— Хочешь кофе? — Не могу сказать, серьёзно она говорит это или нет. Обычно, она пытается вытащить меня из любой ситуации, когда я на прямой линии огня, поэтому я решаюсь сказать «да», надеясь, что проведу с ней несколько минут. Она указывает на тарелку с хлопьями на столе для Мэтта. Он спокойно садится и начинает есть.

— Конечно. — Когда вижу, что она переводит взгляд на дверь, я понимаю, что она не была серьёзной. Она спросила больше из вежливости, чем из желания провести со мной несколько минут. Этот взгляд означает, что он спускается. Я должен был сказать «нет».

— Как дела в школе? Волнуешься, ведь это твой выпускной год? — Я занимаю место за барной стойкой, и она передаёт мне кружку.

— Всё в порядке. На самом деле этот год не отличается от предыдущих. Но да, я немного взволнован. — Я поднимаю взгляд, встречаясь с её. На её лице появляется грусть, но она знает, что мне нужно выбраться отсюда.

— О, я чувствую запах кофе… — на кухню заходит Бо. Он треплет Мэтта по волосам, и меня начинает беспокоить предстоящая этим утром сцена. Мы, четверо, в одном месте и в одно время. И в этот момент, следом за ним заходит отец.

— Ну, отлично, это же тройка самых жалких подобий сыновей. — Я ненавижу, что он говорит так на глазах у Мэтта. Он заслуживает лучшей жизни.

Я смотрю на мать и пытаюсь изображать безразличие. Не давая ему ту реакцию, которую он хочет. Я научился так делать на протяжении многих лет. Бо, с другой стороны, выплёскивает свой кофе, подкармливая зверя.

— Что? Не можешь удержать свой кофе? Также как не можешь удержать теннисную ракетку? — Бо проиграл свой финальный матч в прошлую пятницу, и я почти уверен, что он сделал это нарочно. Я очень пристально наблюдал за ним все эти годы, и чувствую, что он собирается сделать ещё до того, как он делает это, и уверен, что отсутствие ходов было рассчитано.

— Меня не удивляет то, что ты проиграл турнир. В тебе нет необходимых качеств, чтобы стать победителем. Я потратил годы времени и денег на тебя, но ты просто жалок. Так держать, сынок. Следи за потерями и смотри, что с тобой происходит. — Мой отец рычит на Бо, со всей своей к нему неприязнью, и моё сердце разрывается от боли за него. Из нас троих, Бо всегда искал одобрения и любви. Я сдался давным-давно, а бедный Мэтт и вовсе никогда не пробовал.

— И ты... — Его глаза перемещаются в мою сторону. — Ты не лучше. Ты можешь выиграть свой заплыв, но все мы знаем правду — на самом деле, ты не настолько хорош. Просто все остальные хуже. Поэтому, ты вряд ли сделаешь что-нибудь путное на университетском уровне или выше. Опять же, трата денег и времени.

На этой ноте, я ставлю чашку кофе и направляюсь к выходу. Всё это я слышал раньше.

— Куда, по-твоему, ты собираешься? Я с тобой разговариваю! — кричит он позади меня.

— Да, но я уже наслушался.

Звук удара, раздающийся позади меня, вибрирует по всей комнате, и Бо издаёт мучительный стон. Я оборачиваюсь и вижу, как из его рта льётся кофе. У него слезятся глаза, и он старается, чтобы его не стошнило. Мудак ударил его в живот. Мэтт вжал голову в плечи. Он присел за столом, и я вижу написанный на его лице страх. Он думает, что он следующий.

— Думаешь, что можешь относиться ко мне с таким неуважением в моём же доме? Только потому, что ты раздеваешься, чтобы плавать, не означает, что я не поставлю и тебя на место тоже. Или, может быть, будет лучше, если я покажу, что собираюсь сделать с вами и с ним? — Он указывает на Мэтта, и краем глаза я вижу, как лицо моей матери передёргивается от испуга. Двое из нас продолжают пялиться друг на друга, сражаясь в собственной борьбе. В гостиной так тихо, что я даже слышу тиканье часов. В конце концов, он хватает маму за руку и выводит её. Больше никаких слов.

Мэтт убегает из кухни, и я подхожу к Бо. Кладу руку ему на плечо, но он лишь пожимает плечами и направляется обратно в свою комнату. Он злится и ему больно. Мой желудок сжимается. Обычно, после одной из таких встреч, я оказываюсь в своей ванной, где меня тошнит. Это моя вина. Всегда.

Многие годы, я был тем, кто принимал удары, пощечины и издевательства. Но когда я начал заниматься плаванием и отделился, он стал больше беспокоиться о своей репутации, чем о моём благополучии. Он перенаправил физическое насилие на Бо. Он почти никогда не снимает футболку, но когда снимает, то ссылается, что это синяки от попадания теннисных мячей. Кулак или мяч — они примерно одинакового размера.

Спустя двадцать минут, мы выходим из дома, забирая Мэтта, и едем в школу. Ни один из нас не говорит друг другу и слова. Нет ничего, что можно было бы сказать. Это моя вина, что он бьёт Бо. Это продолжается многие годы. И мне придётся жить с чувством вины, что я подвёл его, как старший брат. Он заслуживает кого-то намного лучше меня.

Этот день просто отстой.

Элли

Увидев Бо, стоящего у двери Пещеры, и наблюдающего за мной тем вечером, я почувствовала странную смесь безразличия. Он разговаривал с кем-то. Я не уверена с кем, и меня, на самом деле, это не волнует. Что мне было интересно, это почему его собеседник не наблюдал за мной.

Когда я впервые увидела его, то подумала, что он прекрасен, впрочем, так и есть, но за последние две недели я видела его, по меньшей мере, дюжину раз, и ни разу не почувствовала нервозность или порхающих в животе бабоче. Лейла упомянула, что каждая девушка хочет его и его брата (хотя я до сих пор не встречала его брата!), но могу без сомнения сказать, что я не хочу его.

Протиснувшись через дверь в кафе, я сразу же встречаю улыбающуюся мне Лейлу.

— Элли! Ура! Мой вечер только что стал намного лучше! — Я не могу не посмеяться над ней.

В кафе настолько уютно и тепло, что у меня возникает ощущение, словно я приходила сюда много-много лет. Воздух пропитан ароматом кофе и пахнет так вкусно. Я решаю, что во время учёбы, это место может стать моим любимым.

— Ты наверняка счастлива, когда все твои друзья приходят сюда? — говорю я, по-прежнему не переставая ей улыбаться.

— Нет, просто ты девушка! И как видишь, здесь скучно, может, мы сможем позаниматься вместе? — У нас нет общих занятий, но я не прочь проводить время в её компании.

— В самом деле? Ладно. — Я осматриваюсь вокруг, в поисках какого-нибудь скрытого места, где мы сможем вместе посидеть, — не-а, все столы открыты и затем я вижу его. Он сидит в моём кресле, в том самом, которое я всегда использую, когда заскакиваю сюда — большое, кожаное кресло. И я не уверена, что чувствую по этому поводу.

— Ага, лучшая работа в мире. Помни, моя тётя Элла владеет этим местом, к тому же, в любом случае, мы закрываемся через час-полтора. Хочешь латте? — Я не отвечаю ей, и она прослеживает мой взгляд, направленный на него. Он смотрит на меня, а я на него. Виновато улыбнувшись мне, он встаёт и собирает свои вещи.

Направляясь в сторону входной двери, он должен пройти мимо нас, и с каждым шагом моё сердце становится на несколько фунтов тяжелее. Он слегка касается меня кистью и мурашки бегут вниз по руке. Моё тело буквально вибрирует от такого близкого к нему нахождения. Он немного останавливается и смотрит на меня сквозь свои густые, тёмные ресницы. Его глаза напротив моих, и эта связь, что исходит от него, прожигает меня. Он так близко ко мне, что исходящее от него тепло греет мою кожу. В идеальном мире, я бы смогла опереться на него, но вместо этого я наблюдаю, как он уходит. Он ушёл из-за меня? Я оглядываюсь назад, глядя на Лейлу. Она смотрит на меня.

— Конечно. Латте звучит неплохо. Спасибо.

На её губах медленно расползается сочувствующая улыбка, а затем она подталкивает меня в спину. Почему она так смотрит на меня?

Я направляюсь в зону для поситителей и кидаю свою сумку, усаживаясь в кресло, которое он только что покинул. Оно всё ещё тёплое и чувствуется слабый, нежный аромат чистого тела. Конечно же, это глупо, но зная, что он сидит в этом кресле, когда приходит сюда, я хочу раствориться в нём. Вздыхая, я достаю «Макбет», наше задание по английской литературе и подбираю под себя ноги.

Мне нужно открыть книгу, но вместо этого я выглядываю в окно, где видно, как садится солнце. Бо стоит снаружи, разговаривая с ним и кем-то ещё.

Моё сердце замирает при виде него. Его волосы слегка торчат в разные стороны, как будто он запускал в нихруку. Он одет в чёрную, с длинными рукавами футболку и серые спортивные шорты. Все трое начинают смеяться, и мне хочется услышать его смех. Он выглядит счастливым, и это не то, как он выглядел, когда увидел меня.

Этим утром, когда он сказал, что думал, будто я была туристкой и поэтому никогда не увидит меня снова, я почувствовала, будто меня ударили под дых. Крошечная часть меня знала, что он чувствует эту связь между нами. В противном случае, этот момент никогда бы не произошёл. Вот, что так меня расстроило. Я надеялась, что мы сможем быть друзьями. Знаю, глупо даже думать о нём, но я не могу справиться с тем, что чувствую к нему, хотя даже не знаю его имени.

Минуточку! Ранее, этим утром на пляже он назвал моё имя. Он назвал меня Элли. Откуда он знает моё имя? Я никогда не говорила ему.

Входная дверь кафе открывается и тут же раздаётся их смех. Он бросает на меня через окно ещё один взгляд, прежде чем уйти. Он подобен стреле, которая ранит меня прямо в сердце. Почему он смотрит на меня, если даже не хочет быть друзьями?

Бо и другой парень проходят через дверь. Лейла приносит наше латте и садится рядом со мной, открывая свою книгу с расчётами. Она встаёт, чтобы поприветствовать их, и быстро садится обратно, хмурясь.

— Посмотрите-ка, кто это у нас тут! Это же новенькая! — Бо подходит, плюхается на диван, закидывая руку на спинку, и ставит одну ногу для опоры на другое колено. Он выглядит совершенно расслабленным, как будто находится дома. С отсутствующим выражением лица, он спрашивает меня: — Часто сюда приходишь?