги к животу.

— Что с тобой? — библиотекарша сжимала в руках пустой уже графин.

— Ой, не могу, худо мне!

Аню начало выворачивать. Лидия Валерьевна мужественно придерживала ее голову и вытирала губы собственным платком.

— «Скорую», и «скорую» вызовите!

Первыми приехали пожарные и загасили огонь в служебной комнате, но залили пеной все находящиеся там книги, все новинки. Следом приехала «Скорая помощь» и забрала Аню. Вместе с ней уехал и Вася.

Остальные участники вечера неприкаянно бродили по разоренной библиотеке. Было очевидно, что помещение придется ремонтировать. Лидия Валерьевна с ужасом думала только об одном: как она покроет материальный ущерб? А вдруг ее на старости лет да под суд? Мужчины в этот момент не думали о глобальном, им хотелось лишь снять напряжение привычным способом: пропустить двести грамм. Однако и накрытый для банкета стол был безнадежно испорчен — все тарелки с бутербродами политы химическим реагентом. Но кто-то вспомнил, что в гардеробе должна быть сумка со спиртным, которую Вася так и не успел занести в комнату. Георг побежал проверить: стояла в гардеробе целехонька!

Посторонние посетители мероприятия, выбравшись из горящей библиотеки, еще какое-то время толпились у ее входа, а когда возгорание загасили, разошлись. Ушли и некоторые девушки-курсантки, удрученные тем, что их одежда потеряла надлежащий вид в ходе тушения пожара. А у художницы Наташи Гуляевой вырвался сбоку широкий клин ее длинной юбки в стиле кантри, и теперь обнаженная до бедра нога белела, как у артистки кабаре. Миша Гутин накинул на подругу свой плащ, и пара тоже удалилась.

Оставшиеся четверо участников презентации переместились в вестибюль. Здесь недавно силами муниципалитета сделали ремонт и завезли современную офисную мебель: мягкие диваны, обтянутые красной кожей, журнальный столик. И стоявшие за полукруглым барьером ряды напольных вешалок — гардероб для посетителей — ничуть не портили интерьера.

Олег Шитиков, не говоря ни слова, раскупорил бутылку водки, отхлебнул из горлышка, хотя обычно воздерживался от алкоголя. Бутылка пошла по кругу — всем было необходимо снять напряжение. Лидия Валерьевна тоже пригубила, хотя водку на дух не переносила. И почти сразу отключилась в спасительном сне — она, как ответственная за все происходящее в библиотеке, переживала более всех. Ее уложили на диван. Забился в эпилептическом приступе Шитиков — ему категорически нельзя было нервничать, а тем более пить. После кратковременного приступа заснул и он. Его примостили в кресло.

Всем было не до веселья. Злополучный адрес уже попал в сводки официальных органов. В буквальном смысле по горячим следам осмотрел место происшествия пожарный инспектор. Не заставила себя ждать полиция, явился дежурный сотрудник, тоже опросил свидетелей инцидента.

Поскольку Василий уехал на «скорой» сопровождать Аню — он был мастер утрясать всякие инциденты, объясняться с представителями органов власти пришлось Георгу и Маргарите. Они предъявили дознавателю останки сгоревшего чайника, рассказали, как было дело. Так как Лидия Валерьевна забылась в глубоком сне, им пришлось долго уверять инспекторов, что мероприятие было согласовано с вышестоящими инстанциями. Пообещали, что завтра заведующая библиотекой сама приедет в инспекцию и предъявит соответствующее разрешение. Наконец люди в форме удалились.

Георг едва держался на ногах от усталости. Он задумчиво осмотрел свой обгоревший китель, скинул его и, закрутив комом, сунул в полиэтиленовый мешок. Нашел на вешалке свою армейскую куртку, которую ему выдали как сторожу автостоянки. Затем присел на диван в ногах у спящей Лидии Валерьевны. И, глядя на мерно похрапывающего Олега Шитикова, озабоченно произнес:

— Как бы, Маргоша, нам эвакуацию наших сонь организовать?

Он легонько похлопал по щеке Олега Шитикова, а Маргарита Андреевна потрясла за плечо Лидию Валерьевну и сказала:

— Пожалуй, надо ее сыну позвонить, пусть за матерью приедет.

— А к Шитикову, напротив, мамашу вызовем на подмогу, — неловко пошутил Георг.

Долговязый Шитиков, сорокапятилетний холостяк, действительно жил только с матерью, но Маргарита Андреевна знала, что его матери за восемьдесят и что рассчитывать на ее помощь не приходится.

— Ладно, Маргоша. Давай пока перекусим, посмотрим, что тут у запасливого Васька еще имеется.

Георг достал из бездонной сумки Василия какие-то баночки с домашними заготовками и даже буханку хлеба.

Выложив провизию на журнальный столик, плеснул в пластиковые стаканчики водки, едва покрыв донышко. Затем подцепил на одноразовую вилку соленый огурец и произнес краткий тост:

— Ну что, Марго, дрогнули! За тех, кто в море?

— То есть за кого?

— За всех: кто в больнице, кто уехал и не приехал, кто помогал тушить пожар, за этих спящих бедолаг.

Они выпили.

— Давай музычку включим, — предложил Георг, — у меня есть радио в смартфоне.

— Разбудим же их!

— Это лучше, чем по щекам шлепать. Не ночевать же им в библиотеке!

— Не тревожьтесь, я уже встаю! — подала голос Лидия Валерьевна и, спустив ноги с дивана, села.

— Мы тебя разбудили, Лидуся? — Георг снова переместился на диван, взял суховатую, в мелких морщинках, руку библиотекарши и обхватил пальцами ее запястье. Затих, шевеля губами. — Пульс ровный, наполнение хорошее. Давай-ка, присаживайся к столу.

Маргарита Андреевна, глядя на этих двоих, вдруг ощутила легкий толчок в груди, безошибочно узнанный ею — то был легкий укол ревности. И сама удивилась реакции на безобидную любезность Георга, адресованную другой женщине. Кого винить? Сама пресекала любую фамильярность с его стороны, уверенная почему-то, что все офицеры неискоренимые ветреники и женолюбы.

Тем временем Лидия Валерьевна снова высказала беспокойство, что ее снимут с работы из-за пожара, что вряд ли удастся отделаться выговором. Разговор входил в деловое русло, и в пластмассовые стаканчики теперь наливали только сок.

Маргарита Андреевна задумчиво потерла подбородок:

— Разве выговоры еще в ходу? Я думала, их отменили.

— Вы правы, теперь больше судебные разборки в моде, — передернула плечами Лидия Валерьевна и выронила стаканчик с соком. Она громко ойкнула, и от вскрика проснулся Олег Шитиков. Вытянув занемевшие ноги, потянулся руками вверх, будто обращался за помощью к небесным силам.

— Кажется, я хорошо поспал! Сколько же сейчас времени?

Еще и девяти не было, но, взглянув на часы, висящие в вестибюле, Олег тотчас взял мобильный и позвонил матери, успокоил ее, что задерживается на вечере, но постарается приехать не слишком поздно. Следуя его примеру, Георг отзвонился сестре и взялся убирать со стола, Маргарита Андреевна ему помогала, удивляясь его хозяйственности. А Лидия Валерьевна шаркала по полу шваброй, затирая подсохшие следы, оставленные ботинками пожарных.

Вышли в прохладный вечерний сумрак вчетвером, фасады домов еще светились кроссвордными клетками освещенных окон, вдоль газонов по краю улицы прогуливались собачники.

Лидия Валерьевна жила в ближайшем квартале, а потому вскоре стала прощаться:

— Ну я побежала, мне прямиком по той аллейке, и я дома.

Она шутливо помахала всем рукой и повернулась спиной. Ее пальто было перетянуто модным пояском, и сзади женщина казалась почти молодой благодаря маленькой худощавой фигурке, но ее старила нелепая кичка из волос, украшенная пластмассовой заколкой.

— Ну что же ты стоишь?! — Георг подтолкнул Олега, перетаптывающегося на месте. — Догоняй даму!

Олег догнал Лидию Валерьевну и зашагал рядом, стараясь придержать свой великоватый шаг.

Маргарита Андреевна и Георгий остались вдвоем на освещенной тусклыми фонарями пустынной улице.

— А мы на метро? Или такси взять? — предложил Георг, проверяя во внутреннем кармане куртки бумажник: вроде бы там должна была лежать заветная купюра для таких вот непредвиденных расходов.

Но Маргарита не привыкла к излишествам, хотя, мечтая о премии, прикидывала, что было бы хорошо машину купить. Они поднялись по крутой лестнице на платформу метро, выходящего на этой станции на поверхность. Здесь проходила граница между городом и его спальным районом. Так как станция была конечной, в вагоне было пусто, и пара выбрала уютные торцевые места. Сели. Маргарита Андреевна отчего-то почувствовала смущение и достала из сумочки дежурную книжку — непременную спутницу любых поездок.

— Что читаем? — бесцеремонно поинтересовался ее спутник.

Она показала скромную одноцветную обложку интеллектуального бестселлера.

— Это же невозможно читать! — изрек Георг. — Это не для людей.

— А для кого же? — удивленно посмотрела на него Маргарита Андреевна. — Роман — лауреат главной российской премии.

Георг взял спутницу за запястье так же, как час назад брал руку другой женщины. Маргарита Андреевна отдернула ладонь, перехватила книгу за другой угол. Между тем вагон уже мчался по перегону, углубляясь в подземный тоннель. Маргарита Андреевна впилась глазами в страницу, а Георг ее больше не тревожил, вдруг почувствовав, как устал за этот долгий сумбурный день. Он прикрыл веки и задремал.

Они проехали несколько остановок в молчании. Маргарита Андреевна не могла вникнуть в смысл, книга действительно требовала полной сосредоточенности, а ее мысли плясали, как буквы, скачущие по строке от тряски вагона. Она вполоборота повернулась к Георгу, посмотрела на его постаревшее в сонной дреме лицо, грязноватый развод сажи на лбу, поседевшую щетину, отросшую как-то вдруг. Перевела взгляд на дешевую пятнистую куртку. Такая одежда могла бы маскировать солдата в зеленом массиве, но выглядела бедновато на пожилом мужчине в ярком освещении вагона: то ли охотник-рыбак, то ли принарядившийся бомж. И никто бы не заподозрил в нем сейчас мужественного капитана первого ранга.