Стефани Лоуренс - Капитан «Корсара»

Ройд вовремя, заранее сообщил, что Калеб более чем доказал свои способности в джунглях.

Калеб покраснел, но продолжал рассказ, описав свои первые поступки, когда он добрался до колонии. Потом он передал слово Кейт. Сначала робко, но все увереннее она описала, как жили пленники в поселке; она закончила пленением Калеба и его людей – она явно считала, что виновата в этом.

Калеб накрыл ее руку своей и объяснил, что их пленение и присоединение к рабочим на руднике оказалось важнейшим преимуществом, когда прибыл спасательный отряд.

Потом слово снова взял Ройд. Он кратко описал саму операцию – от своей первой встречи с Деккером на флагманском корабле до последней встречи на борту «Корсара». Роберт и Деклан рассказали о мерах предосторожности, принятых в колонии до того, как они присоединились к Ройду и напали на поселок.

Не сводя взгляда с сына, Ройд быстро рассказал о бое; он лишь упомянул, что наемники получили по заслугам; его родители и Айона все прекрасно понимали и истолковали его слова как надо.

В заключение он описал задачи, которые предстоит решить Волверстоуну и его коллегам, чтобы собрать улики против «заказчиков».

– Росс-Кортни, говорите? – фыркнула Айона. – Не скажу, что удивлена. Он всегда был противной маленькой жабой, вечно задирал нос.

– А я несколько раз пересекался с Ниллом, – добавил Фергюс. – С таким не захочешь вести дела.

Элейн хмурилась:

– Если у вас еще нет достаточно улик против них… вы ведь не сможете долго удерживать их под стражей?

Ройд посмотрел на Изабель. Об ожерелье он решил умолчать.

– Вот почему, – сказала Изабель, смиряясь с неизбежным, – мы придумали своего рода приманку в надежде выманить других «заказчиков». Возможно, один из них предоставит нам улики, которые нужны, чтобы осудить всех шестерых.

– Что за приманка? – спросила Айона.

Изабель описала план с ожерельем из голубых бриллиантов, в котором ей надлежало блистать на двух больших балах.

К удивлению Ройда, Айона и его родители решили, что их замысел имеет все шансы на успех.

Пробили часы, и Эдвина поспешно вскочила; ее беременность делалась все более заметной день ото дня.

– Я попросила, чтобы ужин немного передвинули – вы, должно быть, устали от тряски в дороге, и вам захочется хорошо выспаться. Первый бал состоится через несколько дней, так что завтра у нас еще будет время поговорить.

Поскольку в свои планы она, очевидно, включила всех – в том числе Дункана и трех пожилых людей, – все с готовностью встали и отправились наверх, чтобы отдохнуть, умыться и переодеться.

Изабель попросила Дункана показать Фергюсу его комнату. Сама она вышла из гостиной вместе с Элейн; они направились в переднюю. Почти все остальные шли впереди; Изабель увидела на лестнице Кейт и остановилась – они оставили Айону в гостиной.

Она уже собиралась развернуться, когда Элейн взяла ее под руку:

– Дорогая моя, можно поговорить с тобой наедине? – Ласковые глаза Элейн улыбались. – Может быть, ты покажешь мне сад? Не возражаю размять ноги на свежем воздухе – или на том, что здесь сходит за свежий воздух.

– Да, конечно! – Изабель поняла, что Ройд мимо них не проходил; она надеялась, что он не оставит Айону одну. – Нам сюда.

Сад за особняком казался приятным оазисом; здесь росли кусты и были разбиты гравийные дорожки. Они вышли из дома в сентябрьский вечер, прохладный и странно безмятежный.

Элейн зашагала по дорожке, глядя себе под ноги.

Изабель поравнялась с ней и стала ждать.

Ей не пришлось долго ждать, прежде чем Элейн сказала:

– Я сейчас буду говорить не только от своего имени, но и от имени Фергюса. Мы хотим, чтобы ты знала: несмотря на все, что случилось, несмотря на то, что прошло много лет, мы не представляли, чтобы Ройд женился на ком-то, кроме тебя. Для него, кроме тебя, никого не существовало. Его разум – и, что еще важнее, его сердце – ни разу не дрогнули. – Элейн подняла голову, и Изабель заметила едва заметную улыбку. – Он ни разу не изменил курса – и не потому, что мы не пытались повернуть его в другую сторону. – Ее улыбка стала более определенной. – Сбить Ройда с курса, на который его направило сердце, почти невозможно, но ты, наверное, и так это знаешь.

Изабель тихо фыркнула.

– Вот именно, но я сказала не все. Тогда мы все совершали ошибки – в том числе и мы с Фергюсом. Когда Ройд уехал и не возвращался, по-моему, Фергюс должен был сказать тебе, куда он отправился.

– Фергюс знал?! – Это было новостью для Изабель; она не могла себе представить, чтобы Фергюс солгал.

– Он не знал точного места, но и он… и я… знали, что Ройд выполняет важное государственное задание. Что только долг перед родиной, почетный долг, способен помешать ему вернуться к тебе. – Элейн помолчала. – Я знала, что ты заходила в контору, пробовала связаться с Ройдом. Дункан сказал, сколько ему лет. Ты была беременна и хотела связаться с Ройдом, чтобы сказать ему, – мы не нарушили закон и не помогли тебе. Вот в чем состояла наша ошибка. А Айона… если бы она тогда не настояла на помолвке… – Элейн вздохнула и опустила глаза. Правда, почти сразу же она продолжала: – Сейчас я пытаюсь сказать, что тогда все мы внесли свой вклад… все сыграли роли в том, что случилось. Мы все должны извиниться и простить. – Она посмотрела на Изабель. – Как говорится, что было, то прошло; будь мы мудрее, мы бы отпустили прошлое и двинулись вперед.

Изабель остановилась; ей казалось, будто с плеч упала огромная тяжесть, о которой она раньше даже не подозревала. Она улыбнулась Элейн.

– Спасибо, что вы мне сказали. Да, я согласна – всем нам нужно быть мудрее.

Лицо Элейн Фробишер осветила широкая счастливая улыбка.

– Превосходно! – Она замолчала. Через миг она снова посмотрела в лицо Изабель. – Можно спросить… ведь вы с Ройдом поженитесь, да?

Изабель рассмеялась:

– Да! Как только задание будет выполнено и мы вернемся в Абердин.

Она говорила это совершенно серьезно и чувствовала внутри полную уверенность; выйти замуж за Ройда для нее совершенно правильно.

– Чудесно! – просияла Элейн. Она повернула к дому. – Нам пора переодеться.

– Да, действительно. – Изабель зашагала следом за ней. Походка у нее определенно стала легче. – Эдвина не обрадуется, если мы опоздаем к ужину.

Ройд нарочно задержался в гостиной, чтобы убедиться: честь сопровождать Айону наверх предоставили ему.

Но та не делала никаких попыток встать с кресла. Как только Калеб вышел, Айона ткнула своей тростью в Ройда, а потом указала на дверь:

– Ради всего святого, закрой эту проклятую дверь и садись рядом со мной.

Скривив губы – по опыту он знал, что смеяться над Айоной не стоило, – он повиновался. Когда он закрыл дверь, то услышал ее бормотание:

– Я не собираюсь смотреть на тебя снизу вверх – у меня от этого шея затечет!

Он вернулся и сел на диван напротив, чтобы Айона лучше его видела.

Она одобрительно кивнула:

– Что ж, вот мы и собрались – как мог бы предсказать любой, у кого есть хоть капля здравого смысла.

Он не скрывал удивления.

Айона презрительно фыркнула.

– Ни один из вас ни в чем не хочет менять своего мнения – когда вы что-то решите. Будь что будет… – Она несколько секунд разглядывала его.

Он выдержал ее пытливый взгляд свободно и легко.

Айона прищурилась:

– Ты, конечно, догадываешься, что я никогда не считала тебя достойным ее – и по-прежнему не считаю. Конечно, я ни одного мужчину не считаю достойным ее – она гораздо глубже и умнее любой другой молодой леди.

– Знаю.

– Хм… возможно, и знаешь. Итак. – Айона подалась вперед, облокотившись о свою трость. – Но поскольку она выбрала тебя – снова и опять – и нужно думать еще и о Дункане, я не против вашей свадьбы. – Казалось, ее глаза прожигают его насквозь. – Если, конечно, вы собираетесь пожениться.

Он кивнул:

– Разумеется. Мы поженимся, как только дело будет кончено и мы вернемся в Абердин.

Айона тоже кивнула:

– Отлично! Но слушай меня внимательно. – Она заглянула Ройду в глаза: – Если ты снова ее обидишь, я из тебя все кишки выпущу и сделаю из них подвязки. – Помолчав, она добавила: – Ты уж мне поверь.

Ройд всегда знал, от кого Изабель унаследовала свою кровожадность. Ну а верил он Айоне или нет…

– Даю вам слово, что у вас никогда не будет повода жалеть о том, что вы благословили наш брак. Я знаю, что для Изабель это очень много значит.

– Ну что ж. – Айона с трудом поднялась на ноги. – Ей всегда недоставало здравого смысла, особенно если дело касалось тебя.

Ройд встал и отважился улыбнуться. Айона отнеслась к его улыбке благосклонно. Она жестом велела ему подать ей руку, что он и сделал, и они поднялись по лестнице в большем согласии, чем он предвидел, когда думал о грозной бабушке Изабель.

Ройд провел Изабель в резную дверь бальной залы Волверстоун-Хауса. Хотя, по меркам высшего света, было еще сравнительно рано, зал был переполнен, на лестницах и в передней толпились гости, спешившие поздороваться с хозяевами. Очередь гостей змеилась от Волверстоуна и Минервы, стоявших впереди, почти к самому выходу и вниз по лестнице.

Несмотря на то что все были заняты своими мыслями, дама, которая плавно шла рядом с ним, привлекала всеобщее внимание. Изабель уже стала причиной того, что четверо джентльменов споткнулись и чуть не упали с лестницы. Ройд стиснул зубы и притворился, будто не замечает, как все на нее смотрят, не говоря уже о вопросе, который тут же зажегся у многих в глазах – как мужчин, так и женщин.

Потом многие начали шептаться.

Хотя пленницы находились вдали от Лондона, они приняли верное решение, передав алмазы Изабель. Платье, которое на ней было, сшили специально как витрину для поистине изумительного творения «Ранделла, Бриджа и Ранделла». К его немалому удивлению, именно Айона настояла, что Изабель нужно «правильное» платье. Что еще удивительнее, его мать с ней согласилась, и все обитательницы Стэнхоуп-стрит целыми днями разъезжали по лавкам и салонам модисток.