В работу нырнула с головой и за несколько минут успела построить нужную цепочку расчетов и вывести результаты. Так, теперь данные нужно записать пока не забыла и проверить.

Не обнаружив на столе свой карандаш — только держала в руках. Куда пропал, когда так нужен? Нырнула под стол, видимо, упал под кресло, пришлось сползти полностью под столешницу — и тут нет.

Дверь резко открылась и ко мне в кабинет прошли двое мужских дорогих туфлей и одни женские — Леночки (её я узнала по татуировке, которая гласила что-то там про душу и полеты на французском).

— Ну, а здесь у нас обитает один из самых талантливых архитекторов современности — Наталья Попова.

Так, представлял меня Вадим Демидович, переборщил он с пафосом в голосе на мой взгляд. Да еще и «обитает» — даже обидно, нашёл зверушку.

— Ну и где он, ваш талант? — послышался язвительный голос третьего гостя. Черт, точно проверка. Как неловко то вышло. Угадал Вадим Демидович с обитанием, мышь я, затаившаяся.

— Охранник сказал, что она на месте.

Так, Борисыч — охранник, значит, прикрыл и про опоздание не сказал. С меня магарыч!

— Не вижу.

Как строго прозвучало — пробрало. Эх, поползла являть свой талант миру.

Громко пошевелила ногами, черт, колесики у стула застопорились, а я аккурат вся влезла под столешницу, место под меня делали.

Пришлось, поджав зубы, пятится задом, протискиваясь между колесиками кресла и тумбой стола. И все бы было не так плохо, если бы я смогла развернуться и выползти лицом, но нет же… не тем местом я проверку встречаю — ох, не тем. Ползу, ползу…

— О! Это уже интереснее! Тааак нас еще не встречали, — тот же голос, говорил с явной иронией и не скрывал этого. Я заскрежетала зубами — скажет еще что-нибудь подобное — тресну в лоб, кем бы он ни был.

Наконец, почувствовала свободу, я быстро поднялась на ноги, оправляя одежду.

— Да здесь я. Карандаш упал.

Быстрым взглядом обвела троицу. Ленок стояла, улыбаясь во все свои тридцать два отбелённых, шеф смотрел строго — осуждающе. Зато вчерашний охранник, да. да именно он, стоял и нагло ухмылялся.

— Вот этот? — охранник, то есть не охранник, подошёл, наклонился, обдав меня мятным дыхание, вытащил злополучный карандаш из моей причёски и, видя мое смущение, ещё и громко хмыкнул, с торжествующим видом вручил мне в руки. Вот же гад! А я же чувствовала, как краснеет лицо и начинает зудеть шея (моя неизменная реакция на нервное волнение).

— Ну что ж, Наталья, позвольте представить вам нашего общего босса, директора всего — Савельева Константина Демидовича.

Что ж, значит начальник Всего. Вот это я вчера натворила дел, присвоив ему статус охранника. А сейчас стоит гусем, наблюдает за моей растерянностью и ухмыляется. Уууу… Сразу видно зазнавшийся мужик.

— Очень приятно, — выдала я привычный ответ, как можно суше и уверенно протянула руку для делового рукопожатия.

Бывший охранник, все-таки эта должность ему больше подходит, немного замешкался, но руку протянул. Мне интересно, какой реакции он от меня ожидал? "Охов и ахов" — не на ту напал. В душе я была собой довольна: смогла удержать POKER FACE и не показать своего удивления.

— Чем могу быть полезна, господа? — я вежливо улыбнулась и подошла ближе к столу, намекая: «мол, работать мне пора, а вы тут отвлекаете», поправила свой стул, пнула злополучное колёсико, стопочкой сложила бумаги, карандаш вернула на законное место рядом с линейкой.

— Ну, Константин, мы здесь всё? — с издевкой, как мне показалось, спросил Вадим Демидович. Братья? Неожиданно. Константин ещё раз окинул меня взглядом, буквально от макушки до пят. Я выдержала его и даже смогла удержать подбородок в поднятом положении и не отвести глаз, хотя очень хотелось.

— Пожалуй, на сегодня я всё посмотрел. Всего хорошего, Наталья. — Развернулся на пятках и покинул мой кабинет первым.

Вадим Демидович задержался:

— Эскизы Светлане отнеси, которые уже готовы. — Не дожидаясь моего ответа — вышел.

— Будет сделано, — с тяжелым вздохом я плюхнулась на кресло, наблюдая, как медленно закрывается дверь за незваной проверкой.

Я только увидела, как в коридоре быстро пролетела Лена, весело подмигнув мне. В руке у нее мелькнул неизменный красный блокнот. Елена — талантливый шаржист, только работает секретарём, но иногда творческое начало берет верх и она прямо за рабочим столом рисует, забывая про все прочие обязательства. За что совсем недавно чуть не вылетела с нагретого места. Но, как я думаю, за неё кто-то вступился сверху и прикрыл своей «волосатой рукой».

Но мне до этого нет никакого дела.

У меня есть работа и ещё раз работа.

Я достала стопку папок с проектами, разложила перед собой, выбрав один — открыла. Предыдущие расчеты полностью вылетели из головы, и во всём Они виноваты.

— Ну, поехали.

***. *** ***

Узнала. Я это точно видел.

Узнала и никакой реакции. Сразу видно — стерва. Чем же она так зацепила? Что хочется сходить и ещё раз проверить ее работу, а главное найти ошибки и… лишить премии.

Так как своего кабинета у меня не было в этом офисе, я позаимствовал кабинет брата. Брат ни сколько не расстроился — он просто переехал на диван и, попивая кофе, лениво листал новые договора.

За время моих разъездов скопилось много бумажных дел. В первую очередь необходимо проверить работу в нашем основном офисе.

— Смотрю, задела тебя наша «ромашка».

Замечание брата вырвало меня из раздумий. Я всегда гордился своей способностью быстро размышлять и переключаться на разные темы. И сейчас высказывание брата меня не поставило в тупик, а так, слегка раздосадовало. Я сразу понял о ком речь, но предпочёл сыграть в дурака.

— О чем ты?

— Ну, как же? О скромном архитекторе из кабинета, которого ты пришёл прямо сюда, бросив всю ревизию, едва ли обойдя половину кабинетов.

Я досадливо отложил в сторону серебристую ручку с эмблемой фирмы и приготовился — вот чувствую, неспроста брат завёл этот разговор. Он иногда напоминает мне затаившегося удава: лежит — лежит, а потом меткий выстрел и сразу за горло.

— Ладно. Мне она… интересна, — глухо выдал я.

— Ясно, — глаза брата зажглись предвкушающим огнём. Мне это совсем не понравилось. — Я тоже давно к ней присматривался, — говорит, а сам внимательно следит за моей реакцией. В эту игру можно играть вдвоем. Я сидел молча, изогнув одну бровь, всей позой показывая своё пренебрежительное отношение ко всей теме, — и мне она… интересна. Надеюсь, ты не будешь против, если я за ней поухаживаю.

Вот сижу, смотрю на полноватое, слащавое лицо брата. Чего-то на нем не хватает? Разбитого носа, наверное…

— Служебные романы запрещены, — как можно спокойнее сказал я. Вот ведь, какой!!! Увидел мою заинтересованность и решил потягаться.

— Ой, ли?! — вскинул он руки, чуть не облившись кофе, — кто бы говорил. Так ты не будешь против?

— Буду, — жестко ответил я. У Вадима ещё в юности было хобби — уведи и брось девушку. Неужели не прошло. Не могу я согласиться или могу? — Хотя ухаживай, — подумав, безразлично отмахнулся я.

— Так, с чего бы начать? Цветы, кино, поцелуи. Мне кажется, в постели она будет просто огонь! — и причмокнул губами, будто представляя все это. И я представил и звук от скрипа моих зубов, казалось, долетел и до брата.

— Ладно, говори на прямую, к чему ты ведёшь?

— Спор!

— Что-о-о? — ну, точно, детство заиграло.

А брат продолжил:

— Она работает у нас три года. Ни одного романа, любовника, ухажёра. Всех отшивает. Даже меня. Да, да, было дело! Спор до первого признания в люб-ви.

— Это не серьёзно, — я взялся за шариковую ручку, подтянул к себе документы и хотел продолжить работу, погружаясь в первый пункт договора.

— До прилюдного поцелуя и отцов ROLLS ROYCE в твою пользу. Срок месяц. Ты проиграешь, отписываешь мне часть прибыли от последнего договора.

Шариковая ручка, которую я вертел в руках, замерла, я поднял взгляд на брата и сказал:

— По рукам. — В конце концов, от поцелуя ещё ни одна девушка не отказывалась. А на машину я давно глаз положил. Это будет самая лёгкая победа в моей жизни. Я усмехнулся и погрузился в отчёт. И на что рассчитывает брат?

Глава 4

Работы было много, но меня она нисколько не напрягала. Что-что, а работать я любила. Чувствовать состоятельность, владеть обширными знаниями и находить решения на любые даже самые сложные задачи. Иногда, я просто упивалась этим состоянием власти над тем, что я делаю. Я — Властительница чертежей, точных расчётов и богатого воображения.

А-ха-ха! (зловещий смех)

Та-да-да-дам! (грозная музыка).

В голос рассмеялась над своими мыслями. Вновь летаю в облаках.

Не зря у меня творческий склад ума и богатая фантазия.

До конца рабочего дня оставалось меньше пяти минут, и я начала потихоньку убирать рабочие документы — в сейф, личные вещи и кое-что нужное с работы в сумку.

И довольная собой направилась к выходу.

Последний раз оглядела кабинет, проверила наличие всех ключей. У меня после вчерашнего «веселого вечера» разыгралась фобия что-то оставить на работе по — этому я проверила все раз десять, наверное, если не больше.

Во время ожидания лифта ко мне присоединился, не кто иной, как Константин Савельев собственной персоной. Я вежливо ему кивнула и отвернулась, смотря на двери лифта — они такие обычные, серебристые. Вступать в беседы с начальством в мои планы не входило. Особенно если это начальство вызывает непонятное чувство робости, а непонятные чувства мне не нужны.

Наконец лифт соизволил подъехать и распахнуть свои двери, я вошла первой, большой босс — следом, судя по шагам. На его перемещения я старалась обращать столько же внимания, сколько, например, на вазу стоящую в комнате на одном и том же месте лет сто, короче, не замечать.