Марина поднялась, отряхнула с брюк приставшие травинки. Нужно было двигаться дальше. Посмотрев на часы, поняла, что занятия в университете уже час как закончились. Марина медленно пошла к трамвайной остановке. Она решила поехать к Даше. Почему-то в их неразлучной троице именно Даше выпала роль хранительницы душевных тайн подружек. Вот и сейчас Марина решила, что лучшей слушательницы ей не найти, да и посоветовать может. Она ведь рассудительная. Симка тоже такая, что рот на замке держать умеет, но она непременно начнет ворчать, приговаривать свои любимые присказки, из которых станет ясно, что получает человек всегда только то, что заслуживает. Может быть, она и права, но Марине сейчас нужно было совсем другое.

Дорога к дому Даши заняла около получаса. Оказавшись у знакомого подъезда, Марина вдруг оробела. Села на скамейку возле раскидистого клена с огромной круглой кроной и задумалась. Стоит ли перекладывать на чужие плечи свои проблемы? Тем более, это не проваленная контрольная или несданный зачет. Да и что подумает о ней Даша? Ведь сколько раз говорила она, что Власов – бессердечный баловень, которому нельзя доверять. Знала бы она, какие грандиозные планы строила Марина на его счет. Нет, Марина поняла, что не расскажет ни Даше, ни кому бы то ни было из близких о своей беде.

– Привет, Машуня, что ты здесь делаешь? – отступать было поздно, потому что удивленные глаза Даши, не мигая, смотрели на нее.

– Я к тебе.

– Пойдем, – Даша пропустила Марину вперед. – Ты утрясла свои неотложные дела?

– Пятьдесят на пятьдесят.

– По твоему тону нельзя определить, довольна ты или нет. Просто сегодня было последнее практическое занятие по физике. Плохо, что тебя не было, физик негодовал. Сегодня вообще многие отсутствовали. Симка получила зачет автоматом.

– Ей сам Бог велел. У нее не голова, а компьютер.

– Нормальная девчонка, трудолюбивая и усидчивая. Главное, знает, чего хочет – это большое дело, – заметила Даша, открывая входную дверь. – Проходи.

– Я вымою руки, – тихо сказала Марина.

– Давай, и приходи на кухню.

Едва почувствовав запах жареной картошки, Марина поняла, что ее просто вывернет наизнанку. Не обращая внимания на удивленные взгляды Даши, она поспешила на балкон, на свежий воздух. Быстро задышала, прижав руку к груди, часто глотая слюну.

– Что с тобой? – подозрительно глядя на Марину, спросила подошедшая Даша.

– Я беременна, – без всяких лирических отступлений тихо сказала Марина. Она закрыла глаза, качая головой, едва переводя дыхание. – Мне некому больше сказать, только тебе. Вариантов нет – нужно быстрее с этим что-то делать.

– Что-то. – задумчиво произнесла Даша, глядя на побледневшую подругу. – Сейчас не время читать морали, но как же ты была неосторожна!

Даша сказала это с такой горечью, досадой, что у Марины сжалось сердце. Она не ошиблась – только Даша могла понять ее, не осуждая, не копаясь в душе. Уже от сознания этой душевной близости становилось легче. Ничего не менялось, но морально Марина почувствовала себя не такой незащищенной, не одинокой.

– У меня есть деньги. Нужно только найти врача, – не поднимая глаз, сказала Столярова.

– Проблема и простая, и сложная. Не знаю, чем тебе помочь.

– Да я и не надеялась на это. Скорее всего в субботу я поеду домой. Там у меня знакомая медсестра, Лариса. Она уж точно в курсе дел, – облегченно выдохнув, произнесла Марина. Приступ дурноты отступил, но он снова мог повториться в самый неподходящий момент. – Главное, чтобы об этом никто не узнал. Не самая лучшая строка биографии, согласись.

– Соглашусь, – после паузы сказала Даша и спросила: – Деньги-то откуда?

– Оттуда, – горько усмехнулась Марина. – Взяла до лучших времен в долг.

– Власов?

– Да.

– Попалась все-таки, – покачала головой Даша.

– Не все такие стойкие, как вы с Симкой. Одна с одноклассником с пятого класса в любовь играет, ты – с мужчиной, годящимся тебе в папы. Не знаю, как вам это удается? Наверное, я слишком легкомысленная, голова становится совершенно глупой, когда любовь заполняет немногочисленные извилины, а их у меня перемыкает где-то ниже пояса.

– Ты еще в состоянии шутить над собой.

– Высшая степень мазохизма.

– Машка, Машка.

– Знаю, все знаю. Спасибо, что не причитала, не проводила воспитательную работу и не жалела. Жалости не достойна – однозначно, сама во всем виновата. Поеду я, пожалуй.

– Останься, что ж ты сразу-то.

– Нет, скоро тетя Ира придет с работы. Начнет за стол приглашать, а меня от него, сама видишь. Тут бы в общаге продержаться два дня, чтоб никто ничего не заметил. Все, пока, проводи.

Открыв дверь, Даша взяла Марину за руку. Они обнялись без слов, мысленно сказав все, что могли сказать друг другу девятнадцатилетние подружки. Обеим было страшно. Никогда в их короткой жизни не было такой серьезной проблемы. Все, что случалось раньше, показалось детским лепетом, надуманным и не заслуживающим внимания.

А в следующий понедельник Марина зашла в аудиторию как обычно с улыбкой на лице, отвечая на приветствия однокурсников. Заняв свое привычное место на первой парте между Симой и Дашей, достала конспект.

– Ну, как твои дела? – наклонившись, тихо спросила Даша, поглядывая на Симку. Та увлеченно о чем-то спорила с однокурсником, сидевшим за соседней партой.

– Порядок, – грустно ответила Марина. – Отделалась легким испугом в виде каких-то уколов. Я думала, будет хуже.

– А это наверняка?

– У меня нет причин не доверять Ларисе. Сказала, что все должно быть нормально.

– В таких делах все должно быть более чем нормально! – Даша произнесла последнюю фразу слишком громко, чем привлекла внимание Симы. Договорив со своим собеседником, она быстро включилась в разговор.

– Что за шум? – спросила она, улыбаясь.

– Даша морально готовит меня к предстоящей сессии. Говорит, что я должна сдать ее лучше, чем предыдущую. А ты что скажешь? – серьезно спросила Марина.

– Даша права. Напрягись немного. Это того стоит, а то снова останешься без стипендии. Домашние-то не в восторге от этого?

– Они от природы не в восторге от меня и всего, что со мной связано, – отмахнулась Марина. – Я по жизни паршивая овца. Зачем такой повышенная стипендия?

Звонок оповестил о начале лекции, последней лекции перед весенней сессией. Это была последняя встреча с преподавателем перед зачетной неделей. Самое время напрячь свое серое вещество и потом заслуженно отдыхать. Преподаватель оглядел притихшую аудиторию и после короткого вступления попросил всех записать вопросы экзаменационных билетов. По партам пронеслась волна растерянности, готовности, бессмысленного протеста перед очевидным. Неужели скоро сессия? До тех пор, пока в руках нет билетов с вопросами, не верилось, что она не за горами. Первый курс скоро станет прошлым. Новые учебники, предметы, заботы – все это будет потом, а пока на улице весна плавно переходит в долгожданное лето, а тут нужно забывать обо всем, погружаясь в ставшую привычной суету экзаменов. За окном ярко светит солнце, согревая своими лучами все, что может принять его тепло. Даже на душе необычайно светло оттого, что каждое утро начинается с созерцания новых результатов бескорыстного труда небесного светила.

Девчонки учили билеты, писали шпаргалки, в недолгие дни подготовки к экзаменам собирались по очереди у Симы или Даши. Обстановка общежития не очень благоприятствовала занятиям, поэтому Марина с удовольствием принимала приглашения, не уезжая домой. Там ей вряд ли удастся нормально готовиться к сдаче экзамена. От одной мысли о необходимости общаться с матерью у Марины портилось настроение. Правда, по отцу она скучала, но даже ради встречи и разговоров с ним она не хотела переступать порог отчего дома. Ей казалось, Петр посмотрит на нее и поймет, что она совершила ужасную вещь. Даже не одну, а несколько. Он – мужчина, наверняка в его представлении в таких ситуациях всегда виновата женщина.

Марина сдавала экзамены, радуясь возможности таким образом отвлечься от своих сердечных проблем. Власова она видела пару раз издали, в душе ничего не отозвалось. Не подгибались от волнения ноги, его красивое, надменное лицо перестало казаться идеальным, скорее неестественным. Ей казалось, что даже улыбка у него никогда не бывает искренней. Марина запрещала себе думать о нем. Она понимала, что еще немного, и боль пройдет. Останется только долг – несколько шелестящих бумажек, которые она обязательно вернет ему. Долги нужно отдавать.

Понимая состояние подруги, Даша частенько оставляла ее у себя на ночь. Уговаривать долго Марину не приходилось. Достаточно было одной фразы:

– Зачем тебе ехать в общежитие на ночь глядя? Марина пожимала плечами и кивала головой в знак согласия. Даша стелила постель на двоих в своей комнате. На широком диване хватало места обеим. Даша с детства любила спать одна, но ради Марины забывала об этом. Потом приносила в постель горячий чай или какао с бутербродами, приготовленными мамой. Ирина с недоверием относилась к уверениям девочек, что они плотно поужинали. Она вспоминала себя в эти годы. Тогда было не до еды, времени хватало только на написание шпаргалок и разговоры о жизни. Именно это казалось самым важным, а экзамены с их результатами отодвигались на второй план, все приходилось совмещать.

Ирина приходила с работы, заставала девочек за занятиями и, едва поприветствовав их, шла на кухню. Отсутствие грязных тарелок и чашек говорило о том, что сюда давно не заходили. Сима быстро собиралась и ехала к себе, а Марина частенько оставалась на ночь. Ирина была не против. Только решала внести свои коррективы: бутерброды, горячее какао на ночь как раз соответствовали ее представлениям о нормальном ужине.

– Девочки, вы должны хорошо кушать, потому что умственная деятельность требует огромных затрат, – каждый раз Ирине приходилось уговаривать упрямых студенток, боящихся испортить свои стройные фигурки. – Не переживайте насчет лишних калорий. Поверьте моему опыту, они начинают проявляться только после рождения ребенка, да и то не всегда.