В антракте мы выпили шампанского и разделили «по-братски» припасённую из дома шоколадку. Альфи ещё раз отметила, какая же она молодец, что заставила меня купить этот (дурацкий) костюм, и как он мне идёт. Ну, я сильно-то и не спорю, просто непривычно.

— Ладно, признаю, что ты права, и не зря потратила столько денег. Я вот тебе в отместку тоже что-нибудь куплю, на свой вкус…

Она в ужасе замахала руками — «только не это!»

— Куплю, куплю. И буду смертельно оскорблён, если ты это не оденешь. К Саби с Томом на свадьбу, например.

— А чего это ты об этом заговорил? Насколько я знаю…

— Тома, то он, как благородный человек, скоро ей это предложит, — уверенно закончил я. — Слушай, ты что, разве ничего не поняла? Саби специально устроила весь этот цирк, чтобы услать нас нафиг и соблазнить этого тормоза. Так что давай не будем торопиться домой, посидим ещё где-нибудь…

— Нет, ну ничего себе! — рьяно возмутилась Альфи. — Вот что за девчонка, не может без своих выкрутасов!! Могла бы просто попросить нас всех пойти в ночной клуб, ради такого дела можно и помучаться немного…

— «Просто» — это не её стиль. Да ладно, не злись, ведь весело было. Тому больше всех огребать, а мы на халяву на хороший спектакль попали.

— Что, скажешь, и тебе нравится? — недоверчиво поинтересовалась она.

— Представь себе. Вот куда бы я точно не пошёл — так это в оперу. Был один раз в детстве — хватило.

— Даже за миллион евро бы не пошёл?

— Не-а.

— А за…

— А за ночь с тобой бы пошёл, — вдруг ляпнул я. Прикусил язык — поздно.

Она посмотрела на меня взглядом «как же вы, кобели, меня достали», отвернулась и сказала, что сходит пока в дамскую комнату, а я могу возвращаться в зал. Понятно, придёт, когда свет погасят, сядет и уставится на сцену, а если дотронусь — отшатнётся или даст по рукам. И снова будет права… Ой, дурак…

Я увидел её раньше, чем ожидал — и это не принесло мне никакой радости. Чёрт, ни на минуту нельзя оставить эту женщину, так и норовит какой-нибудь козёл прилипнуть!!

«Козёл», впрочем, выглядел более чем презентабельно: широкоплечий светловолосый парень под два метра ростом, дорогой костюм, почти незаметные на лице очки в тонкой золотой оправе… Успешный молодой бизнесмен средней руки или перспективный чиновник. Не то, что я, уличная рвань… Даже в этом новом прикиде я смотрюсь на его фоне неуверенной в себе тощей креветкой. Так бы и врезал по этой самодовольной харе… Вот только, похоже, ответным ударом он меня по стенке размажет.

А ведь всё так хорошо начиналось!..

Альфи заметила, что я на них смотрю, и сделала подзывающий жест, но я демонстративно отвернулся. Тут раздался третий звонок. Я был уверен, что она из принципа сядет с этим типом, а не со мной, но, видимо, там все места были заняты, и она вернулась.

— Извини, некрасиво получилось, — сказала она, глядя в сторону. — Случайно встретила знакомого.

— Знакомого?

— Угу.

На этом погас свет, и разговор был окончен.

Я не знал, что Альфи собирается делать после спектакля — возвращаться домой, идти со мной куда-нибудь (на это, понятно, глупо теперь рассчитывать) или свалит со своим «знакомым». Последний, конечно, нарисовался сразу, как только смолкли аплодисменты. Вежливо поздоровался и представился Станиславом — с ударением на второй слог. Говорил он с сильным акцентом, и Альфи пояснила, что «Стас» — поляк. Познакомились они в той же Германии, в Университете.

Оказавшись на улице, мы немного постояли, разговаривая ни о чём. Всё это время «Стас» приглядывался ко мне, явно пытаясь понять, кто я для Альфи.

— Если позволите… Мы с Вероникой были не просто знакомыми. Я делал ей предложение — два раза.

— И?

— Как видите, она предпочла вернуться в Литву, — пожал плечами Станислав. — Я тут часто бываю в командировках, и каждый раз пытался её найти. А сегодня даже глазам не сразу поверил…

— Стас!

— Что? Я же вижу, что вы — не пара. Я хочу, чтобы ты дала мне ещё один шанс. Пойдём куда-нибудь — выпьем, поговорим.

Я посмотрел на Альфи, она — на меня.

К чёрту все эти политесы!! Я поднял голову и решительно уставился на «захватчика».

— Я против! Никаких третьих шансов не бывает. Если она два раза тебя послала, пошлёт и в третий. Так что нет смысла тратить время.

— А кто ТЫ такой, чтобы за неё решать? — криво усмехнулся Стас.

— Скажем — тот, кому она небезразлична.

(Неужели я это сказал?)

— Ой, мальчик, не смеши меня! Знаешь, сколько вас было таких «небезразличных»! И не тебе чета…

— Слушайте вы, оба! — не выдержала Альфи. — Хватит уже говорить, как будто меня тут нет! Стас, перестань сейчас же, и не смей его оскорблять! А ты, Ирг… просто помолчи, ладно?

Я кивнул одновременно с этим индюком. Интересно, что будет дальше? Было удивительно это осознавать, но, похоже, Альфи сейчас действительно его пошлёт. Его, такого всего из себя, с серьёзными намерениями… А не меня.

Стас тоже это понял, вздохнул, глядя себе под ноги. И неожиданно выдал:

— А я ведь хотел сказать тебе кое-что очень важное. И даже теперь скажу. Я искал всё это время… И я нашёл.

Вот теперь я по-настоящему испугался. Альфи побледнела так стремительно, что я подумал, что ей стало плохо.

— Ты врёшь.

— Что нашёл?

— Место, где похоронен Сергей.

— Кто?

Альфи вздрогнула и судорожно вцепилась в моё плечо, словно у неё подгибались ноги.

— Она тебе ничего не говорила? Ну, вот видишь…

— Не надо…

Она с явным усилием оторвалась от меня и сделала шаг навстречу Стасу. Он, как ни в чём не бывало, взял её за руку, и она не отняла.

— Прости, Ирг. Нам надо поговорить вдвоём. Это… личное.

— Салют!

Стас победно усмехнулся и повёл её к своей машине.

А я поплёлся в ближайший кабак… Было паршиво, безнадёжно паршиво. И, в кои-то веки, в этом не было моей вины. 

Вероника

Я стояла на каких-то задворках, прижимаясь спиной к тёмной стене. Улица казалась пустой, и я не знала, хорошо это или плохо. Я вообще не знала, что мне делать.

Всё произошло так внезапно, я и подумать ничего не успела…

Стас звал в ресторан или ещё куда-нибудь, но я настояла на том, чтобы поговорить тут же, в машине. Он нехотя послушался, припарковался в каком-то тупике и толкнул пространную речь о том, как развёл моего кузена на подробности истории, о которой я рассказала только ему. Айвар, конечно, знал не более моего, но полученной информации хватило, чтобы начать поиск по своим каналам. И вот, спустя почти два года, Стас вышел на место, где предположительно находится могила Сергея. Не я нашла, а он…

— Ну?

— Скажи сначала, а что это за заморышек был с тобой сегодня? Ник, где твоё чувство прекрасного?? Это же явный мезальянс!

Я скривилась.

— Стас, ну что ты демагогию разводишь! Какое тебе дело до моей теперешней жизни? По-моему, мы расстались вполне цивилизованно, а сейчас ты ведёшь себя просто некрасиво. Я не узнаю тебя, правда.

Он зеркально отобразил мою гримасу.

— Ну, извини. Видишь ли, хоть мы и расстались, как ты говоришь, «цивилизованно», и ты тут же забыла обо мне, ведь так? Но есть один нюанс — Я не забыл. После тебя у меня было много женщин, но меня от них реально воротит, ни с кем не могу иметь ничего серьёзного. Даже к цыганке ходил — думал, может, на мне порча…

— Которую я навела? — невесело усмехнулась я. — И что?

— Конечно, ничего. Но это неважно… Я не могу, понимаешь ты это, не могу спокойно жить после тебя! Что ты сделала со мной, скажи?! Почему ты такая…

— Невыносимая стерва?.. Прости. Я не знаю. Я же не слепая, всё вижу… Думаешь, легко с этим жить? Ну что, пойти утопиться, и все будут счастливы?!

— Нет! Я не это имел в виду… Извини, я понимаю, что ты не виновата, но… Я так устал. И этот мальчишка, он же тоже в конце концов сломается… Ладно, к чёрту всё это!

Стас помолчал, потом решительно мотнул головой и посмотрел на меня в упор.

— Можешь думать обо мне, что хочешь, твоё право. Но я так решил: я скажу тебе это место при одном условии.

— Каком?

— Поедем ко мне в отель. Будь со мной ещё раз, последний. Может, тогда мне будет легче тебя забыть.

Я закусила дрогнувшую губу.

— То есть ты хочешь купить меня? Да… Ты действительно изменился.

— Жизнь заставила! Бескорыстие — это детские игры, я не хочу больше заниматься благотворительностью! Ты слышала — или информация, или…

Больно, очень больно в очередной раз терять веру в людей. Больно… От того, что я так и не узнаю, правда ли он нашёл это место, не приеду туда, не постою, слушая в своём сердце тишину…

— Хорошо. В смысле — всего хорошего тебе, Стас.

Я оглянулась: он сидел неподвижно и смотрел на меня с явным изумлением.

— Ника, ты… готова вот так уйти?! Для тебя же это было так важно! Или… уже нет? Или я тебе настолько противен?!

— Нет, дело в другом. Просто я не позволю себя купить. Даже этим. Я не вещь, я не продаюсь. Никому, никогда. Извини…

Я резко дёрнула ручку дверцы, но она не поддалась.

— Стас?..

— Я заблокировал все двери. Ты не уйдёшь сейчас.

Я снова повернулась к нему, стараясь не показывать охватившую меня тревогу. Станислав выглядел совершенно спокойным, но огромные чёрные зрачки выдавали его состояние.