– Надо же, как время быстро идет, правда, Лень? Вот уже и Юрке двадцать семь… И мне почти тридцать шесть… Ужас как много.

– Ну да. Много, конечно, – с улыбкой кивнул Леня. – А если учесть, что мне уже скоро семьдесят стукнет, так вообще – ужас-ужас…

– Перестань! Не наговаривай на себя! Тебе же никто твоих лет не дает!

– Ну, допустим… Но я-то знаю, сколько мне лет. Старый я стал, ворчливый, да?

– Не старый, а мудрый. И вовсе не ворчливый. И вообще, перестань кокетничать. Кому новенькая хирургическая сестра глазки строит, мне, что ли? Смотри у меня, если что узнаю! Уж больно ты ее опекаешь в последнее время!

– Так я же добрый, ты знаешь.

– Да, знаю. Ты очень добрый. Ты самый хороший на свете муж, Леня! Вот если бы ты еще посуду помыл, цены бы тебе не было!

– Ладно, иди отдыхай, я все сделаю. Веревки из меня вьешь. И чем дальше, тем крепче. Весь я уже – сплошная твоя веревка. Иди, говорю, от греха подальше, а то передумаю, сама посуду мыть будешь!

* * *

В субботу, в день Юркиного рождения, Лена позвонила в обеденное время, и Марсель ответила весело:

– Добрый день, Лен! С именинником тебя! Ну как у вас там дела, наверное, дым коромыслом? Гостей много придет?

– Да, гостей много… Но у меня к вам будет просьба, Марсель. Дело в том, что я ничего не успеваю, а Юры дома нет.

– А где он?

– Он… Он в аварию попал.

– Что?! Что ты говоришь, Лена? В какую аварию?!

– Ой, ну не совсем чтобы в аварию… Не волнуйтесь, пожалуйста, с ним все в порядке. Просто я его в магазин отправила… Я ж не знала, что все так произойдет, именно в этот день…

– Да что, что произошло-то? Говори, Лена! – совсем потеряла терпение Марсель.

– Ну, в общем… Он человека чуть не задавил. Женщину. Вернее, девчонку какую-то. Она сама под колеса прыгнула, то ли пьяная была, то ли под кайфом… Ничего страшного с ней не случилось, Юра вовремя успел затормозить, но все равно… Она упала, ударилась… Народ собрался… У нас же любят поглазеть на всякие происшествия, каждый со своим драгоценным комментарием выступить норовит.

– Понятно… А все-таки, что с пострадавшей-то?

– Да я ж говорю – ничего страшного. Но Юра ее все равно в больницу повез, чтобы рентген сделать. Мало ли, вдруг ребро сломала, или сотрясение мозга… Да и вообще, лучше сразу все зафиксировать, нынешние молодые девахи бывают ужасно хитрыми, потом пришьют при осмотре то, чего не было. Доказывай потом, что ты не верблюд.

– И что? Он звонил из больницы?

– Да, звонил. Все нормально, ничего такого нет. Он сказал, что после больницы домой ее отвезет. Уже три часа прошло, я звоню, а он не отвечает… Три часа, господи! Не на Чукотке же эта девица живет! Я так нервничаю, вы себе не представляете! Не успеваю же ничего одна!

– Не нервничай, Лена. Может, у Юрки на телефоне батарея села. Или в пробку попал. Сегодня же суббота, все за город едут. Я сейчас приеду и помогу тебе.

– Он что, не может с другого телефона позвонить?! Ведь наверняка знает, что я нервничаю! Устроил мне подарочек на свой день рождения, ничего не скажешь! Я тут стараюсь, кручусь как белка в колесе, а он…

– Успокойся, Лен. Никуда Юрка не денется, не переживай. На свой день рождения все равно должен прийти.

– Ну да, конечно… Вам хорошо шутить… Значит, вы приедете мне помочь? Я могу на вас рассчитывать?

– Конечно! Нужно что-нибудь купить по дороге?

– Да ничего не надо, за недостающими продуктами я уже сама съездила.

– Тогда я еду! Жди!

Лена открыла ей дверь, и по ее лицу Марсель поняла, что Юрка так и не пришел. На сердце стало еще более тревожно, тем более что Юрка и на ее вызовы тоже не отвечал. Но не пугать же Лену дополнительными тревогами, на ней и так лица нет!

– Вы извините меня, Марсель… Наверное, у вас какие-то свои планы были…

– Не было у меня никаких планов, не извиняйся.

– Ну, мало ли… Я, например, целый день собираюсь, когда куда-то в гости иду. Надо же выглядеть соответственно… Чтобы прическа, макияж, платье… А я вам даже собраться не дала!

– Хм… А я что, ужасно для похода в гости выгляжу?

– Нет, нет, что вы! Вы всегда хорошо выглядите! Я даже удивляюсь, как вам это удается… И волосы всегда великолепно лежат, и косметики на лице практически нет… Это вы сами такой образ себе придумали, да?

– Я не понимаю, о чем ты говоришь, Лен…

– Значит, это не придуманное. Это подарок от природы – всегда хорошо выглядеть. Счастливая вы, Марсель. А мне, чтобы хорошо выглядеть, надо столько времени перед зеркалом провести… Ужас!

– А ты не сиди перед зеркалом, и само все придет.

– Нет, ко мне не придет, я знаю… Или пока не придет.

– Почему – пока?

– Потому что всегда хорошо выглядят знаете какие женщины?

– И какие?

– Всегда, в любое время хорошо выглядят женщины, которые счастливы в браке. Не во временном подвешенном состоянии, а в своей уверенности в законном счастье… Ну, вы понимаете меня, да?

– Не очень, Лена. По-твоему, только то счастье является счастьем, которое штампом узаконено?

– Ну да… Именно это и дает женщине ту самую природу… То есть уверенность в себе, в жизни, в любимом мужчине… Тогда и волосы сами по себе в прическу ложатся, и глаза красить необязательно, и перед зеркалом два часа вертеться, выбирая то самое платье, которое скроет недостатки фигуры. Да, замужней женщине совсем необязательно скрывать недостатки фигуры, она имеет на них право! Пусть банально и глупо звучит, но ведь это правда, согласитесь?

– Ну, я бы поспорила на этот счет, конечно…

– А вам не надо спорить. У вас оснований для спора нет, потому что вы рано замуж вышли и уже давно пребываете в счастливой замужней уверенности. Как можете меня опровергнуть, если сами не были в моей шкуре?

– Да я и не собираюсь. По-моему, у тебя на кухне горит что-то!

– Ой, и правда! У меня буженина в духовке! Не горит, но, по-моему, перестояла! Я буженину домашнюю делаю по маминому рецепту…

Лена убежала на кухню, а Марсель тихо пошла по квартире, не узнавая своего бывшего жилища. Вот ее комнатка, в которой раньше с трудом умещались письменный стол, тахта и платяной шкаф… Хоть и маленькое пространство, зато свое, собственное. Можно было закрыть дверь и не слушать, как бабушка возмущается в гостиной, громко высказывая свои претензии диктору программы «Время» на «бардак в стране» и все тот же бардак в отдельно взятой кирпичной пятиэтажке, в которой они проживали. А еще бабушка яростно бичевала пустоголовых чиновников-взяточников, хамов-продавцов в продуктовом магазине и Госплан, который неправильно завышает цены. А если не сам завышает, то все равно так или иначе попустительствует ворам и казнокрадам. Заодно и маме перепадало, что неправильно живет, и ей, маленькой Марсель, для порядка… Одним словом, лучше было из комнаты не выходить и под бабушкину гневливую руку не попадаться. И вообще ни под чью руку не попадаться, ни во дворе, ни в школе… Вдруг она окажется продолжением бабушкиной? Гораздо безопаснее сидеть на тахте, поджав под себя ноги, и листать какую-нибудь хорошую книжку, где добро побеждает зло и где рано или поздно, но все равно появляется добрый и смелый герой, который спасает попавшую в беду бедную девушку. Как, например, прекрасный капитан Грэй спас нежную обиженную Ассоль. И можно на миг оторваться от книжки, и себя представить такой – стоящей на берегу в ожидании алых парусов на горизонте… Ведь даже имена созвучны – Ассоль и Марсель!

Да, смешно. А от комнатки, кстати, ничего не осталось, она Юре с Леной спальней служит. Маленькая спаленка, но очень уютная, с комфортом устроенная. Юрка говорил, что Лена сама дизайн продумывала, педантично подбирала все мелочи и аксессуары. И ведь стильно получилось, глаз радуется! Да, у Лены хороший вкус, надо признать… И сама она замечательная… И красавица. И модель. И деловая. И умница. И хозяйка прекрасная – вон, буженину по маминому рецепту запекает. Запах по квартире такой плывет, что желудок плачет и стонет от спазма и желания немедленно съесть кусочек. А чего стоит Ленино стремление замуж? Не каждая нынешняя девушка может этот статус воспеть так романтически… Некоторых наоборот, в этот статус калачом не заманишь. В самом деле, что еще Юрке надо? Наверное, Леня все-таки прав – с жиру бесится, худшей альтернативы не знает.

– Марсель! Вы где? – услышала она голос Лены и заторопилась на кухню. В самом деле, зачем пришла? Комнатку свою вспоминать, что ли?

– Вот она я… Вся в твоем распоряжении, – с улыбкой вошла она на кухню, села за стол. – Давай командуй, что мне делать?

– Надо овощи для салата порезать… Огурцы мелкими кубиками, а из помидор сок удалить и тоже кубиками. Можно чуть крупнее, чем огуречные. Сможете?

– Смогу. А почему обязательно кубиками?

– Так по рецепту положено.

Марсель послушно принялась кромсать огурец, потом спросила насмешливо:

– А если не кубиками, то у салата вкус поменяется, да?

Лена озадаченно повернулась от плиты, глядела на нее долго. Марсель уже пожалела, что не к месту задала свой дурцакий вопрос, как услышала вдруг:

– Марсель, давайте не будем о кубиках, огурцах и помидорах. Давайте лучше вернемся к нашему предыдущему разговору, можно?

– Давай. А о чем мы говорили, я не помню.

– О том, что замужняя женщина всегда выглядит более достойно, чем незамужняя. И вы можете надо мной сколько угодно смеяться, но это все равно так, а не иначе.

– Почему ты решила, что я над тобой смеюсь?

– Я ничего не решила. Я это чувствую. И не говорите, что это не так.

Марсель растерялась – то ли от Лениной слегка уязвленной тональности, то ли от собственной неловкости, будто Лена и впрямь уличила ее в обманном лицедействе. И растерялась еще больше, когда девушка развернулась от плиты всем корпусом, заговорила быстро и горячо:

– Да, я хочу замуж. И я об этом открыто заявляю, потому что считаю, что это нормально для любой женщины – хотеть замуж. А все остальное – это всего лишь притворство в угоду мужчине, жалкое лукавство, шитое белыми нитками! Да, я хочу, чтобы в моей жизни все было правильно, все по нужному распорядку. Ну что делать, если я такая? Надо убить меня за это? Или смеяться надо мной, да?