В дверь негромко постучали.

Фрейя, отложив коробку со шпильками, открыла. За дверью стоял лакей с серебряным подносом в руках.

– От лорда Далхаузи, – поклонился он. – Я жду ответа.

Фрейя взяла записку и, озорно прищурившись, протянула ее Далии.

– От лорда Далхаузи, мисс.

Лицо Далии вспыхнуло. Серебряной расческой она сломала сургучную печать и вскрыла письмо. Вся страница была исписана гладким почерком.

Понимая, что лакей ждет, она быстро пробежала глазами послание.

– Пожалуйста, скажи его светлости, что я буду рада встретиться с ним в портретной галерее в одиннадцать часов.

– Хорошо, мисс. – Лакей поклонился и ушел.

Едва за ним затворилась дверь, как Фрейя захлопала в ладоши.

– О, мисс! Вы здесь меньше недели и уже получаете любовные письма.

– Это не любовное письмо.

Тем не менее, письмо было очень милым. Далхаузи приглашал ее осмотреть портретную галерею Роксбург, что должно было их развлечь. Он был очень вдохновлен этой идеей и завершил послание словами: «Я с нетерпением буду ждать вашего ответа». Она улыбнулась, сложила письмо и бросила его на туалетный столик.

– Виконт Далхаузи – красавец.

– Он очень мил. – Фрейя, хитро прищурившись, глянула на Далию.

Далия вспомнила, как накануне вечером на него смотрела мисс Стюарт.

Половина дам здесь уже влюблены в него.

– Герцогиня никогда никого не приглашает к себе без умысла составить партию. Есть у нее виды и на него. Интересно, кого она хочет подобрать Далхаузи?

Это и в самом деле был интересный вопрос.

Желудок Далии заурчал снова, и она взглянула на часы.

– Уже девять пятнадцать. Мне надо поспешить на завтрак, если я хочу успеть в портретную галерею к одиннадцати часам.

Фрейя подколола к прическе Далии еще две шпильки и отошла поглядеть.

– Ну вот. Посмотрите на себя. Все так, как вы хотели?

Далия склонила голову набок. Ее густые волосы, перевитые шелковыми лентами, свободными локонами ниспадали на уши. Бесспорно, прическа ничем не напоминала ужас, царивший у нее на голове после прогулки.

– Идеально. Надеюсь, ему понравится.

– Если нет, сразу возвращайтесь в комнату и зовите меня. Я мигом прибегу и все подправлю.

– Спасибо, Фрейя. – Далия встала. – Должна сказать, я очень хочу осмотреть портретную галерею Роксбург. Ее светлость сказала вчера вечером за обедом, что некоторые портреты принадлежат кисти очень известных художников.

– Я тоже об этом слышала. Меня удивляет вот что – неужели лорд Далхаузи так хорошо знает историю семьи Роксборо, чтобы быть вашим гидом?

– Осмелюсь предположить, что даже если он ее и не знает, он не постесняется импровизировать. У него живое воображение и отличное чувство юмора.

Никогда в жизни никто не заставлял ее так смеяться, как лорд Далхаузи.

Фрейя усмехнулась.

– Может, это лишь предлог, чтобы оказаться с вами наедине. Он настоящий джентльмен, но, я слышала также, изрядный волокита.

– Ну, если, приглашая меня посмотреть портретную галерею, он собирался за мной приударить, его ждет разочарование, поскольку там почти через каждые шесть футов стоят лакеи. Сколько всего лакеев в этом замке? Куда ни ступишь, непременно на них натолкнешься!

– Ну, если хотите знать мнение Лилит, горничной с верхнего этажа, так по ней их все одно мало, – сурово произнесла Фрейя. И тут же пояснила: – Пока лакеи готовили все к бадминтонному турниру, она им проходу не давала, все восхищалась их мышцами и так заигрывала с ними, что экономка вынуждена была услать ее обратно!

– Полагаю, она всем им надоела до смерти.

– За это не ручаюсь, она… – Фрейя выразительным жестом у бедер дала понять, какова эта горничная Лилит.

– А, значит, у нее неплохая фигура?

– Да, мисс. Вам не обхватить.

Далия посмотрела на себя в зеркало и вздохнула.

– Мне всегда хотелось быть стройнее, чтобы можно было надевать самые модные вещи, а не драпироваться с головы до пят полотнищами ткани, скрывая то, что не хотелось бы выставлять напоказ.

– О, вы просто прекрасны, мисс! Каждый вам скажет.

– Ты так добра! Кстати, днем мне понадобится твоя помощь, чтобы переодеться к турниру по бадминтону. Мне предстоит играть против двоих.

Судя по количеству людей, упомянувших о ее предстоящей игре, зрителей будет довольно много. И это прекрасно, потому что если в чем Далия и была уверена, так это в своем умении играть в бадминтон.

Раздался стук в дверь. Фрейя пошла открывать. В распахнутую дверь мимо горничной в комнату стремительно проскользнул мопс.

Фрейя вскрикнула и кинулась за собакой, но та была проворнее, она уворачивалась от горничной и изо всех сил носилась по комнате. Наконец собака, высунув язык, буквально рухнула на ковер перед камином. Выражение морды у нее при этом было глупое.

– Ангус, да ты просто дурачище! – Фрейя гневно глянула на лакея. – О чем ты только думал, запуская собаку в комнату леди? И мне никогда ее не поймать, потому что она быстрее всех остальных, вместе взятых!

– Неужели? – Лакей усмехнулся. – Маленькая и проворная, прям как ты!

– Все твои шуточки! Но мне совсем не смешно! Особенно когда эта зверюга принимается жевать дамские туфли.

– О боже! – Далия огляделась по сторонам. – И такое бывает?

– Бывает. И не только это. – Горничная уставилась на лакея. – Ты зачем явился? Чтобы доставить неприятности или с каким поручением?

Услышав о своих обязанностях, Ангус вытянулся по струнке и протянул серебряный поднос с письмом.

– У меня письмо для мисс Балфур. И все, ждать ответа не велено.

Фрейя взяла письмо.

– Прекрасно, но пса забери с собой.

– Нет, мне надо еще кое-куда, но ненадолго. Я вернусь и заберу собаку, когда она немного успокоится. И, Фрейя, не гоняйся за ней, она только распаляется и ее потом труднее поймать.

– О! Кто бы говорил, Ангус Маклеллан! Я собственными глазами видела, как ты гоняешься за мопсами по газону перед замком.

– Только когда велит ее светлость. Без этого я шага за ними не сделаю, если они не хотят.

– Хватит врать-то… – Фрейя вдруг спохватилась и, бросив извиняющийся взгляд на Далию, расправила узкие плечи и повернулась к нахальному лакею.

– Об этом мы еще поговорим, – и присела в реверансе. – Спасибо, что принес письмо.

– Пожалуй…

Горничная захлопнула дверь прежде, чем он закончил фразу. Из коридора донесся его приглушенный голос, но Далия уже ничего не слышала – она сразу узнала характерный, с наклоном влево почерк Кирка.

– Простите, что хлопнула дверью, мисс, – виновато проговорила горничная. – Я не хотела, но этот бездельник… С тех пор как герцогиня просит его носить несчастного старого Рэндольфа вниз и вверх по лестнице, поскольку тот отказывается делать это сам…

– Прости, но почему именно Рэндольфа?

– О, Рэндольф самый старый из мопсов Роксборо, мисс. Он и в самом деле не молод, но очень живой. Макдугал считает все это хитростями, на самом деле, когда ее светлость этого не видит, Рэндольф может и забираться вверх по лестнице, и слезать вниз. А Ангус несет его по лестнице, как короля.

– Короля мопсов? Мужчины могут быть воистину невыносимы.

Письмо, словно драгоценность, приятной тяжестью лежало на ее ладони.

«Итак, он принял меры, чтобы организовать наше свидание наедине? И когда же и как ему удалось это устроить?» – спросила себя Далия.

Она ощутила, как по телу теплой волной пробежала дрожь. Зная, что на нее смотрит горничная, Далия бросила нераспечатанное письмо на туалетный столик и сказала:

– Я думаю надеть синие туфли.

– Да, мисс. Они очень идут к тому платью. Я принесу их из гардеробной.

– Спасибо.

Далия подождала, пока горничная выйдет, и только тогда принялась открывать конверт. Вчера, когда Кирк предложил попрактиковаться, чтобы усовершенствовать свои навыки и не опозориться снова, она согласилась, убежденная и его доводами, и его присутствием. Однако ночью после многочасового трезвого размышления она нашла в его плане слабые места, и, не в последнюю очередь, сочла его неприличным. Кроме того, продолжение их связи могло возыметь непредсказуемые последствия.

Ей и без того было трудно забыть их поцелуй. Его первые секунды превзошли все ее мечтания, потому она так страстно и отозвалась. А будь поцелуй Кирка исключительным от начала и до конца? Смогла бы она его забыть? Захотела бы?

Она взяла серебряный гребень и, подсунув его, как с письмом Далхаузи, под сургуч, сломала печать. Снова положив гребень на комод, развернула плотно сложенное послание.

Бумага была замечательная. У хозяина замка Фордайс всегда все только самое лучшее. Она улыбнулась и прочла:

«В библиотеке в 10:00. Не опаздывайте. Кирк»

Далия нахмурилась.

«Лаконично и деловито, ни слова любезности. Хуже того, он даже не просит, а просто уведомляет, как будто мне нечего по этому поводу возразить».

Как и следовало ожидать, письмо Кирка жутко разочаровало Далию.

Она еще раз мрачно поглядела на это послание. Почему из всех мужчин именно с ним она согласилась совершенствовать свое умение целоваться? Это было смешно. Она приехала к герцогине, чтобы найти любовь и романтику, то, к чему Кирк был явно неспособен и, более того, что вообще не желал понимать. Казалось, даже самая простая любезность была ему в тягость.

Любая разумная женщина избегала бы его и наверняка никогда бы не согласилась на его предложение. Однако Далию после вчерашнего вряд ли можно было считать разумной женщиной.

Ветер сорвал у нее с головы капор, и лорд Кирк тут же бросился его ловить… И она очутилась в его объятиях. Даже теперь, закрыв глаза, она чувствовала, как по телу мгновенно разливается тепло, и ощущала слабый запах одеколона, шедший от его пальто.

Конечно, сейчас, по прошествии времени, Далия понимала, что его жест был невольным, он обнял ее единственно для того, чтобы устоять на ногах. С не меньшим разочарованием она поняла, что за его предложением усовершенствовать умение целоваться – которое, прозвучи оно из уст другого мужчины, было бы воспринято ею как попытка заигрывания – стоял чистый рассудок. Собственно, он и не стал скрывать этого, открыто заявив, что ему не хочется вновь опозориться, поэтому и требуется практика.