Алексей Калинин - Кардиограмма любви

— Чой-то? Чем я буду тогда неугоден барину?

— Если ты сейчас покоя не даешь, то потом и вовсе станешь невыносим. То на подгузники, то на смеси, то на погремушки будешь спрашивать. Так что придется искать другого, менее требовательного…

— А я… А я… А я тогда вас крестным позову. И всё — ради крестника или крестницы придется раскошелиться, — улыбается Максим.

Сергей только машет рукой. Всё равно водителя не переспоришь, а не в его правилах впустую толочь воду в ступе. Он сосредотачивается на просмотре почты. Что такое? Почему Левиус прислал оповещение о расторжении контракта в одностороннем порядке? А Бусильо? Француз тоже отписался. Ещё и ещё. Пять компаний разрывают контракты и прислали уведомления.

— Да что же это такое за гадство? — вырывается у Сергея.

— Что-то не так? — Максим кидает взгляд на шефа.

Дело явно нешуточное, если между бровями пролегает складка. Таким шефа можно было увидеть в первые дни, когда его жена попала в аварию. Сейчас же Максим старается тактично не спрашивать начальника о состоянии Татьяны Алексеевны, но знакомая складка заставляет насторожиться.

— С какого-то перепуга компании начали разрывать контракты. И это явно не просто так, — Сергей вытаскивает телефон и, среди множества номеров, выбирает нужный. — Алло, Жан? Извините, если разбудил, но я сейчас просматривал почту и увидел ваше уведомление… Да, от вас… Что? Что вы такое говорите? Какая наркомафия?.. У нас всегда с вами были честные и дружеские отношения, а теперь вы поверили какому-то навету? Это явно кто-то стремится нас очернить, а вы… Жан, я обязательно разберусь с этим. Прошу вас в течении положенных десяти дней не делать скоропалительных выводов. Если не смогу разобраться, тогда сам подпишу документ о расторжении. Всего доброго.

Сергей сжимает телефон как эспандер, ещё немного и экран хрустнет под давлением. А ведь настроение с утра было хорошим…

Откуда же пришел удар? Надо срочно что-то делать с этой грязью, иначе у слухов есть такая отвратительная черта, которая заставляет ненавидеть их больше всего на свете — они усиленно размножаются.

— Леонид Михайлович? Вы уже в курсе? Какие мысли о возникновении? А кто знает? Где наш юрист? Пусть разбирается с этой проблемой. От нас и так компаньоны начинают разбегаться. И это пока новенькие, а что будет дальше? Да спокоен я! Спокоен! Очень резко это всё произошло, так что постарайтесь найти и пресечь источник слухов. Я скоро буду.

Максим молчит. Сейчас не время для шуток. Из услышанного можно сделать вывод, что на их концерн идет атака конкурентов, которые спят и видят — как бы задушить «Тансер» и переманить покупателей себе. Такое уже было, и слухи появлялись и скандалы возникали на пустом месте. Но чтобы так… Чтобы сразу пять человек расторгли контракты.

— Максим, давай-ка завернем с тобой на Житную, шестнадцать. Остается только найти номер Фролова. Да где же он у меня? — Сергей бьет кулаком по спинке пассажирского сиденья.

— Так там же…

— Да, мы едем в министерство внутренних дел. Нам бы быстрее попасть в главное управление по контролю за оборотом наркотиков. Ох, вот тебе и гречка, непропаренная и зеленая…

— Что? Какая гречка? — переспрашивает Максим.

— Не обращай внимания. Лучше следи за дорогой. Твою же рать, да это кто ещё? — чуть не взрывается Сергей, когда на экране монитора возникает входящий звонок. Он выдыхает и уже обычным голосом говорит. — Курихин на связи.

— Сергей Павлович, доброе утро. Вас Светлана беспокоит, — слышится девичий голос.

— Да, Светлана, что вы хотели? Я очень занят, поэтому постарайтесь говорить сжато.

Динамик молчит, словно девушка собирается с духом. Сергей притоптывает четыре раза и уже хочет отключить телефон, как Светлана говорит:

— У меня есть видеозапись того, как Наталья стреляла в вас из лука. Она целилась не в меня, я случайно оказалась на линии огня.

— Да что вы такое говорите? Не может быть, — отвечает Сергей. — К тому же, Максим признался во всём, так что…

— Он не виноват. Похоже, что его заставили… Также, как заставила вас в свое время Людмила…

Кашель невольно вырывается из горла Сергея. Он вспоминает, что Светлана была на месте в тот день и всё видела. А ведь он почти начал забывать.

— Вы можете мне переслать это видео? Поверьте, Светлана, у меня нет времени ехать к вам лично и…

— Да, я сброшу вам по Viber. Простите, что отвлекаю, — девичий голос звучит несколько виновато.

Почему-то у Сергея возникает теплое щемящее чувство жалости. Хочется оказаться рядом со Светланой, обнять и сказать, что всё будет хорошо. Такое же чувство было в день аварии, когда автомобиль Татьяны сорвался с места. Он тогда проводил «Бентли» глазами, а надо было сорваться с места и бежать, бежать за уезжающей женой. Не жалеть, а действовать.

— Ничего страшного, но я действительно занят. Это очень хорошо, что вы нашли видео, так как я в скором времени по делам зайду в Министерство… Возможно, сегодня Максима и отпустят. Но Наталья… Я не ожидал от неё такого.

— Похоже, что это не единственный сюрприз. Берегите себя, Сергей Павлович, — в голосе девушки явно слышится грусть.

— Спасибо, Светлана. Но я думаю, что справлюсь. Вот, как раз от вас сообщение пришло. Всего доброго, Светлана… И спасибо вам за помощь и поддержку.

Светлана не успевает ответить, да Сергей и не ждет ответа. В мозгу начинает вырисовываться общая картина. Он начинает понимать — кто пустил слух и почему так явно «посыпались» контракты. Десятисекундный ролик из Viber'а лишь подтверждает его догадки. Не особенно четко, но видно, как Наталья стреляет в сторону Сергея и как потом впихивает лук в руки остолбеневшего менеджера. Бедный парень. И третья дьяволица села с ним в машину…

У Максима не было шансов. Юридические формальности Фалеева знала на зубок. И теперь… А теперь всё проясняется. Какой же змеиный клубок мотался по его офису. Сергей приспускает стекло и с омерзением сплевывает. Кончики пальцев начинает покалывать от холода — явный признак повышенной нервозности. Ну ничего, он ещё повоюет. Он ещё покажет, кто в концерне главный.

— Алло, Леонид Михайлович? Передайте охране, чтобы ни в коем случае не выпускали Наталью и Дану из офиса. А лучше заприте их где-нибудь в кабинете до моего приезда. Потом приеду и всё объясню. Да, спасибо. Как там дела? Понятно, что все испуганы. Успокойте работников и скажите, что я уже почти в МВД. Да, это всего лишь недоразумение, и я вскоре со всем разберусь. Хорошо, я на связи.

Сергей всё также безуспешно пытается найти номер телефона начальника главного управления по контролю за оборотом наркотиков Фролова Алексея Николаевича. Ведь куда-то он его записывал, но вот куда?

Максим выезжает на Калужскую площадь и высаживает Сергея возле входа в огромное серое здание. Без пропуска въезд запрещен, а ближайшая парковка метрах в трехстах от входа.

— Сергей Павлович, я на телефоне, если что — подскочу в течении трех секунд, — опускает стекло Максим.

— Хорошо, я позвоню перед выходом, — кивает Сергей.

«Мерседес» трогается с места и вскоре исчезает за поворотом, где есть парковочные места. Сергей ещё раз окидывает взглядом неприступный массив законности России. Рядом притулился храм-часовня Казанской иконы Божьей матери. Сергей уже не раз видел ангела с золотым крестом над входом в этот храм. Светлана тоже видела, но сейчас она без промедления воскликнула бы: «Андрюша, это же ты!»

Сергей крестится в сторону храма и ловит равнодушный взгляд сотрудника полиции, который стоит возле шлагбаума. Сколько их таких, в дорогих костюмах и на дорогих машинах, каждый день проходит мимо? И у каждого неотложное и срочное дело.

— К кому вы? — спрашивает дежурный на входе.

Внутри пахнет нагретым дерматином, лимоном и запахом мужского пота. Сергей достает паспорт и отдает дежурному.

— Я к генерал-майору Фролову.

— Курихин? Хм, он говорил о вас. Предупреждал, — дежурный отстегивает кнопку кобуры. — Только мы не верили, что вы сами придете.

Сергей чувствует, как внутри холодеет, будто он одним махом проглотил брикет мороженого. Что-то не так. И он оборачивается как раз вовремя, чтобы увидеть двух подходящих детин в форме.

— Симонов, Штурин, наденьте на него браслеты и к Фролову. Его уже заждались, — командует дежурный.

Сергей же вырывается из крепких рук. Полицейские передергивают затворы автоматов. Сергей тут же выставляет ладони перед собой.

— Тихо, ребята. Я сам пришел, я сам и пойду. Никуда убегать не собираюсь, так что можно обойтись и без наручников. Ведите!

Кабинет Фролова не уступает кабинету Курихина по солидности. Тоже большой кипарисовый стол, деревянные панели из красного дерева, шкаф с папками, который внушает уважение своими размерами. А над креслом ритуальный портрет, с которого льется спокойный взгляд президента. Фикусы на окнах такие зеленые, словно их каждые пять минут красят из баллончика.

Фролов как всегда краснолиц и грузен. Все тренировки и пробежки не идут впрок кабинетному паучку. Кажется, что от них он только толстеет. Когда Курихин познакомился с ним на юбилее министра обороны, то Алексей Николаевич был почти в полтора раза уже в талии, и лицо только начинало наливаться нездоровой краснотой.

— Товарищ генерал-майор, задержанный Курихин доставлен, — рапортует один из сопровождающих и Сергея подталкивают внутрь кабинета.

— Присядь пока, — показывает на стул начальник главного управления по контролю за оборотом наркотиков и поднимает тяжелый взгляд на полицейских. — А вы подождите за дверью. Не беспокойтесь, с этим «рецидивистом» у меня хватит сил управиться.

Сергей садится на облако — настолько мягким кажется стул. Дверь, способная выдержать удары тарана, тихо закрывается. Лишь шелест страниц нарушает тишину. Сергей терпеливо ждет. Сейчас главное не нервничать и вести себя спокойно. Он знает, что Фролов только делает вид, что читает какое-то дело, а на самом деле пытливо изучает Сергея. Фикусы на подоконнике тоже изучают гостя. Вся обстановка кабинета наблюдает за Курихиным.