Стефани Лоуренс - Капитан «Корсара»

Все зашумели, заговорили разом. Он не услышал ни одного возражения.

Уилл Хопкинс поднял руку:

– Может быть, составим петицию? – Он оглядел пленников. – Ее подпишут все похищенные.

– Превосходная мысль! – кивнул Ройд.

– Скажите, что нужно написать, – Изабель встала на ноги, – и я напишу петицию. – Она заглядывала в нетерпеливые лица. – К вечеру, когда все соберутся на ужин, все будет готово. Каждый из вас подпишет петицию до того, как мы приступим к еде.

Ее слова были встречены радостными возгласами.

Краем глаза Ройд заметил, как злобно смотрят на них Росс-Кортни и Нилл. Он пил чай и улыбался.

Последний вечер в поселке бывшие пленники и спасатели постарались провести по возможности празднично. Повара изловчились добавить праздничные нотки к трапезе, а превосходный бренди вызвал улыбки на всех лицах.

Все бывшие пленники наконец успокоились – только сейчас они в самом деле поверили в то, что отправятся домой, что утром они покинут место своего пленения, чтобы больше никогда сюда не возвращаться.

Кое у кого от бренди закружилась голова. Все шумно переговаривались, смеялись. Потом моряки достали волынки, и все стали готовиться к танцам.

Больше всего и молодым, и старым понравился шотландский рил; дети присоединились ко взрослым, и вся компания пустилась в пляс; одна мелодия сменяла другую.

В какой-то момент Ройд вышел из круга танцующих и, взяв стакан пунша, отошел в сторону, наблюдая и оценивая. Решив, что никому не нужно видеть кислые лица заключенных, он приказал убрать пятерых арестованных на рудник, где им предстояло провести ночь. Привыкнув к рисованию и черчению, Изабель воспользовалась тем, что она нашла в ящиках стола у Дюбуа – очень кстати, – и красиво написала петицию, которую все пленники охотно и даже с гордостью подписали. Даже дети; решив, что их подписи под документом лишь подкрепят коллективную просьбу, Кэтрин, Изабель, Эдвина и Эйлин научили каждого ребенка подписываться – в конце концов все они нацарапали свои имена на пергаменте.

Увидев, как радуются дети, они убедились в том, что их усилия не напрасны.

Подписанную петицию аккуратно завернули в брезент; теперь она лежала в сумке у Изабель.

Они сделали все, что могли.

Ройд пил пунш и думал о будущем.

Он думал о Деклане и Эдвине; сидевший напротив Деклан лучился гордостью, когда Эдвина взяла его под руку и весело болтала с Харриет и Диксоном. Еще одна сложившаяся пара!

Посмотрев направо, Ройд увидел Роберта с Эйлин; Роберт слушал, как Эйлин оживленно рассказывает что-то Уиллу и Фэншоу.

Ройд нашел Калеба и Кейт в окружении детей; все смеялись, когда, сидя на бревнах с детьми, которые расположились кругом у его ног, Калеб рассказывал им какую-то веселую сказку. Энни Меллоуз и Джед Метерс наблюдали за ними, держась за руки и улыбаясь, а Бабингтон обнял свою Мэри; они не могли оторвать друг от друга взгляда дольше чем на минуту.

В тот миг, когда Ройд понял, что непременно должен разыскать Изабель, ее рука обвила его талию. Он посмотрел на нее.

Она прижалась к нему и заглянула ему в лицо:

– О чем ты думаешь?

Он не отвел взгляда. Нужные слова пришли на ум почти сразу:

– Я думаю о гибкости и выносливости; в людях их гораздо больше, чем им кажется.

Изабель наклонила голову. Она наблюдала, как он, не сводя с нее взгляда, поднес к губам стакан и сделал глоток. Она была уверена, что он сейчас имеет в виду не недавно освобожденных пленников, а его и ее. Их вместе.

Через миг она улыбнулась и посмотрела на остальных, но не могла не думать о том же, что и он. Он не ошибался; их связь – призрачная линия, которая росла между ними все долгие годы, что они провели вместе, – не прервалась, когда они расстались. Она сохранилась, возможно, изменилась, но не была серьезно повреждена и уж точно не ослабла – и оба они радовались такой выносливости.

До этого путешествия.

До этой минуты.

Она чувствовала, что он смотрит на нее, но пока была не готова встретить его взгляд – встретить его и говорить о них.

Понятие «они» еще не сложилось и не окрепло у нее в голове.

Заметив какое-то движение справа, она посмотрела туда. Харриет вела в некотором смысле делегацию: Энни, Джемму, Эллен и Мэри. Энни несла в руках сверток в коричневой бумаге.

Приветливо улыбаясь, Изабель развернулась к бывшим пленницам; ее движение привлекло Ройда, и он тоже развернулся к ним.

Харриет остановилась перед ними. Другие женщины встали вокруг с расслабленными, но серьезными лицами.

– Мы думали о том, что вы сказали раньше, – начала Харриет. – О других «заказчиках», тех, чьих имен мы пока не знаем… и о том, как их будет трудно опознать. Если их нельзя будет назвать, а Росс-Кортни и Нилл по-прежнему будут отмалчиваться, все – все наши обвинения против них могут окончиться ничем… – Харриет помолчала; судя по всему, она вспоминала заранее заготовленную речь.

Изабель и Ройд терпеливо ждали.

Харриет кивнула и продолжала:

– Когда мы сидели в дробильне, а Малдун показывал Росс-Кортни и Ниллу голубые алмазы, Малдун сказал, что послал письмо торговцу алмазами в Амстердаме и что он рекомендовал, чтобы торговец послал сведения о голубых алмазах банкиру.

– Банкиру? – нахмурился Ройд. Потом пробормотал: – Росс-Кортни – не их банкир.

– Нет, не ему, – сказала Эллен. – Потому что, когда Малдун так сказал, его надменная светлость заговорил о том, как это хорошо, а банкир передаст остальным, и они тоже узнают о голубых алмазах.

– И мы подумали, – подхватила Харриет, – что, если вы отвезете в Лондон несколько голубых алмазов и покажете их в обществе, поскольку они очень редко встречаются, возможно, те, другие «заказчики» поинтересуются, где вы их взяли.

– Они могут подумать, что другие – Росс-Кортни, Нилл или даже три более молодых сообщника – решили обойтись без них, – заметила Мэри. – И захотят все выяснить, верно?

Ройд несколько секунд смотрел на женщин и заявил:

– Это великолепно! Блестяще!

Пять женщин просияли.

Энни вышла вперед:

– Здесь лучшие из голубых алмазов, которые мы смогли собрать; из них можно сделать красивое ожерелье. – Она протянула сверток Изабель.

Изабель покосилась на Ройда и взяла сверток:

– Почему мне?

– Мы подумали… раз вы едете в Лондон с ним. – Джемма указала на Ройда. – Ведь так?

– Да, так. Что бы ни случилось, я хочу довести наше задание до конца.

– Что ж, – сказала Джемма, кивая на сверток в руках у Изабель, – тогда это поможет выманить злодеев. Мы подумали, так как вам такое ожерелье больше пойдет – вы такая высокая и красивая, стоит вам куда-то войти, и все мужчины смотрят только на вас…

– И дамы тоже посмотрят, – подхватила Мэри, – а как только они увидят эти алмазы, на следующий день о них будет знать весь Лондон.

– И тогда те четверо, чьих имен мы пока не знаем, не смогут устоять, – подытожила Харриет. – Им только и останется, что подойти к вам и спросить, где вы взяли эти камни.

Ройд живо представлял себе картину, нарисованную девушками. Они правы; возможно, все получится. Возможно, так даже лучше, чем если они применят другие подходы. Конечно, здесь тоже возможен риск, но он хорошо знал женщину, которая стояла с ним рядом.

Он покосился на Изабель, дождался, пока та оторвет взгляд от свертка и посмотрит ему в глаза, и спросил:

– Ты в игре?

Она выдержала его взгляд и ответила:

– Вне всякого сомнения. – Она повернулась к бывшим пленницам: – Для меня большая честь, что вы доверили камни мне. Но у меня есть одно условие. Как только ожерелье сыграет свою роль, мы разоблачим «заказчиков», и они с Росс-Кортни и Ниллом отправятся на эшафот, мы продадим ожерелье, а вырученные деньги пошлем в ваш фонд. – С непреклонным видом она продолжала: – Выгоду от этих камней не может получить никто, кроме вас и других, кто трудился здесь.

Они покинули поселок, когда рассвет только занялся. Длинной колонной бывшие пленники и спасатели вышли из лагеря через брешь на месте упавших ворот и направились к тропе, которая вела на север, к дельте реки, где их ждали корабли.

Колонна растянулась на целых полмили; Хиллсайт, Лассель и его люди конвоировали арестованных в арьергарде.

Фробишеры и их спутницы, вместе с Диксоном, Фэншоу и Уиллом Хопкинсом, покинули поселок последними. Они остановились у поваленных ворот и еще раз окинули лагерь взглядом.

Диксон смотрел на черное жерло шахты. Потом Фэншоу хлопнул его по спине, и Диксон, кивнув, отвернулся, вместе с Фэншоу и Хопкинсом вышел за ограду и пошел не оглядываясь.

Капитаны Фробишеры и их бесстрашные спутницы последовали за ними. Мужчины несли вещмешки; Изабель несла сумку с петицией и голубыми алмазами, заботливо уложенными на дно. Кроме этого, багажа у них не было. Рука об руку они быстро шли по тропе.

Вскоре они обогнали арьергард и арестованных, поравнялись с другими группами. Диксон, Фэншоу, за ними Калеб и Кэтрин и, наконец, Уилл Хопкинс, Эйлин и Роберт замедлили шаг, присоединились к остальным и стали разговаривать на ходу.

Многие разговоры, которые подслушала Изабель, касались надежд бывших пленников на возвращение во Фритаун. Для большинства время, проведенное в плену, изменило взгляды на жизнь; после поселка они преисполнились решимости добиться от жизни большего, чем они довольствовались раньше.

К тому времени, как Лайем Стюарт, которому Ройд поручил возглавить колонну, объявил дневной привал, Деклан, Эдвина, Ройд и Изабель почти поравнялись с головой колонны.

После привала Изабель решила побеседовать с Кэтрин, которая шла рядом с Калебом. Заметив, что Калеб называет ее кузину Кейт, Изабель удивилась и, когда ей сообщили, что кузина именно так предпочитает называться, согласилась, что такое имя подходит ей гораздо больше.

Кейт улыбнулась и спросила, как чувствует себя Айона. Их разговор перешел на семейство Кармоди. Через десять минут Калеб предоставил им разговаривать дальше, а сам чуть отстал, чтобы поговорить с Ласселем. После его ухода у Изабель появилась возможность спросить Кейт об их дальнейших намерениях. Она с радостью, хотя и без особого удивления, услышала, что Кейт и Калеб собираются пожениться вскоре после того, как вернутся в Абердин.