— Лукас, так нельзя! Лукас, ты не должен…

Виктория вцепилась пальцами в темные волосы Лукаса, все ее тело напряглось.

— Лукас!

Она все еще сотрясалась от небывалого восторга, когда тело Лукаса скользнуло вдоль ее тела и он мощно, глубоко вошел в нее. Виктория в порыве страсти кусала плечи Лукаса. Она прижималась к нему так, словно решилась никогда не выпускать мужа из своих объятий, и его хриплый, ликующий крик экстаза отдавался у нее в ушах.

Глава 18

— Должна сказать, вы с Лукасом ухитрились выбраться из этого скандала вполне благополучно. — Тетя Клео приподняла лейку, стараясь добраться до ползучего растения, подвешенного высоко в кадке. — Прошлой ночью у Фокстонов вы имели огромный успех. Похоже, вы даже могли обойтись без благословения Джессики Атертон. Вас объявили лучшей парой сезона, и, будем надеяться, сезон закончится, прежде чем вы ухитритесь каким-то образом все испортить.

— Будем надеяться, — усмехнулась Виктория. — Кажется, Лукас молит Бога о том же самом. Почему бы вам не встретиться и не обсудить хорошенько мое поведение?

— Нам многое надо обсудить, не так ли? — Клео улыбнулась. — Я предупреждала его, что с тобой не соскучишься.

— По-моему, вовсе не мы с Лукасом выпутались из скандала. Все устроила ты, тетя Клео. Разумеется, не без помощи Джессики Атертон, — добавила она, изучая незаконченное изображение кактуса на мольберте (приходится быть честной, даже если тебе это не по душе). Кактусы так трудно рисовать: до чего же: утомительно выписывать одну колючку за другой.

Тетя Клео проследовала к следующему цветку, но она по-прежнему не отводила озабоченного взгляда от лица племянницы.

— Когда вы с Лукасом отправились в Йоркшир, я первое время очень волновалась. Я готова была задушить Джессику Атертон — взбрело же ей в голову явиться сюда в день вашей свадьбы и устроить такой переполох.

— Признаться, меня преследовала та же мысль. Кажется, и Лукас был бы не прочь сделать это.

— Ничего удивительного. Полагаю, он прекрасно обошелся бы без вмешательства Джессики. Словом, дело едва не кончилось катастрофой, и меня утешало только то, что лишь один-единственный человек способен справиться с подобной ситуацией, и как раз за него ты и вышла замуж. Когда я получила твое письмо с просьбой выслать саженцы для вашего сада, я поняла, что худшее уже позади, — объявила Клео.

— В самом деле, мы с Лукасом, кажется, начинаем понимать друг друга.

Тетя Клео резко подняла голову. Глаза ее искрились смехом.

— Понимать друг друга?.. Вот, оказывается, как это называется. Видела бы ты себя, когда он рядом с тобой. Ты просто светишься от счастья. Полагаю, ты уже утешилась и не боишься, что с тобой стряслась такая же беда, как с твоей матерью?

Виктория старательно смешивала желтую и синюю краску, чтобы получить нужный оттенок зеленого:

— У Лукаса нет ничего общего с Сэмюэлем Уитлоком.

— Господи, ну конечно же, нет! Да и у тебя не так уж много общего с твоей матерью, бедняжкой Каролиной, упокой, Господи, ее душу. Она очень любила твоего отца. Если б он не умер, все было бы по-другому, она не стала бы легкой добычей для Уитлока. Однако когда твой отец умер, она искала утешения и сразу поддалась на обман Уитлока.

— По-моему, любовь опасна, как электрическая машинка. Гораздо лучше заключить с мужчиной надежный деловой союз. Именно так мы с Лукасом и поступили. То есть мы успешно продвигаемся в этом направлении.

Клео удивленно вскинула бровь:

— Что-что? Вы с Лукасом заключили деловой союз?

— По-моему, это самый разумный выход, учитывая, при каких обстоятельствах мы поженились К тому же само поместье со временем станет очень доходным. Там хорошая земля.

— Вот как? — Тетя Клео пребывала в явной растерянности. — Просто поразительно.

— Соглашение совсем неплохо работает, только Лукас никак не отучится от привычки приказывать, когда ему не удается добиться своего с помощью разумных доводов.

— Викки, дорогая, то, что ты говоришь, звучит крайне интересно. Значит, Стоунвейл принял это «джентльменское» соглашение?

— В общем и целом. В кое-каких областях я еще сталкиваюсь с сопротивлением.

Глаза Клео расширились.

— В каких же?

— Он по-прежнему настаивает, что ему необходима моя любовь, и при малейшей возможности пытается подловить меня, вырвать у меня признание в любви.

Тетя Клео отставила лейку и удивленно уставилась на племянницу:

— Разве ты не влюблена в него, Викки? Я с самого начала была убеждена, что во всей этой истории ты слушалась только своего сердца. В противном случае я не могла бы настаивать.

— Разумеется, я влюблена в Лукаса. Иначе я бы не отправилась с ним ночью в гостиницу. Но признания в любви ему от меня не добиться, — провозгласила Виктория.

— Но почему?

Виктория оторвалась от работы.

— По той простой причине, что он-то меня не любит.

— Господи, Викки, с чего ты взяла? Он очень привязан к тебе, это очевидно.

— Да, он привязан ко мне. Поэтому нам удастся сохранить наш брак. Но он считает, что не может позволить себе полюбить меня, иначе я использую его чувства против него. Он считает меня строптивой и сварливой, слишком упрямой, слишком независимой. Словом, дай мне палец — и я откушу всю руку.

— Наверное, Лукас просто не уверен в тебе и боится признаться в любви, пока не убедится, что ты любишь его, — осторожно предположила тетя.

— Он не уверен во мне? Но ведь он сам захотел на мне жениться!

— Ну и что? Много ты знаешь женщин, которые были бы по-настоящему влюблены в своих мужей? Большинство делают выгодную партию, только и всего. А такие, как Джессика Атертон, хоть и не изменяют своим мужьям, служат образцом скорее женского долга, но никак не женской любви. Разве мужчине приятно думать, что за него вышли замуж не по любви, а из чувства долга?

— А что тут такого? Лукас сам женился на мне из чувства долга. Его целью с самого начала было спасти Стоунвейл, а не найти себе любимую и любящую жену. — Виктория яростно мазнула кисточкой по своему рисунку и тут же принялась стирать совершенно ненужное ей зеленое пятно.

— Если мужчина женится из чувства долга, то это вовсе не означает, что он не ищет любви. Утром, после вашей свадьбы, Лукас признался мне, что надеялся на иное развитие событий. Он понимал, что из-за происшествия в гостинице ему не суждено завершить как следует ваш роман.

— Тем не менее он превосходно завершил его. Как ты знаешь, дело кончилось браком по специальной лицензии. — Еще одно жирное зеленое пятно появилось на рисунке.

— Мне кажется, Лукас слишком хорошо понимает, что у него не было возможности завоевать твою любовь. Ты вышла за него замуж не по доброй воле, и он помнит об этом. К тому же вдруг выясняется, что, когда он начинал ухаживать за тобой, его привлекало твое приданое. В результате он оказался совсем уж в плачевном положении. Как он может быть уверен в тебе, если ты сама не признаешься ему в любви?

Виктория сердито посмотрела на нее:

— Ты на чьей стороне, тетя Клео?

Клео только вздохнула:

— Я не собираюсь принимать чью-либо сторону, Викки. Я хочу только, чтобы ты была счастлива.

— Ты думаешь, я буду счастлива, если капитулирую?

— Капитулируешь? Что за странное выражение?

— Так говорит Лукас, — пробормотала Виктория, — или же он пытается подобрать что-нибудь более благозвучное, например «мирные переговоры».

— Вот как? Наверное, дело в том, что он столько лет провел в армии, а затем еще и в карты играл. У военных и картежников примерно один и тот же лексикон. Они только и говорят, что о стратегии, победах и поражениях. Середины не признают.

— Это я уже заметила.

— А вот женщины, как правило, проявляют уступчивость и гибкость, — намекнула Клео.

— В отношениях с мужчинами это не что иное, как слабость, ибо только поощряет их упрямство и неуступчивость. Я вышла замуж за человека, привыкшего мыслить по-военному, и должна либо отучить его от дурной манеры, либо заставить его удовлетвориться деловым союзом, который мы заключили. Так или иначе, я не поставлю все на карту, капитулировав перед ним, как бы он ни старался.

Клео задумчиво глядела на нее.

— Что именно ты боишься поставить на карту?

— Например, свою гордость.

— Ты так дорожишь ею?

— Еще бы!

— Ну что ж, это твой муж, дорогая. Поступай так, как считаешь нужным.

Наконец-то неприятное объяснение позади, решила Виктория и поспешила переменить тему:

— Нет ли у тебя желания пройтись сегодня по магазинам? Я должна купить книги по ботанике и садоводству.

— С удовольствием. Ты сделаешь приобретения для библиотеки в Йоркшире?

— Да, хочу пополнить свою библиотеку, но мне надо еще приготовить подарок нашему викарию и его жене. Они очень помогают нам. Викарий пишет книгу по садоводству. — Виктория немного смутилась и добавила скороговоркой:

— А я выполняю иллюстрации к ней.

Клео просияла:

— Как чудесно, Викки. Наконец-то мы опубликуем твои замечательные рисунки. Я очень рада. Как тебе удалось договориться с ним?

— Все устроил Лукас, — тихо призналась Виктория.

Взгляд тети Клео вновь стал пристальным.

— Как это он устроил?

Виктория покраснела:

— Он показал викарию один из моих рисунков, и викарий тут же попросил Лукаса познакомить его с художником, поскольку ему нужны иллюстрации к его книге. Лукас поклялся мне, что он не оказывал никакого давления на викария и назвал ему мое имя только тогда, когда достопочтенный Ворт уже похвалил рисунок. Кажется, викарий и в самом деле очень хочет, чтобы я выполнила ему иллюстрации. Должна сказать, я просто счастлива.