Барбара Картленд - Капризы страсти

— И все же позволю себе настаивать, чтобы вы взглянули на одну вещицу, — повторил лорд Кроули. — В Кроули-парке у меня много замечательных картин. По дороге в Гудвуд принц и принцесса Уэльские остановятся у меня, и я очень надеюсь, что вы все тоже примете мое приглашение побывать у меня вместе с ними.

Если бы Татика не была так напугана, ее развеселило бы восторженное выражение, появившееся на лице мачехи.

— Что мне делать? — еле слышным шепотом спросила девушка у отца, когда леди Линч и лорд Кроули удалились в соседнюю комнату.

Сэр Доминик не стал притворяться, будто не понимает, о чем речь.

— Мне кажется, твоя мачеха права, — смущенно ответил он.

— Папа, я не могу выйти за него.

— Придется, — сказал сэр Доминик. — Выбора нет.

Ну вот, как всегда, когда в дело вмешивалась его жена, он предпочел тактику наименьшего сопротивления, и Татика поняла, что помощи от него ждать нечего. Сэр Доминик терпеть не мог скандалов и считал, что женщина должна быть мягкой, почтительной, ласковой и покладистой. У него не хватит воли противостоять жене, подумала девушка, а леди Линч с пути уже не свернуть, она пойдет к своей цели напролом.

Татика тихо вздохнула. Остается полагаться только на себя.

Лорд Кроули вернулся в гостиную и обратился к сэру Доминику:

— Ваша супруга просит вас зайти к ней.

У Татики не возникло ни малейшего сомнения в том, что лорд Кроули все это подстроил, чтобы остаться с ней наедине. Она поняла, что помешать этому невозможно, так как ей просто нечего возразить.

Сэр Доминик покорно пошел в соседнюю комнату, а Татика, гордо вскинув голову, отважно посмотрела на лорда Кроули.

— Вот какой я ловкий, моя маленькая Татика, — с наглой улыбкой заявил он.

— Да, весьма, — согласилась девушка.

— А что у вас со щекой?

Татика непроизвольно поднесла руку к тому месту, куда ее ударила мачеха. Щека еще горела. Вероятно, красное пятно от пощечины слишком ярко выделялось на фоне белоснежной кожи.

— А вы сами не догадываетесь?

— То есть мачеха вас ударила?

— Не только ударила, — с горечью ответила Татика, надеясь пристыдить лорда Кроули, — еще и пригрозила, что если я откажусь сегодня ехать на ужин и не дам согласия на брак с вами, она призовет на помощь слуг и изобьет меня до полусмерти.

Однако ее надежды не оправдались, более того, увидев, как загорелись его глаза, она поняла, что совершила ошибку, рассказав ему об этом.

— Я предполагал, что найду поддержку в лице леди Линч, — с торжествующей улыбкой заявил он.

— А я думала, что вы будете бороться со мной один на один, без посторонней помощи, — возмущенно проговорила Татика.

— Я же предупреждал вас, что всегда получаю то, чего добиваюсь, — сказал лорд Кроули, — к тому же в любви и на войне все средства хороши! Для меня, Татика, правила поединков не писаны.

— Это я уже заметила, — язвительно произнесла девушка.

— Теперь, чтобы избежать истязаний, вы наверняка согласитесь выйти за меня с большей охотой? — спросил лорд Кроули.

— Неужели вы действительно хотите, чтобы я стала вашей женой из-под палки? — удивилась Татика. — Разве вам будет приятно видеть, как вашу невесту, запуганную, избитую до полусмерти, практически силой волокут к алтарю?

Лорд Кроули закинул голову и расхохотался.

— Вы поражаете меня! — воскликнул он. — Вы не только красивы, вы еще и умны, в вас есть отвага, вы настоящий борец. А я люблю поединки, Татика, когда знаю, что выйду из них победителем.

Девушка отвернулась, не желая смотреть на него и видеть то, что ее так пугало.

— И в то же время, — совсем другим тоном добавил лорд Кроули, — я бы очень хотел, чтобы сегодня вы были счастливы. Позвольте преподнести вам подарок, надеюсь, он вам понравится.

Он вынул что-то из кармана, взял Татику за левую руку и надел на безымянный палец кольцо. От его прикосновения девушку передернуло, она с трудом сдержалась, чтобы не вырвать руку.

Пересилив себя, Татика взглянула на кольцо с большим изумрудом, который казался слишком огромным на ее маленькой изящной ручке. Камень, окруженный бриллиантами, таинственно мерцал в свете свечей. Казалось, он обладает какой-то странной глубиной, притягивающей взгляд.

— Это фамильное кольцо, — сказал лорд Кроули, — к нему есть еще диадема, ожерелье, браслеты и другие украшения. Между прочим, Татика, изумруды вам очень идут.

Татика ничего на это не сказала. В голове ее крутилась мысль, что это красивейшее кольцо с изумрудом, как цепь, приковывает ее к лорду Кроули, человеку, чье общество вызывает у нее дрожь и отвращение.

— Ну, теперь-то вы поблагодарите меня? — спросил лорд Кроули.

Татика очень глубоко ушла в себя и сообразила, на что он намекает, только когда он обнял ее. Она инстинктивно отпрянула, но было поздно. Лорд Кроули грубо притянул ее к себе и сжал так, что она не могла шевельнуться. Он приподнял ее голову за подбородок и мгновение смотрел на нее. Татика увидела в его глазах то самое выражение, которое вселяло в нее необъяснимый страх, и поняла: зря она надеялась, что найдет способ избавиться от него. Лорд Кроули не из тех, кого легко обвести вокруг пальца. Он порочный и злой, и с ним она чувствует себя беспомощной и загнанной в ловушку.

— Деваться некуда, Татика! — произнес лорд Кроули, будто прочитав ее мысли.

Татика принялась вырываться, но он все равно впился в ее рот поцелуем. Его губы оказались жесткими, грубыми и алчными. Татику никто никогда прежде не целовал, однако, несмотря на свою неопытность, она поняла, что в этом поцелуе есть что-то дикое, скотское. Ей стало ясно, что лорд Кроули не испытывает к ней никакой любви, что им движет только похоть, замешенная на жестокости. Да, он желает ее, но это желание низкое и извращенное, и в нем отсутствует все, что порядочный мужчина должен чувствовать к своей будущей жене.

Собрав остатки воли, Татика плотно сжала губы и замерла, однако все внутри ее продолжало неистово сопротивляться подавляющей силе. Некоторое время лорд Кроули был слишком поглощен своей похотью, чтобы обратить внимание на реакцию Татики, но когда наконец заметил, как плотно сжаты ее губы, он оторвался от нее и заглянул ей в глаза.

— Вот, значит, как сильно вы меня ненавидите! — качая головой, проговорил он. — Обещаю вам, Татика, рано или поздно я вас сломаю и завоюю. Причем делать это я буду с величайшим удовольствием, с наслаждением, которого я не испытывал никогда в жизни.

Ночью Татика спала урывками, ей снилось, что за ней гонятся, а у нее не хватает сил убежать. Поэтому проснулась она с ощущением ужаса.

В восемь часов Эллен принесла ей утренний чай.

— Эллен, я просто в отчаянии! — воскликнула девушка, едва старая горничная переступила порог. — Я точно знаю, что мама бы не хотела, чтобы я вышла за лорда Кроули, но я не представляю, как этого можно избежать?

Эллен поставила поднос с чайником, чашкой, крохотным молочником и разложенными на тарелке тоненькими ломтиками хлеба и кусочками масла на тумбочку у кровати, подошла к окну и раздвинула шторы.

— Я думала об этом всю ночь, мисс Татика, — обеспокоенно сказала она, — и не придумала никакого выхода.

— Я не выйду за него! Это невозможно!

— Почему вы так настроены против этого джентльмена? — поинтересовалась Эллен.

— Я не знаю, как ответить на этот вопрос, — грустно призналась Татика. — Но я точно знаю, что в этом человеке есть что-то злое и порочное. И это ужасно пугает меня. А ведь тебе известно, что я умею оценивать людей, что я никогда не ошибалась в своих оценках.

— Это верно, мисс Татика, — согласилась Эллен, — вот и ваша матушка была такой. Бывало, говорит мне: «Эллен, это дурной человек!» И точно, скоро оказывается, что она права.

— Вот и лорд Кроули дурной, я это знаю, — сказала Татика, — поэтому и не хочу выходить за него. Для меня брак с ним абсолютно невозможен, лучше умереть!

— Не говорите так, — тут же всполошилась Эллен.

— Но я действительно так считаю, — упрямо повторила Татика. — Я предпочла бы лишить себя жизни, чем выйти за этого человека.

— Грех даже думать такое! — сердито воскликнула Эллен.

— Так помоги мне! — взмолилась девушка. — Помоги мне найти выход!

Эллен беспомощно развела руками, на лице ее отразилось глубочайшее отчаяние.

Татика, сидя на кровати с рассыпавшимися по плечам темными волосами, подавленно, с мукой в глазах смотрела на горничную. Сейчас, когда девушку охватила безысходность, она стала очень похожа на мать, в ней четко проступили черты русских предков.

— Вы будете счастливы, детка моя! — воскликнула Эллен. — Когда вы родились и ваша матушка впервые дала мне подержать вас на руках, я поклялась, что буду заботиться о вас. А после того, как она умерла, я стала относиться к вам как к собственному ребенку.

— Так что же мне делать?

— Новая хозяйка твердо решила выдать вас за этого господина. Кто осмелится ей противостоять?

— Я могла бы сбежать, — задумчиво проговорила Татика.

— И на что бы вы жили? — поинтересовалась Эллен.

— Нашла бы какую-нибудь работу, — ответила девушка.

— Кто же возьмет на работу девушку из благородной семьи? — возразила Эллен. — Даже дочери священников могут найти место только гувернантки или компаньонки.

Татика вдруг встрепенулась, в глазах ее зажегся живой огонек.

— В компаньонки! — воскликнула она. — Я бы с радостью пошла в компаньонки. Помнишь мисс Гривз, бабушкину компаньонку? Это была робкая, пугливая старая дева, но мы все ее просто обожали. На Пасху я получила от нее письмо, она пишет, что перебралась в Австралию и счастливо живет там с братом и невесткой.