– Нет, не получится, – пробормотал Нэт вставая.

Он занимался этим слишком долго, слишком много разных имен сменил, слишком много видел и слишком много знал, так что теперь едва ли мог стать просто Натаниелем Стоуксом, графом Уэстфоллом. Иногда Нэту казалось, что только маска неловкого и рассеянного охотника за пропавшими безделушками позволяла ему оставаться в здравом уме. И в то же время именно это медленно сводило его с ума…

Тяжело вздохнув, Нэт поставил слоника на место и принялся расхаживать по комнате. Обдумывать то, над чем он не имел власти, – пустая трата времени. Уж лучше сосредоточиться на поисках этой женщины. Итак, что ему о ней известно? Нэт стал медленно загибать пальцы. Имя – Рейчел Ньюбери… Возраст – между двадцатью двумя и двадцатью пятью… Карие глаза и светлые волосы… Умная и сообразительная… Прошлое – либо несчастливое, либо преступное… Следовало учесть и то, что эта женщина, поступая на службу к Эбберлингу, предъявила фальшивые рекомендации. Но из всех этих характеристик она не могла изменить только две – цвет глаз и интеллект. Она могла выдавать себя за мужчину, могла обрезать или покрасить волосы, могла изменить имя, изображать дурочку, – но она все равно оставалась очень неглупой женщиной. И у нее по-прежнему были карие глаза. И, конечно же, она сейчас могла находиться где угодно – включая континентальную Европу и обе Америки.

Однако Натаниель был почти уверен: эта женщина все еще находилась в Англии. Кроме того, беседуя со слугами в поместье Эбберлинга, он понял, что мисс Ньюбери была прекрасной гувернанткой. Мальчик ее обожал, и он с радостью продемонстрировал Нэту свои познания во французском и в арифметике. Гувернантка будущего маркиза – весьма привилегированное положение, и если она больше не сможет быть гувернанткой, то ей скорее всего захочется работать там, где она сможет использовать свои таланты. Это опять-таки указывало на «Тантал». Открытый три года назад, этот клуб стал именно тем местом, куда молодые хорошенькие девушки с плохой репутацией могли обратиться в поисках работы. Там Рейчел Ньюбери могла назваться как угодно и могла придумать себе какое угодно прошлое. К тому же, как он слышал, девушки неплохо там зарабатывали, что позволило бы ей обеспечить себе благополучную жизнь в будущем. Ведь даже если бы она продала украденное бриллиантовое ожерелье, вырученная сумма обеспечила бы ее средствами к существованию всего на год-другой.

Нэт остановился у окна и посмотрел на свой огромный ухоженный сад. Может быть, Рейчел Ньюбери и умна, и находчива, но она не бывшая шпионка Веллингтона. Ее не обучали находить почти невидимые признаки, которые свидетельствовали о том, что человеку есть что скрывать. А его этому учили, и он нисколько не сомневался: Эмили Портсмен знала гораздо больше, чем рассказывала. Конечно, он пока не мог сказать, что уже нашел свою добычу – это было бы слишком большой удачей, – а жизнь его не баловала. Однако эта девушка явно что-то знала – о ком-то или о чем-то. Ему необходимо было снова с ней увидеться, и, к счастью, она уже согласилась на новую встречу. Это немного удивило Нэта, ведь он был почти уверен, что мисс Портсмен пригласила его в свою комнату, чтобы устроить ему допрос. Но он первый ее атаковал, если можно так выразиться. И атаковал не только потому, что хотел вывести ее из равновесия. Просто он очень ее хотел, вот и все. Внезапно перед его мысленным взором возникло видение: вот она лежит под ним обнаженная, впиваясь пальцами в его плечи, а в ее глазах – возбуждение и восторг… Но Нэт тотчас же отогнал это видение, хотя вовсе не сожалел о том, что произошло между ними. Он был бы даже не против повторить, причем – несколько раз, если удастся. Разумеется, он прекрасно знал: интимная близость часто бывает орудием предательства, – и именно поэтому и избегал ее последние два года. Близость и в этот раз вполне могла стать орудием предательства, Нэт чувствовал, что его все еще влекло к Эмили Портсмен. Ему очень хотелось, чтобы он оказался не прав и чтобы она не имела отношения к его поискам. Но все-таки его не оставляли подозрения – было ясно, что она что-то скрывала…

Глава 6

Зачерпнув последнее ведро коричневатой воды из ванны, Эмили вынесла его наружу через кухню, на подъездную аллею для экипажей. Убедившись, что вокруг никого, кроме помощников конюха не было, она присела на корточки и вылила воду на гравий. Хна держалась бы на ее волосах неделями, постепенно теряя красноватый оттенок в пользу более равномерного коричневого, однако это означало бы, что ее свежевыкрашенные волосы каждый раз меняли бы цвет, и Эмили решила, что безопаснее красить их каждые три-четыре дня, чтобы рыжевато-коричневый оттенок никогда не менялся. К счастью, она узнала, что крепкий чай делал их темнее, иначе она была бы огненно-рыжей и слишком заметной даже в толпе красивых молодых женщин – как ее подруга София. Эмили же выбрала для себя рыжевато-коричневый цвет, который казался ей более безопасным. Конечно, она могла бы мыть голову лимонным соком, но это сделало бы ее от природы светлые волосы еще светлее, и она по-прежнему оставалась бы блондинкой. Так что хна подходила намного лучше, хотя ее труднее было достать. Слава богу, Эмили прочитала про то, как ей пользоваться, в одной из книг обширной библиотеки в особняке Эбберлинга. И слава богу, лорд Эбберлинг, не очень-то любивший читать, никогда не интересовался, какие книги она брала в руки, в противном случае, возможно, сообразил бы кое-что…

А вот лорд Уэстфолл, кажется, читал довольно много. Но даже если окажется, что она, Эмили, и есть та самая «вещица», которую граф искал, он едва ли сумеет это понять, так как она вроде бы не давала никаких поводов… Что же касается Эбберлинга… О боже, от этих мыслей с ума можно сойти. И если бы не маркиз, она бы с удовольствием предвкушала новую встречу с лордом Уэстфоллом, неожиданно оказавшимся весьма приятным в общении.

Эмили нахмурилась и, выпрямившись, поставила ведро на место за стойлом и вернулась в дом. Этот двор и сад были единственным местом за пределами здания, куда она выходила, но даже и здесь чувствовала себя не в своей тарелке, особенно в последние два дня. Эбберлинг снова стал сниться ей в кошмарных снах, а она-то уже думала, что сумела избавиться от мыслей о нем. Насколько она знала, в Лондоне он не появлялся уже три года – с тех пор как стал вдовцом.

Тяжело вздохнув, Эмили направилась обратно в кухню. Она никогда не позволяла себе никаких внешних проявлений чувств, кроме тех, которые сама хотела показать. И она могла сказать себе, что стала чертовски хорошей актрисой. О том, что она имела какое-то отношение к Эбберлингу, не знал никто, кроме трех человек, да и те – лорд и леди Хейбери, а также Женевьева Мартин, – знали только то, что она стремилась любой ценой избегать этого человека. Знали только это и больше ничего. И она очень надеялась, что у нее никогда не возникнет необходимость рассказывать им что-то еще.

– Эмили! – окликнула ее Чарити Грин, главная повариха, когда она проходила мимо этой пухленькой женщины. – Теперь, когда у меня появилось столько персиков, сколько нужно, нам не хватает рабочих рук.

Эмили остановилась и осмотрелась. В кухне хлопотали с полдюжины женщин: что-то перемешивали, шинковали, раскатывали, резали на ломтики, – а между ними сновали две девушки помоложе: они подавали тарелки, муку и все прочее, что требовалось поварихам.

– Сколько человек могут здесь работать одновременно? – спросила Эмили.

– Сейчас работниц недостаточно. Скажи леди Хейбери, что если она собирается заполнять оба зала и днем, и ночью, то ей потребуется кухня побольше. – Тут Чарити указала большим и очень острым на вид ножом в сторону «Деметры» – главного обеденного зала в передней части клуба.

Эмили с улыбкой кивнула и, направившись в коридор для слуг, проговорила:

– Хорошо, я ей скажу еще раз.

– И напоминай об этом почаще! – прокричала повариха.

– Обязательно! Клянусь! – отозвалась Эмили.

– Только не забудь про свою клятву!

Покинув кухню, Эмили снова улыбнулась. Как же ей нравилось это место с его обитательницами! Скомпрометированные дочери герцогов, несостоявшиеся оперные певицы, сестры богатых кузенов – все они хотели устроить собственную жизнь, не прибегая к последнему средству. Да, они могли принимать у себя мужчин, но делали это для удовольствия, а не ради денег, не для того, чтобы выжить.

Начиналось самое горячее время, время ужина, поэтому все остальные служанки спешили из кухни в обеденные залы с блюдами жареной оленины, а также с бутылками виски, вина и другими напитками, которые заказывали посетители. Тем временем охранники дежурили у дверей, следя, чтобы никто из джентльменов не осмелился пойти туда, куда им заходить не разрешалось. Эмили на ходу кивнула мистеру Джейкобсу – главному из охранников, направлявшемуся на свой пост у парадного входа. Дворецким в клубе была женщина, однако поблизости от нее всегда находился хотя бы один из охранников, чтобы при необходимости подкрепить ее слова своим присутствием. Через парадный вход разрешалось входить только членам клуба и их гостям. И даже герцоги и их сыновья должны были вести себя прилично, иначе их выпроваживали.

Для Эмили этот клуб был самым безопасным местом во всей Англии, однако она все равно беспокоилась. Первые два года после ее прихода в «Тантал» она каждое утро просыпалась с мыслью, что лорд Эбберлинг вот-вот возникнет перед ее дверью и никакие охранники его не остановят. Но в последний год Эмили немного успокоилась и даже начала думать, что ей, пожалуй, уже можно ослабить бдительность. Несколько недель назад она едва не поддалась искушению – очень хотелось отправиться в модный магазин вместе с Люсиль и Патрицией Купер. Слава богу, она этого не сделала!

С трудом сдерживая дрожь, Эмили повернула к лестнице, которая вела на последний этаж, к комнатам, где девушки «Тантала» жили и развлеклись как могли, когда были свободны от работы. А вот если бы она сейчас шла по городу и Эбберлинг увидел ее…