— Что ж, очень хорошо. Вижу, у вас все под контролем. Утром с нетерпением буду ждать отзывов о приеме.

Поднимаясь по лестнице, она пребывала в необъяснимой печали. Было почти пять часов вечера. Через два часа гости начнут съезжаться на ужин. А она даже не будет на нем присутствовать, чтобы спасти положение, если что-то пойдет не так. Мора и не предполагала, что на нее нахлынет столь сильное собственническое чувство, распространяющееся как на сам вечер, так и на его хозяина. Но она знала, что так лучше.

Радоваться надо уже тому, что она прожила в Лондоне целый месяц, и за все это время ни разу не возникло намека на то, что дядя разыскивает ее. Если за ней и охотились, то потерпели неудачу. Хотя срок в месяц вовсе не означал, что дядя сдался или ей удалось счастливо от него отделаться, однако она считала, что на шаг приблизилась к своей цели. Чем дольше она будет находиться вдали от дома, тем сложнее будет ее найти. Следы быстро теряются, а Мора сделала все от нее зависящее, чтобы затеряться. Назвалась одним вымышленным именем на постоялом дворе, когда регистрировалась, и другим — тоже вымышленным — представилась миссис Пендергаст. Оставалось надеяться, что этого обмана будет достаточно.

Сейчас имело значение лишь то, что она в безопасности и могла начать новую жизнь. Брак с Уилдерхемом не принес бы ей ничего, кроме страданий и деградации. Она просто не могла пойти на такой шаг, даже ради спасения дяди. Ему придется искать способ погасить долг барону без нее.

Мора зашла в детскую. Риордан с питомцами вернулись с прогулки раньше, но она была удивлена, застав его здесь. Растянувшись на ковре, он играл с Уильямом и Сесилией в… vingt-et-un?[13] Неужели этот мужчина не знает ни одной простой детской игры?

— Уилл, я бы посоветовал тебе увеличить ставку, у тебя одиннадцать, и нужно взять еще одну карту, — напутствовал Риордан, побуждая мальчика положить на кон еще несколько стеклянных шариков. Риордан сдал ему одну карту, ею оказалась дама.

— Очко! — вскричал Уилл. — Я выиграл! — Тут он заметил Мору. — Шестая, вы это видели?

— О да, несомненно, — улыбнулась она.

Риордан поднялся с пола и одернул жилет.

— Vingt-et-un — отличная игра для развития математических способностей, помогает быстро научиться складывать.

Ей только показалось или вид у него был действительно слегка виноватый?

— Так же как и традиционные карточки с цифрами, — ровным голосом ответила она. — У нас имеются и свои игры. Сесилия, ты показала дяде Ри свой календарь обратного отсчета?

— Да, показала, и свои рисунки тоже. — Но Сесилию слишком занимал другой вопрос, чтобы придавать значение календарю. — Вы видели куклу, которую мне привез дядя Ри? Ее зовут Хитер, и у нее настоящие волосы. А внизу сейчас красиво? Как выглядят цветы?

Мора рассмеялась, чувствуя, что ее уныние проходит, не выдерживая конкуренции с восторженностью Сесилии. Обняв девочку, она опустилась на пол и принялась в красках расписывать убранство столовой. Заинтересовавшись ее рассказом, Уильям придвинулся ближе, слушая о том, что получилось в результате двух дней хаотичных приготовлений. Карточная игра была напрочь забыта.

— На столе цветочные композиции из голубых незабудок и желтых нарциссов. Перед каждым гостем лежит меню, обрамленное золотой рамочкой с красочным изображением цветочка в нижнем углу. Должно быть, потребовалось много часов, чтобы их нарисовать, ведь они, знаете ли, выполнены вручную.

Сесилия драматично вздохнула.

— Как бы мне хотелось увидеть одно из них!

— Леди могут забрать меню с собой на память, — сообщила ей Мора. — Но если хоть одно останется невостребованным, я попрошу Филдинга приберечь его для тебя. А еще на столе для каждого гостя лежит подарок. — Обычно такие подарки гости получали на балах, но тетушка Софи сочла это хорошей задумкой. Мора согласилась с ней, решив, что подарки нужно сделать маленькими и вкусными, то есть нечто съедобное. — Мы заказали у Гантера шоколадные конфеты с разными начинками. Они упакованы в красивые белые коробочки и перевязаны ленточками, соответствующими по цвету живым цветам в столовой. Некоторые конфеты с малиновой начинкой, другие с миндальной, третьи…

— Мисс Колфилд, вот вы где! — В детскую ворвалась взволнованная и тяжело отдувающаяся тетушка Софи. — Я вас повсюду ищу.

Это было явным преувеличением, так как еще полчаса назад она стояла внизу, но Мора решила не указывать на очевидное. Ну а где ей еще быть, как не в детской?

— Что-то случилось?

— Не «что-то», а самое худшее! Ужасная катастрофа!

Мора с Риорданом быстро переглянулись. В понимании тетушки Софи «катастрофой» могло оказаться что угодно, начиная от уличной забастовки и заканчивая разбитой на кухне тарелкой.

— Это все Лэнгли. — Тетушка Софи нервно комкала носовой платочек. — Их дочь Сюзанна объелась клубники, и теперь у нее крапивница. Можете себе представить? В общем, Лэнгли не приедут. Ну как можно было лишить нас троих гостей, да еще сообщить об этом за такой короткий срок? Где мне теперь найти троих людей?

— Моя тетя пытается сказать, что ей не хватает гостей. — Риордан поднялся во весь свой шестифутовый рост — полная противоположность своей взбалмошной тетке. — Нам нужен всего один человек, чтобы за столом сидела дюжина гостей. Вовсе ни к чему четырнадцать гостей.

— Все равно, — фыркнула тетушка Софи, — это не так просто. Мы же не можем брать кого попало. Нам нужна особа женского пола, в противном случае за столом не будет баланса, но ни одна достойная особа женского пола не придет на званый ужин в одиночестве, поэтому все равно получится тринадцать гостей. — Она всплеснула руками. — Подумать только, Чатем, тринадцать! Это же несчастливое число!

Мгновение спустя Риордан уже улыбался, и улыбался Море. Она тут же догадалась, что он задумал, и отступила на шаг назад, пытаясь отгородиться от слов, которые должны были неминуемо последовать.

— Нет, я не стану этого делать, — запротестовала она. — Я не могу.

— Можете, — ответил Риордан с дьявольской ухмылкой.

Мора поняла, что отказаться не получится.

— Даже не пытайтесь отговориться тем, что вам нечего надеть. Нам обоим известно, что это не так.

Он посмотрел на нее так, что у Моры возникло обманчивое чувство, будто они одни в комнате, хотя тетушка Софи стояла всего в трех футах от них, переводя взгляд с одного на другого и пытаясь вникнуть в смысл разговора, который, очевидно, начался без нее.

— Это же будет великолепно! — восторженно вскричала Сесилия и стала крутить пируэты. — Я помогу вам одеться, Шестая. Представьте, вы Золушка, которая едет на бал. Вы просто обязаны пойти, и говорить тут больше не о чем, — твердо добавила она.

— Значит, решено. — Риордан сложил руки на груди и довольно улыбнулся. — Я пришлю к вам горничную помочь одеться. Мне кажется, одна из девушек умеет укладывать волосы.

— Да где это видано, чтобы гувернантка присутствовала на подобном торжестве? — обратилась Мора к тетушке Софи, все еще надеясь, что ей удастся избежать неизбежного.

Риордан поспешно перебил:

— Если конюхи могут быть лакеями, то не вижу причин, почему бы гувернантке не сделаться гостьей. — В его глазах плясали озорные чертики. Будь проклят Филдинг за то, что донес на нее хозяину! — Вы угодили в свою собственную ловушку. — Риордан улыбнулся Море очень интимной улыбкой, недопустимой между работодателем и его подчиненной. — Вам нужно поторопиться, через два часа необходимо спуститься вниз полностью готовой.

Мора не могла больше сопротивляться, хотя и понимала, что нужно было бы, но каким оружием она могла воспользоваться против племянника и тетушки? Не могла же она сказать: «Я не имею права рисковать быть увиденной, так как на торжестве могут оказаться друзья дяди, которые узнают меня. И тогда меня отошлют обратно домой, заставят выйти замуж за ужасного человека, которого я всеми силами стараюсь избегать».

Что бы на это сказал Риордан? Вероятно, сам отправил бы ее обратно в Девоншир. В таких случаях мужчины обычно проявляют редкостное единодушие. Поэтому пришлось позволить Сесилии увести себя прочь, переодеваться к ужину, хотя внутренне она испытывала не только восторг, но и опасение.


Когда горничная закончила колдовать над прической Моры, а Сесилия надела ей на шею нитку жемчуга, чувство восторга победило опасение, взывая к логике. Возможно ли, чтобы дядя искал ее в Лондоне? Какова вероятность того, что кто-то из его друзей приглашен к лорду Чатему на маленькое частное торжество? Всего двенадцать из тысяч и тысяч живущих в столице людей. Даже если они и придут, узнают ли они ее?

Молодая женщина с искусно уложенными волосами, смотрящая на нее из зеркала, показалась Море гораздо более замысловатой, чем юная девушка, сидевшая за обеденным столом с дядей и его семьей. Она была готова побиться об заклад, что вероятность столкнуться со знакомыми ее дяди ничтожно мала, тем более здесь она была известна под фамилией Колфилд.

Побиться об заклад? Похоже, она слишком долго находилась под влиянием Риордана и стала говорить так же, как Уильям. Осторожность подсказывала Море, вопреки логике умозаключений, что вся эта авантюра очень похожа на азартную игру. Она могла получить удар в спину именно тогда, когда решит, что ей удалось счастливо избежать опасности. Тем не менее надеялась выйти победительницей из этой битвы.


Сесилия и Уильям через фигурные столбики балюстрады наблюдали за гостями, направляющимися из прихожей в столовую.

— Все получилось как нельзя кстати. Мы бы не сумели спланировать лучше, — торжественно провозгласил Уильям.

Сесилия, все еще пребывающая в приподнятом настроении оттого, что помогла Море одеться, согласно кивнула:

— Шестая похожа на принцессу. Как только дядя Ри увидит ее, он тут же влюбится. Не сомневаюсь, к утру все уже будет решено.