Перед кабинетом генерального уже сидела наш кадровик с кучей папок, видимо, притащила все личные дела работников. В голове у меня возникла мысль, что, вообще-то, в наш век можно было бы обойтись одной флешкой, если бы конечно кто-то умел пользоваться компьютером. Но ни Зоя Львовна, ни ее посмертно ушедшая пару недель назад напарница, не обладали нужными знаниями, облегчившими жизнь современному поколению.

Через пять минут здесь объявилась новая секретарь генерального - бойкая женщина лет сорока со светлыми волосами, зачесанными в строгий пучок, роста ниже среднего, но ее командный тон сразу возвышал ее на голову над всеми нами. Она пригласила всех подойти вначале к ней, отметиться, и располагаться в приемной, пока не пригласят в кабинет.

Я прикинула: бухгалтерия, кадровик, завхоз, методисты и статисты - если все придут одновременно, то мы просто будем стоять друг у друга на головах, но Юлька прошептала мне на ухо:

 - Кадровик, бухгалтерия - во главе эшелона, а за ними потянется вся остальная рать.

 - Угу, - промямлила я, репетируя общение с закрытым ртом.

Время тянулось мучительно долго, я наблюдала за лицами тех, кто уже вышел из-за вожделенной двери, они, не останавливаясь, возвращались на свои рабочие места. Ни у кого из наших старушек на лице я не нашла признаков печали или отчаяния, мой страх постепенно отступал. И все равно, казалось, прошла целая вечность, пока в кабинет пригласили меня.

Взяв начальное ускорение, едва войдя в кабинет, я встала как вкопанная у самой двери. В голове начали проноситься самые разные мысли, одна нелепее другой: выбежать обратно, выпрыгнуть в окно, спрятаться под стол или еще что-то такое же глупое. Виной всему был тот самый мистер Угрюмость, который восседал за столом генерального директора, рядом стояла табличка, наверное, написали его имя, но шрифт был такой мелкий, что прочесть можно было, только взяв в руки. За столом справа сидел кадровик, которая выискивала из стопки папок нужную, и подавала ему на рассмотрение. Мистер Угрюмость был, как раз, увлечен прочтением моего личного дела, и я понадеялась, что он, возможно, меня не узнает. Но когда перевела взгляд на стол слева, все мои надежды рассеялись моментально, а ноги начали предательски подкашиваться - потому что там, улыбаясь во все тридцать два зуба, сидел мистер Очарование:

 - Доброе утро, Лариса! Весьма рад видеть вас снова, - обратился он ко мне, - вы присаживайтесь, пожалуйста, - и он жестом указал мне на стул.

Мистер Угрюмость поднял взгляд и непонимающе посмотрел на него, на меня и снова на своего коллегу, на этот раз с немым вопросом во взгляде.

 - Я и Лариса ходили в один детский садик, - с той же широкой улыбкой ответил мистер Очарование.

Мистер Угрюмость снова посмотрел в мою сторону, и его лицо скривилось в ту самую вчерашнюю гримасу то ли отвращения, то ли презрения.

 - Думаю, что вы не рассчитываете на какие-то поблажки, не смотря на столь близкое знакомство с начальником охраны корпорации Арес? - обратился он ко мне язвительно.

Я сглотнула, и, переваривая услышанное, промямлила: - Нет, конечно же, - я чувствовала, что краска заливает мое лицо, и оно, скорей всего, стало уже пунцовым.

 - Что ж, Лариса, согласно личному делу - вы исправно справлялись со своими обязанностями, к пенсионному возрасту вам еще шагать и шагать. У меня нет причин не заключить с вами трудовой договор, на тех же условиях оплаты труда, что и прежде, плюс премиальные, если мы будем выполнять план по сбыту продукции, но это в будущем. Но я хочу вас предупредить, все свои матримониальные планы, вы должны оставить за пределами этого предприятия!

При этих его словах, пуговица с моего пиджака предательски отскочила, и полетела в его сторону, приземлившись прямо у него перед носом, полы пиджака разошлись, а буйство розовых рюшей блузки вырвалось на волю. Из-под блузки явно просвечивалось мое бордовое кружевное бюстье, с утра я особо не заморачивалась с подбором тона нижнего белья - я не собиралась снимать пиджак!

 - Извините.. - пробормотала я, забыв уточнить, о каких планах бредит мой начальник. Мистер Очарование не скрывая своего смеха, снова обворожительно мне улыбнулся и произнес:

 - Лариса, не беспокойтесь, Максим Владимирович вряд ли сможет доказать, что вы это сделали специально, - после этих слов он заговорщицки мне подмигнул.

Я сидела перед этими двоими, и мне казалось, что мы играем в какую-то игру, только меня забыли посвятить в ее смысл. Мистер Угрюмость в это время стал выглядеть так же как вчера, когда раздумывал, кого бы укокошить. Только сейчас мне показалось, что этим человеком с легкостью могла бы стать я. Бросив взгляд в сторону кадровика, я поняла, что она не наблюдает за всей этой сценой, поскольку полностью поглощена сортировкой своих папок и рада, образовавшейся паузе в приеме подчиненных.

 - Идите, пока у меня не появилось причин не подписывать с вами новый трудовой договор! - отчеканив каждое слово, произнес Максим Владимирович, - а если я вас еще хоть раз встречу с такого же похмелья как сегодня, у меня эти причины будут, - добавил он, понизив свой голос на пару тонов.

 - Попрошу вас, Лариса, сразу пройти на ваше рабочее место, не вступая по пути в разговоры, ни с кем из других сотрудников, - официальным тоном продолжил за него мистер Очарование, и снова мне подмигнул.

Я на ватных ногах вышла из кабинета, и поплелась в сторону бухгалтерии. Я не слабохарактерная, не нытик, который постоянно жалуется на всех и вся, но новое начальство мне показалось, мягко говоря, странным! Да они оба какие-то ненормальные! Как будто детективная игра: плохой и хороший полицейский...

Мне срочно нужен был кофе, шоколад, и в этом случае, скорее всего, не обойдется без сигареты, хотя я уже давно кинула курить. Я бы и коньяку грамм пятьдесят опрокинула, но, во-первых, рабочий день только начался (не смотря на все мои ощущения, я провела в администрации только час) а, во-вторых, новое начальство считает меня алкоголичкой, может не стоит подливать масла в огонь?

4

 - О, Господи! как мне все это надоело! - выдохнул Макс в конце трудового дня, оставшись с Александром наедине, - впереди еще столько работы, а все только и могут, что спрашивать, какая будет зарплата.

 - Тебя интересует прибыль, их - зарплата, - ответил спокойно Саша.

Через десять минут они уже сидели вдвоем в баре и потягивали по бокалу прохладного пива.

 - Все! Ни слова о работе больше слышать не хочу, - сообщил Макс, и на его лице появилось подобие улыбки.

Едва они чокнулись с Александром бокалами, как на горизонте образовалось чудесное видение, небесной красоты, которое невинным голосом поинтересовалось, не с ним ли она в прошлом месяце прыгала с парашютом, незадолго после открытия сезона. Намек на улыбку сразу пропал с лица Макса, и равнодушным тоном, он ей ответил:

- Набери еще килограммов пять, чтоб тебя допустили к самостоятельному прыжку, не то ветром сдует!

И показательно отвернулся. Видение обескураженно похлопало глазками, и с показной уверенностью возвратилась на свое предыдущее место.

 - Опять началось! Может мне подать на редакцию в суд?

 - Обвинить их читательниц в домогательствах? Или в рекламе своей персоны?

 - Ладно-ладно, пошутил. Но меня убивает другое, одно дело, когда тебя атакуют привлекательные женщины, но другое дело, когда такие как сегодня! - не унимался Макс.

 - Тебе не понравилась эта девчушка? По-моему вполне мила, может догнать ее и спросить верит ли она в бескорыстную любовь?

 - Нет, Саша, я про нашего бухгалтера, мисс бордовое боди! - театрально произнес Макс, - это как же надо быть лишенной самокритики...

Но он не успел продолжить потому, как искренний смех Морозова прервал его:

 - Ты считаешь, что наша бухгалтер клеит тебя? Мне жаль тебя расстраивать друг, ты, безусловно, красив, как Аполлон, но с мисс бордовое боди больше шансов у меня.

 - Не понял...

 - Конечно же, не понял. Наша бухгалтер до сегодняшнего утра не была в курсе кто ты такой, иначе вряд ли в полупьяном состоянии стала клеиться к тебе в пабе, ведь новость о покупке завода в газетах появилась неделей раньше. Как только она увидела нас в кабинете, у нее был вид нашкодившей школьницы, думаю, единственной мыслью девушки было провалиться на месте. Что касается ее триумфального выступления с боди, то признаю - я был потрясен не меньше твоего. Особенно открывшимся перспективам, - при этом он обрисовал в воздухе силуэт женского тела, сделав особый акцент на груди, - Но ты сам видел, в каком состоянии девушка пребывала вчера, вряд ли в ее действиях присутствовал хоть малейший расчет, просто неудачное стечение обстоятельств. Но Лариса - дама приятная, мне такие симпатичны, а вот ты предпочитаешь анорексичек...

 - Стройных, Саша. Я предпочитаю стройных!

 - Ладно, не кипятись, твои стройные и мои стройные - это две разные весовые категории, - засмеялся Александр.

 - Почему ты считаешь, что у тебя больше шансов?

 - А ты что, все же положил на подобную толстушку глаз?

 - Нет, просто интересно, - произнес Макс. Не хотелось ему признаваться, что почувствовал себя полным олухом, после Сашиных доводов. Он действительно превращается в параноика, и каждую женщину готов окрестить своей фанаткой. Ему впервые, после слов друга, в голову закралась мысль, что кто-то может не интересоваться его персоной.

 - Все просто: вчера ты ее унизил, сегодня оскорбил и напугал. У тебя есть шанс только, если она мазохистка и любит подобного рода игры, - Саша заговорщицки подмигнул и обрисовал жестом вокруг своей шеи ошейник с поводком, высунув при этом язык: - Ты знаешь, друг, наверное, я буду брать у тебя уроки "как отделаться от женщины за пару дней" - у тебя это шикарно получается!