С ней начали возиться врачи, а Касьян подумал. ... Бедный бесшабашный Леха. Он вовсе не собирался умирать, а хотел и намеревался долго жить, веселиться, пить, гулять, любить женщин, в особенности любить одну из них, которая и не позволила ему ничего, а заставила его умереть, потому что без его смерти у неё не вытанцовывалась такая жизнь, которую она себе пожелала...

А что такое Леха? Кому он нужен? Гусыне мамаше? Больше никому. Никчемный материал, годный лишь для обработки и переработки...

Вот такой торт с цианом испекла мадам Александра.

Следующим напрягом была Олик, которая явилась, как всегда, не вовремя, и потребовала всего: рассказов, внимания...

Касьян озверел от множества её хотений и довольно резко сказал, что все - потом.

Она обиделась, тоже как всегда, и хлопнула дверью. ... Ладно, сказал себе Касьян, некогда мне сейчас...

Ирина, наверное, тоже обижалась, но Касьян, к счастью, об этом только догадывался, потому что Ирина и В.Н. поочередно дежурили у постели Лины, а она, хоть и пришла в себя, ничего не говорила. Шок, сказал доктор, пройдет. Должно пройти. И они опять ждали, когда "пройдет".

Во Франкфурте, где жила дама, посетившая клуб, Касьян и Степа поселились в маленькой гостинице и, не позвонив даме, поехали к ней.

Она была шокирована, испугана, но сказала, что да, она высылала приглашение очень милой молодой даме, с которой познакомилась в России, в очаровательном клубе "БАМБИНО"...

Да, милая дама уже звонила ей, сообщив, что она проездом, и заедет к ней ненадолго. - Очень тактичная и воспитанная эта, кажется, Анастасия? Совсем не так, как другие русские, и прекрасно говорит по-английски, присовокупила ещё немецкая фрау.

Касьян спросил, одна ли она приехала, на что немка Грета ответила, что об этом речи не было.

Касьян внушал ей, что она должна им помочь. И если Анастасия снова позвонит, то обязательно пригласить её в гости. Спросить о брате. Вероятно, та отговорится от гостей, тогда хотя бы узнать её маршрут.

И позвонить им.

Грета согласилась, но видно было, что она возмущена и ничего не станет делать, ну, в лучшем случае, не скажет "Анастасии", что её разыскивают.

Скорее всего, Грета на некоторое время куда-нибудь удалится.

Касьян договорился со Степаном, что тот некоторое время последит за домом Греты.

А сам поехал в полицию, где уже знали об их со Степой прибытии. В прошлом году у них по обмену был отличный парень и полицейский Хайгель Граф, и вот теперь он знал о деле, которое привело его русского друга в Германию и содействовал Касьяну, чем мог и очень быстро и четко выполнил его просьбу: список всех гостиниц, пансионов и других мест проживания приезжих.

Степан пришел с сообщением, что мадам Грета очень скоро собралась и смоталась на собственной машине в неизвестном направлении. ... Баба з возу - кобыле легче", так выразился Касьян об этом факте и они со Степаном отправились в путешествие.

А надо отметить, что Степан росту был под два метра, в отличие от невысокого Касьяна, и занимался всеми мыслимыми видами борьбы, на лице его это как-то отразилось, - мягкий юморной Степан выглядел жестким и даже беспощадным.

Им повезло не сразу, но довольно скоро: в третьеразрядном мотеле, где приезжие проживали в отдельных крошечных бунгало, им сказали, что да, к ним приехали двое похожих - дама и молодой человек, но они не русские; дама и господин - чехи.

Тут Касьян и Степа, оба прилично владеющие английским, разыграли мини-спектакль, которому позавидовали бы актеры: здесь была и старая дружба, и хохмачество их друзей, и желание совершить сюрпризное вторжение, и куча таких разнообразных деталей, что администратор, не столь хорошо знавший английский, немедленно пустил двух весельчаков-американцев к их друзьям, не вызванивая по телефону.

"Весельчаки" отправились к маленькой хижине, стоявшей поодаль от остальных и как бы прячущейся за мощными дубами.

Никем не замеченные, они тихо подошли к бунгало и услышали голоса: мужской и женский. Говорили, вернее, шипели друг на друга мужчина и женщина. Что-то о деньгах... ... 0 чем же еще, брезгливо подумал Касьян.

Он вовсе не был чужд хорошим денежкам и, когда они шевелились в кармане, бывал весьма доволен, но из-за них идти на убийства? Быть готовым к убийству всегда и опять из-за денег? Этого он в голову взять не мог.

Касьян кивнул Степе, тот направился на свой пост, под окном, - как было договорено.

А Степин шеф, прежде чем постучать, надавил на ручку двери, на всякий случай, и оказался прав: дверь подалась и отворилась.

Вход в комнату, откуда доносились голоса, был через крошечный тамбур, и Касьян остановился, чтобы минуту-другую послушать (так базарят, что дверь закрыть забыли! Впрочем, разве могут они подумать, что двух иностранцев, чехов, - разыщут их "любимые американские друзья"!).

Кика шипела, естественно, на чистейшем русском языке, что Стас подонок (у Касьяна даже сердце екнуло, как на любовном долгожданном свидании, - ОНИ!), что она это знала, но у неё есть отличное против него средство!.. Так что пусть потом винит себя!

В голосе её не было ни истерики, ни страха, а только, вчистую, угроза.

Мужчина (Стас...) бормотал тише, что наплевать ему на все её примочки, что семьдесят процентов денег - его, и что бы она без него имела! Это он двинул Леху по голове и вообще потом возился с ним, ей и дела не было до этого... Киллером его наняла, пусть раскошеливается!

Тогда дама уже почти в голос завопила: Я бы сама все сделала! Зря испугалась, что не смогу! Такого жлоба взяла в помощники! Дура я! А ты, хрен бы ты что поимел, если бы не мой таможенник! Или Леху бы взяла! И ещё себя не пожалела - порезала как свинью, чтобы все натурально выглядело! Да ты себя бы пальцем не тронул, красавчик траханый!

Стас нарочито заржал. - Как бы твой алкан сюда попал, без паспорта! ... Все ясно.

Касьяну надоел их базар, - достаточно услышал.

Он резко рванул дверь и вошел, держа в руке пистолет. - Руки! скомандовал Касьян по-английски.

Кика, - а это была она - брюнетка с пронзительно голубыми глазами, в полном замешательстве подняла руки, а Стас ерзнул глазами к туалетному столику. ... Там у него пистолет... Мгновенно догадался Касьян и, держа парочку на прицеле, рванул туда.

Стас бросился бы на него, но тут треснула рама, и в комнату вкатился Степан.

Кика ойкнула, а Касьян вывалил ящичек стола на пол и спокойно взял пистолет ТТ. Парни, - услышал он несколько дрожащий голос на поганом аглийском Стаса, - вы что? Давайте мирно. Что вам надо? Может, с кем попутали?

Касьян, не отвечая, посмотрел на Степу, - тот стоял как монумент, ни движения, ни слова, в классической позе английских бобби: ноги расставлены, руки начеку.

Стас, не слыша ответа, начал ныть: - Ну, что вы, парни... Что вам надо? Что? Деньги? Так их у нас так мало, что вам будет неинтересно... Мы небогатые люди из бывших колоний Союза. Ана. - обратился он к Кике, несколько приободрившись, - дай чего-нибудь выпить, парни хорошие.

Кика боязливо опустила руки и двинулась было в сторону, к шкафчику, но Касьян прикрикнул. - Сидеть! Руки на голову! Молчать!

Оба сотоварища сели довольно понуро, они, конечно, не понимали, кто такие ворвались к ним, но предполагали, что местный рэкет, и Стас решил помалу откупиться, только не злить этих психов.

Но вдруг почувствовал, что малым не обойдешься. И сильно загрустил.

Кика "грустила" с самого начала: очень не понравились эти парни в черных кожанах. Она бы закручинилась ещё больше, если бы только приблизилась к догадке, кто перед ней. Но ещё придет время ей кручиниться! На данный момент она придумывала способ,как нейтрализовать этих, по её мнению, не очень умных рэкетиров. Касьян удобно расположился в единственном кресле, Степа на диванчике. Сыщик решал, что делать дальше: сказать, что они - полиция России? Или ещё покуражиться в чьей-то роли, узнать про деньги, и уж тогда этим деваться некуда!

Сейчас эта парочка ни сном, ни духом не чует, что про них все в родных пенатах известно.

Лины быть не должно (в принципе, пока и нету...), Лехи - тоже, откуда кто узнает?

Они же все сделали тип-топ. ... Узналось! ... Наверное, надо ещё покуражиться.

Касьян посмотрел на Стаса, наконец-то, внимательно: красавчик! Правильные черты мужественного молодого лица, голубые, блестящие, но какие-то пустые глаза... Гладкий высокий лоб, четкий пробор в белокурых волосах... Плечистая фигура, хороший рост...

Такие нравятся женщинам. Дурочка Лина! Купилась.

Он перевел взгляд на Кику, которая не на шутку занимала его мысли, и кого он так хотел найти живой и невредимой. И, может быть, даже влюбиться. Тоже дурачок, и тоже купился. Все мы покупаемся, - кто на что. ... Вот он и нашел её. живой и невредимой, но ему от этого ни жарко, ни холодно, вернее, так: и жарко, и холодно, но по другому поводу.

Черные крашеные волосы, но крашеные умело... Голубые раскосые змеино-злые глаза, холодные, как осколки льда. Узкие губы, накрашенные почти белой перламутровой помадой и бледное треугольное личико с мелкими чертами...

Но что-то в нем было такое, что заставляло всматриваться в него, что-то искать... Мимо такой женщины не пройдешь - обернешься и задумаешься...

Порочность. Черная тень... Отсутствие души.

Александра-Кика, видимо, удивилась его внимательному взгляду и. не разбираясь, что в этом взгляде, решила, что понравилась, и улыбнулась Касьяну. Странная улыбка. Она не осветила её лицо, а навела ещё некий зловещий мрак.

Касьян даже содрогнулся, она заметила этот вздрог и обеспокоилась: нет, непохоже, чтобы она понравилась этому парню. - Ну, - сказал Касьян, ставя на этом точку на своих размышлениях о Кике. - Где деньги? Мы знаем, сколько их у вас. И ещё знаем, что вы никакие не чехи. Ну, ты, - обратился он к Стасу, - давай, скажи мне по-чешски: Добрый вечер, сэр... Я чешский знаю. Только быстро!