От сознания того, что она удачно сходила в город, у Кэрис поднялось настроение и словно выросли крылья. Всю обратную дорогу к воротам девушка прошла, пританцовывая от радости, но вдруг вспомнила, как кивнул ей стражник, стоящий у входа. Увидев ее выходящей из города пешком, он непременно вспомнит, что въехала она верхом на муле, но Кэрис теперь ничего не боялась и чувствовала себя очень уверенно. Она засмеялась и направилась по самой широкой улице, ведущей на восток, к другим воротам. Девушка вышла из города так же легко, как и вошла, обошла по дороге вокруг крепостной стены и свернула в небольшой лесок, где оставила Дери.

Карлик, уже одетый в костюм шута, с маленьким барабаном на шее и непристойной формы пузырем, которым нужно бить в барабан, сначала испугался, когда узнал, какое место для выступления выбрала Кэрис, но потом, согласившись с доводами девушки, кивнул.

– Не будет ничего страшного, если мы спросим разрешения там выступать у управляющего или бейлифа, в общем у того, кто отвечает за это место, – сказал Дери.

Но друзьям не удалось войти в Креклейд так же легко, как сделала это одна Кэрис. Их остановили стражники и спросили, откуда они идут и что им нужно в городе.

– Этот мальчик, – принялся плакаться Дери, вцепившись в руку Кэрис с такой силой, словно боялся, что она вырвется и убежит, – мой. Он может танцевать на канате. Из нашей труппы он один уцелел, а канат и узелок у меня на плече – это все, что осталось от наших вещей. В шести или семи милях отсюда на дороге на нас напали разбойники. Мы совсем этого не ожидали, ведь находились так близко от города.

– У нас и своих неприятностей хватает, – сказал стражник и, махнув рукой, разрешил артистам пройти, предупредив, чтобы они доложили о своем прибытии бейлифу.

Когда они сделали это и Дери снова упомянул о разбойниках, бейлиф, в сущности, повторил слова стражника, добавив лишь, что человек по имени Орин, величающий себя лордом, но на самом деле обычный самозванец, привел войско с востока и попытался захватить город. Его наступление удалось отразить, а виселицы возведены для его захваченных в плен приспешников. Когда же Дери посетовал на то, что они лишились даже кольев для натягивания каната, и попросил разрешения натянуть канат для мальчика между виселицами, бейлиф от души посмеялся над этим и дал согласие. Он заметил, что не будетничего страшного, если день, предшествующий казни, пройдет в развлечениях.

Когда друзья вышли из дома бейлифа, Дери принялся бить в барабан и созывать людей на площадь. Объяснений никаких не требовалось – разноцветный, кричаще-яркий, кое-где рваный костюм, барабанная дробь и несколько вульгарные замечания в адрес тех, кто выглядывал из окон или выходил на улицу, означали только одно – в город прибыли артисты. За Дери следовала Кэрис, она ходила на руках, подпрыгивала и кружилась на месте, а когда видела, что Дери ушел довольно далеко вперед, делала «колесо» и догоняла карлика. Артисты прошли вдоль трех главных улиц города, потом обошли вокруг площади и к тому времени, когда Дери взобрался на одну виселицу с канатом через плечо, а потом на другую, с концом каната в зубах, на площади уже собралась довольно большая толпа.

По дороге в город Кэрис показала Дери узлы, которые совсем не сложно завязывать, а главная хитрость состояла в скользящем узле, представляющем собой передвижную петлю на канате, которая сначала набрасывалась на колышек и позволяла натянуть канат до необходимого состояния. Кэрис также предупредила карлика, в каких местах ее выступления он должен делать вид, будто угрожает ей. Когда Дери запротестовал, сказав, что ему будет вовсе не просто из веселого шута превратиться в сурового надсмотрщика, они остановились, присев под деревом, и выработали новый спектакль, который включал все старые шутки и смешные выходки, но делал карлика скорее коварным и злым типом, а не безобидным идиотом.

– Мне очень не хочется, чтобы зрители в гневе набросились на меня и я не дожил бы до конца твоего выступления, – заметил Дери.

– Эту роль должен был бы играть Телор, – сказала Кэрис, становясь вдруг озабоченной. – Мне бы тоже хотелось обойтись без этого, но если люди не будут думать, что меня запугали и заставляют исполнять наиболее сложные места номера, их не будет пронимать нервная дрожь. А ведь они бросают монеты, только когда вскрикивают от ужаса, когда надеются, что вот-вот произойдет несчастье. Зрители каждую минуту должны думать, что я могу сорваться с каната и упасть.

Дери невольно вздрогнул.

– Боюсь, что не только у них сердце уйдет в пятки. Виселицы ведь такие высокие.

Весело рассмеявшись, Кэрис с любовью погладила свой канат.

– Тем лучше. Если ты тоже будешь выглядеть перепуганным до смерти, зрители убедятся, что мне на самом деле угрожает серьезная опасность, а значит, и заплатят нам больше.

Теперь же, наблюдая за тем, как, взобравшись на вторую виселицу, Дери старается натянуть канат как можно туже, Кэрис уже жалела о том, что предложила карлику сыграть роль злодея. Если она и в самом деле упадет, толпа разорвет бедного Дери в клочья. Нет, Кэрис вовсе не сомневалась в своем мастерстве, просто неожиданно поняла, что будет работать на абсолютно новом, неизвестном ей канате, который вполне мог преподнести любой сюрприз. Но сейчас слишком поздно об этом думать, ведь Дери сверху уже кричал Кэрис, чтобы она оставалась на месте, не пытаясь куда-нибудь убежать, и подозрительно посматривал на девушку, взбираясь по очереди на виселицы. Спустившись вниз, карлик тут же погнал Кэрис на ту виселицу, с которой она решила начать свое выступление, не обращая внимания на попытку девушки предупредить, чтобы он не казался слишком суровым в отдельных местах своего выступления и не сделал этим хуже для себя.

Раздалось несколько протестующих возгласов, принадлежащих наиболее нервным зрителям, но они потонули в громком смехе после того, как Дери начал свою речь, которая предваряла номер Кэрис, но потом быстро переросла в цепочку шутовских фантазий. Делая все для того, чтобы не вызвать «гнев» Дери, Кэрис взобралась на поперечную перекладину виселицы и уселась там, легко помахивая ножками. Когда карлик закончил свое выступление и собрал монетки, которые не смог поймать на лету, толпа значительно увеличилась. И люди все еще продолжали подходить, привлеченные отчасти взрывами хохота и бранными выкриками. Кэрис отчаянно пыталась придумать что-нибудь, чтобы хоть как-то защитить Дери от нападок толпы, но изменить номер не решилась. Это было для нее так же важно, как и ее движения.

Подчиняясь команде Дери, девушка медленно поднялась и неуверенно поставила одну ногу на канат, потом приподняла ее и повторила это движение несколько раз, чтобы почувствовать натяжение каната на другом конце. Нетерпеливый голос Дери приказал ей немедленно начинать выступление, и Кэрис, сделав шаг вперед, вскинула руки вверх, продолжая ногами проверять канат. Он был грубее и почему-то менее эластичен, чем ее старый, но что-то подсказало Кэрис, что он быстро растянется. Дери снова закричал на нее, и девушка сделала еще один шаг, потом еще и еще, она шагала все быстрее и быстрее, пока, наконец, не побежала, раскинув руки и помахивая ими, как крылышками, а добравшись до середины каната, стала легко покачиваться из стороны в сторону. Ноги Кэрис почувствовали середину каната, хотя Дери прекрасно справился со своей работой и никто из зрителей не мог сказать, что канат в этом месте хоть немного провис. Девушка передвигалась по канату все медленнее и, добравшись до противоположного конца, выглядела даже более неуверенной, пока не добралась до перекладины виселицы.

Обычно Кэрис хваталась за перекладины так, будто это ее последняя надежда на спасение. Но на этот раз девушка постоянно помнила, что канат может слишком растянуться, вызвав несчастный случай, поэтому она просто оперлась рукой о столб виселицы. Дери снова, в соответствии с их планом, принялся угрожать Кэрис, и девушка вновь ступила на канат, не зная, ликовать ей или беспокоиться, когда услышала визгливый женский крик:

– Этот маленький монстр даже не дал ребенку шеста для равновесия!

Конечно же, это не была оплошность Дери. Еще Морган настоял на том, чтобы Кэрис танцевала без всяких приспособлений, и ее выступление не было лишь ходьбой с шестом взад и вперед по канату.

Добравшись до середины, Кэрис стала танцевать. Она скользила, наклонялась, приподнимала одну ногу, потом другую, раскачиваясь из стороны в стороны, чтобы, удержать равновесие. Девушка сначала танцевала медленно, потом все быстрее и быстрее, двигаясь и поворачиваясь то в одну, то в другую сторону. Чувствуя, как провисает канат, она невольно вздрагивала и замирала, словно заканчивая выступление, но потом, убедившись, что он все-таки натянут достаточно хорошо, снова начинала двигаться, подстегиваемая угрозами со стороны Дери. Потом Кэрис остановилась, покачиваясь из стороны в сторону, ни на минуту не забывая о том, как опасно танцевать на новом канате. Ее мучили сомнения, но, в конце концов, она медленно наклонилась, очень медленно, и обхватила канат руками.

Выступление Кэрис прошло очень успешно. Когда она сделала стойку на руках, зрители замерли, потрясенные, когда же, выпрямившись, девушка побежала по канату к столбу виселицы, раздался гром оваций и аплодисментов. Но Дери, казалось, рассвирепел еще больше, заставляя Кэрис продолжать номер, и ей даже пришлось, остановившись на мгновение, посмотреть вниз, чтобы убедиться, что разъяренная толпа не набросилась на него. Она могла бы на этом месте и закончить свое выступление, но Дери так вошел в роль жестокого хозяина и принялся осыпать ее такими ругательствами, когда она приостановилась, что девушке ничего не оставалось, как продолжать номер. В конце выступления чуть не произошло непоправимое, но виноват в этом был отнюдь не канат, а дикий и пронзительный рев толпы, слышались даже мужские вопли, когда она, казалось, оступилась, но все-таки не упала. Возмущенные зрители пришли в такую ярость, что Кэрис вновь посмотрела вниз убедиться в безопасности карлика и, промахнувшись, не смогла уцепиться за канат. После этого девушке пришлось несколько мгновений посидеть на канате верхом, чтобы перевести дыхание и украдкой взглянуть на Дери, который распростер руки, готовясь в случае чего поймать ее. Убедившись, что карлик цел и невредим, девушка не спеша поднялась на ноги и плавно заскользила вдоль каната.