Ванесса Келли - Как соблазнить горца

Алек подошел к буфету и наполнил бокалы. Поставив бокал для деда на письменный стол, он снова сел в кресло и посмотрел сквозь свое виски на свет, проникающий через ряд окон, выходящих на долину. Прозрачная жидкость обладала мягким янтарным оттенком. Алек закрыл глаза и сделал небольшой глоток. Он ощутил вкус торфа, свежего шотландского воздуха и холодной чистой воды озера.

– Великолепное виски, не правда ли?

Алек услышал горделивые нотки в голосе деда. Он открыл глаза и улыбнулся.

– Ничего лучшего я никогда не пробовал.

– И не попробуешь.

– А с какого завода оно доставлено? – спросил Алек язвительно. – С легального или нелегального?

Учитывая тяжелые налоги, возложенные королевской властью на производившие виски заводы, нелегальные операции превосходили легальные в соотношении десяти к одному. Блэргал был одним из тех мест в Шотландии, где действовали легально, но Алек хорошо знал, что при этом на землях поместья существовало несколько нелегальных производств виски.

Дед усмехнулся.

– Попробуй сам угадать.

Он посыпал мелким песком письмо, сложил его и сунул в кожаную папку. Затем откинулся на спинку кресла, бросив на Алека оценивающий взгляд.

«Сейчас начнется».

– Я слышал, ты посетил Донеллу этим утром, – сказал дед. – Надеюсь, вы пришли к определенному решению.

Видимо, даже мышь не прошмыгнет в Блэргале, чтобы старик не узнал об этом.

– Я понимаю так, что вы имеете в виду грядущее бракосочетание, с которым, как вы знаете, я никогда не был согласен.

Дед нахмурился.

– Я дал согласие на этот брак ради тебя.

– Это неприемлемо, сэр, – невозмутимо ответил Алек. – Меня нельзя заставить силой жениться, и я не допущу, чтобы Донеллу принуждали к браку, который не устраивает ее.

Дед резко поставил бокал на стол, расплескав виски на свою книгу записей.

– А разве Донелла не отвергла твои доводы? Она нарушила клятву, данную отцу на его смертном ложе?

– О боже, дед, ведь ей было всего семнадцать лет, когда дядя Ангус умер. Никто из вас не имел права оказывать давление на бедную девушку, невзирая на обстоятельства.

– Ангус умирал, – резко сказал дед. – И он хотел знать, что о его дочери позаботятся.

– Вам хорошо известно, что Донелла не хочет этого брака, – выпалил Алек. – Она не нуждается в замужестве против своей воли для обеспечения будущего.

– Я еще раз спрашиваю: она сегодня днем отказалась выйти замуж за тебя?

Алек сузил глаза, глядя на старого ворчуна.

– Я не сомневаюсь, что вам уже известен ее ответ.

Ответ Донеллы был очевиден для всех. В конце концов, родственники в течение десяти лет убеждали ее, что брак с Алеком не только выгоден для их семьи, но и является ее священным долгом.

Дед удовлетворенно хмыкнул.

– Разумеется.

Алек попытался избрать другую тактику.

– Дед, она не хочет выходить замуж за меня. Вы знаете это, я знаю, и все знают.

Старик нахмурился.

– Конечно, хочет. Ведь ты будущий лэрд.

– Это недостаточная причина.

– Это очень веская причина.

Алек, в свою очередь, сердито посмотрел на деда.

– Черт возьми. Донелла и я едва знаем друг друга. Я сомневаюсь, что хоть немного нравлюсь ей.

– Не говори глупостей. – Дед махнул рукой в сторону Алека. – Посмотри на себя. Ты – бравый парень, герой войны. Я уверен, в Лондоне за тобой следовали толпы девиц, желавших запустить руки в твои штаны и в твой бумажник.

В течение нескольких секунд Алек был ошеломлен этим грубым комментарием деда. Старик всегда был благочестивым прихожанином церкви, и Алек не ожидал от него столь непристойных высказываний.

– Кроме того, – продолжил дед, – у тебя и Донеллы будет достаточно времени, чтобы узнать друг друга поближе, раз вы должны пожениться.

Алек подался вперед и устремил на деда устрашающий взгляд. Но на старика это не произвело впечатления.

– Я не намерен жениться на Донелле, сэр. Если вы все оставите ее в покое, то уверяю вас, я смогу переубедить ее. Я совершенно уверен, что кузина не желает быть моей женой.

– Она желает стать графиней Риддик, – резко ответил дед.

Алек откинулся на спинку кресла и задумался над заявлением деда. Но это продлилось недолго.

– Тетя Гленна оказывает на нее влияние, но если предоставить Донеллу самой себе, она сделает свой выбор.

– Как ты можешь осуждать свою тетю? – резко сказал дед. – Конечно, она хочет, чтобы ее дочь стала графиней. Это будет справедливо, учитывая, что было отказано ее семье.

Алек похолодел, а его дед поморщился, заметив, что проговорился.

– Так вот в чем дело, – сказал Алек, качая головой. – Все эти разговоры о верности клану и семье – полная чепуха. На самом деле речь идет о Фергусе, не так ли?

И о том, каким образом Фергус мог бы стать наследником Риддика. Да, мать Алека вышла замуж за Уолтера Джилбрайда, когда зачала единственного ребенка. Их брак длился в течение нескольких месяцев до мимолетного романа леди Фионы с герцогом Кента. Только безмерная преданность Фионе и ее ребенку со стороны Уолтера и ее отца позволили умерить громогласные слухи до незначительного перешептывания.

Граф Риддик всегда был убежден, что Алек его законный наследник и единственный ребенок горячо любимой дочери, чью репутацию он защищал с особым рвением. И Алек никогда не слышал, чтобы его отчим отзывался недобрым словом о своей жене, хотя она так глупо изменила ему.

Из того что он слышал, следовало, что его мать и Уолтер были совершенно неподходящей парой. Уолтер был серьезным ученым, на несколько лет старше красивой, жизнерадостной избалованной молодой мисс, которая стала его женой. Вполне предсказуемо, что их брак не был счастливым.

К сожалению, дед был слишком упрям, чтобы понять это.

– Да, о нем, парень, – сказал старик серьезным голосом. – Это также касается лояльности клану, семье и нашего долга друг перед другом. Между Хаддонами и Грэхемами есть определенные обязательства. – Он сделал паузу, собираясь с мыслями. – Да, у нас есть обязательства, касающиеся Фергуса. И ты в долгу перед ним.

Огромное разочарование заставило Алека подняться с кресла. Именно по этой причине он не хотел возвращаться домой. Черт бы побрал все эти секреты и обязательства.

Он оперся ладонями о письменный стол и подался вперед к деду.

– Я с радостью отдал бы этот проклятый титул Фергусу. Мы все знаем, он был бы лучшим графом, чем я. Скажите только слово, и я сделаю это.

Это был бы грандиозный скандал десятилетия и одновременно конец кошмару. Но это стоило того, чтобы освободиться от Блэргала, титула и всех обязанностей, связанных с ним.

Дед в ужасе открыл рот и откинулся на спинку кресла.

– Не говори так, Алистер! Никогда так не говори. Ты разрушил бы таким образом репутацию нашей семьи. Наши имена и наш клан будут втоптаны в грязь. Пострадает также репутация твоей матери и бедного Уолтера, самого преданного человека в Шотландии, которого выставят рогоносцем перед всем миром.

Он поднес свою худощавую слабую руку к лицу, побледневшему как у покойника. Даже через массивный стол Алек заметил, что дед дрожал, как сухой дубовый лист на ветру. Слишком поздно он понял, что дед был очень старым и страдал сердечными приступами, которые могли убить его.

«Как ты мог забыть это, чертов болван? Ведь именно по этой причине ты в первую очередь вернулся домой».

– Алистер, ты действительно так сильно ненавидишь нас? Ты действительно ненавидишь меня? – произнес дед дрожащим голосом, на глазах его вот-вот могли появиться слезы.

Алек был потрясен, потому что старик всегда казался крепким. Он поднялся и заговорил успокаивающим голосом.

– Конечно, нет, дед. Не беспокойтесь, все будет хорошо. Обещаю.

Но будет ли хорошо на самом деле? Если не произойдет чудо, казалось, судьба Алека была предопределена.

– Я не думала, что доживу до того дня, когда назову своего любимого ребенка малодушным, – сказала мать. – В самом деле, Аделин, я была лучшего мнения о тебе.

Иди повернулась на стуле перед туалетным столиком и с недоверием посмотрела на мать.

– Боже милостивый, мама, что, по-твоему, я должна была сделать? Устроить ловушку для мужчины, чтобы нас застали в компрометирующем положении?

Она вспомнила то, о чем постеснялась сказать, наряду с сильным желанием убить этого проклятого Алека Джилбрайда.

– Ты действительно хочешь, чтобы я вызвала еще один скандал? – добавила Иди. – Именно из-за моего непристойного поведения мы оказались здесь, в этом чертовом замке.

Последний разговор с Алеком явился причиной, по которой Иди избегала кого бы то ни было последние несколько дней; особенно после того, как лорд Риддик объявил, что Ангус Грэхем, вождь ветви клана и дядя Донеллы, прибудет на официальный обед, чтобы отпраздновать предстоящее бракосочетание Алека и его кузины. Его светлость сообщил об этом всем, когда они собрались перед обедом два вечера назад.

Это явилось неожиданностью для Иди, но, по-видимому, не для Алека. Он с каменным лицом смотрел прямо на нее, когда дед сообщил эту новость. Алек тяжело вздохнул, но не попытался противоречить его светлости. Едва ли у него были шансы изменить что-то, учитывая, что миссис Хаддон и остальные члены семьи бросились бурно поздравлять друг друга. При этом Иди до боли стиснула зубы.

Она и мать были вынуждены, конечно, присоединиться к остальным, хотя это было для нее неприятным событием в жизни. Единственной личностью, не принимавшей участия в этом небольшом торжестве, была невеста. Донелла осталась дома с головной болью, из-за всех этих хлопот, как заявила ее мать.

Алек выглядел так, словно у него тоже болела голова, правда, по другим причинам. Он казался глубоко несчастным и поморщился, когда Иди пожелала ему и Донелле счастливой совместной жизни. Это был ужасный момент, и Иди не знала, влепить ли ему пощечину, разразиться гневом или, расплакавшись, выбежать из комнаты.