Нина и не заметила и не почувствовала, тем самым неуловимым чувством, что кто-то заглядывал в комнату. Чувство, кажется, дремало. А Ирина Сергеевна, вся такая взволнованная, но счастливая отправилась на кухню допивать чай и доедать кусочек вчерашнего, даже больше, прошлогоднего торта. Спроси ее сейчас, от чего она так радуется, Ирина Сергеевна бы стала перебирать милые истории прошлого и в конечном итоге перешла бы ко дню сегодняшнему и этим бы самым и расстроила себя. Прошлое она любила, да и могла как-нибудь, но поменять его у себя в голове, даже совсем нечаянно, если вдруг что-то ее да не устраивало. А настоящая реальность была не подвластна этим временным чарам. И сделалось бы не то что грустно, а недовольство и особенная неудовлетворенность ситуацией переполнили бы Ирину Сергеевну. Ведь в ее мечтах Нина должна была уже лет пять назад, и это минимум, выйти замуж и жить взрослой полноценной жизнью. Ну да ладно. Очень даже хорошо, что Димы сейчас не было дома (он уехал за внуками) и некому больше было спросить Ирину Сергеевну, чего это у нее такое радостное, чуть загадочное лицо. Вообщем, и нервы Ирины так остались в спокойствии, и нервы же Димы не подверглись натиску жены, который он мог сам себе устроить.

Нина все продолжала смотреть в окно. Чувство голода нисколько не подгоняло ееотойти от окна, наоборот, в том, что захотелось есть, заключалась особенная изюминка детского восторга. Вот я здесь, делаю, что хочу и даже завтракать не иду. Такая наигранная вредность, и в данном случае к самой себе.

Из соседнего дома из подъезда вышла молоденькая мамочка с коляской, в сопровождении женщиной постарше – бабушкой и мамой, по всей видимости, в одном лице. И вот они-то и прогнали всю волшебность из Нининого утра. Нина, не задерживая на троице взгляда, отстранилась от окна и стала переодеваться в дневную будничную одежду. Теперь Нине хотелось только одного – завтракать. А поймав в коридоре краем глаза настенные часы, Нина подумала, что скоро уж и обед. Но то было неважно.

За завтраком Нина вспомнила, что вчера собиралась поздравить Марту Андреевну с Новым годом и перенесла сей звонок на сегодня. Найдя в сумочке листочек с безупречным подчерком, Нина пошла в комнату к телефону.

Несколько сообщений на телефон и в соцсети встретили Нину. Но она ответит на них чуть позже. Сейчас Нинино внимание привлекло то, что ее смс на номер Алексея Синицына осталось одиноко светиться на экране без ответа. Грустно сделалось. Будто сообщение это содержало всю, что была в Нине наивность, мягкость, открытость, которые вдруг оказались обращенными в пустоту. А от пустоты может быть только один ответ…

Хотя чего она ожидала? Вот ты берешь и пишешь малознакомому тебе человеку и прекрасно должен понимать, что остается большая доля вероятности, что он тебе не ответит. С чего только Нине почудилось, что Леша одинок и несчастен? Глупым сонным воображением пропитала Нина свое сознание, вот потому и отправила вчера поздравление. И еще хуже всплыла мысль – это смс-сообщение прочитала девушка Алексея. С Новым годом и тебя Нина Филинова!

Ладно, пусть всё так неясно и нехорошо, но пусть оно останется там, в ушедшем году. И пусть время отправления стоит 00:32:34 первого января. Нина тогда легла спать, а после сна все события автоматически становятся вчерашними. Даже если днем задремлешь, то не всегда так четко, но кажется, что все что было утром – особенно, если было что-то запоминающиеся, произошло ни несколько часов назад, а случилось определенно раньше. И где-то там оно находиться, в отдалении, за слоем сонного одеяла, это произошедшее недавно, но все же минувшее, возможно и увы.

Нина же была по своей природе оптимистом и посему решила улыбнуться и позвонить Марте Андреевне. Нину поприветствовал бодрый голос, но несколько другой по звучанию. Телефон не хотел передавать всей характерной Марте Андреевне эмоциональности, вкладываемой ею в слова, всей мелодичности, индивидуальности голоса. И это определенно не понравилось Нине. Получалось, будто смотреть на рыбок в аквариуме через мутное стекло, да к тому же в надвигающихся сумерках.

Марта Андреевна настойчиво звала Нину к себе в гости. Но Нина неизвестно по какой причине все же отказалась. А самой было совершенно нечем себя занять. Делать было ничего. А странное желание не сидеть сложа руки, а что-то непременно делать выводило Нину из равновесия. Такого странного начала Нового года она еще не помнила. Ей хотелось не то чтобы работать, а уйти с головой в какое-нибудь занятие, дело. Но ни малейшей стоящей мысли не приходило к ней. В голове всё вертелась какая-то ерунда на подобии сходить на каток, но Нина не умела кататься на коньках и не горела желанием уметь, или же дойти до магазина, в котором ничегошеньки было не нужно.

В комнату вошла Ирина Сергеевна и изучающее посмотрела на дочь. Ей, стоит напомнить, Нинино настроение не понравилось еще с прошлого года, то есть с того момента, когда Нина решила встречать праздник с ними – родителями. Сейчас же, и Ирине это не показалось, Нина откровенно скучала и не знала, куда себя деть.

– Нин, я сегодня собиралась сходить к Ивановым, они меня давно в гости звали.

Нина посмотрела на маму, было ясно по голосу, что последует сиюминутное продолжение. Просто Ирина Сергеевна несколько сомневалась (а стоит ли?), но без всякого энтузиазма продолжила.

– Может, со мной сходишь?

Нина ничему не удивилась, а лишь подметила про себя – так, мол, и знала.

– Нет, мам. Я к Оле пойду. Мы с ней сто лет не виделись. У нее Каринка, наверное, уж совсем большая стала.

– А подарок? – удивилась мама.

– На квартиру забегу. Я, наверное, месяц назад купила зайца плюшевого. По-моему, для двухлетнего ребенка замечательный подарок.

Дело было в том, что заяц был действительно куплен, но только никому не предназначался в подарок. Он буквально запал Нине в душу, когда она выбирала подарок для Даньки. И Нина купила игрушку просто так. Не смогла пройти мимо. Вот только чего же было особенного в этом зайце? Чем он отличался от миллиона других? Может просто попал под Нинино добродушное настроение?..

– Ну, да. Подарок хороший, – Ирина Сергеевна собралась уходить из комнаты, – пошла я собираться, – просто так добавила она.

– Я тоже собираюсь, – сказала Нина.

Но, по правде сказать, Нина не собиралась идти к Оле. Та семьей, насколько знала Нина, еще вчера уехали к родителям мужа, в деревню. Повезла дочку к бабушке и дедушке на свежий воздух и бабушкину нежную на вкус манную кашу – так, как-то сказала сама Оля.

Только Нина с Ириной Сергеевной разошлись, как у Нины заиграл телефон.

Завсегдатая прошлых Нининых встреч Нового года спешила поздравить подругу, так подумалось Нине.

– Да, Кать.

– Нина! – до крайней степени возбужденно и нервно это прозвучало.

Нина даже выпрямилась, хотя и так шла, не согнувшись, прямо. Ее более чем взбодрил Катин голос.

– Нина! – продолжала Катя, – ты просто не представляешь, что случилось! Я могу даже в какой-то степени обвинить тебя… То есть не обвинить, конечно же! Это ты меня прости! Я не специально. То есть ты как-будто чувствовала и не пошла с нами…

– Кать! И тебя с Новым годом! – перебила ее Нина. То, что слышалось из телефона, не очень-то было и похоже на Катю. Пусть та и была отчаянной болтушкой, но как только начинала какую-нибудь новую истории, то говорила все достаточно четко и в хронологическом порядке. Так что вопросы с непониманием чего-либо редко у кого возникали.

– Да уж с Новым! Ладно, слушай! – поправила себя Катя.

Нина в этот момент приподняла голову и наблюдала, как в ветвях стройных лип с ослепительной яркостью расположились солнечные лучи. Если забыть на мгновение какое сегодня число, то можно было бы беззаботно удариться в счастливую встречу вот-вот приближающейся весны. Такая чистая, прозрачная яркость присуща самым первым, ранним весенним дням, когда еще зима, но что-то раз и случилось вокруг и это непременно чувствовалось и этим непременно хотелось наслаждаться.И сегодня могло с наивной легкостью показаться, что солнце уже в самом начале января начинает аккуратно готовить деревья к пробуждению, обнимая каждую их веточку своим лучиком. Но… всё-таки вокруг была еще зима, чего-то такого не случалось и особенным образом не чувствовалось. Но было всё равно очень хорошо – солнце, легкий морозец и тишина. Новогодняя сказка что ли?..

– Дача, конечно, у этого Тюрина просто офигенных размеров и…

И стоит лишь вкратце поведать, что же такого случилось на даче. Если же углубляться в подробности, то можно нечаянно написать целый детектив, который к Нине и вовсе не будет иметь никакого отношения.

Дача действительно была очень больших размеров, с бассейном и сауной на первом этаже, а на втором с тренажерным залом. Имелся, что нетрудно догадаться и третий этаж. Всё кругом было в первоклассном ремонте, но с какой-то безвкусицей, как почему-то показалось Кате. Нина там не была, потому и судить о том, чего не видела, не могла.

Сначала всё шло, как нельзя лучше. Можно сказать, что вся атмосфера вокруг была похожа на примитивное кино про богатых. Большой дом, много шикарно одетого народа, всяческие интересные диковинные закуски… В чем же подвох? Что же здесь не так? Так и хочется поскорее заглянуть дальше, раскопать ржавый изогнутый гвоздь под огромным слоем сверкающей мишуры.

Впрочем же гвоздь не заставил себя уж слишком долго ждать. Стоит же отметить, что оказался он не ржавым и изогнутым, а мокрым и мертвым.

Кино стало разворачиваться в детективном стиле и с такой скоростью, что многим потом пришлось чуть ли не на пальцах объяснять, что случилось. К тому же, не трудно догадаться, многие были уже изрядно подвыпивши и едва ли могли сообразить, почему новогодний салют вдруг отменился.

Вся суматоха началась за пятнадцать минут до нового года. Веселенькая парочка молодых людей, пожелавших уединиться, забрели к бассейну и тут, в порыве страстных объятий громким пронзительных криком – точно здесь и вправду снимали кино – взлетел, продолжая после ухать в воздухе, женский вопль.