Они обогнули мыс, и перед взором Оливии предстала просто идиллическая картина: белый песок, бирюзовое море, у берега в волнах резвились смеющиеся люди. Оливии хотелось броситься на берег и крикнуть во весь голос: «Неужели вы не понимаете, что за этим великолепием скрывается зло? Все это построено на крови и смерти людей!»

Матрос подошел было к рулю, предлагая взять на себя управление, но Альфонсо раздраженно оттолкнул его, и катер с ревом понесся к причалу, как в сцене из дурной рекламы мятных таблеток, «освежающих дыхание», геля для душа или отбеливателя для зубов. В самый последний момент Альфонсо вдруг понял, что явно переоценил свои возможности. Он резко рванул влево, распугивая любителей поплавать с маской и покататься на водных лыжах, чудом избежал столкновения с аквабайком, неуклюже развернулся, но заглушил мотор слишком поздно и все-таки врезался в причал, извергая громогласные ругательства.

– Мастерство не пропьешь, – ехидно сказала Оливия.

– Благодарю за комплимент. Добро пожаловать в «Ла-Исла-Бонита»[33].

Оливия тяжело вздохнула.

Оказавшись на причале, который, к счастью, не ходил ходуном под ногами, чувствуя, как солнце подсушивает ее промокшую одежду, а приступы тошноты проходят, Оливия сразу же воспрянула духом – жизнь, оказывается, не так уж плоха. Молодой человек приятной наружности в белых шортах до колен взял ее чемодан и предложил проводить в предоставленный ей номер. Похоже, соблазнительные портье становятся лейтмотивом этого путешествия. Она вспомнила красавчика из «Стандарта» с неестественно яркими синими глазами, накачанными мускулами, стильными баками и козлиной бородкой, чья физиономия выглядела так, как будто была нарисована детской рукой на магнитной доске, и взяла себе на заметку проверить комнату на наличие прослушки. И вдруг пришло озарение: Мортон с высветленными, коротко стриженными волосами и внимательными серыми глазами, неизвестный дайвер с лицом, скрытым маской, и спокойным пристальным взглядом и портье из «Стандарта» с подтянутой фигурой и синими глазами, цвет которых не совсем сочетался с темной растительностью на лице… Учитывая, что есть на свете такая вещь, как цветные контактные линзы, можно было с уверенностью сказать, что это был один и тот же человек.

Пытаясь сохранить самообладание и подозрительно поглядывая на нынешнего портье, она прошла вслед за ним по деревянным галереям, где вместо поручней были натянуты канаты. Курорт был подчеркнуто экологичен – просто рай для любителей ходить босиком: дорожки, посыпанные кусочками коры, солнечные батареи, деревянные таблички с названиями растений. Интересно, нет ли тут табличек с надписью «клещевина»? Оливия решила с утра пойти прогуляться и проверить, не валяются ли где дохлые козы.

Домик – или, точнее, полулюкс с видом на океан – находился в некотором отдалении от пляжа и стоял на сваях у самой кромки джунглей. Оливия была весьма разочарована тем, что ее не поселили в одной из хижин у моря, но при всей своей бойкости она понимала, что в нынешних обстоятельствах было бы крайне неразумно требовать, чтобы ее переселили туда. Домишко был полностью построен из дерева и пальмовых листьев, постельное белье и противомоскитная сетка были белого и светло-бежевого цвета. На подушках лежали веточки красного жасмина. Стены были обиты рейками, и морской бриз смешивался с потоками воздуха от вентилятора на потолке. Ванная комната была вполне современная – множество блестящих хромированных деталей, глубокая ванна с фарфоровым покрытием, джакузи и отдельная душевая кабинка. Весь антураж был выдержан в предельно простом, но изысканном стиле. Однако конец рулона туалетной бумаги не был сложен аккуратным треугольником. Он вообще не был распечатан – просто висел на стене.

– Мистер Ферамо пригласил вас поужинать с ним в семь часов, – с лукавой улыбкой произнес портье.

«Наверное, собирается меня отравить, – подумала Оливия. – Просто подсыплет рицина в соль. Или же скормит мне одну из отравленных коз О’Рейли. Или выпустит кислородно-ацетиленовый пузырь, подожжет и спалит меня заживо».

– Как мило с его стороны. А где состоится ужин?

– В его апартаментах, – сказал парень и хитро подмигнул. Она с трудом удержалась, чтобы не передернуться: люди, допускающие подобную фамильярность, вызывали у нее отвращение.

– Благодарю вас, – слабым голосом произнесла она. Оливия не знала, принято ли здесь давать чаевые, но подумала, что не ошибется, если проявит щедрость, и сунула ему пятидолларовую бумажку.

– О, что вы, нет, – с улыбкой произнес тот. – Для нас здесь деньги не главное.

«Кто бы сомневался!»

Какое наслаждение наконец принять нормальный душ. Все было по последнему слову техники: дождевая вода, подаваемая с большим напором, боковые струйки из стен, а хромированная головка душа величиной с обеденную тарелку. Оливия не стала торопиться – она понежилась под потоками воды, вымыла голову дорогущим шампунем самого высшего качества, намылилась душистым мылом, ополоснулась, намазала тело увлажняющим бальзамом, а затем завернулась в восхитительный нежно-кремовый халат от «Frette» и прошлепала по деревянному полу на балкон, где намазала запястья и колени спреем от москитов. Вот было бы здорово, если бы эта мера предосторожности уберегла ее еще и от исламских радикалов, похищающих девушек и убивающих дайверов.

Уже сгустились сумерки, и джунгли наполнились кваканьем лягушек и стрекотанием цикад. Дорожки, ведущие на берег моря, освещались горящими факелами, бассейн поблескивал бирюзой между пальмами, а воздух благоухал ароматами жасмина и других тропических цветов. Со стороны ресторана доносились соблазнительные запахи готовящейся еды и гул довольных голосов. «Да, зло в этом мире может обретать весьма соблазнительные формы», – твердила себе Оливия, решительно направляясь в комнату, чтобы найти детектор подслушивающих устройств, замаскированный под калькулятор, который она приобрела в магазине «Мир шпионажа» на Сансет-бульваре.

Оливия не без волнения извлекла прибор из дорожной сумки и, нахмурившись, принялась сосредоточенно изучать его. Хоть убей, она не помнила, как с ним обращаться. Перед путешествием она в качестве меры предосторожности, боясь разоблачения, выбросила упаковку своего шпионского оборудования, не сообразив, что останется без инструкций. Оливия смутно помнила, что надо было набирать заранее установленный код. Как правило, она пользовалась кодом 3637 – это был возраст, в котором погибли ее родители. Оливия ввела его, но устройство не среагировало. Может, нужно сначала включить «калькулятор»? Она нажала кнопку ON, а затем снова ввела код и походила с устройством по комнате. По-прежнему не наблюдалось никаких признаков того, что оно функционировало. Значит, либо в комнате не было «жучков», либо чертов прибор сломался.

Оливия окончательно вышла из себя. Эта деталь была последней каплей – сегодня на ее долю уже и так хватило неприятностей, – и Оливия, потеряв контроль, со всей силы швырнула маленький «калькулятор» через всю комнату, словно из-за него были все ее беды: вероломство Мортона Си, коварство мисс Рути, подводный бандит в черной маске, странная жижа на склоне холма, похищение… Оливия забралась в кладовку, прислонилась спиной к двери и тихо сидела там, свернувшись в клубочек.

Внезапно она услышала странное, едва слышное попискивание. Оливия подняла голову, осторожно открыла дверь кладовки, прокралась к «калькулятору» и обнаружила, что он работает! Маленький экран светился. Она испытала приступ нежной любви к миниатюрному устройству. «Калькулятор», он же детектор «жучков», не подвел ее. Он старался, как мог. Оливия снова набрала код, и устройство завибрировало. Она в нетерпении вскочила на ноги и принялась обходить комнату, держа «калькулятор» так, словно это металлоискатель. Дело в том, что она совершенно не помнила, каким образом устройство должно отсигналить, что обнаружен «жучок». Тут «калькулятор» снова истошно запищал, словно пытаясь привлечь ее внимание. Все понятно: найдя «жучок», он начинает попискивать и все сильнее вибрировать по мере приближения к нему. Оливия провела устройством у розеток – чисто. Телефонов в домике не было. Она проверила лампы – там тоже ничего. И вдруг вибрация усилилась, ведя Оливию к деревянному кофейному столику с каменным цветочным горшком посередине, из которого торчал колючий кактус. «Калькулятор» так неистово затрясся, что чуть не выпрыгнул из ее руки, словно был вне себя от перевозбуждения. Она попыталась заглянуть под столик, но это была массивная конструкция, напоминающая ящик. А может, стоит препарировать кактус с помощью ножа? Сама мысль об этом доставила Оливии немалое удовольствие – она терпеть не могла кактусы, да и фэн-шуй их не приветствует. Но, с другой стороны, рука не поднимется уничтожить живое существо. Да и что они здесь собрались слушать? Вроде бы, здесь и говорить не с кем. Она стояла, в раздумье уставившись на маленькое колючее растение. А вдруг там еще и видеокамера? Она открыла сумку, достала тонкий черный свитер, сделала вид, что хочет его надеть, а потом небрежно бросила на стол, прикрыв им подозрительное растение.


Было уже двадцать минут седьмого. Оливия решила, что сегодня вечером нужно предстать во всем блеске. Несмотря на свое бедственное положение, она решила использовать для этого все имеющиеся под рукой возможности. Она высушила волосы и попробовала крутануть ими в стиле ненавистной Сурайи, эротично прошептав: «После чудо-шампуня мои волосы стали блестящими и послушными!» Под воздействием воды и солнечных лучей ее волосы с остатками рыжей краски приобрели довольно эффектный вид: она превратилась в блондинку с отдельными красноватыми прядками. Кожа покрылась золотистым загаром, несмотря на тонны использованного солнцезащитного крема.

Даже косметики много не потребуется, разве что немного тонального крема, чтобы скрыть покрасневший на солнце нос. Она надела тонкое черное платье, босоножки, украшения и посмотрела на себя в зеркало. Надо сказать, выглядела она весьма недурно, особенно после всех злоключений этого дня.