Она одобрительно хмыкнула и тут же спросила:

– Можно ли что-то сделать, пока мы ждем?

Он удивленно повернулся к ней. Она сокрушенно всплеснула руками:

– Хотя бы что-то в связи с заданием.

По натуре она была нетерпелива – и ее нетерпение заражало его. Он решил больше не дразнить ее.

– Мы не можем рисковать и идти в колонию среди бела дня, но не вредно будет выяснить, что там случилось за время нашего отсутствия. Когда стемнеет, можно взять шлюпку, отправиться во Фритаун и нанести визит Чарльзу Бабингтону. Он наверняка в курсе всего, что здесь происходит. Кроме того, он вращается в нужных кругах и наверняка заметит все перемены, о которых нам нужно знать. – Ройд кивнул в сторону эскадры. – И потом, он наверняка удивится, заметив их маневры; возможно, мы попросим его успокоить его партнера Маколея, чтобы тот не слишком любопытствовал, чем занят Деккер. И конечно, мы предупредим Бабингтона о скором прибытии Деклана и Роберта.

– Превосходная мысль! Значит, мы отправляемся на закате?

Ройд улыбнулся в ответ:

– Как только стемнеет.

Взяв Ройда под руку, Изабель шагала с ним рядом, глядя на то, что он назвал главной улицей Фритауна.

В десять вечера улица была в основном пустынна. Случайные прохожие видели лишь джентльмена, который провожает даму домой. Изабель надела легкое дорожное платье из темно-зеленой саржи; на запястье висел небольшой ридикюль на шнурке.

Два часа назад они высадились на берег. Ройд велел матросам причалить в конце пристани, предназначенной для небольших торговых судов, «купцов». Хотя корабли Западноафриканской эскадры покинули бухту, он предпочитал держаться как можно дальше от правительственного причала и тех мест, куда приставали не только военные, но и крупные торговые суда. Они высадились на берег и, окруженные небольшой группой матросов с «Корсара», направились в тихий торговый квартал.

На узких улочках небольшой отряд распался. Матросы разошлись по тавернам, чтобы постараться выяснить все, что можно. Тем временем Ройд и Изабель, сгоравшая от любопытства, отправились в ту часть города, где жили европейцы. Им предстояло подняться в гору, на Тауэр-Хилл.

Они свернули, не доходя до ярко освещенного входа в форт Торнтон. Вскоре они увидели дом, где жили Шербруки – та семья, в которой служила гувернанткой Кэтрин Фортескью. По местным меркам, у них был хороший дом, а европейский квартал считался относительно безопасным.

Ройд спросил, не хочет ли Изабель зайти и познакомиться с миссис Шербрук. Изабель подумала и покачала головой:

– Она не виновата, что Кэтрин похитили, и все-таки не хочется заранее оповещать о нашем прибытии.

Ей показалось, что Ройд одобряет ее решение, хотя в ответ на ее слова он лишь кивнул.

Поэтому они отправились в небольшой парк, о котором рассказывала Эйлин. Даже при луне парк представлял собой приятное зрелище; они сели на скамейку, откуда открывался вид на дельту реки.

Прежде Изабель не бывала дальше Амстердама; хотя она ощущала жару и влажность, здешняя атмосфера ее вовсе не угнетала. Вечерний бриз освежал воздух, развеивая дневную удушающую жару и принося с собой ароматы ночных растений, которые заглушали запахи человеческой жизнедеятельности.

Ей еще не приходилось посещать места, так же мало затронутые цивилизацией, как Фритаун. По словам Эдвины и Эйлин, чем дальше от Тауэр-Хилл, тем хуже были условия проживания. Изабель невольно обрадовалась, что приехала сюда ненадолго. Ей не нравилось, что Кэтрин пришлось жить здесь; она подозревала, что и Айоне это совсем не понравится.

Они сидели в парке до тех пор, пока Ройд не решил, что пора нанести визит Бабингтону. Поскольку Бабингтон жил совсем недалеко от тех мест, которые Ройд стремился обойти подальше, идя туда, они приняли все меры предосторожности. До дома, где жил Бабингтон, им удалось добраться, не привлекая ничьего внимания.

Изабель первая взошла на крыльцо. Ройд догнал ее и постучал в дверь.

Ни в одном из окон не горел свет; дверь им никто не открыл.

Ройд постучал во второй раз, убедился, что хозяина нет, и достал из кармана связку отмычек. Изабель молча наблюдала за его действиями. В прошлом они не раз состязались, кто быстрее сможет взломать замок. Обычно побеждала она.

Дверь с тихим хлопком распахнулась. Ройд жестом пропустил ее вперед.

Пока он закрывал и запирал за ними дверь, она разыскала в прихожей лампу и трут; через секунду зажегся свет. Изабель прикрутила фитиль и накрыла лампу стеклом. Слабый свет достаточно освещал комнату, чтобы они разглядели обстановку, но углы тонули во мраке.

– Что дальше? – Она села на диван и бросила на Ройда нетерпеливый взгляд.

Ройд невольно улыбнулся:

– Дальше мы еще немного подождем.

Она прищурилась, но все же вздохнула и села поудобнее.

Он занял кресло слева от нее, лицом к двери.

Через пятнадцать минут на крыльце послышались шаги, потом в замке заскрежетал ключ, и дверь распахнулась.

Войдя, хозяин дома снял шляпу и собрался положить ее на столик, но тут заметил Изабель.

Он ошеломленно прищурился… и увидел Ройда. Видимо, Бабингтон сразу же узнал его, потому что вздохнул с облегчением:

– Слава богу!

Ройд удивленно посмотрел на него и кивнул в сторону еще открытой двери.

Бабингтон поспешил запереть ее за собой.

– Приятно, когда тебе рады, – с улыбкой заметил Ройд.

– Вы и половины всего не знаете! – Бабингтон встал за спинкой кресла напротив кресла Ройда и пристально посмотрел на незваного гостя. – Значит, спасение уже близко?

– Да. Но операция проходит тайно. Не сомневаюсь, вы понимаете, почему мы не можем себе позволить обнаружить себя злоумышленникам или их сообщникам в колонии.

Бабингтон сел в кресло и сказал:

– Кстати, у нас происходит что-то странное – и появились неожиданные гости.

Изабель сдвинулась на кончик кресла, чтобы лучше видеть лицо Бабингтона, чем невольно привлекла его внимание к себе.

Ройд вздохнул. Да, пора бы уже привыкнуть…

– Дорогая, позволь представить тебе Чарльза Бабингтона из фирмы «Маколей и Бабингтон». Чарльз, это Изабель Кармайкл… – он чуть не сказал: «Фробишер», – родственница Кэтрин Фортескью, одной молодой дамы, которую похитили и переправили на рудник. Изабель работает вместе со мной.

Бабингтон давно знал Ройда; он наверняка заметил обращение «дорогая» и то, что Ройд позволил женщине путешествовать с ним. Кроме того, он представил ее как свою напарницу.

Бабингтон несколько раз поморгал. Изабель протянула ему руку, и Бабингтон вспомнил о хороших манерах. Он с улыбкой пожал ей руку:

– Очень рад, мисс Кармайкл.

– Жаль, что мы с вами познакомились при таких удручающих обстоятельствах… Насколько я понимаю, ваша невеста тоже находится в плену?

Бабингтон заметно побледнел:

– Она пропала несколько месяцев назад.

Изабель понизила голос:

– Скорее всего, вы этого не знаете, но Калеб… брат Ройда… добрался до поселка на руднике. Он пишет, что все пленники здоровы; он сам и группа его людей остались в джунглях, чтобы наблюдать за тем, что творится в поселке.

Бабингтон покосился на Ройда; на него самого больно было смотреть. Потом он повернулся к Изабель:

– Калеб упоминал о Мэри?

Изабель кивнула:

– Он прислал список, а также сообщения тех, кто находится в поселке. Самое главное, что пока все пленники целы и невредимы. Главарь наемников, видимо, понимает, как важно, чтобы рабы были здоровы, а поскольку женщины у него служат своего рода заложницами, призванными обеспечить послушание мужчин, к ним никто не пристает.

Бабингтон вздохнул с облегчением; он заметно расслабился, лицо стало не таким жестким. Он посмотрел Изабель в глаза.

– Спасибо, что сказали. Считайте, что я с вами, – заверил Бабингтон. – А что от меня потребуется здесь?

– Для начала можете объяснить, что вы имели в виду, говоря о странных событиях и неожиданных гостях.

Бабингтон помолчал, собираясь с мыслями, потом вспомнил о своих обязанностях хозяина дома и предложил гостям выпить.

Как только гости получили стаканчики с виски – в том числе Изабель, чьи вкусы явно ошеломили Бабингтона, – хозяин дома снова сел на место. Отпил глоток, наклонился вперед, грея стаканчик ладонями.

– Во-первых, бесследно исчез морской атташе, Сайлес Малдун. Он все время находился во Фритауне и вдруг пропал. Холбрук был вне себя; насколько я понимаю, Деккер тоже не пришел в восторг, когда прибыл сюда и обнаружил, что Малдуна нет, а в его кабинете все перевернуто вверх дном. Очевидно, Холбрук решил, что Малдун тоже отправился в джунгли на поиски сокровищ. – Бабингтон покачал головой. – Понять не могу, как во всем остальном разумный, здоровый человек может быть так слеп!

Ройд отпил глоток и ответил:

– Возможно, дело тут не только в слепоте. Холбрук привык полагаться на советы человека, который заинтересован в том, чтобы губернатор не реагировал на таинственные исчезновения. У нас сильные подозрения, что один из злоумышленников – приближенный Холбрука. Сам губернатор если и участвует в заговоре, то косвенно, скорее всего передавая сведения потенциальным похитителям.

– Насколько мне известно, Холбрук прислушивается лишь к трем своим подчиненным, – не без удивления заметил Бабингтон.

– Да, так пишет и Хиллсайт, один из похищенных. В свое время его направили во Фритаун в качестве советника Холбрука, чтобы он выяснил судьбу предыдущих пропавших, но его самого похитили до того, как он сумел что-либо предпринять.

– Что ж, – заметил Бабингтон, – во всяком случае, в последнее время никто из приближенных Холбрука не пропадал. Зато дней десять назад исчез помощник комиссара форта, некий Уильям Уинтон. Вместе с ним пропало довольно много армейских запасов – как позже выяснилось, в колонии они совершенно не требовались, как не требовалось хранить их на складах. Комиссар, по совпадению, дядя Уинтона; он очень встревожен. Предстоит еще понять, что и сколько пропало, но, поскольку всеми заказами ведал помощник комиссара… – Бабингтон пожал плечами. – Пока военные понятия не имеют, что именно забрал с собой Уинтон.