— Я слышала о вас, — сказала Татика. — Папенька часто рассказывает о ваших захватывающих победах на ипподроме.

— У меня есть парочка неплохих лошадей, — равнодушно произнес лорд Кроули. — Я очень хотел познакомиться с вами, Татика.

Он назвал ее по имени, и Татику удивила и насторожила его фамильярность, однако она все же спросила:

— Из-за того, что вы знали мою мать?

— Она была очень красивой, — сказал лорд Кроули, — и вы на нее похожи.

— Я всегда надеялась, что буду похожа на нее! — воскликнула Татика и с тоской добавила: — Мама сохранилась в моей памяти как прекраснейшая женщина на свете. Она умерла, когда мне было десять.

В свете луны была хорошо видна грусть, затаившаяся в ее глазах, казавшихся огромными на изящном личике правильной формы, обрамленном темными, какого-то непостижимого дымчатого оттенка густыми волосами. Татика вообще обладала изысканной внешностью. Она заметно отличалась от других барышень, собравшихся на сегодняшний бал, и совсем не походила на англичанку. В ее облике было нечто таинственное, и это впечатление усиливалось, стоило заглянуть в загадочные глубины ее глаз.

Лорд Кроули шагнул вперед и облокотился на перила.

— А еще я знал вашего дедушку, — сказал он. — Я гостил у него в России восемь лет назад.

Татика молчала, она лишь посмотрела на своего собеседника, и в ее взгляде ясно читался вопрос.

— Я заговорил с ним о вашей матушке. — Татика замерла в ожидании. — Я надеялся, что ее смерть смягчила сердце старого деспота, — продолжал лорд Кроули, — но князь Копенский сказал только: «Дочь? У меня никогда не было дочери».

Татика судорожно втянула в себя воздух.

— С самого детства я надеялась, что когда-нибудь мне доведется познакомиться с моими русскими родственниками.

— Князь уже умер, — сказал лорд Кроули, — но живы многочисленные тетушки, дядюшки и кузены с кузинами. Полагаю, они будут рады встрече с вами.

— Сомневаюсь, — покачала головой Татика. — Как бы то ни было, я никогда не прощу им того, как они поступили с мамой.

— Но ведь она сбежала с вашим отцом!

— Разве это преступление? — гневно воскликнула Татика. — Они любили друг друга! Насколько я знаю, русские довольно эмоциональны — так почему же они не хотят понять, что человеком может двигать любовь?

— А вы-то сами это понимаете?

В голосе лорда Кроули появились какие- то новые нотки, и Татика внимательнее присмотрелась к нему. На вид ему лет сорок, подумала она, наверное, когда-то он был привлекателен, но сейчас его внешность портят красные пятна на лице и лишний вес.

У Татики уже было достаточно жизненного опыта, чтобы распознать взгляд, которым смотрел на нее лорд Кроули.

— Расскажите еще о маме, — отвернувшись, тихо попросила она.

— Я предпочел бы поговорить о вас. Сколько вам лет, Татика?

— Уже восемнадцать, — ответила девушка. — Я еще в прошлом году должна была начать выезжать, но в апреле умерла бабушка, мать моего отца, и мы были в трауре.

— Значит, вы, так сказать, запоздалая дебютантка? При этом вас можно назвать красивейшей из всех нынешних дебютанток.

— Вы очень любезны, — вежливо, но холодно проговорила Татика — Мне пора возвращаться в бальный зал. Я вообще не должна была уходить, но там слишком жарко.

— Вам незачем торопиться, — возразил лорд Кроули. — Ваши отец и мачеха участвуют в королевской процессии, я видел, как они шли в зал для поздних ужинов.

— Мне кажется, милорд, и вам следовало бы направляться туда.

— А мне захотелось поговорить с вами.

— И вы пошли за мной?

— Да. Я заметил, как вы сбежали, и, сославшись на внезапное недомогание, бросил в одиночестве даму, которую сопровождал. Теперь она безутешна, и в этом ваша вина.

— Это было крайне нелюбезно с вашей стороны. Да и надобности никакой не было, — сказала Татика. — А вдруг она останется голодной?

— Уверен, мое место тут же занял какой-нибудь ловкий и наблюдательный придворный, — усмехнулся лорд Кроули. — Раз уж я ради вас отказался от ужина, вы должны проявить великодушие и не лишать меня своего общества.

Татика молчала. Ей определенно не нравился этот крупный напористый мужчина. Что-то в нем внушало ей страх. Она привыкла доверять первому впечатлению, которое складывалось у нее о человеке, интуиция никогда не подводила ее. Это внутренне чутье выработалось у нее во время долгих странствий по Европе с отцом, который занимал то один дипломатический пост, то другой и из-за этого переезжал из страны в страну. «Возможно, мне не хватает образования, — подумала девушка, — но в том, что касается людей и, в частности, мужчин, знаний у меня достаточно».

— Вы очень красивы, — тихо сказал лорд Кроули, глядя на нее. Татике его взгляд показался оценивающим — так осматривают лошадь. — Вы кого-нибудь любите?

Этот неожиданный вопрос до крайности возмутил девушку.

— Естественно, нет! — резко ответила она.

— А рассуждаете так, будто понимаете то волнующее, неуловимое чувство, которое длы так или иначе ищем всю жизнь.

— Я еще никогда никого не любила.

— А о любви мечтаете, — продолжал лорд Кроули. — Какая женщина откажется испытать это всепоглощающее чувство? Какая женщина не мечтает встретить своего принца и жить с ним счастливо до конца дней?

В его словах слышался сарказм, и Татика, поддавшись какому-то странному порыву, вдруг выпалила:

— Вы женаты, милорд?

— Был женат, — уточнил лорд Кроули. — И овдовел почти пять лет назад.

— Примите мои соболезнования.

— Нет надобности выражать соболезнования, — сказал он. — Я не горюю по своей супруге, у нас с ней было очень мало общего.

Татика устремила на него удивленный взгляд.

— Тогда зачем же вы женились? — воскликнула она. Уже задав вопрос, она сообразила, что ведет себя дерзко, расспрашивая таких вещах. — Прошу прощения, — поспешила она извиниться. — Мне не следовало об этом спрашивать. Милорд, мне пора в бальный зал.

Девушка шагнула к дверям, но лорд Кроули схватил ее за руку.

— Прошу вас, останьтесь, — сказал он. — Я хочу поговорить с вами, Татика. А еще больше я хочу поцеловать вас.

Татика попыталась вырвать руку, но лорд Кроули держал ее крепко. Он уже собрался обнять ее, но она попятилась к двери.

— Соблаговолите меня отпустить.

Ее голос прозвучал твердо и холодно. Этим тоном ей всегда удавалось поставить на место молодых людей, если те позволяли себе какую-нибудь фамильярность.

Но лорд Кроули расхохотался.

— В вас говорит кровь русских императоров! Представляю, как вы, Татика, такая маленькая и хрупкая, хлещете кнутом своих рабов, а те корчатся у ваших ног. А еще я представляю, как вы, сидя в санях, правите лошадьми, которые бешеным галопом несутся по бескрайним снежным просторам. — Сделав паузу, он глухим голосом добавил: — Вы полны жизни, в вас горит огонь, вот поэтому я и хочу поцеловать вас в губы и ощутить их жар.

— Да как вы смеете говорить мне такие вещи! — возмутилась Татика. — Вы не имеете права!

— А как вы можете мне помешать?

Он нагло бросал ей вызов, но она, хотя и чувствовала в душе страх, гордо ответила:

— Вряд ли мой отец стерпит, что оскорбляют его дочь, особенно если оскорбление наносит человек, называющий себя его другом.

— Вы действительно считаете, что ваш отец поверит, что я вас мог оскорбить? — с самодовольной усмешкой осведомился лорд Кроули.

Сарказм в голосе, ухмылки — все в нем вызывало у Татики жгучую ненависть.

— Я намерена вернуться в бальный зал. Извольте отпустить меня.

С вызовом глядя на него, девушка снова попыталась выдернуть руку. На миг ей показалось, что он не выпустит ее, но тут по выражению его лица ей стало ясно, что он передумал.

— Ладно, — сказал лорд Кроули. — Я отведу вас в зал и буду танцевать с вами. Мне хочется подержать вас в своих объятиях.

— Я не стану танцевать с вами, — твердо отрезала Татика.

Проходя через приемную, она остро ощущала его присутствие за спиной. Он шел за ней, невозмутимый и совершенно уверенный в том, что все будет так, как он хочет.

В бальном зале оркестр уже играл очередной танец. Татика собралась было сбежать от своего назойливого кавалера, но не успела: лорд Кроули уже положил руку ей на талию. Татика словно окаменела. Она надеялась, что по ее виду он ясно поймет, насколько велика ее неприязнь. Однако лорд Кроули не отступал, и девушке ничего не оставалось, как смириться. Во время танца он наблюдал за ней, при этом в его глазах горел какой-то странный, даже опасный огонь. Судя по всему, напряженное молчание ни в коей мере его не беспокоило.

Против ожиданий Татики, он оказался умелым танцором. Она же изо всех сил старалась двигаться скованно и напряженно, хотя это ей давалось с огромным трудом, так как она от природы была наделена необычайной грацией.

— Когда я снова увижу вас? Завтра?

— Я занята, — резко бросила Татика.

— Я повезу вас кататься в парк.

— Не могу принять ваше приглашение.

Лорд Кроули тихо хмыкнул.

— Вы и в самом деле хотите отвергнуть все мои знаки внимания? — насмешливо спросил он.

Его вопрос вынудил Татику ответить:

— Лорд Кроули, давайте внесем ясность раз и навсегда. Я благодарю вас за приглашение, но в мои намерения не входит принимать его ни завтра, ни в какой-либо другой день.

— А знаете ли вы, что, когда вы сердитесь, в ваших глазах разгорается пламя? Я впервые в жизни вижу, чтобы женщина была так обворожительна в гневе. Обычно гнев уродует женщину, вы же становитесь только красивее!

— Я не желаю слушать ваши комплименты.

— Это не комплимент, — возразил лорд Кроули. — Это факт.

В этот момент музыка стихла.