Карен Рэнни - Как избежать соблазна

Граф Стрейтерн положил два печенья и маленький кусочек торта на тарелку и лично принес ей это.

– Вы не передумали? Наша кухарка славится своей выпечкой.

В его серых глазах светилось что-то такое, чего она не могла понять. Веселость? Чем она насмешила его? Или он проверяет, осмелится ли она быть грубой, рискуя еще больше усугубить недовольство доктора Фентона?

Джиллиана взяла тарелку, их пальцы соприкоснулись. Она подняла глаза и обнаружила, что граф снова смотрит на нее.

– Пожалуйста, не надо, – попросила она, понизив голос, чтобы не услышал доктор Фентон.

– Что не надо?

– Так пристально смотреть на меня. – Она отвела взгляд, все еще держа тарелку перед собой.

– Я понятия не имел, что смотрю пристально.

– Неправда, ваше сиятельство. Все вы прекрасно знаете.

Он, казалось, снова удивился, но не возразил ей. Напротив, улыбнулся.

– Дайте знать моей челяди, если мисс Фентон что-нибудь понадобится.

– Конечно, ваше сиятельство.

– Ее благополучие для меня чрезвычайно важно.

– Конечно, ваше сиятельство. – Поскольку Арабелла избегала смотреть в его сторону, она, очевидно, не испытывала такой потребности в заботе о графе, как он о ней. Но Джиллиана благоразумно воздержалась от любых замечаний подобного рода. Она ведь, в конце концов, всего лишь компаньонка.

– У вас такой вид, словно вы не прочь сбежать на веранду, мисс Камерон.

Он бросает ей вызов?

– Вовсе нет, ваше сиятельство, – спокойно отозвалась она.

– Вы можете, разумеется, если желаете. – Граф жестом указал на дверь, ведущую наружу.

Доктор Фентон ее не поймет. Арабелла могла бы, если бы захотела, высказать мнение по поводу поступков своей компаньонки, но она редко делала это. Арабелла была настолько погружена в себя, что трудно сказать, замечает ли она вообще кого-нибудь еще.

– Благодарю вас, нет, – сказала Джиллиана.

– Весьма пристойный ответ.

Она взглянула на него.

– Я дала вам повод подумать, что не вполне пристойна, ваше сиятельство? – Джиллиана подавила страх, который, казалось, сжимал ее горло, словно невидимая рука.

– Ни в коем случае, мисс Камерон.

– Тогда, пожалуйста, не говорите такие…

– Я оскорбил вас? – Ситуация явно забавляла графа, и это вызвало раздражение Джиллианы.

– Да, – бросила она достаточно громко. Доктор Фентон повернулся и посмотрел на нее с выражением озабоченности на лице.

– Тогда я прошу извинить меня и за это тоже, мисс Камерон.

– А за что еще, ваше сиятельство? – Неужели он не может просто отойти?

– За намек на то, что вы недостаточно пристойны. Приличия очень важны для меня.

– В самом деле, ваше сиятельство? – Она повернулась к нему лицом, смущенная тем, что приходится смотреть на него снизу вверх. – Тогда я бы осмелилась напомнить, что вам следует направить свое внимание на Арабеллу, а не на меня.

Граф слегка улыбнулся и, не говоря ни слова, оставил ее.

Когда он отошел от нее, Джиллиана сделала глубокий вдохи подумала, что лучше бы он не быт так красив. Или так благороден и внушителен. Он заполнял собой все пространство вокруг, и не замечать его было просто невозможно. Но может, только она одна это ощущает?

Чем скорее Арабелла выйдет замуж и устроится в своем новом доме, тем будет лучше для всех.

Обед был принесен на подносе в гостиную Арабеллы, так как она заявила, что очень устала. Джиллиану поездка не утомила, но ей было крайне тяжело находиться рядом с Арабеллой. Той Арабеллой, которая подчеркнуто игнорировала ее.

– Ты не должна держать чашку подобным образом, – мягко заметила Джиллиана. – Держи ее за ручку, вот так. – Она показала, надеясь, что Арабелла перестанет ставить локти на стол и бросать на нее свирепые взгляды.

Неужели Арабелла всегда была такой строптивой? Или ее поведение объяснялось незнакомой обстановкой? Как бы там ни было, но Джиллиана уже начинала терять терпение.

– Не отчитывай меня, Джиллиана. В данный момент мне глубоко наплевать на манеры знати.

– Это не только манеры знати, Арабелла, – возразила Джиллиана. – Не принято держать чашку обеими руками. И ты бы знала это, если бы взяла на себя труд оглядеться вокруг.

– Мне все равно.

– А не должно бы. – В голосе Джиллианы проскользнуло раздражение. Ну и пусть доктор Фентон отчитает ее за отсутствие терпения. – Меньше чем через месяц ты будешь графиней Стрейтерн.

– Не потому, что я этого хочу. – Арабелла встала и подошла к окну.

– Да, конечно, я знаю, – сказала Джиллиана. – Ты хочешь сохранить себя для своих занятий. Твоя жизнь – это медицина. Твое призвание – стать врачом. Упаси тебя Бог стать женой или матерью.

Джиллиана встала и обошла стол, намереваясь уйти в свою комнату. Арабелла немного помолчала, потом спросила:

– Почему ты так раздражена, Джиллиана?

– Потому что ты раздражена. Возможно, ты не хочешь выходить замуж, но так устроен мир. Ты должна благодарить Бога, что выходишь за графа, мужчину, который может дать тебе все, что ты пожелаешь.

– Деньги не имеют для меня значения.

– Потому что ты никогда не оставалась без них. Или без защиты, – с горечью произнесла Джиллиана. – Ты никогда не знала, что значит выбирать между достоинством и выживанием, Арабелла.

Арабелла устремила взгляд в темноту за окном.

– Достоинство и выживание. Ты говоришь о том, что произошло с тобой в Эдинбурге, не так ли?

– Я не хочу ни с кем обсуждать свое прошлое, Арабелла, даже с тобой.

Арабелла улыбнулась, но улыбка не смогла скрыть выражение странной печали на ее лице.

– Я тоже. Но иногда оно все же напоминает о себе, хотим мы того или нет. – Она положила ладони на подоконник и приблизила лицо к окну, едва не коснувшись носом с текла. – Ты не можешь себе представить, как я ненавижу это место, Джиллиана. Я ненавижу Роузмур всеми фибрами души. Я никогда не хотела жить здесь.

Удивленная и испуганная, Джиллиана воззрилась па нее.

– Почему ты решила, что ненавидишь его? Ты пробыла здесь всего каких-то несколько часов.

Арабелла повернулась и в упор посмотрела на нее.

– Ты отдаешь себе отчет, Джиллиана, что я здесь только для того, чтобы исполнить роль племенной кобылы для графа Стрейтерна?

Племенной кобылы? Неужели она может смотреть на мужчину и так думать?

– А ты бы предпочла всю жизнь оставаться одной, Арабелла?

– Я бы предпочла быть властителем своей собственной судьбы.

Джиллиана вздохнула. Жалость победила раздражение. Арабелла еще не подвергалась жизненным испытаниям. Она хочет того, чего просто не может быть, даже в совершенном мире.

– Никто не властен над собственной судьбой. Всем нам приходится следовать законам общества, в котором мы живем. Ты должна делать то, чего от тебя ожидают, Арабелла. Но ты можешь найти в этом удовольствие, если захочешь. Граф, на мой взгляд, вполне хороший человек, интересный мужчина. – Бесподобный мужчина. Но это замечание она оставила при себе.

– Ты твердо убеждена, что я должна выйти замуж и быть счастливой, не так ли? Даже если я уверена, что буду несчастна? – Арабелла вопросительно посмотрела на нее.

– Все зависит от тебя, Арабелла. Если ты настроена быть несчастной, то и будешь несчастной.

Арабелла снова отвернулась, уставившись в темноту.

Джиллиана удержалась от дальнейших замечаний, ибо в комнату вошла служанка и начала распаковывать сундуки Арабеллы. Гардероб и туалетный столик быстро заполнились приданым, которое доктор Фентон заказал у трех портних.

– Этот не открывай, – приказала Арабелла, указав на ближайший к двери сундук. Служанка отступила назад, сделала книксен и вышла из комнаты, а Джиллиана почувствовала облегчение, оттого что ей не пришлось давать объяснения по поводу драгоценного скелета. Она могла себе представить, какие пересуды это вызвало бы среди челяди.

Когда Арабелла, по своему обыкновению, уткнулась в книгу, Джиллиана ушла в свою спальню – смежную комнату, столь же красивую, как и комната Арабеллы.

Бежевые с цветами обои смягчали интерьер и, казалось, делали комнату теплее. Хоть по календарю весна и пришла на север Шотландии, но зима еще не сдала своих позиций. Нрав ее ощущался в прохладе ветра и ясной, бодрящей ночи.

В спальне Джиллианы имелись гардероб, такой же большой, как у Арабеллы, бюро и кровать с балдахином на возвышении. Самым большим сюрпризом для нее, однако, оказалась дверь, ведущая в личную туалетную комнату. Роузмур представлял собой поразительное сочетание истории и новых веяний.

Джиллиана справилась с распаковыванием своего сундука за каких-то несколько минут. Она взглянула на часы, стоявшие на каминной полке. Самое время ложиться спать, учитывая, что сегодня она поднялась с рассветом. Однако она была в очень странном, каком-то беспокойном настроении. У нее вдруг возникло желание побродить по этому величественному дому, рассматривая портреты в холле и пейзажи на лестнице. Когда они проходили по коридору, в алькове Джиллиана заметила бронзовую урну, которую ей хотелось изучить повнимательнее, но Арабелле не терпелось поскорее оказаться в своем комнате, поэтому сделать это не удалось.

Но ведь она здесь не совсем гостья. Она в Роузмуре только из-за Арабеллы. Ее единственная обязанность – позаботиться, чтобы Арабелла… Ход мыслей Джиллианы приостановился. Она здесь не для того, чтобы позаботиться о счастье Арабеллы. Джиллиана сомневалась, что Арабелла на самом деле может быть счастлива. Нет, она должна позаботиться, чтобы Арабелла вписалась в новый для себя мир и новую жизнь, предложенную ей волею обстоятельств.

Зависть – нехорошее, глупое чувство.

– Ваше сиятельство, – проговорил доктор Фентон – Со времен Медичи, а может, и раньше люди используют яд, чтобы убивать своих врагов. Однако человек, задумавшей убийство, может избавиться от своего противника достаточно быстро. Для этого ему не нужен яд.