— И потому ты отправился в Шампань, а затем в Бургундию? — небрежно спросил Лютор.

— А ты неплохо осведомлен, — проворчал Роланд.

— У меня много друзей, которые время от времени присылали мне весточку о твоем местонахождении. Знаю, что в Провансе тебе пригодились мои уроки. Я бы с удовольствием сам принял участие в той битве.

— Она быстро закончилась.

— Какой дорогой ты возвращался домой? Роланд удивился любопытству отца, но все же ответил:

— Я добирался по воде до Берри, куда доставил доверенное мне послание. Там мне дали эту девчонку.

— А в Монтвилль ты ехал через Блуа и Мэн?

— Нет — по Луаре до слияния с Мэном, а потом — прямо на север.

— Значит, ты проезжал через Анжер? Роланд заметил внезапную тревогу в голосе Лютора и насторожился:

— Ну да, а какое это имеет значение?

— Никакого, — ответил Лютор и коротко добавил:

— Давай начинать.

Роланд только пожал плечами, удивившись этому допросу, и стал разминаться перед поединком. Его отец регулярно устраивал подобные состязания, но только перед самым отъездом из дома Роланд смог достойно держаться против него. Он всегда жаждал победы, но далеко не сразу набрался необходимых сил и достиг мастерства.

При первом звоне металла во дворе стали собираться зрители. Звуки сражения разбудили и Брижит, и она поспешила к дверям, испугавшись, что началась война. Девушка остолбенела, увидев, что Роланд сражается с собственным отцом. Брижит наскоро накинула шерстяной плащ и выбежала на улицу, забыв даже прикрыть распущенные волосы капюшоном. Она остановилась возле двух дружинников и в ужасе не сводила глаз с нападавшего Лютора и отбивавшегося Роланда. Молодому рыцарю просто не оставалось ничего иного, как только отражать удары мечом и щитом. Соперники продолжали двигаться по всему двору, пока наконец Роланд ловко не увернулся от мощного взмаха отцовского меча и не перешел в наступление, в свою очередь, заставив защищаться Лютора.

— Давно они дерутся? — шепотом спросила Брижит у солдат, не сводя глаз с Роланда.

— Недавно, — ответил один из них.

Но время шло. Солнце поднялось выше, а бой все продолжался, и ни один из воинов не уступал. Брижит устала даже просто смотреть на эту схватку. Вспоминая же, сколь тяжел рыцарский меч, она лишь удивлялась запасу физических сил, который позволял противникам вести этот долгий поединок.

Брижит хотела, чтобы бой уже закончился, а соперники все продолжали двигаться по двору. Сначала отец нападал на сына, потом наоборот. Внезапно темп изменился, словно к ним пришло второе дыхание. Меч Роланда, стремительно продвигаясь к правому боку Лютора, в мгновение ока переместился и ударил слева. Старик, оказался не подготовлен к удару. Он не успел вовремя прикрыться щитом, и оружие Роланда скользнуло между пластинками доспехов и впилось в плечо отцу.

Оба замерли. Брижит решила, что бой окончен. Вдруг, к ее изумлению, Лютор расхохотался. «Ну что это за люди?» — едва успела подумать девушка, и в следующее мгновение увидела, как отец выбил меч из руки сына и приставил свой к его груди.

Роланд отбросил щит в сторону, молча признавая поражение, и тогда Лютор опустил оружие.

— Ранив врага, тебе следовало добить его, Роланд, — усмехнулся он, — а не осведомляться, не сделал ли ты ему больно.

— Если бы ты был моим врагом, старик, я бы не преминул добить тебя, — огрызнулся сын.

— Тогда в следующий раз я приму это к сведению, а сейчас признаю ничью. Да… на сей раз победителя меж нами нет. Ты согласен?

Роланд кивнул и тут же язвительно усмехнулся. Указывая на плечо Лютора, он сказал:

— Тебе придется подлечиться.

— Я едва ощутил эту царапину, — проворчал отец, оглядывая фигуру сына и замечая, что из-под его лат показалась кровь. — А вот тебе понадобятся нежные ручки твоей прекрасной служаночки.

Роланд огляделся вокруг и увидел Брижит, смотревшую на него. Она была прекрасна, как само утро, волосы свободно ниспадали на плечи, блестя в лучах солнца, словно золотые нити. Она смущенно опустила глаза, и Роланд почувствовал себя зачарованным, забыв даже о боли в мускулах. Но его вернул к реальности грохочущий смех отца.

— Да ты просто, раздеваешь бедную девушку своим жадным взглядом, мой мальчик, — упрекнул он сына. — Разве нельзя подождать, пока вы останетесь наедине?

Роланд покраснел.

— Ты порадовал меня сегодня, — добавил Лютор. — Это сражение достойно моего ученика, ведь я вижу, что твоя рана еще не совсем зажила, Вдобавок к моим урокам ты приобрел собственный опыт.

Роланд не знал, что отвечать. Впервые отец столь щедро хвалил его. К счастью, не дожидаясь ответа, . старик повернулся и пошел прочь, оставив озадаченного рыцаря посреди двора. Да уж, Лютор изменился. Может быть, он просто постарел.

Все зрители удалились вслед за хозяином замка, Брижит осталась наедине с Роландом.

— Что ты наделал? Твоя рана открылась, — принялась бранить она его. Рыцарь только виновато улыбнулся:

— Я же не нарочно. Ты мне поможешь?

— Мне придется помочь тебе, поскольку желающих больше нет, — строго сказала она.

— Чем ты так встревожена? — нерешительно. спросил он.

— Тобой! — всплеснула руками Брижит. — И безрассудством, свидетельницей которого я была!

— Но это всего лишь соревнование, cherie.

— Это не похоже на простое соревнование. Это сумасшествие какое-то, — горячо отвечала она. — Вы могли просто поубивать друг друга!

— Мы боролись не насмерть, Брижит, — терпеливо объяснял Роланд. — Это была проверка силы, не больше. Разве французские рыцари не делают то же самое?

— Ну, делают, конечно, — неохотно согласилась девушка, — но не столь яростно. Вы же сражались, словно ставкой в этой схватке была ваша честь.

Роланд усмехнулся:

— В каком-то смысле так оно и было. Мы действительно боремся до последнего. Лютор добивается, чтобы каждый его ученик был лучшим бойцом. Он настоящий мастер войны, и, по правде говоря, мне до сих пор не удавалось так долго продержаться против него.

— Но сегодня ваши силы были равны, — отметила Брижит. — Даже я это поняла. На самом деле ты победил бы отца, если бы не остановился.

— Ты понимаешь, что только что похвалила меня, cherie? — поддел ее Роланд. Он улыбался, глядя, как зарделась Брижит.

— Я… я…

— Не надо, — сказал он с притворной строгостью. — Не стоит портить единственную похвалу, случайно сорвавшуюся с твоих губ, резким ответом. Будем благодарны и за это.

— Ты шутишь со мной, Роланд, и меняешь тему, когда тебе удобно.

— Это был утомительный сюжет, — уклончиво сказал он. — И кроме того, мы уже потратили достаточно времени. Я начинаю думать, что ты решила обескровить меня, задерживая здесь спорами.

— Не такая уж плохая идея, — пошутила Брижит. — Ну пошли. Моя комната рядом.

— Нет, надо сменить одежду, и там, в моем сундуке, найдется, чем перевязать рану. Не поможешь ли ты мне добраться до моей комнаты?

— Ты не можешь идти сам? — в ее глазах застыло удивление.

Роланд кивнул в ответ.

— У меня такое чувство, что я не способен пошевелить ни единым мускулом, — притворно простонал он. — Но если ты хотя бы протянешь мне руку, cherie — Мою руку? — удивилась Брижит. — Что-то я тебя не понимаю.

— Тогда тебе просто следует идти за мной, — сказал он, схватив ее за запястье, и потащил в сторону дома, на сей раз, однако, стараясь не причинить ей боль.

Покои Роланда представляли собой ужасное зрелище. Брижит стояла, оглядывая один за другим открытые сундуки с разбросанной одеждой, неубранную постель и смятую циновку на полу. На мраморной столешнице и единственном стуле с высокой спинкой толстым слоем лежала пыль, а все стены были в копоти.

— Ты что, в самом деле здесь спишь? — брезгливо промолвила Брижит. Он ухмыльнулся:

— Комнатой никто не пользовался уже много лет, а сегодня утром я очень торопился. Но уборка не займет у тебя много времени.

— У меня? — воскликнула Брижит и изумленно посмотрела на него Роланд вздохнул:

— Пожалуйста, Брижит, не начинай все сначала. Не слишком ли долго приходится уговаривать, чтобы ты немного позаботилась обо мне?

Девушка колебалась. Он просил, а не требовал, и этого было достаточно, по крайней мере на сегодня.

Она повернулась к одному из разоренных сундуков, чтобы найти ненужную вещь, подходящую для перевязки. Роланд заулыбался. Наконец-то Брижит оказалась в его комнате без своего верного стража — Вольфа. К тому же у нее было неплохое настроение.

— Какой цвет мне к лицу, cherie?

— Синий наверняка подойдет и, может быть, темно-коричневый. Да, пожалуй, это будет неплохо.

— Значит, ты не откажешься сшить мне парочку рубах? У меня их так мало.

— Ты не подкупишь меня своим невинным взором. Я выполню твою просьбу, но только чтобы доказать, что умею шить. Не подумай, что я собираюсь стать твоей рабыней.

Она выбрала старую коричневую рубаху, завершила перевязку и повернулась, чтобы уходить, но услышала оклик Роланда:

— Не убегай так сразу.

— Почему? — ее голос нервно зазвенел.

— Брижит, пожалуйста, успокойся и не подбирайся к двери. Я не собираюсь тебя насиловать, — вздохнул он. — Неужели ты так сильно меня боишься?

— Да, — призналась она честно, и от этого рыцарь нахмурился.

— Я был так груб с тобой? — Когда она не ответила, он продолжил:

— Ты считаешь меня жестоким человеком, Брижит?

— Ты действительно жесток, — снова честно призналась она, — и слишком вспыльчив. А твои манеры оставляют желать лучшего.

— Но и ты тоже не сахар, — заметил он. Брижит улыбнулась:

— Да, я знаю, у меня много недостатков, и я их признаю. Но мы обсуждали твои, а ты, похоже, вовсе не собираешься замечать их.

Он поднял руку и дотронулся пальцами до ее щеки.

— Но для тебя я готов измениться. Последовала длинная пауза, а потом изумленная девушка спросила: