Находясь в пограничном нереальном состоянии, я услышала тихий мужской шепот:

— Как же я жил без тебя раньше, моя девочка…

Глава 21. Утром

Сон уходил медленно, нехотя, не желая выпускать из своих мягких оков. Воспоминания прошедшего дня постепенно накрывали меня. Не открывая глаз, я прислушалась к своему телу. Оно всё ныло и блаженно звенело, будто мы с Сергеем всю ночь занимались любовью. Я счастливо улыбнулась. Профессор сдержал свое обещание, хотя ему пришлось проявить колоссальную выдержку. Я чувствовала, что он был на грани. Я и сама практически теряла рассудок от этой безумной дикой пытки…

Сладко потянувшись, я приоткрыла глаза. Кровать была пуста, Сафонова не было. Темные жалюзи были открыты, и солнечный утренний свет заливал спальню. Кровать была смята, покрывало и часть подушек валялись на полу, будто здесь яростно боролись и сопротивлялись. Хотя отчасти так и было…

Я неловко сползла с кровати. Джинсы и футболка нещадно измялись, волосы спутались. Я огляделась в поисках зеркала, но его в спальне не было. Осторожно приоткрыв дверь, я высунула нос в коридор. Судя по звукам, профессор находился на кухне. До меня донеслось аппетитное шкворчание и стук посуды. «Обещанная яичница?», — подумала я и расплылась в широченной улыбке. Мне не терпелось увидеть Сафонова в деле, но прежде мне нужно было умыться и привести себя в порядок. На цыпочках я прошмыгнула в ванную комнату.

В зеркале я увидела растрепанную девушку с лихорадочно горящими глазами. Губы распухли, на шее и плечах виднелись красноватые следы от мужских нетерпеливых губ. Меня окатило жаром и внизу живота заныло. Подушечками пальцев я прикоснулась к губам, спустилась ниже к шее. Кожа болезненно отзывалась на прикосновения. «Как я в таком виде пойду в универ?», — подумала я, не скрывая счастливой улыбки.

Мне не верилось, что эти следы оставил профессор. Хладнокровный, невозмутимый, сдержанный Сафонов. Ночью он открылся мне. Я видела его беззащитный, умоляющий взгляд. Ощущала на коже его уязвимые выдохи. Мы доверчиво переплетали наши пальцы…

Сердце распирало от переполнявших меня чувств. Помедлив, я разделась и залезла в душевую кабину. Освежающие струи воды возвращали меня к жизни. Запрокинув голову, я прикрыла глаза, ощущая невесомость и легкость. Несмотря на бессонную ночь, голова была ясной. Мысли текли спокойно и безмятежно. Я не думала о том, что было в прошлом и что будет дальше, я просто наслаждалась настоящим моментом.

Выключив воду, я отжала мокрые волосы и вытерлась огромным полотенцем. Мягкая ткань впитала в себя запах мужского парфюма. И я до головокружения вдыхала этот аромат, чувствуя, как кожа покрывается мурашками от бархатистых прикосновений полотенца.

Кое-как расчесав мокрые волосы, я задумалась. Надевать одежду на влажное тело не хотелось, но и выходить замотанной в одно полотенце было провокацией. В итоге я надела белье и просторную футболку, она как раз доходила до середины бедра, а джинсы аккуратно повесила на сушилку.

Я тихо вошла в гостиную. Сафонов стоял возле плиты и колдовал над сковородкой. Из одежды на нем были только строгие выглаженные брюки, прихваченные кожаным ремнем. Бесшумно ступая босыми ногами по теплому полу, я подкралась к мужчине и заглянула в сковородку. Так и есть, яичница.

Профессор обернулся и ослепительно улыбнулся мне.

— Доброе утро, Даш, — его руки были заняты, и он чмокнул меня в щеку.

Я смущенно улыбнулась в ответ.

— Это и есть та самая коронная яичница?

— После того, как ты ее попробуешь, твоя жизнь перевернется с ног на голову, — гордо заявил он.

— Моя жизнь и так перевернулась… — тихо проговорила я, сглатывая голодную слюну. Запахи разносились действительно божественные.

Сергей отложил на стол прихватку и повернулся ко мне. Я старалась не пялиться на обнаженный мужской торс и смотрела профессору прямо в глаза.

Сафонов притянул меня к себе и заключил в кольцо рук. Он внимательно разглядывал мое лицо. Пальцами мужчина осторожно прикоснулся к моим припухшим губам.

— Болят? — негромко спросил он.

Я помотала головой.

Сергей медленно наклонился и осторожно поцеловал меня в губы. Этот поцелуй отличался от ночных настойчивых ласк. Он был невесомым, нежным, бережным, как лучик солнца, ласкающий бледную кожу.

Я опустила ресницы, растворяясь в приятных шелковистых прикосновениях. Ладонями я неторопливо гладила мужскую спину. Ночью Сафонов так и не снял свою рубашку, и теперь я наверстывала упущенное, запоминая это божественное ощущение перекатывающихся сильных мышц под бархатистой горячей кожей.

Профессор провел рукой по моим влажным волосам.

— Ты уже успела принять душ? — спросил он, легонько массируя пальцами чувствительную кожу головы.

— Да, — почти промурлыкала я от удовольствия. Импровизированный массаж был очень приятным. Вдоль позвонка пробегали щекотные мурашки.

Вторую руку мужчина медленно опустил ниже, к подолу футболки, и замер.

— Что ты со мной делаешь… — прошептал он мне в губы, и от желания в его голосе у меня всё оборвалось внутри.

Несмело он коснулся голой кожи там, где заканчивалась футболка, и, словно борясь с собой, с нажимом провел горячей ладонью выше, слегка задирая одежду. Шорох кожи о кожу оглушил меня своей интимностью. Я невольно впилась пальцами в спину Сергея, отчего он напрягся и подобрался, как зверь перед прыжком.

Его раскаленная ладонь замерла у меня на бедре. Тяжело выдохнув, профессор с силой обхватил второй рукой мою талию и крепко прижал к себе. Уткнувшись мне в шею, он с тоской произнес:

— Нам надо собираться…

Я промычала что-то нечленораздельное в знак согласия. Но мы продолжали вжиматься друг в друга, синхронизируя наше сердцебиение.

Я первая почувствовала запах горелого. Дернувшись, я посмотрела на плиту. Божественная яичница подгорела. Сафонов, почуяв неладное, оторвался от меня и выключил плиту. Чертыхнувшись, он схватил сковородку.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍


— Даша, — мужчина серьезно посмотрел на меня. — Всё пропало! Эта яичница была главным доводом, чтобы ты проводила все завтраки со мной.

Не сдержавшись, я прыснула. Опечаленный профессор со сковородкой в руке — это было непередаваемое зрелище.

Сафонов, метнув острый взгляд, бросил сковородку в раковину и шагнул ко мне. Обхватив меня руками, он с какой-то необъяснимой тоской проговорил мне в волосы:

— Ну и черт с ней с яичницей…

* * *

В университет мы безбожно опаздывали. Сидя в машине Сафонова, я нервничала и подгоняла его. Мужчина, неспешный и спокойный, только посмеивался, глядя на мои переживания.

— Дарья, не паникуй! У меня все под контролем.

По дороге профессор заехал в общежитие. Мне нужно было переодеться и взять учебники с тетрадями. Я рванула в комнату быстрее пули. Молясь, чтобы в комнате не оказалось соседки, я взбежала по лестнице. Лена, к счастью, уже ушла. Представляю, что бы она подумала, увидев меня, заполошенную, счастливую, с зацелованной шеей и губами…

Я быстро скинула мятую футболку и натянула тонкую водолазку, прикрывавшую следы от жарких профессорских поцелуев. Я схватила со стола книги и косметичку, в надежде привести себя в порядок на перемене, и выбежала из комнаты.

Сафонов сидел в машине и разговаривал по телефону. Студенты, проходившие мимо, удивленно оглядывались на машину. Многие узнавали профессора. А он как ни в чем не бывало смотрел на меня через стекло, продолжая телефонный разговор.

Я смущенно юркнула в машину. Такими темпами о нас скоро будет судачить весь универ. Сафонов убрал телефон и тронулся с места.

— Всё в порядке? — мужчина задержал взгляд на моей шее, спрятанной под воротником водолазки, затем медленно спустился ниже, к груди. Тонкая ткань заметно обтягивала бесшовный лифчик. Под пристальным мужским взглядом я почувствовала, как соски болезненно твердеют. Надеясь, что плотное белье в силах это скрыть, я ответила:

— Да, всё хорошо…

Сафонов усмехнулся и перевел взгляд на дорогу.

— Ты взяла с собой сменную одежду на завтра?

— Зачем? — удивилась я.

Профессор пронзительно посмотрел на меня и безапелляционно заявил:

— Потому что сегодня ты ночуешь у меня.

Я изумленно приподняла брови.

— Нет, я сегодня ночью работаю в клубе.

Мужчина нахмурился.

— Ты можешь после клуба приехать ко мне.

Но я заупрямилась, захотелось вдруг, чтобы последнее слово было за мной.

— Нет, я поеду в общежитие.

Сафонов скрипнул зубами.

— Даша, ходить ночью одной небезопасно. Я за тобой заеду, и мы поедем ко мне.

Его категоричность взбесила меня. Не первый месяц я работала по ночам и всегда была осторожной — вызывала только проверенное такси и ночью по улицам одна не ходила.

— Ты уже всё решил за меня? По-моему, ты забыл спросить меня.

Я сердито посмотрела на невозмутимого мужчину, я не любила, когда на меня давили. «Больше похоже на семейную ссору», — поймала я себя на глупой мысли.

Мы уже подъехали к парковке за корпусом. Пара должна была вот-вот начаться. Я потянулась к ручке двери. Продолжать этот напряженный разговор не было желания. Сафонов резко схватил меня за руку. Рядом с машиной проходила компания студентов, и мужчина, проводив их недобрым взглядом, не решился на более явное проявление чувств.

— Даша, позвони мне, когда у тебя закончатся пары. Хорошо?

Я взглянула на его широкую жилистую ладонь, крепко сжимавшую мое тонкое запястье. Я мечтала об этих руках. Но не сейчас.