Сафонов

Я стоял во дворе своего дома и провожал взглядом отъезжающую машину племянника. Блять! Внутри всё кипело от неконтролируемой злости. Злости на себя. Какой же ты придурок, Серега! Перед глазами стояла моя девочка с заплаканными глазами. Такая ранимая, такая чувствительная, беззащитная. Отчаянно пыталась скрыть свою боль за маской равнодушия, но я-то всё видел и чувствовал, будто лезвием по сердцу.

Внутри всё рвалось и непривычно ныло. Хотелось только одного — бежать за ней, сграбастать в охапку и никуда не отпускать. Но нельзя… Перетерпи, Серега, сожми зубы и терпи. Так будет лучше. Для моей девочки будет лучше. Не порти ей жизнь, отпусти ее… Да и о племяннике подумай, каково ему…

Блять! Но как хреново! На меня смотрели люди, соседи недоуменно окидывали взглядом мой неопрятный вид. А мне было плевать. Впервые за всю жизнь плевать, что на мне мятая грязная рубашка, что весь я расхристанный и растерянный. Где моя хваленная профессорская выдержка? Я выбежал за Дашей, как умалишенный. Если бы не племянник, я бы догнал ее и поцеловал бы при всех, чтобы поняла, что только ее хочу, только о ней думал, когда касался другой женщины.

Я думал, что секс с Дианой вставит мне мозги на место, но получилось только хуже. Я вдруг осознал, что никто мне не нужен, кроме моей девочки. Только о ней все мои мысли и эротические фантазии. Только ее я хотел видеть рядом, только ее губы целовать и только с ней заниматься любовью. Не трахаться, а заниматься любовью. Я вдруг понял, какая пропасть лежит между этими понятиями. Дураком я был, когда думал, что перепихон с аппетитной журналисткой доставит мне удовольствие.

После первого яростного секса в коридоре Диана попыталась еще раз соблазнить меня, обнаженной присев мне на колени. Но я смог только ответить на ее поцелуй и, извинившись, попросить ее уйти. Примерно в это время и пришли племянник с Дашей… Почему Саша не сказал, что не один?! Хотя что бы это изменило? Спрятал бы Диану в шкаф? Не открыл бы дверь? Козел ты, Серега, по-другому и не скажешь…

Теперь я не знал, что делать с разъедающей пустотой и чувством вины внутри. Я стрельнул у проходящего мужчины сигарету и закурил. Я выдыхал дым и смотрел на окна своей квартиры. В них я увидел Диану. Надо посадить ее на такси и отправить домой. Всё это было ошибкой…

* * *

Дарья

Этой ночью я практически не спала. Я лежала в своей комнате и отрешенно смотрела в потолок. Я чувствовала себя выгоревшей изнутри. Даже ревность уже не колола меня. Я просто до рези в глазах всматривалась в трещину на потолке и пыталась вдохнуть поглубже. Не получалось. Дыхание было поверхностным, его едва хватало, чтобы получить необходимый кислород.

Все мысли о Сафонове я незримо отгораживала от своего сознания. Но разочарование уже успело пропитать меня. Права была Ритка, он обычный мужик. А мне нужен необыкновенный человек, который будет ценить меня…

На утро я ощущала невероятный упадок сил. Мне хотелось просто свернуться калачиком и впасть в спячку как минимум на неделю, чтобы никого не видеть, ни о чем не думать, ничего не вспоминать. Я выглядела больной, но у меня даже не было сил как-то исправить это.

Даже игнорирующая меня соседка выдавила из себя:

— Выглядишь хреново, может, не пойдешь на учебу?

Я лишь горько усмехнулась. Пропустить учебу? Слишком много чести для Сафонова. За ночь мои разочарование и боль трансформировались в озлобленность и приглушенную ярость. На более яркие эмоции у меня не осталось энергии. Я словно перегоревшая лампочка, во мне совсем не осталось света…

И, конечно, первой парой был семинар у Сафонова. Урок был только у нашей группы и спрятаться за спинами других студентов у меня не получилось бы. Плевать! Ощущая себя ветхой старушкой с неподъемными ногами, я зашла в аудиторию. Мое сердце не стало биться быстрее, когда я увидела профессора, сидящего за своим столом. Ничего внутри не задрожало и не затрепетало. Только вдруг зашумело в ушах, как будто я нырнула в неспокойное бушующее море.

Мазнув взглядом по испуганному лицу Сафонова, я по инерции продолжала идти к своей парте. Мой затылок онемел, и тошнота подкатила к горлу. Невероятная слабость буквально подкосила мои ноги. Я беспомощно схватилась за стол, и меня накрыла темнота.

* * *

Сафонов

Утро следующего дня было адом. Полночи я просидел на балконе со стаканом виски и сигаретой. В голову лезли всякие мысли. Я уже хотел написать Даше, но в последний момент отбросил от себя телефон. Что я творю? Веду себя, как сопливый пацан! Что я ей скажу? Прости меня, и можно я к тебе приеду? Блять, дурдом какой-то! Я, человек с железной силой воли, никогда не идущий на компромиссы, не знал, что делать. Я знал, как должен был бы поступить. Отпустить Дарью и не давать ей надежды. Но взбунтовавшееся сердце не давало мне покоя…

В университете я с нетерпением ждал, когда увижу Дашу. Ее группа стояла в расписании первой парой, и я с надеждой вскидывал голову каждый раз, когда кто-то заходил в класс.

Даша зашла практически под звонок. Она равнодушно взглянула на меня, как на часть интерьера, и пошла к своему столу. Девушка выглядела, как привидение. Неестественно-бледная, с синими кругами под глазами, черты лица заострились, движения замедленные и осторожные, будто она боялась резким движением всколыхнуть что-то внутри себя.

И когда я уже хотел вызвать ее в коридор, чтобы поговорить, она потеряла сознание. Как сломанная кукла, Даша упала на пол, ударившись спиной о стол. Рыкнув на вставшего у меня на пути студента, я подскочил и склонился над моей девочкой. Лицо белое, как снег, губы посинели. Дикий ужас ошпарил меня.

Не слыша ничего вокруг, я, как в замедленном сне, подхватил невесомую девушку на руки. Пытаясь вынырнуть на поверхность жуткой паники, я лихорадочно вспоминал, где находится медкабинет. Один из студентов рукой показывал мне направление. Он что-то говорил, но я ничего не слышал. В голове билась одна мысль «Только бы с ней ничего не случилось…».

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍


Голова Даши безжизненно лежала на моем плече, руки повисли плетьми. Никогда в жизни мне не было так страшно. Я ворвался в кабинет медика. Там были люди, врач мерила давление. Но всех как ветром сдуло, когда они увидели мой взгляд. Я осторожно положил Дашу на кушетку и нежно погладил ее по щеке. Кожа обжигала холодом. Держись, моя девочка…

Пожилая женщина-медик отогнала меня и засуетилась вокруг девушки. Пощупав пульс и осмотрев глазное яблоко, она поднесла к носу Даши нашатырный спирт. Резкий запах разнесся по комнате. Веки девушки затрепетали. Приоткрыв глаза, она недоуменно осмотрелась. Я облегченно выдохнул.

Даша приподнялась и остановила взгляд на мне.

— Где я? — хрипло спросила она.

— Я отнес тебя к медику. Ты упала в обморок… — мой голос был не менее хриплым и ломким от волнения.

Девушка попыталась встать, но медик остановила ее.

— Не спеши, девочка. Сейчас мы измерим тебе давление.

Даша покорно прилегла и закатала рукав. Она бросала на меня быстрые взгляды из-под ресниц. Румянец, наконец, появился на ее бледном личике, и губы приобрели розовый оттенок, перекрывший ту страшную синеву.

Врач, померив давление, стала снимать рукав тонометра.

— Низковатое у тебя давление, девочка. Восемьдесят на сорок. Ты не беременна случайно?

Задав этот вопрос, пожилая женщина посмотрела почему-то на меня. Я расплылся в улыбке, как дурак. Возомнил себя счастливым папашей? Опомнившись, я стер идиотскую улыбку и посмотрел на Дашу. «А вдруг у нее кто-то есть?» — ядовитой стрелой пронзила меня мысль.

Перепуганная девушка, быстро помотала головой, переводя округлившиеся глаза с меня на медика. Женщина только хмыкнула и, повернувшись ко мне, проговорила:

— Девушке нужен покой, еда, насыщенная железом, фрукты. И поменьше нервничать, — врач послала мне многозначительный взгляд. Проницательная дама…

Я кивнул и посмотрел на Дашу. Она уже встала и поправляла одежду. Ее слегка штормило, над верхней губой выступила испарина. Я еле сдержался, чтобы снова не подхватить ее на руки.

Мы вышли в коридор. Девушка, не глядя на меня, пошла в сторону аудитории, где в данный момент проходила моя пара.

— Даша, — окликнул я ее.

Она нехотя обернулась, пряча взгляд. Не хочет смотреть мне в глаза. Я для нее предатель.

— Тебе нужно отдохнуть, ты очень бледная…

Я подошел к девушке ближе, замечая, как она сжимается при моем приближении. Блять! Как же ей больно…

— Я не могу пропустить вашу пару, Сергей Алексеевич, — в глазах яростный огонек и боль.

— Я объясню всё другим преподавателям, сегодня тебе нужен отдых…

Я приобнял Дашу за худенькие плечи. Девушка резко скинула мои руки и уставилась на меня.

— Что тебе нужно? — прошипела она. — Тебе мало твоей любовницы?

Я с болью посмотрел девушке в глаза. Как ей объяснить, что мне никто кроме нее не нужен. Просто я из последних сил пытался поступить правильно. А, может, к черту это все? Правила, мнение окружающих, приличия… Но как быть с племянником, я не знал. Я так и не поговорил с ним. На звонки Саша не отвечал, и я до сих пор помню его взгляд, когда он садился в машину — злой, презрительный, колючий…

Я задумчиво смотрел на Дашу, не торопясь с ответом. Поджав губы, она скрестила руки на груди и вызывающе задрала подбородок. И откуда только силы берутся — стоит дрожит, бледная, усталая, глаза запали, губы опять начали терять свои краски. Да что ж такое! Я едва успел придержать девушку, когда ее повело в сторону.

Так дело не пройдет! Я приобнял Дашу за плечи и решительно повел на улицу. Девушка вяло сопротивлялась, но я был готов закинуть ее к себе на плечо и потащить силком. К счастью, обошлось без этого. Даша была слишком ослаблена, чтобы вырваться из моей хватки.