Амелия Грей - Капелька скандала

– Они, похоже, загнали тебя в угол.

– Это еще мягко сказано.

– Эти многообещающие особы с каждым днем становятся все смелее. А помнишь, какими робкими девочками они были всего несколько лет назад?

– Помню. А разве не ты недавно называл те годы «добрым старым временем»?

Эндрю рассмеялся.

– Я, наверное, неплохо выпил тогда.

– Думаю, мы оба выпили неплохо.

– Но мы ведь исправляемся, верно?

– Там будет видно, – ответил Чандлер со всей искренностью, на которую был способен, учитывая, что он больше не был намерен делиться с друзьями каждой своей мыслью.

– Так скажи же, мисс Блэр оправдала твои ожидания?

«О да», – подумал Чандлер, но от прямого ответа уклонился и сказал:

– Я чувствую, что сегодня меня больше интересует поимка вора, чем внимание хорошенькой дамы.

– Хмм, видимо, это означает, что она оказалась ничем не примечательной.

«Нет, совсем наоборот», – подумал Чандлер и двинулся дальше сквозь толпу гостей.

Если бы он раньше поразмышлял над этим, то понял бы, что в жизни мужчины обязательно наступает момент, когда он становится самостоятельным человеком, а не частью какой-либо троицы.

Миллисент сидела в одиночестве в столовой особняка ее тетки, доедая сыр, вареные фиги и свежевыпеченный хлеб. Даже теперь, в половине третьего, ей было трудно избавиться от сонной одури – глаза ее слипались.

К счастью, кухарка тети Беатрисы присылала ей в спальню горячий чай, чтобы помочь проснуться. Уже несколько дней, с тех пор как Миллисент приехала в Лондон, ей не удавалось выспаться по-настоящему.

Она не могла понять, как ее тетке удается все эти годы ложиться спать так поздно. Работать приходилось с убийственной скоростью. Каждый вечер Миллисент посещала два-три приема и, вернувшись к утру домой, сразу же отправлялась в комнату тетки, и они вместе обсуждали события и разговоры.

Миллисент записывала то, что предлагала тетя Беатриса и что годилось для раздела, а потом, уйдя к себе, принималась за утомительное дело – писать доходчивый вариант, который Филлипс отвезет в «Дейли ридер».

Со дня своего приезда в Лондон она ложилась только на рассвете.

Наслаждаясь чаем, поданным ей в хрупкой фарфоровой чашке, Миллисент блуждала взглядом по саду за окном, где розовым, желтым и белым цветом цвели примулы, крокусы и какой-то кустарник. Эмери срезала цветы, чтобы поставить букет в комнату тети Беатрисы, а Гамлет обнюхивал землю вокруг ног Эмери.

Миллисент не понимала, почему собака так невзлюбила ее. Она могла объяснить это только тем, что Гамлет, кажется, не любит никого, кроме своей хозяйки и Эмери. А тетя Беатриса полагала, что это потому, что пес старел и становился сварлив, и скорее всего так оно и было.

Пока Миллисент смотрела на Эмери и Гамлета, мысли ее витали вокруг того, что сказал вчера лорд Данрейвен, направляясь с ней к виконтессе Хиткоут. И вдруг ее охватило какое-то предчувствие.

Миллисент была потрясена, а ее тетка была бы оскорблена, узнай она о том, что граф пообещал не оставлять ее в покое. Она должна как-то прекратить его ухаживания, но почему-то Миллисент вовсе не хотелось этого делать. Хотя он и великосветский повеса, но ее влечет к нему, по-видимому, слишком сильно, чтобы не обращать на это внимания. Она пыталась, но безуспешно. И сейчас Миллисент надеялась лишь на то, что она скоро надоест графу и он переключится на кого-нибудь еще.

Миллисент вспомнила, как легко, но при этом очень властно он прикасался к ней, когда они танцевали, и губы ее тронула улыбка. Ей нравилось ощущать его силу, когда он гладил ее по руке. Ах, как он красив и обходителен! Миллисент никогда еще не встречала таких интересных и очаровательных мужчин.

Но – и это «но» было огромным – она должна помнить, что именно так он заработал свою репутацию одного из «скандальной троицы». Лорд Данрейвен умеет очаровывать молодых леди и вызывать у них желание снова увидеться с ним. Она должна помнить, что ему нравится завлекать девушек в свои сети только для того, чтобы удовольствоваться несколькими танцами и парой визитов. И улыбка Миллисент тут же погасла.

Она не из тех, с кем он может вести себя легкомысленно, и на то есть две очень основательные причины. Во-первых, тетя Беатриса пригласила ее в Лондон, чтобы сохранить за собой свой раздел в «Дейли ридер», а во-вторых, именно из-за такого человека, как лорд Данрейвен, ее мать была изгнана из общества. И если этот дерзкий граф еще раз подойдет к ней, она даст ему отпор – не важно, что ей этого совсем не хочется. Она не желает, чтобы с ней случилось то, что случилось с ее матерью.

Миллисент снова посмотрела в пышный сад. День слишком уж хорош, чтобы вот так сидеть в четырех стенах. Может быть, неторопливая прогулка среди цветов и кустарников избавит ее от мыслей о лорде Данрейвене. Она выйдет на свежий воздух к Эмери и Гамлету и попробует подыскать новые цитаты из Шекспира для тетушкиного раздела.

Цитаты можно было бы найти в томах Шекспира, которые стояли на полках у тети Беатрисы, и читать его всегда было для Миллисент удовольствием, но особенно ей нравилась возможность самой припоминать великое множество любимых строк, не листая страниц книги.

Она допила чай и, выйдя через задние двери из дома, оказалась в красивом классическом саду. Миллисент слышала, что цветник ее тетки один из самых больших и красивых в Мейфэре, и, глядя на великолепие, представшее ее глазам, она не сомневалась в этом. Весь сад пестрел яркими красками.

Высокие густые тисы образовывали ограду, которая была не менее восьми футов высотой и полностью укрывала сад с трех сторон. Цветочные гряды и клумбы были расположены так, что в саду с ранней весны и до поздней осени постоянно цвели какие-либо цветы или кустарники. В глубине сада стояла статуя Дианы-охотницы размером больше человеческого роста. В руке богиня держала колчан со стрелами, у ног притулилась ее верная собака. Нетрудно было догадаться, почему тетка выбрала именно эту статую, зная ее любовь к собственной собаке.

Эмери и Гамлет, которые возвращались в дом, встретились с Миллисент на нижней ступеньке лестницы.

– Добрый день, мисс, – дружелюбно приветствовала ее Эмери.

– Добрый день, Эмери, – откликнулась Миллисент, глядя в корзину горничной. – Какие красивые цветы вы собрали для тети Беатрисы!

Похвала обрадовала горничную.

– Вы думаете, ей понравится?

– Я в этом уверена.

Эмери улыбнулась и сказала:

– Благодарю вас, мисс, – а затем пошла по лестнице к задней двери.

Миллисент повернулась к спаниелю, который все еще с любопытством смотрел на нее.

– А ты что же, Гамлет? Хочешь немного погулять со мной по саду?

Собачка тявкнула. Миллисент решила, что это означает желание остаться с ней в саду, но как только Эмери открыла дверь, Гамлет вскарабкался по ступеням и бросился в дом, торопясь успеть, пока горничная не закрыла дверь.

«Вот и пытайся подружиться с ним», – подумала Миллисент, направляясь по выложенной камнем дорожке в глубь сада. День был хорош – яркое солнце, ясное синее небо, легкий ветерок, чуть шевеливший листья. После сырой зимы и весенних дождей листва была сочного зеленого цвета.

Миллисент наклонилась, чтобы понюхать красивый розовый цветок, и ее скромное дневное платье прошелестело по атласным туфелькам.

– Миллисент.

Миллисент выпрямилась. Кажется, она сходите ума. Она могла бы поклясться, что слышала голос лорда Данрейвена, окликнувшего ее по имени. Она окинула взглядом сад от угла до угла и никого не увидела. Миллисент встряхнула головой и улыбнулась. Как это не похоже на нее – никогда у нее не было слуховых галлюцинаций. Это, наверное, оттого, что она никак не может выбросить из головы этого дерзкого негодяя.

И она продолжала свою неспешную прогулку.

– Миллисент.

На этот раз она резко остановилась и снова, еще более внимательно, оглядела сад. Не мерещится же ей! Лорд Данрейвен зовет ее по имени.

– Здесь, рядом со статуей.

Миллисент медленно направилась к статуе и, почти подойдя к ней справа, увидела лорда Данрейвена, пригнувшегося и прячущегося за высокой Дианой. Он жестом позвал ее к себе.

Это было немыслимо.

Она посмотрела на заднюю дверь, за которой только что скрылись Эмери и Гамлет. Не было видно ни их, ни Филлипса, никого из других теткиных слуг. Невообразимо, как же он сумел пройти в сад так, что его никто не заметил?

Миллисент понимала, что нужно, не говоря ни слова, броситься в дом, однако поступила она совсем не так. Любопытство одержало верх, и она сделала еще пару шагов в его сторону. Она не торопилась, направляясь туда, где лорд Данрейвен прятался в глубине сада и где стояла статуя. Оказавшись достаточно близко, чтобы разговаривать, Миллисент остановилась и притворилась, будто рассматривает маргаритки, сама же не сводила с графа глаз.

– Вы меня изумляете, сэр.

Он подмигнул ей и сказал:

– Благодарю вас.

– Как вы попали в сад?

– Через изгородь.

Миллисент посмотрела на густые, тесно посаженные кусты, образующие живую изгородь, и не заметила ни одного отверстия в аккуратно подстриженных тисах; не было даже намека на то, что сквозь кусты кто-то пробирался.

– Невероятно.

– Мисс Блэр, неужели вы никогда не слышали старую поговорку: «Кто хочет, тот найдет дорогу»?

– Вы, сэр, просто волшебник, если смогли пройти через эту изгородь.