– Геометрия. А что?

– О геометрии и надо думать, а не о даче. Мне пора. Спасибо за кофе.

– Пока… – совсем загрустил Игорь. – Я тебе еще наберу сегодня! – крикнул он мне вслед.


Нелли пришла в шесть, как мы и договаривались. Зашла в мою комнату, огляделась по сторонам и остановилась под люстрой, удивленно задрав голову.

– Что это? – спросила она, округлив и без того большие глаза. Нелли осторожно толкнула пальцем пластмассового зайца, подвешенного на тонкой нитке к люстре. Заяц начал тихо раскачиваться из стороны в сторону, лениво крутясь вокруг своей оси.

– Это животные, – просто ответила я. – Из «Детского мира».

– Я вижу, – улыбнулась Нелли, толкнув пальцем лису, волка и медведя. – Но… почему они висят тут, как елочные игрушки? Да еще и на люстре. Так странно… Никогда такого не видела! – Она толкнула пальцем черную пантеру и белочку.

– Я увидела фотографию в каком-то блоге о дизайне, и мне это так понравилось, что захотелось сделать у себя так же. Нитка должна быть очень тоненькой, но прочной. Должно быть ощущение, что звери не просто висят на ниточках, а словно зависли в воздухе и тихо качаются…

– Это нереально… – прошептала Нелли, глядя на зверей как завороженная. Казалось, их равномерное покачивание слегка загипнотизировало ее. В глазах Нелли был восторг. Я еще ни разу не видела ее такой. – У меня ощущение, будто я в сказку попала! А ты говорила, что мне будет скучно…

Нелли достала айфон и начала фотографировать моих волшебных зверей. Надеюсь, она не шутила, и ей действительно это понравилось.

– Ой, а это что такое? – спросила она, подбежав к окну. С края карниза свисала стая бумажных голубей из бирюзовой бумаги. – Ты сама их сделала?!

– Да, – ответила я. – Прошлым летом, с бывшим парнем.

– Как красиво… – вздохнула она и сфотографировала бумажных птичек. – Это все так странно, но… так мило. Я не думала, что ты такая.

– Какая?

– Необычная. Я бы никогда не додумалась так сделать у себя, – Нелли снова огляделась и остановилась напротив стены с шестью фотографиями в одинаковых рамках. Подошла ближе, опустилась на колени и потрогала пальцем черный силуэт Эйфелевой башни, растущей, казалось, на светлых обоях прямо из плинтуса.

– Это наклейка, – сказала я. – В прошлом году на выставке купила.

– Она офигенная, – прошептала Нелли, трогая башню пальцами. – У тебя так классно, ты просто не представляешь!

– Вообще, я сначала хотела прилепить ее на окно, – сказала я. – Просыпаешься, а в окне – Эйфелева башня. Но родители не разрешили.

– Можешь меня сфоткать? – спросила вдруг Нелли. – Я встану рядом с башней, а ты сфоткай так, чтобы было видно только ее и мои ноги в туфельках, ладно?

– Хорошо, давай. Готова?

– Готова.

– Снимаю.

– Отлично! – сказала Нелли, разглядывая новый снимок. – Сейчас выложу фотку в «твиттер». Ой… а это что, маска зайца? – спросила она, осторожно вытаскивая с книжной полки картонную маску. – А давай сделаем фотосессию? Да, точно. Сфоткай меня в маске на фоне своих невесомых зверей! А потом я тебя. Блин, как же здорово!

Не успела я ответить, как Нелли позвонили.

– Да, малыш, приветики. Сорри, я не могу сейчас говорить, очень занята. Позвони мне вечером, целу-у-ую! – и она отключилась. – У меня столько идей, столько идей…


Мы менялись масками, дурачились, смеялись и фотографировали друг друга до девяти вечера. Нелли каждую минуту придумывала что-то новое. Позировала, улыбалась, кривлялась, визжала от восторга. У меня уже болели щеки и живот. От смеха. Мне очень давно не было так весело и легко, как сегодня, когда мы дурачились с Нелли.

– Ты очень классная девчонка, Насть, – сказала она, собираясь домой. – Приходи завтра ко мне. Будет третий урок!


На следующий день Нелли показывала мне свои фотографии на компьютере. Сказать, что у нее очень много фоток, это ничего не сказать. Встречи с друзьями, прогулки с подругами, посещения кинотеатра, дни рождения, праздники, гимназия – там было все. Сотни кадров с каждой встречи. Нелли была почти на каждом. Везде она позировала, везде улыбалась.

– Люблю, когда много фотографий, – сказала Нелли. – Люблю сидеть и рассматривать их. Я обычно только пудрой пользуюсь, но, если знаю, что меня будут часто фоткать, обязательно тональник наношу, а потом еще пудру. Чтобы лучше получаться на фотках. Вот здесь мы в клубе на Хэллоуин в прошлом году… Я была куколкой. Правда, круто получилось?

На фото Нелли была в пышной ярко-розовой юбке из нескольких слоев прозрачной ткани и в черном корсете с розовыми кружевами. Кожа почти коричневая, глаза густо подведены черным, а сама Нелли довольно улыбается. Она была похожа на шлюху, но уж никак не на куколку.

– Я целый месяц думала, в чем мне пойти, – продолжала Нелли. – Каждый день об этом говорила. Всех достала, наверное. Юбку мне сшила мама подруги. Прикольная получилась, пышная такая. А ты кем была на Хэллоуин?

– У меня было короткое темное платьице с широким поясом на талии, – ответила я. – Еще была очень высокая прическа с жутким начесом, я три часа ее делала. И черные стрелки на глазах.

– Ты была Эми Уайнхаус?

– Да.

– А у тебя фотки есть?

– Нету, – вздохнула я. – Я не очень люблю фотографироваться. Мне кажется, я плохо получаюсь на фотках. Есть только несколько удачных кадров, которые я люблю. Если что-то мне не нравится, я их сразу удаляю.

– Ты есть «ВКонтакте»?

– Нель, я у тебя в друзьях, – сказала я. – Ты опять забыла?

– Да? – удивилась Нелли. – Наверное, забыла.

Она зашла в Сеть и быстро отыскала мою страницу в списке из семисот друзей. Открыла фотоальбом и стала рассматривать.

– У меня только один фотоальбом, – сказала я. – Там всего тридцать с чем-то фотографий.

Нелли остановилась на кадре, где я в сиреневом берете и кожаной куртке сижу за гончарным кругом и делаю горшок из глины. Я мечтательно улыбаюсь, а мои руки почти по локоть измазаны глиной.

– Это моя самая любимая фотография.

– Ты умеешь лепить горшки из глины?

– Да нет, – улыбнулась я. – В прошлом сентябре мы ходили на фестиваль журнала «Сизонс». Там можно было попробовать сделать самим такой горшок из глины, а потом забрать с собой. Это был очень счастливый день. Там же я купила наклейку с Эйфелевой башней.

– Твой бывший фоткал? – спросила Нелли.

– Да, – кивнула я. – Он. Все мои удачные фотографии сделал он. Меня никто так хорошо не фоткал. Ни до него, ни после.

– Наверное, он был очень сильно в тебя влюблен, – прошептала Нелли. – Я слышала, что, когда тебя фотографирует человек, который тебя любит, ты всегда будешь хорошо получаться на снимках.

– Почему так?

– Не знаю. Думаю, что любящий человек видит тебя по-другому. Не так, как другие или как себя видишь ты сама. Он видит только лучшее в тебе, а фотография может это показать.

– Первый раз такое слышу, но эта версия мне нравится.

– Мне тоже, – улыбнулась Нелли. – Я скоро записывать за собой начну! Почему вы расстались?

Я пожала плечами:

– Наверное, у него появилась другая девушка.

– Ты ее видела? Наверняка уродина какая-нибудь. Им вечно везет на красавчиков. Постоянно вижу такие парочки… Что они только в них находят?

– Она очень симпатичная, – ответила я. – Интересная, стильная, яркая, общительная… Она подходит ему больше, чем я. Ему с ней просто лучше, чем со мной. Она актриса, будущая.

Нелли слушала меня, то и дело хватаясь руками за голову.

– Как ты можешь такое говорить?! – возмутилась она.

– Просто, – ответила я. – Просто могу. Говорю, что думаю.

– Какая-то бездарность отбила у тебя парня, который тебя любил, а ты так спокойно говоришь о том, что она хорошая и ему с ней лучше!

– Ну а если ему и правда лучше?

– Откуда тебе знать?! – сорвалась на крик Нелли. – Об этом может знать только он! А вообще, ты все-таки странная…

– Чем же?

– Хорошая очень, – сказала Нелли. – Я думала, таких уже не делают.

– Значит, тебе повезло. Я – эксклюзив.

– На самом деле, Насть, сотни девчонок поливают грязью своих бывших и их новых подружек при каждом удобном случае. А ты не такая.

– Я просто не могу говорить о нем плохо, – ответила я. – И врать себе, что его девушка – уродина, я тоже не могу. Я ведь знаю, что это не так…

Мне хотелось сменить тему, пока Нелли не начала и дальше расспрашивать меня об Арсении.

– Так что там с нашим третьим уроком? – спросила я.

– На третьем уроке тебе нужно придумать свою отличительную черту, – сказала Нелли. – Это что-то вроде коронного номера. Вот я, например, читаю новости в шесть вечера. Кто-то играет на гитаре. Кто-то фотографирует вкусняшки. Есть еще те, кто пишет книги.

– А я плету косички, – продолжила я. К моему счастью, Нелли моментально переключилась на другую тему и забыла о моей любовной драме.

– Это отлично, – кивнула Нелли. – Но этого мало. У тебя должно быть то, что ты любишь больше всего. И то, что ты лучше всего умеешь делать. Идеально, если эти вещи совпадают. Вот я, например, обожаю говорить. Могу часами это делать. Без общения я страдаю, на самом деле. А больше я ничего особого не умею. Только общаться и знакомиться с новыми людьми. Можно сказать, это мое главное хобби. Я общаюсь везде. В реале, по мобиле, «ВКонтакте»… Конечно, иногда я немного устаю от чрезмерного внимания к себе, но это быстро проходит. А теперь – самое главное. Слушай внимательно! Если бы я хорошо умела еще что-нибудь, кроме как болтать на любые темы, я бы вообще, наверное, звездой стала. Тебе нужно найти свои сильные стороны и… усилить их.

– Я не знаю, какие у меня сильные стороны, – ответила я. – Я хорошо учусь.

– О, нет! – замотала головой Нелли. – Надеюсь, ты не планируешь стать «ботанкой»?

– Нет. Просто это первое, что пришло мне в голову.

Нелли снова начала листать мой фотоальбом на страничке, останавливалась на отдельных кадрах и внимательно разглядывала их.