Кэтрин Каски - Как соблазнить графа

Молодой граф был в полном замешательстве. Несколько минут он стоял молча, размышляя, что предпринять дальше. Наконец решение было принято, он откланялся и помчался в Сент-Олбанс.

Элизабет была права в одном: Лэрд не знал, что это значит – жить, не зная своих корней. Ему достаточно было взглянуть на стены в галерее МакЛарен-Холла, чтобы увидеть родословную своего семейства Алланов.

Но одно он знал наверняка – что значит жить без уважения окружающих. И, как это ни печально, он знал, какую боль испытываешь от отчаяния, когда тебя никто не уважает.

Лэрд пришпорил коня – он должен добраться прежде, чем Анна сделает что-либо, о чем позднее будет сожалеть.

Кэвендиш-сквер

Позднее тем же вечером

– Я говорю вам обоим, что письма, которые мы ищем, были в доме и, вероятно, там и находятся. – Лотариан расхаживал по библиотеке, остановился перед полкой с книгами. С отсутствующим видом он провел пальцами по гладким кожаным переплетам, словно искал какую-то книгу, хотя в голове у него не было ее определенного названия.

– Что вселяет в вас такую уверенность, милорд? – Элизабет играла с прибором для разлива чая, принадлежавшим леди Аппертон, пока пожилая леди ставила на стол чашки. Неожиданно пробежала струя холодного воздуха – замок на потаенной двери, расположенной в книжных шкафах, шевельнулся, дверь повернулась и открылась.

Лотариан достал носовой платок и вытер тонкий слой масла, которым испачкал пальцы. Лорд, леди Аппертон и Элизабет подождали, пока Лиливайт и Гэллэнтайн, шаркая ногами, прошли по библиотеке и сели на стулья.

– Я только что объяснял Элизабет, что письма находятся в городском доме МакЛаренов на Кокспер-Стрит, и до последнего момента они были именно там. Обыск в доме должен был к чему-нибудь привести.

– Откуда такая уверенность, Лотариан? – леди Аппертон нажала на рычаг, прибор для разлива чая защелкал, и чашки покатились; в нужном месте диковинное устройство остановилось, и с помощью специального приспособления струя ароматного крепкого чая полилась в первую чашку. От удивления глаза Элизабет стали огромными, а рот открылся. Не обращая внимания на происходящее, леди четко продолжала: – МакЛарен обыскал дом, и, каким бы ни был легкомысленным, лгать в сложившейся ситуации он не стал бы. Судя по всему, он не такой человек.

– Да, он не лжец. В этом я уверен, – сказал Лотариан, – но письма были в доме, по крайней мере за неделю до того, как молодой граф МакЛарен открыл его в новом сезоне.

Элизабет села прямо и взяла чашку чая из рук леди Аппертон.

– Помню, Эпсли сказал так много… в тот вечер, когда вас троих нашли спускающимися с крыши дома МакЛарена. – Она тихонько усмехнулась в чашку.

Лиливайт поднял отяжелевшие веки.

– Это не доказывает того, что письма все еще были там. Это лишь доказывает, что мужчины ворвались в дом, полагая, что они являются той же самой командой, что и раньше. Либо они не нашли писем в первый раз, либо никогда и не искали писем. Все газеты в Лондоне написали о том, каким маршрутом будет ехать семейство МакЛарен, возвращаясь в Лондон. Справедливо предположить, что грабители знали: семья пока только на пути в Лондон и в доме наверняка никого нет, в него смело можно влезть.

Гэллэнтайн прокашлялся.

– За исключением, Лиливайт, второго раза, никогда не заявлялось о каких-либо пропажах.

– Старый МакЛарен удивил нас в первый раз, а Эпсли – во второй. – Лиливайт взял чашку чая из рук леди Аппертон и с наслаждением вдохнул чудный аромат. – Моя дорогая леди, найдется ли у вас капелька бренди?

С трудом скрывая раздражение, старая леди отодвинула прибор, с помощью скамеечки спрыгнула с дивана и отправилась за графином.

– Эпсли любит совать нос в чужие дела, я не могу доверять ему. – Элизабет протянула руку, чтобы помочь леди Аппертон забраться на диванчик. – Разве он не сказал, что в доме повсюду были разбросаны бумаги? Если он видел эти письма, то мог прочитать их и понять, насколько они ценны. – Догадка осенила ее. – Он мог взять их!

Лиливайт кивнул и вздохнул от удовольствия – леди Аппертон наливала в его чашку порцию бренди.

– Возможно, Элизабет. – Гэллэнтайн тоже протянул чашку леди Аппертон. – Но наиболее вероятно, что права Анна и она найдет письма в МакЛарен-Холле.

– Да, боюсь, у нас нет выбора. Нам остается лишь ждать и надеяться, что Анне повезет и ее поиски увенчаются успехом. – Теперь Лотариан протянул свою пустую чашку.

Элизабет вздохнула от нетерпения. Она никогда не умела ждать, но с тех пор как они приехали в Лондон, это, казалось, единственное, что приходилось делать.

– Еще чая, Лотариан? – леди Аппертон указала на прибор для разливания чая, но Старый Повеса махнул рукой в знак отказа.

– Нет, моя дорогая, – Лотариан подчеркнуто вежливо улыбнулся, – мои кости до сих пор ноют от долгого раскачивания на веревках. И бренди – лучшее сейчас лекарство.

МакЛарен-Холл, Сент-Олбанс

Экипаж виконта Эпсли был приспособлен для поездки намного лучше, чем почтовая карета, которую хотел было нанять Лэрд. Эпсли с готовностью предоставил другу свой превосходный транспорт, в котором было предусмотрено абсолютно все для многочасового путешествия.

Элегантный городской экипаж свернул с центральной дороги на обсаженную тополями подъездную аллею, ведущую в МакЛарен-Холл, а Лэрду хотелось, чтобы эта поездка никогда не заканчивалась. Он стал баловать себя с того самого момента, когда они выехали из Лондона. Это было все равно, что путешествовать в клубе для джентльменов на колесах. Они пили превосходное бренди, ели деликатесы, играли в карты и курили сигары, привезенные из Вест-Индии.

Лэрд был рад, что Эпсли настоял на том, чтобы непременно найти способ вырвать Анну из рук вездесущей графини и привезти обратно в Лондон.

Ему пришлось прождать три часа, пока Эпсли принимал ванну и обсуждал со слугой, какая одежда понадобится ему для короткого пребывания в загородном доме. Но ждать стоило, этого требовала нелегкая задача Лэрда. Правда, граф никогда не признается в этом вслух, чтобы не доставлять Эпсли большого удовольствия. Как раз это и недопустимо. Нет, чем дольше Эпсли будет чувствовать, что именно он виноват в этой помолвке, тем лучше.

Экипаж сделал круг и остановился около огромных дверей МакЛарен-Холла. Двое молодых слуг, потирая спросонья глаза и накидывая на плечи ливреи, поспешили помочь кучеру и слуге снять маленькую кожаную сумку Лэрда и большой кожаный чемодан Эпсли. Лэрд схватил Эпсли за руку и помог выйти из экипажа.

– Ну, вот мы и приехали. Снова здесь.

От изрядной дозы бренди Эпсли впал в оцепенение и только простонал.

– Но ты должен вести себя тихо. Уже поздно, леди МакЛарен и мисс Ройл, вероятно, легли спать.

Эпсли попытался кивнуть – голова бедолаги повисла на груди. Поместив пьяного друга в первую свободную спальню, Лэрд поднялся по лестнице, направляясь в свою комнату, находившуюся в дальнем конце коридора наверху.

Коридор был темным, но граф, проведший здесь юные годы, знал дом и сад как свои пять пальцев.

Он замедлил шаг, когда проходил мимо спальни Грэхема, упокой Господи его душу. Он вспомнил, как они вдвоем выбегали через эту дверь в коридор, садились на перила по обеим сторонам лестницы и скользили вниз, выкрикивая клички воображаемых лошадей, как гувернантка сердилась и кричала, а матушка… хохотала так, что у нее начинали болеть бока.

Приятное воспоминание вызвало улыбку. Вдруг Лэрд заметил полоску мерцающего света под дверью. Рассудок его был затуманен бренди, и, не подумав, он открыл дверь и шепотом спросил:

– Грэхем?

Кто-то повернулся в кровати. Лэрда взяло любопытство.

– Грэхем? – Приблизившись к кровати, он быстро потер руками лицо.

Что он делает? О чем он думает?

Грэхем мертв. Мертв.

Но кто-то же спал в кровати брата!

Граф потянулся к шторе, приоткрыл ее – луч холодного лунного света прорвался сквозь оконную раму и упал на человека, лежавшего в кровати.

Лэрд глубоко вздохнул.

Анна.

«Лунный свет идет тебе, моя дорогая», – прошептал он так тихо, что, проснись в тот момент, она смогла бы услышать лишь вздох. «Во сне она еще красивее, еще воздушнее», – подумал граф.

При бледном голубом свете ее кожа напоминала фарфор, светлые волосы струились по гладким голым плечам, словно серебро. Ничего не хотелось ему так сильно в эту минуту, как поцеловать ее. И он не смог сдержаться. Лэрд провел кончиком пальца по ее волосам, по щеке, прислонил палец к ее пухлой нижней губке.

В этот момент она шевельнулась, и он быстро убрал палец. Граф опустил штору, которую держал другой рукой, медленно попятился назад, повернулся и быстро вышел в коридор.

Первые лучи дневного света наконец пробились сквозь стену деревьев, окружавших лужайку около восточной стороны дома, и осветили библиотеку, помогая Анне в ее поисках.

Леди МакЛарен упомянула, что ее дорогой муж проводил много времени в этой комнате, когда бывал в загородном доме. В поместье он выбирался не так часто, как ей хотелось бы. Итак, библиотека, решила Анна, будет первым местом, в котором она должна поискать спрятанные письма.

Прежде чем солнце достигло комнаты, она тщательно проверила весь пол, не поленившись отодвинуть лилово-золотистый ковер и пройдя на цыпочках по всем половицам: вдруг паркет в каком-нибудь месте расшатался или был поврежден?

Ползая на коленях, Анна в поисках тайника нажимала на плинтус, прощупала щели между книжными полками, стараясь найти потайные двери, такие же как в доме леди Аппертон.

Сейчас света в богатой гостиной было достаточно, нужны были только тщательность и скорость поиска. Она приняла меры предосторожности и закрыла двери библиотеки, чтобы любопытные горничные и лакеи не сунули сюда свой нос. Но довольно скоро в животе у леди МакЛарен заурчит и голод заставит ее спуститься по лестнице и утолить его.