Карен Хокинс - Как очаровать очаровательную

– Моя сестра – настоящая искусница.

Будущий муж Лили, принц Вольфински, был того же мнения, а потому по возвращении из Оксенбурга, где представлял невесту семье, предложил ей открыть магазин на Бонд-стрит и еще один – в престижном районе Эдинбурга. Далия, подумав о том, как счастлива сестра, внезапно ощутила тоску по дому.

О, как она скучает по Лили! На самом деле Далия скучала по обеим сестрам, отправившимся покорять мир, в то время как ей пришлось остаться дома с чудаковатым отцом, для которого обожаемые им розы затмили все остальное. Рассеянно проведя ладонью по шелку платья, она вздохнула. Далия очень любила отца – все дочери его любили, – однако он был малообщительным человеком.

Возможно, как раз именно поэтому ее сразу так очаровал лорд Кирк. Хотя он и был мужчиной, он с ней беседовал, а она, не понимая, что это абсолютно в порядке вещей, считала его особенным.

Воспоминания о лорде Кирке еще сильнее расстроили ее. Давно его зная, она не обращала на него внимания до того дня, когда в прошлом году в буквальном смысле случайно столкнулась с ним в городе, куда ездила, чтобы купить тесьму на платье. Он с пакетами в руках выходил из магазина, а она, завернув за угол, налетела на него. Пакеты упали на землю, один из них порвался, и ее взору предстало великое множество увлекательных книг по истории и архитектуре, о древних цивилизациях, одним словом, на любимые ее темы. И хотя раньше они и парой слов не перекинулись, после извинений между ними завязался разговор о книгах и их авторах, о важности новых открытий в Египте и Греции – короче, обо всем на свете.

До той встречи Далия почти не думала об этом казавшемся ей стариком нелюдимом вдовце. Она знала и, возможно, слегка романтизировала его трагическую историю, однако во время случайных встреч, когда она одна или с сестрой выходила побродить по окрестностям имения, он, проезжая мимо верхом, всякий раз ограничивался лишь формальным кивком, поэтому Далия сочла его грубым затворником.

Однако после знаменательного разговора о книгах он предстал перед ней совершенно в ином свете. Прельщенная его предложением брать из его библиотеки любые книги, какие только пожелает, Далия однажды через поля отправилась к его дому.

И хотя поначалу ее одолевали сомнения насчет того, правильно ли она поступает, вскоре они полностью развеялись. Во-первых, Кирк сразу же настоял на том, чтобы во время каждого ее визита в доме находилась его экономка, а потому Далии нечего было бояться. А во-вторых, его библиотека оказалась на удивление богатой. Поэтому робость и страхи первых встреч отступили, а желание прочитать новые книги разгорелось, и вскоре Далия приходила к Кирку по несколько раз в неделю и задерживалась с каждым разом все дольше.

Далия знала, что, приходя в дом вдовца без компаньонки, она рискует своей репутацией. Но была не в силах устоять перед такой книжной сокровищницей лорда Кирка, а если уж быть предельно откровенной, то и он сам ее очаровал. Он был одинок и настолько погружен в это ставшее для него привычным затворничество, что она невольно усмотрела в этом некую таинственность. Ей казалось, что он тоскует по иной жизни, и ее сердце сжималось от боли и сочувствия к нему.

За эти месяцы между ними возникло нечто большее, чем в первые дни, и теперь они встречались уже не только ради обсуждения книг. И Далия отнюдь не гнала от себя мысли об их отношениях. Однако, к ее разочарованию, Кирк ни словом, ни жестом не обнадеживал ее – ни одной нежной фразы, ни, тем более, прикосновения. И хотя ей казалось, что в его прежде суровом взгляде проступает теплота, лорд Кирк, полный решимости оставить все как есть, будто обуздывал себя и свои чувства.

Так, во всяком случае, ей представлялось до того рокового дня, когда он расчетливо и холодно, действуя исключительно по велению рассудка, но никак не по зову сердца, сделал ей предложение, оскорбив и ее саму, и ее семью. Далию это до глубины души задело, ибо именно тогда она убедилась в двух вещах: в его бесчувственности и в своих чувствах к нему. Собственно говоря, он не слишком и скрывал отсутствие чувств к ней, так что горевать было особенно не о чем. Но горький привкус оставался.

После того как она едва ли не бегом покинула его дом, лорд Кирк не попытался ни объясниться, ни каким-либо образом исправить положение. Вместо этого он принялся забрасывать ее раз от раза все более требовательными письмами, будто всерьез считая, что он может ей приказать принять его предложение.

Таков был неутешительный финал во всех смыслах неутешительных отношений, если их вообще можно было назвать таковыми.

А чуть позже, явно ей в отместку, Кирк предоставил ее отцу ту мерзкую ссуду. Воистину расчетливость этого человека была безгранична, и при мысли о нем Далия теперь всякий раз стискивала зубы.

«Однако все это – в прошлом», – решительно сказала она себе.

Неприятно, что на устраиваемых герцогиней увеселениях ей придется сносить общество Кирка, однако теперь, когда она твердо решила стать счастливой, это обстоятельство, в общем-то, не тяготило ее.

Отбросив неприятные мысли, Далия вертелась перед зеркалом, наблюдая, как платье струится по ее ногам, и радостно улыбаясь.

«Ах, Лили, ты – гений! Жаль, что ты меня сейчас не видишь!»

– Мисс, вы красивы как картинка, – восхищенно произнесла горничная. – Даже красивее сестер.

– Спасибо, но я не красивее ни одной из них.

– О, поверьте, это другая красота, мисс. В них – великолепие роз, украшающих лондонский бал, а в вас – красота колышущегося на свежем весеннем утреннем ветру шотландского вереска.

– Это весьма поэтично, Фрейя.

– Спасибо, мисс. – Горничная хихикнула. – И все-таки это – правда.

Далия усмехнулась.

– Мои сестры милее, но я довольна собой. Я нравлюсь себе такой, какая есть. Я счастлива тем, что выйду замуж по любви, в отличие от своих сестер. Но и они, к счастью для всех нас, тоже обрели любовь, и все благодаря герцогине.

– Герцогиня действительно очень умна.

Фрейя помогла Далии накинуть сине-розовую кашмирскую шаль и уложить ее красивыми складками на спине.

– Фрейя? Что-то не так? – Далия заметила, как малышка-горничная нахмурилась.

– Да, мисс, вы вот сказали, и я задумалась. Вы и правда верите в истинную любовь?

– Я верю в нее всем сердцем и не соглашусь на меньшее.

– И вы думаете, вам удастся ее найти?

– Да, такой день непременно наступит.

– А если нет? Что тогда?

– Что ж… может быть, я никого не встречу.

Эта мысль так ее печалила, что Далия тут же ее отбросила.

– И все же у меня гораздо больше шансов встретить завидного жениха в замке герцогини, чем в сельской глуши Кейт-Мэнор. И если я хочу влюбиться, то это непременно произойдет. Если не в этот приезд, так, несомненно, в следующий.

– Не уверена, что хочу найти мужа, но не отвергну любовника, – задумчиво произнесла горничная.

– Предпочтешь мужу любовника?

– О, разумеется, мисс. Лучше любить кого-то, не связывая себя обязательствами. Некоторые наши горничные выскочили замуж и теперь только и знают, что грызться с мужьями.

– А мне хочется и того и другого: и любви, и хорошего брака. О, милая! Я опаздываю. Умоляю, подай мне тот веер, и я убегаю.

Фрейя сунула в руку Далии веер, и та, выбежав из комнаты, промчалась по коридору и спустилась по лестнице навстречу готовым ее радостно приветствовать гостям герцогини.

Из дневника герцогини Роксборо

«Что ж. Все произошло не так, как я себе представляла».

Обед был истинным наслаждением. Далия была рада тому, что и на этот раз сидит довольно далеко от лорда Кирка. У герцогини в замке повелось, что за столом не усаживали рядом двух джентльменов или двух дам. К удовольствию Далии, джентльмены, оказавшиеся по обе стороны от нее, были весьма учтивы.

Сидевший слева от нее молодой человек обращал на себя внимание обилием диковинной формы колец и карманных часов. Тихий и довольно застенчивый, он был при этом безукоризненно вежлив и всякий раз улыбался, едва встретившись с ней взглядом. По правую руку от Далии сидел милейший виконт Далхаузи, чьи забавные истории с каждой новой переменой блюд становились все чуднее, заставляя хихикать и Далию, и окружающих гостей.

После обеда джентльмены, извинившись, удалились пить портвейн, а женщины направились в гостиную, подготовленную для послеобеденных увеселений. Мебель была сдвинута в один конец зала, там же в углу негромко разыгрывался перед грядущими танцами небольшой оркестр. Ожидая возвращения сильной половины, представительницы прекрасной, беседуя, потягивали шерри.

Рядом с Далией оказались леди Мэри и мисс Стюарт, те самые дамы, с которыми она встретилась в вестибюле сразу после приезда. Благодаря перьям в волосах и расписным шелковым туфлям обе могли сойти за живое воплощение последних модных тенденций. Однако куда любопытнее было то, что темно-рыжие локоны леди Мэри были подстрижены и уложены в стиле а-ля Сафо, особенно восхитившем Далию, когда она просматривала последний номер ежемесячного журнала «Аккерманс Рипозитри».

Она даже невольно притронулась к своим кудрям и подумала, прилично ли будет задать леди Мэри вопрос о том, насколько трудно сделать такую прическу, но вовремя заметила, что дамы яростно перешептываются, словно спорят о чем-то серьезном.

Ситуация начала становиться уже довольно неловкой, когда мисс Стюарт наконец повернулась к Далии и, отвесив быстрый поклон, растянула тонкие губы в деланой улыбке.

– Простите, мисс… – Она приподняла брови.

Радуясь, что подруги прекратили, наконец, препирательства, и собираясь воспользоваться возможностью завести новые знакомства, Далия поклонилась мисс Стюарт.

– Далия Балфур.

– Мисс Элейн Стюарт, а это, – мисс Стюарт кивком указала на свою рослую подругу, – леди Мэри.

– Очень приятно. Думаю, мы уже встречались вчера в вестибюле сразу после приезда. – Далия поклонилась леди Мэри.