- Обычно я не такая грязнуля, и если бы я знала, что ты приедешь, а не внезапно удивишь меня, я бы прибралась.

Эйви взял мою прошлогоднюю фотографию с Джессикой и Ками на Хеллоуине. Мы вырядились тремя слепыми мышами. На нас были черное трико с хвостом, уши и черные солнцезащитные очки.

- Мило.

Я села на кровать и обняла Старого Мишку, которого мне купила мама в шесть лет, когда я выбила себе зуб, учась кататься на велосипеде. Она отпустила меня, а я вместо того, чтобы закрутить педали быстрей, повернула голову, чтобы убедиться, что она все еще держится.

Когда я поняла, что она не держит меня, я впала в панику и так быстро затормозила, что упала с велосипеда и ударилась челюстью о тротуар. Все было хорошо, до тех пор пока я не увидела маму. Она испугалась, и когда я вытерла рот рукавом и увидела, что он весь покрылся кровью, я сильно заплакала. Мне понадобилось больше часа, чтобы выровнять тяжелое дыхание "я пытаюсь успокоиться, но не могу".

Бьюсь об заклад, если бы Эйви увидел меня тогда - в истерике, соплях и крови на лице - он бы не думал, что я милая.

С тех пор я выросла. Ладно, более или менее. Я все еще ненавижу ездить на велосипедах. Предпочитаю ходить пешком. А еще я боюсь глубоких вод, но Эйви уже знает об этом.

Эйви изучал мои теннисные трофеи, расположившиеся на полочке.

- Ты еще играешь?

- Не в команде.

В этом году я не вошла в команду, потому что не поехала на летние сборы прошлым летом. А еще потому что полностью поглощена уроками религии и встречами с моими друзьями. Членство в команде ЧА отнимает слишком много времени. Я пропустила отборочный день, чтобы покататься с Джесс на лодке ее родителей, прежде чем они отплыли в Висконсин и оставили ее там на зиму. До этого года я и подумать не могла, что есть что-то важней, чем участие в команде.

Эйви сосредоточился на нашей с ним фотографии на ночном столике.

- Я помню тот день. Это был твой последний день в Израиле.

- До того, как ты ушел в армию.

Он медленно кивнул.

- Ты ненавидишь ее?

- Армию? Я горжусь тем, что служу своей стране, если ты это имеешь в виду. Все парни получают мощное оружие, способное разрушить трехэтажное здание. Это заставляет тебя почувствовать себя непобедимым.

- Но только не тебя.

- И это ты тоже почувствуешь. Особенно во время боевой подготовки, с инструктором который может надрать тебе задницу.

- Оуу...

Я бы наверняка провалилась на боевой подготовке. Я не могу причинить боли ни себе, ни кому-то другому. Не удивительно, что Мутт не кастрирован.

- Это не пытка, а игры разума, - облокотившись о ночной столик, он прикусил нижнюю губу и уставился на меня.

Он так очаровательно выглядит. Мне хочется подбежать к нему, сильно обнять и почувствовать себя в безопасности в его руках.

- Что? - застенчиво спросила я, потому что он смотрел на меня так, словно пытался запомнить каждую черту моего лица.

- Я думаю о тебе. Во время самых тяжелых тренировок, когда мое сознание слабеет, и меня начинают окутывать темные мысли, я думаю о тебе.

- Обо мне? Я же Девушка-Катастрофа, помнишь?

- Нет. Ты единственная девушка, которую я знаю, которая верит, что жизнь будет прекрасна и злишься, когда это не так. Ты не просто красивая девушка с соблазнительным телом. Ты очень забавна, когда не пытаешься этого делать. И ты скорее съешь грязь, чем отступишься от борьбы.

- Я многое ненавижу.

- Скажи мне что-то, что ты ненавидишь.

- Оливки.

- Но ты любишь суши.

- Мне не нравится мой отчим Марк.

- Но сейчас ты очень близка со своим отцом.

- В моей комнате беспорядок.

Его взгляд метнулся к моему шкафу, откуда торчала одежда.

- Да, это точно.

Я взяла Старого Мишку и бросила его Айви, а он поймал плюшевую игрушку одной рукой.

- Эми, будь осторожна, когда что-то бросаешь.

- Почему? Что ты задумал? - я взяла подушку и снова запульнула ее в него. Свободной рукой он поймал подушку даже не моргнув.

Он приподнял бровь.

- Ты напрашиваешься на неприятности.

- Я и есть неприятности, - взяв последнюю подушку, я замахнулась на него. - У тебя больше нет свободных рук. И что же ты теперь будешь делать?

Прежде чем я успела кинуть подушку в него, Эйви, бросившись к кровати, прижал меня к ней, удерживая мои руки по швам, а ноги зажав между своих.

- Этому тебя научили на боевой подготовке? - смеясь, спросила я. Я извивалась, пытаясь освободиться, но не тут-то было. Эйви настоящая гора мышц. Уверена, в нем нет ни грамма жира. Держу пари, в моих сиськах больше жира, чем в его теле.

Он сидел на мне, перенеся вес так, чтобы мне не было тяжело.

- Рассчитай сильные и слабые стороны врага.

- Я твой враг?

- Ты? Я чувствую, что ты что-то замышляешь. Твой гиперактивный мозг задумывает совершить побег.

- Откуда ты знаешь?

- Я вижу это по твоим глазам. Я чувствую адреналин, переполняющий тебя.

Мое сердце быстрей забилось, и я забеспокоилась, но не потому что хотела высвободиться. Я не была так близко с парнем с прошлого лета, когда мы с Эйви путешествовали по Израилю. Я хочу, чтобы он поцеловал меня как и раньше. Но он не делает этого. Почему?

- Эми, я вернулся! - послышались крики моего отца из коридора. Эйви, быстро спрыгнув с кровати, прислонился к комоду.

Когда папа заглянул в мою комнату, его взгляд метнулся от Эйви ко мне. Мне удалось сесть прямо, но мое одеяло задралось, да и на голове уверена было не лучше.

- Эйви, почему бы тебе не подождать пару минут в гостиной, пока я не поговорю с Эми?!

Эйви провел рукой по коротко стриженым волосам, желая остаться и защитить меня.

- Папа, ты ставишь меня в неловкое положение, - сказала я после того, как попросила Эйви подождать в гостиной, чтобы он не мог услышать наш разговор с отцом.

- Это не займет много времени, Эми. Просто слушай.

- Если ты собираешься прочитать лекцию о сексе, то не беспокойся, мама уже просветила меня.

- Да, но только сейчас мы послушаем версию отца, ясно? - он потер руки, словно собирается поднять что-то тяжелое. Звук трения его сухих руку напомнил мне скрежет наждачной бумаги. Нужно заставить его купить себе смягчающий крем для рук. Прочистив горло, он сказал: - Никакого секса.

- Понятно. Спасибо за разговор, папа, он очень помог. Я рада, что мы на одной волне.

- Эми... - предупреждающе начал он.

Простонав, я собрала разбросанные по кровати подушки и откинулась на них.

- Что?

- Эйви восемнадцать лет и он мужчина. Тебе только-только исполнилось шестнадцать.

- Месяц назад, - прервала я.

- Да, но мальчики отличаются от девочек. У мальчиков... эмм... есть позывы, и тебе нужно быть осторожней, ведь твое тело меняется и.... ммм... да, ты уже знаешь. Возможно, твои чувства тоже слишком... эм...

Все его "эмм" и "ммм" вызывают во мне нервный тик.

- Аба, наверное в прошлом году тебе следовало посетить школьную лекцию о том, как говорить с детьми о сексе. Мама там была. Она сказала быть осторожной, потому что есть риск подцепить различные заболевания. И чтобы я все время предохранялась, не смотря ни на что. Если мне парень скажет сделать что-то, лишь для того, чтобы понравиться ему, ему немедля следует дать пинок под зад. Риски, связанные с сексом в моем возрасте перевешивают выгоды. Я все еще могу быть подростком и любить, не подвергая себя и свои ценности чему-то опасному. Так пойдет?

Он ошеломленно смотрел на меня.

- Думаю, да.

- Ты не доверяешь Эйви?

- Милая, я не доверяю ни одному парню, который крутится вокруг моей дочери. Что-то нехорошее творилось здесь до моего прихода.

- Аба, ничего плохого не случилось.

Наклонившись, папа поднял с пола Старого Медвежонка и кинул его мне.

- Нельзя одурачить глаза израильтянина.

- Ты израильтянин с параноидальными глазами.

- Это хорошо. Назовем это профессиональными издержками. Сейчас, когда здесь живет Эйви, нам следует ввести несколько правил.

Ненавижу слово "правила". Оно подавляет веселье, свободу и спонтанность.

- Порази меня "эмм", - сказала я, зная, что нет смысла спорить.

- Никаких мальчиков в твоей спальне. Вы с Эйви можете находиться в холле, гостиной и на кухне.

- Аба, я просто проводила ему экскурсию.

- Конечно, - не веря сказал он. - Правило номер два: никаких тайных ночных визитов в гостиную Эйви.

- Почему бы тебе просто не запереть меня в комнате, чтобы я не смогла сбежать? - спросила я с сарказмом.

- Не искушай меня, Эми.

Я закатила глаза.

- Папа, большинство моих друзей более искушенные опытом, чем я.

- Это проблемы их родителей, а не мои.

Я встала и посмотрела ему в глаза.

- Если бы я хотела что-то сделать, я бы уже сделала. Я еще не готова. Не волнуйся.

Прежде чем он смог продолжить свою лекцию, я открыла дверь, ища взглядом Эйви. Он все еще стоял в гостиной.

- Все в порядке?

- Я выслушала лекцию о сексе.

- Эйви, boyenna b’vakasha, - прокричал папа.

О,нет.

- Что он сказал?

Эйви остановился.

- Думаю, мне тоже предстоит выслушать лекцию о сексе, - сказал он, направившись к папе.

О, замечательно.

Почему папа не доверяет мне? Я не трудный подросток, тусующийся с наркоманами и алкоголиками. Я послушная. Ладно, я украла кредитку отца, а чувства к Эйви этим летом стали для меня сюрпризом... и потом мы проверили эти чувства. Но разве не это делают все подростки?