Какое-то время, казалось, Дери был в нерешительности – харчевни в Креклейде могли предложить им очень вкусный обед, – но потом покачал головой.

– Жаль, что тебе не пришло это в голову сразу после того, как мы здесь устроились. Сейчас для этого слишком поздно. Скорее всего, Орин прикажет притащить нас к нему после обеда, мне кажется, это уже скоро. До города и обратно около двух лиг, и боюсь, ты не сможешь вернуться до того, как нас станут искать, – карлик нахмурился и продолжил: – Думаю, сейчас вообще небезопасно отправляться куда-то за едой.

– Я не буду заходить далеко, – пообещала Кэрис. – И пойду только в сторону города, подальше от Марстона. Надеюсь, после вчерашнего дождя появились грибы. А они так вкусны с диким луком.

Дери тоже был голоден, поэтому, кивнув, разрешил девушке идти, дав на прощание шутливое наставление не отравить их, на что Кэрис отреагировала, сморщив носик. Направившись вверх по течению, она решила начать собирать еду на обратном пути, хотя и увидела недалеко от реки заросли какого-то белого растения, похожего на дикую капусту. Кэрис набрела на маленький, но быстрый ручеек, впадавший в реку, на берегу которого было много гальки, и пошла по этому каменистому берегу. Кругом было пустынно; и воспользовавшись этим, девушка быстро сняла брюки и вошла в воду, чтобы осмотреть берег на большем протяжении.

Дальше, вверх по течению, она заметила место, где срубили несколько деревьев, и теперь там была маленькая полянка, залитая солнцем. Кэрис увидела на склоне множество растений с серовато-зелеными перистыми листьями. Цветки уже увяли, но по листьям девушка определила, что это нарциссы. Их луковички должны быть хрустящими и сладковатыми на вкус. Еще здесь росло много одуванчиков, густые пушистые шапки которых облетели и покрывали гниющие пни, а немного дальше красовался ранний шиповник. Большинство его цветков уже сменились плодами. Они, конечно, еще не созрели, но все же довольно вкусные, хотя и кисловатые.

Кэрис, еще раз внимательно осмотрев реку, убедилась, что поблизости нет лодок, вышла из воды и стала осторожно пробираться вдоль берега, между каменистой косой и лугом, заросшим не так сильно. Кэрис смотрела себе под ноги, чтобы не упасть ненароком в воду, но вскоре внимание ее привлекло какое-то движение в воде. Недалеко от берега мелькнула рыба. Девушка остановилась, пытаясь вспомнить, как Морган учил ее ловить рыбу руками. Печеная на костре рыба... это было бы просто изумительно. Нагнувшись, Кэрис медленно опустила руки в воду, но все попытки оказались безуспешными.

Несколько раз она пыталась схватить рыбу, и всякий раз промахивалась – и только потом Кэрис вспомнила, что они вряд ли смогут развести огонь. Есть сырую рыбу было уже не так заманчиво, поэтому Кэрис решила оставить это занятие и отправиться на поляну. Ножом она быстро и ловко срезала достаточно крупные плоды шиповника, которые уже можно было есть. Все это Кэрис складывала в тунику, которую сняла заранее. Потом она опять вернулась в лес, чтобы насобирать грибов. Плоскими белыми грибами, которые росли на трухлявых пнях, они, конечно, не отравятся, решила девушка, но они слишком жесткие и странные на вкус.

Вообще в лесу оказалось гораздо меньше грибов, чем ожидала Кэрис, но она продолжала бродить среди деревьев до тех пор, пока не дошла до кустарника, росшего по обочине дороги. На какой-то миг девушка испугалась своей беспечности, но как раз на обочине заметила несколько растений, которые хотела сорвать. Кэрис постояла минуту, прислушиваясь, но не услышав ничего подозрительного, пробралась сквозь заросли кустарника, выдернула из земли растения и спешно набросала на свежую землю листьев и сухой травы из-под кустов.

Снова пробравшись через кустарник и почувствовав себя в безопасности, Кэрис подумала, что отсутствует уже довольно долго, и поспешила назад, к реке. Она задержалась, лишь подойдя к берегу и услышав чьи-то голоса. По реке плыли лодки. Подождав, пока они скроются из виду, девушка вытащила нож, который был на левом бедре, и занялась нарциссами. Копать нужно было очень осторожно, чтобы не сломать тонкое лезвие. Хотя она и нечасто пользовалась этим ножом, ей все же жалко было портить его прекрасное острие. Кэрис продолжала все время прислушиваться и нервно оглядываться на реку. Девушка думала только о том, как бы мимо не проплыла еще какая-нибудь лодка, поэтому, услышав голос со стороны леса, она подпрыгнула от неожиданности.

– Прости, что напугал тебя, – продолжил Телор, видя, какой эффект произвел на девушку его голос. – Мы беспокоились о тебе, – взглянув на содержимое туники Кэрис, глаза Телора засияли, и, снова переведя взгляд на девушку, он улыбнулся. – И потом, нам хотелось есть.

У Кэрис перехватило дыхание, она молча смотрела на Телора, а потом опустила глаза. Девушка вспомнила, как обещала самой себе удовлетворить желание Телора, как только они останутся наедине, но сейчас она почему-то чувствовала себя очень неуверенно. Может быть, вполне достаточно, что она спасла ему жизнь? Кэрис всю передернуло от нахлынувших воспоминаний: всегда, когда над ней склонялся что-то бормочущий мужчина, она неизменно испытывала не то боль, не то постепенно нарастающее отвращение. И это случалось даже тогда, когда ей самой хотелось с кем-то переспать из-за красивого лица или фигуры.

Несмотря на это, Кэрис понимала, что ДОЛЖНА сдаться. И дело вовсе не в том, что ей нужно купить себе место в труппе, теперь все они объединены настоящей дружбой. Но заставить Телора не обращать внимания на желание, сжигавшее его, убедить мужественно перенести ее отказ – на это Кэрис была неспособна. Потом девушка подняла глаза и увидела, что Телор стоит очень близко, в двух шагах от нее. Судорожно вздохнув, она отступила назад. Когда Кэрис видела Телора так близко, это всегда живо напоминало ей, что, отказав, она сама будет страдать от неудовлетворенного желания.

Удивленное выражение лица Телора сменилось озабоченным.

– Не бойся меня, Кэрис, когда я сожалел, что так и не любил тебя ни разу, я думал о скорой смерти. Ты не должна была воспринимать всерьез мои слова.

Кэрис совсем забыла об этом. Теперь она вспомнила. Слова Телора были окрашены легкой грустью. Так не говорят, когда теряют что-то, очень желанное. Просто у него не было возможности сказать на прощание теплые и нежные слова или подарить что-нибудь на память. Кэрис поняла – для Телора слово «любить» означало «сблизиться», как и для всех других мужчин, но сказал он это так, что девушка невольно задумалась, а не означает ли в данном случае слово «сблизиться» то же, что и слово «любить».

Кэрис покачала головой и протянула руку Телору, он с готовностью взял ее, но не привлек к себе девушку. Рука Кэрис дрожала, Телор просто держал ее в своей ладони и пристально смотрел в лицо девушке.

– Ты не можешь быть девственницей и бояться меня из-за этого, – сказал он озабоченно, затем продолжил жестким от негодования голосом: – Тебя обижали, и без твоего согласия...

Кэрис закрыла глаза, ее всю трясло. Но не столько из-за воспоминаний о прошлом, сколько из-за страха перед будущим, и Телор вдруг порывисто и крепко обнял ее, но объятие это было скорее дружеским и ободряющим.

– О Господи, Кэрис, как я сразу не догадался. Бедняжка. Ну, конечно же, с нами ты будешь в безопасности.

Телор сделал движение назад, но Кэрис прильнула к нему, и он продолжал обнимать ее, хотя уже не так крепко. Он легонько похлопал девушку по спине и сказал:

– Теперь тебе нечего бояться, – Телор снова хотел отступить, но понял, что Кэрис не хочет этого, и довольно резко сказал:

– Кэрис, я не святой. А ты, надеюсь, не окажешься соблазнительницей.

Кэрис опустила руки, но продолжала стоять рядом с Телором, глядя на него своими теплыми золотистыми глазами.

– Я сама не знаю, чего хочу, – прошептала она. – И дело вовсе не в том, что я не хочу тебя. Просто мне страшно.

Несколько решающих мгновений – и жалость превратила страсть менестреля в нежность, и хотя теперь уже Кэрис отступала от него, он чувствовал, как барьеры, разделяющие их, начинают рушиться. Жалость и нежность заполнили его сердце. Он опять потянулся к Кэрис, на этот раз уже не обращая внимания на то, как она дрожит.

– Я ничем не обижу тебя, ничего не сделаю без твоего согласия, – пообещал он, осторожно прижимая ее к себе. – Позволь мне только попытаться исцелить тебя. Ты в любое время можешь сказать мне «да» или «нет».

Кэрис опустила голову, она все еще дрожала, но не отталкивала Телора и не пыталась освободиться из его объятий. Менестрель ждал, чувствуя, как теплом и силой наливается его плоть и, приподнимаясь из просторных брюк, упирается в бедро девушки. Он с трудом подавил в себе искушение потереться своей набухшей плотью о живот Кэрис, чтобы возбудить ее еще больше, и, может быть, она избавится от своей скованности именно потому, что почувствует Телора. Кэрис подняла голову, в ее огромных глазах блестели слезы.

– А если я скажу «нет», ты больше не будешь называть меня «соблазнительницей» и ненавидеть меня?

– Нет, дорогая, – Телор улыбнулся. – Мне кажется, ты самая честная женщина в этом отношении. Если ты скажешь мне «нет», когда я буду охвачен пламенем желания, я просто выругаюсь про себя, но ненавидеть тебя за это не стану. Я пойму, что сделал что-то не так или же слишком поспешил. И тогда я отступлю, чтобы, попытать счастья снова.

Хотя Кэрис была взволнованна и дышала неровно и прерывисто, ответ Телора успокоил ее, и, рассмеявшись, она обвила руками его шею.

– В таком случае мне лучше сказать «да», «да», и дело с концом, потому что, вижу, мне от тебя уже не скрыться.

Но улыбка мгновенно сошла с лица Телора, он покачал головой.

– Нет, не говори мне «да», если чувствуешь обратное, – попросил тихо менестрель. – Я уверен, что могу доставить тебе радость. Только, пожалуйста, наберись терпения и позволь мне обрести спокойствие. Мне кажется, я скорее предпочел бы ничего, чем фальшь твоих чувств, Кэрис.