Татьяна Тронина - Каникулы выдумщицы

– Вот и отлично. Значит, после восьми, у беседки!

И он ушел.

«Приснилось ли мне все это? – подумала Муся, когда Герман скрылся из вида. – Может быть, я и сейчас сплю, а тетя Вася храпит где-то рядом?» Она ущипнула себя для проверки, но мир вокруг нее не изменился. «Значит, правда!»

И она почувствовала себя такой счастливой, какой не чувствовала еще никогда в жизни.

До восьми была еще целая куча времени, и Муся совершенно не знала, чем себя занять.

Она попыталась сделать из листка бумаги летящего журавлика – есть такое японское искусство под названием «оригами», когда из бумаги складываются различные фигурки, но у нее ничего не получилось. Вернее, получилось – только не журавлик, а какая-то ерунда, что-то вроде Бабы-Яги, летящей в ступе. Потом она попыталась немного убрать комнату, в которой они с тетей Васей жили, – и тоже без всякого толку.

Во-первых, комната и так уже была прибрана, а во-вторых, не стоило Мусе переставлять с места на место тети-Васины запасы продуктов. Одна банка маринованных помидоров, которую Муся попыталась перекатить под шкаф, вдруг лопнула, и ее содержимое оказалось на полу.

– Да, хотелось как лучше, а получилось как всегда… – растерянно пробормотала она, глядя, как по деревянным доскам быстро растекается соленое озеро с помидорными островками.

Кое-как она убрала это безобразие и решила больше ни к чему не прикасаться.

Но сидеть без дела было невыносимо – Муся все время думала о Германе и волновалась.

«Ладно, – сказала она себе тогда. – Пущу в дело свой НЗ».

Мусиным НЗ, то есть неприкосновенным запасом, была последняя книга Полины Истоковой под названием «Скажи мне «Да!». Муся обожала эту писательницу.

Полина Истокова создавала чудесные романы, где говорилось про любовь, неземные страсти и романтические приключения, – Муся каждый раз представляла себя на месте главной героини.

Словом, эту книгу Муся берегла на самый черный день, когда станет совсем скучно и тоскливо. «Почитаю-ка я сейчас, – решила она. – А то можно с ума сойти от волнения! И, кроме того, кто знает – может быть, потом мне некогда будет читать – ведь Герман обратил на меня внимание, даже свидание назначил… И моя жизнь будет интереснее всякого романа!»

Муся взяла заветный томик и отправилась на улицу.

Там, возле забора, где росли небольшие березы, между веток был растянут гамак. Это было особое место, о котором мало кто знал – иначе бы отдыхающие толпами валили к гамаку и нежились в его упругих сетях…

Муся с комфортом расположилась в гамаке и раскрыла книгу. Теплый ветерок слегка шевелил листья, гамак лениво покачивался… словом, были все условия для того, чтобы нервная система пришла в порядок.

На первых страницах рассказывалось о девушке – некрасивой, но очень милой, которая была безнадежно влюблена в одного человека – красавца и спортсмена, пользующегося бешеной популярностью в обществе. «Совсем как про меня и Германа…» – вздохнула Муся, листая страницу за страницей.

Этот человек вроде бы ответил взаимностью главной героине, но потом вдруг на горизонте появилась третья – разлучница. Аристократка и фотомодель. Естественно, герой не устоял перед ее обаянием и бросил ради нее свою первую любовь…

В самый душещипательный момент Муся даже не выдержала и отложила книгу, чтобы растянуть удовольствие.

«Господи, какая эта Полина Истокова талантливая! – восхитилась Муся. – Она все так хорошо знает про женскую душу! Вот бы встретить ее как-нибудь и поговорить… Она необыкновенный человек!»

Муся от избытка чувств даже всхлипнула и вновь погрузилась в чтение.

Не успела она дочитать монолог главной героини, в котором та проклинает тот день, когда встретила этого негодяя, разбившего ее сердце, как кусты рядом зашуршали и из них вылезла Катерина. На ней был новый наряд – красный сарафан в черный горох. Вероятно, розовый комбинезон после сегодняшних раскопок пришлось срочно отправить в стирку…

– Ага, вот ты где! – торжественно воскликнула Катерина. – А я тебя везде ищу.

– Что-нибудь случилось? – рассеянно спросила Муся, с трудом отрываясь от книги.

– Да нет… Бабушка ушла к Марь Иванне, и мне стало скучно одной… Не хочешь сыграть одну партию? – в руках у Катерины была коробочка с миниатюрными шахматами. – Ты можешь за белых… – великодушно предложила она.

– Нет, мерси. Я что-то не в настроении… – отмахнулась Муся.

Но от Катерины не так-то просто было отделаться.

– Чего это ты читаешь? – с любопытством спросила она, садясь рядом на траву.

– Вот, погляди, – Муся протянула ей книгу.

– Ого! – изумленно шмыгнула носом ее новая подруга. – Прямо в кассу!

– Ты что, тоже любишь Полину Истокову? – обрадовалась Муся. – Знаешь, у нее еще есть один роман, где две подруги оказываются на необитаемом острове и к ним приплывает индейский шаман…

– Да нет, я не о том! – нетерпеливо отмахнулась Катерина. – Я любовных романов не читаю. Я вот что… – лицо ее вдруг сделалось загадочным. – Муся, как ты относишься к Карабурденко?

– К Ивану Иванычу Карабурденко? – удивленно переспросила Муся. – Резко отрицательно! Он мне очень не нравится. Он злой человек!

– Ага… – Катино лицо сделалось еще загадочнее. Муся вдруг подумала, что в этом сарафане она похожа на божью коровку. – А хочешь, я скажу тебе, кто он на самом деле?

– Кто? – Мусе стало любопытно. – Потомок графа Дракулы? Бывший палач, который после отмены смертной казни оказался не у дел? Сумасшедший профессор, который изобретает новое оружие, способное погубить целые страны?

– Ни то, ни другое, ни третье! – торжественно ответила Катерина. – Впрочем, я задала неправильный вопрос… Дело в том, что он на самом деле Иван Иванович Карабурденко. А под каким именем он скрывается?

– Под каким? – спросила Муся. Ей стало еще любопытнее. – Да скажи ты без всех этих загадок!

– Иван Иванович Карабурденко и есть твоя Полина Истокова! – выпалила Катерина. – Ну, псевдоним у него такой… на самом деле он все эти книжки пишет!

– Что? – оторопела Муся. – Что за глупости! Полина Истокова – это женщина…

– Да какая еще женщина! – возмутилась Катерина, чьи сведения посмели поставить под сомнения. – Ну сама подумай, кто будет читать любовные романы какого-то мужика? Да никто! Мужчины пишут боевики всякие… Вот Карабурденко и взял такой псевдоним.

– Не может быть! – Муся от огорчения даже покрылась мурашками, несмотря на теплый летний день. – Ты уверена? Чтобы этот гадкий, вредный дядька, который скандалит со всеми подряд… чтобы он был моей милой Полиной?..

– Се ля ви… такова жизнь, как говорят итальянцы.

– Не итальянцы, а французы, – рассеянно поправила ее Муся. Она так расстроилась, что даже предстоящее свидание с Германом показалось ей не таким чудесным событием. – Катька, а ты не врешь?

– Клянусь!

– Что же мне делать…

– Как что? Бери книжку и беги к Карабурденко. Пусть он тебе автограф напишет. Ну и что, что он не настоящая Полина Истокова! Да какая разница вообще? Он же все эти романы придумал!

Слова Катерины немного подбодрили Мусю. Кто знает, может, Карабурденко не такой плохой человек? Может, если подойти к нему за автографом, он улыбнется и скажет что-нибудь доброе?

– Да? – с сомнением переспросила она. – Ты думаешь, стоит?

– Конечно! – горячо воскликнула Катерина. – Я уверена, что все эти писатели, художники, футболисты и прочие люди искусства просто обожают, когда у них берут автографы!

– Наверное, ты права, – согласилась Муся и вылезла из гамака. – Пойду прямо к нему.

– Ладно, – сказала Катерина и, пыхтя, заняла ее место. – А я тут пока одну комбинацию разыграю… Это мне бабушка задачку задала. Сицилианская защита!

Она раскрыла коробочку и глубоко задумалась над шахматами.

«Полина Истокова – это, оказывается, Иван Иванович Карабурденко, – тем временем думала Муся, бредя по аллее между санаторными коттеджами. – Кто бы мог подумать! Ну ладно, я знала, что многие берут себе псевдонимы, но меньше всего я предполагала, что этот вздорный, скандальный дядька окажется моим кумиром… А вдруг он не такой плохой, каким старается казаться, вдруг у него глубокая душевная драма, и свое горе он скрывает под напускной вредностью?»

Чем дальше, тем упорнее пыталась Муся оправдать Карабурденко. Когда же она, наконец, нашла его на другом конце санатория, то почти смирилась с тем, что настоящей Полины Истоковой не существует.

– Делать людям нечего! – отчитывал он высокого рыжего парня в армейских ботинках, который на дискотеке танцевал с Валей. – Вы, милейший, идите в лес и там тренируйтесь на своей балалайке!

– Это не балалайка, это гитара, – оправдывался парень, тщетно пытаясь увильнуть от Карабурденко. Но тот схватил рыжего за пуговицу и не думал выпускать. В руках у Валиного приятеля была гитара – наверное, из-за нее весь сыр-бор и разгорелся. – Я взял всего один аккорд! Я уже ухожу отсюда!

– Уж не знаю, чего вы там взяли, только эту кошачью симфонию аккордом назвать нельзя. И прямо под моими окнами! Я на вас главному врачу пожалуюсь. У меня, может, от вашей музыки опять язва желудка разыгралась!

– Да отстаньте вы от меня, – жалобно застонал парень, рванулся, и пуговица от его рубашки осталась в руках Карабурденко. – Я к вашим окнам и на пушечный выстрел больше не подойду!

– Да, я был бы очень благодарен, – проскрипел Карабурденко, брезгливо отбрасывая от себя пуговицу. – И, вообще, неплохо бы сначала музыкальную школу закончить, а потом на людях играть…

Рыжий удрал, а Карабурденко остался стоять на месте, с ненавистью разглядывая растущий у дороги куст чертополоха.