Потому что она хотела найти убийцу, а он считал, что ей не удастся это сделать, не подвергая себя риску. Это было просто смешно. Разве он не знал, что она подвергалась риску с того самого дня, как он появился в ее гостиной и украл ее сердце?

Почему судьба посылает ей так много испытаний, с которыми она не может справиться? Размышляя над этим, Реджина взяла губку и стала мыться. Насколько она знала преподобного Хейса, пастор будет настаивать на немедленной женитьбе.

Не прошло и часа с тех пор, как она вернулась домой, в дверь ее комнаты постучали. Реджина догадалась: в пансионе появился Джонатан. Она открыла дверь, держа в руках щетку для волос, ожидая увидеть Люси.

Реджина была готова встретиться с Джонатаном в гостиной, одетая в строгую белую блузку и черную юбку. И совсем не была готова встретиться с ним в своей комнате в голубом халате, с босыми ногами и распущенными волосами. Она рассердилась на него за то, что он так бесцеремонно явился в ее комнату, поэтому вежливо, но холодно сказала:

– Гостиная этажом ниже.

– С тобой все в порядке? – спросил Джонатан, не обращая внимания на ее холодный тон.

– А ты как думаешь?

– Нам нужно поговорить, – сказал он, не смущаясь. По его глазам было видно, что ему нравится, как она выглядит.

На нем были черные брюки, жилет в серую и белую полоску и сизого цвета пиджак. Его черные как вороново крыло волосы были влажными от недавно принятой ванны, а лицо гладко выбрито. Реджину охватило неприятное предчувствие. Он неописуемо красивый мужчина и одет для официальной церемонии. Свадьба. Их свадьба.

– Поговорить мы сможем в гостиной, – сухо сказала она. – Я спущусь, как только оденусь.

Он еще раз скользнул взглядом по ее фигуре и улыбнулся, заметив босые ноги, выглядывающие из-под подола длинного голубого халата. Лукавое выражение его лица говорило о том, что он вспомнил вечер на крыше сарая, когда расстегнул ее платье и увидел гораздо больше, чем голые ноги.

– Преподобный Хейс ждет в гостиной, – сообщил Джонатан. – Ты можешь поговорить со мной под его бдительным оком или здесь, наедине. Выбирай.

Реджина была возмущена до глубины души. Зная, что сейчас в пансионе нет никого из жильцов, она приоткрыла дверь ровно настолько, чтобы оказаться лицом к лицу с Джонатаном.

– Что выбирать? – резко сказала девушка, стараясь не повышать голоса и сохранять выдержку. – У меня нет выбора. Ты шантажируешь меня. Вынуждаешь выйти за тебя замуж против моего желания.

– Я тебя предупреждал, – спокойно ответил Джонатан, как будто они говорили о погоде, а не обсуждали свою дальнейшую жизнь. – Неужели ты действительно могла подумать, что я спокойно буду наблюдать, как ты делаешь все, чтобы стать следующей жертвой убийцы?

– Не оправдывай свои действия смертью моих подруг, – ответила Реджина, едва сдержавшись, чтобы не сорваться на крик. – Ты эгоист, обманщик и…

– Мужчина, за которого ты выйдешь замуж.

Девушка попыталась захлопнуть дверь у него перед носом, но Джонатан оказался проворнее и сильнее ее. Одной рукой он придержал дверь, а другой схватил Реджину. Она попыталась вырваться, но наступила на подол халата и чуть не упала. Джонатан рывком притянул ее к себе, обхватив за талию и удерживая на ногах. От резкого движения халат распахнулся, обнажив грудь над кружевным корсетом.

Реджина посмотрела на Джонатана снизу вверх.

– Я не хочу выходить за тебя замуж.

– Но ты выйдешь за меня, – сказал он, сверкнув глазами. – А теперь успокойся и выслушай меня. Я рассказал преподобному Хейсу, что закрыл тебя в комнате для гостей, считая это самым надежным и безопасным местом. И он согласился со мной. Не важно, верит пастор в твое целомудрие или нет. Он тоже считает немедленную свадьбу лучшим способом предотвратить сплетни.

В его серебристых глазах что-то сверкнуло. Реджина не могла бы с уверенностью сказать, было это желание или торжество. Ни то ни другое ей не нравилось.

– Ты можешь спуститься вниз и с достоинством произнести свои клятвы, а можешь продолжать брыкаться и кричать, – сказал он, не отрывая глаз от ложбинки между ее грудей. – Выбор опять же за тобой.

Любовь, которая зрела в ней на протяжении последних недель, мгновенно превратилась в ненависть. Реджина поняла, что, по мнению Джонатана, события развиваются совершенно логично и он не намерен ей уступать. Да и с какой стати? Этот человек всегда получал то, чего добивался, и ее он заставит выйти за него замуж. И она будет вынуждена жить под одной крышей с ним и по его правилам. Это противоречило ее жизненным идеалам и устремлениям.

Напрасно она тешила себя надеждой, что Джонатан не похож на других мужчин, что его нежные слова и соблазнительные улыбки чего-то стоят.

– И все-таки мне нужно одеться, – холодно повторила она. Возможно, Джонатану и удастся получить жену, но только не послушную, пусть не надеется.

Он убрал руку с ее талии.

– Пойду скажу миссис Чалмерс, чтобы поднялась наверх и помогла тебе одеться.

Реджина нервничала все больше и больше. Наконец она решила, что пора спуститься вниз. Она и так потратила слишком много времени на одевание, не зная, что выбрать: темно-синее платье с узким корсажем и черным жемчугом или светло-голубое с воротником и манжетами, отделанными кантом цвета слоновой кости. Из-за смерти двух подруг туалет должен быть скромным, но предстоящая церемония требовала более нарядного платья. Люси решила эту проблему, выбрав светло-голубое платье. Она помогла Реджине одеться и застегнула многочисленные пуговки на спине.

Реджина медленно спускалась по лестнице, ноги плохо слушались ее, и только взгляд Джонатана, встречавшего ее у подножия лестницы, придал ей силы. Его улыбка была спокойной и сдержанной, но серебристые глаза светились гордостью и уверенностью.

– Ты просто красавица, – восхищенно произнес Джонатан, протягивая ей руку.

Реджина вовсе не чувствовала себя красавицей. Скорее побежденной, но, стараясь скрыть это от своего будущего мужа, гордо выпрямилась и не приняла предложенную ей руку. Из-за событий последних недель нервы у нее были напряжены до предела, и она не испытывала никаких эмоций. Она словно оцепенела, как во время отпевания Хейзл и Элайзы. А ведь это была ее свадьба.

Джонатан взял невесту под руку и повел к двери в гостиную.

– Люси и Ричард изъявили желание стать нашими свидетелями, – сообщил он и, взглянув на нее, добавил более мягко: – Я буду заботиться о тебе.

Реджина не сомневалась в этом, но его обещание ее не тронуло. Единственное, чего ей хотелось, – выдержать всю церемонию до конца, пока не будут произнесены все слова клятвы. Она не имела ничего против присутствия на церемонии Люси и Ричарда, напротив, даже была рада видеть рядом с собой друзей. Однако мысль о преподобном Хейсе пугала ее. Он бывал слишком властным и фанатичным. Реджина догадывалась, как будет торжествовать пастор, связывая узами брака еще одну молодую женщину и благословляя это событие.

Реджина застыла на пороге гостиной.

– Что-то не так? – спросил ее Джонатан. Девушка опустила руку в карман платья и вынула обручальное кольцо, принадлежавшее ее матери. Очень скромное, оно было для нее символом любви между мужчиной и женщиной. Над тем, брать или не брать с собой это кольцо, девушка раздумывала даже дольше, чем над своим туалетом. После данного ею обета в супружеской верности пути назад не будет, это Реджина понимала и очень надеялась, что кольцо принесет ей счастье и любовь.

– Оно принадлежало моей матери, – сказала девушка, отдавая кольцо жениху. – Мне хотелось бы носить его, если ты не возражаешь.

Джонатан внимательно посмотрел на девушку и понимающе улыбнулся.

– Почту за честь надеть его тебе на палец, – сказал он.

Смущенная его внимательным взглядом, Реджина отвернулась и посмотрела на дверь в гостиную.

Джонатан положил кольцо в карман жилета, открыл дверь и пропустил ее вперед. Как Реджина и ожидала, посреди гостиной с довольным видом стоял преподобный Хейс.

На некоторое время в комнате воцарилось тягостное молчание. Увидев улыбку на лице Люси Чалмерс, Реджина почувствовала облегчение и шагнула вперед.

Преподобный Хейс начал церемонию бракосочетания. Реджине хотелось остановить его, сказать, что это всего лишь шутка, но она промолчала. Они с Джонатаном стояли рука об руку и слушали пастора, пока наконец он не попросил жениха повернуться и посмотреть на невесту.

Их взгляды встретились, и теперь Реджина почти не слышала голос пастора. Глаза жениха светились торжеством. Но было в них еще что-то. То же, что в тот вечер, когда он поднялся к ней на крышу сарая. В них было обещание.

Джонатан произнес «да» в ответ на вопрос пастора, готов ли он взять Реджину в жены.

Невеста, в свою очередь, произнесла слова обета, и в конце голос ее перешел на шепот.

Затем Джонатан надел ей на палец обручальное кольцо. Она почувствовала его тепло и ощутила себя замужней женщиной. Преподобный благословил союз мужа и жены, сказав, что человек не может разлучить тех, кого соединил Всевышний. Реджина подняла взгляд от простого золотого ободка на своем пальце.

В глазах Джонатана была прежняя уверенность, но выражение их изменилось. Он улыбался ей, улыбался искренне и счастливо.

И хотя Реджина любила этого человека, ее не покидала мысль о фальши только что произнесенных слов. Клятвы в верности, которые произносят жених и невеста, означают любовь и преданность, как духовную, так и физическую. А между ней и Джонатаном не было настоящей любви.

Преподобный Хейс объявил, что жених может поцеловать невесту. Но Реджина уклонилась от поцелуя.

Движение было едва заметно, но Джонатан уловил его. И ласковое выражение на его лице сменилось другим – твердым как сталь. Вместо нежного поцелуя он крепко обнял ее и прижался губами к ее губам. Тем самым дав понять молодой жене и всем собравшимся, что он всегда добивается своего.