— Нет. Я сказала, что все это правда.

Роберт тупо уставился на Стефани.

— То, что у нас с тобой определенные отношения — это один аспект, и проклятий он по этому поводу не изрыгал. А вот то, что я одновременно с этим направила его бизнес, так сказать, в твое русло, — совсем другой аспект. Но так как я была с ним совершенно искренна, можно считать, что все в порядке. Понимаешь, я не смогла ему соврать. Тон, каким он задал этот вопрос, предполагал, что он уже знал на него ответ. Поэтому я сказала ему правду.

Роберт лишился дара речи. Он хотел задать столько вопросов, ему нужно было их задать, но он не мог их сформулировать.

— И он был совершенно прав, спрашивая об этом у меня. Он заключил контракты с твоей компанией, плюс еще различные расходы. Одновременно с этим он совершал сделки и с другими компаниями, босс получил независимое заключение о конечном результате. — Она пожала плечами. — Словом, он не смог обнаружить никакого подвоха во всем этом.

Роберт наконец-то обрел дар речи и спросил:

— Как много людей знают о нас?

Стефани изумилась:

— А что? Какие-то проблемы?

— Если люди знают, кто-нибудь обязательно расскажет об этом Кейти.

Лицо Стефани стало непроницаемым. Она полностью сосредоточилась на своем кофе.

— Я хочу, чтобы ты поняла мое положение. Мне хочется самому рассказать ей — когда придет время.

— А когда же наступит это время, Роберт?

— Когда я смогу определиться, выбрать.

— И как скоро это произойдет? И что ты собираешься выбирать?

Роберт, словно не слыша, молча пил свой кофе. Честно признаться, такого поворота событий он не ожидал. По дороге к Стефани Роберт составил приблизительный план разговора с ней. Он хотел объяснить, что если люди станут подозревать об их связи, это отразится на бизнесе, поэтому им придется на время прекратить все отношения. Если никто не будет видеть их вместе несколько недель, ну, может быть, месяцев, разговоры прекратятся сами собой, и люди обо всем забудут. Но эта новость Стефани — что ее босс обо всем знает и что она своими признаниями превратила сплетни в реальность — все изменила.

— Мы с тобой любовники, Роберт, и уже полтора года. Что мы можем предпринять? Какое у нас будущее вообще?

Эти же вопросы он задавал и себе.

— Ты говорил мне, как ты несчастлив в своей семье. Ты даже предполагал — нет, не так, не предполагал, а утверждал, что собираешься оставить Кейти.

— Я уверен, что никогда этого не говорил.

— Может быть, не именно этими словами, но смысл был такой. Я никогда тебя не торопила. Ты сказал мне, что оставишь ее, когда придет время.

Он услышал горечь в ее голосе.

Роберт не смог этого отрицать. Да, именно это он ей и говорил. Он это помнил. Они провели весь день в постели в ее квартирке. Он был возбужден, немного выпил. Похоже, в тот раз он очень много говорил.

— Ну, так, и когда же это время придет? В этом месяце? Нет, не в этом. Скоро же Рождество, и ты не захочешь разрушать семью в праздники. Но вот испортить мое Рождество — с этим проблем у тебя нет. Возможно, в следующем месяце? Нет, конечно же, поскольку скоро Новый год, и ты снова не захочешь портить семье праздник. Ну, тогда в феврале? Тоже нет? У Терезы ведь день рождения, а это для нее будет не лучшим подарком. Тогда в марте. Я уверена, что в марте. Но нет, в марте тоже будет какая-то проблема.

Стефани неожиданно замолчала. Затем глубоко вздохнула и тихо сказала:

— Знаешь, я очень устала. Я не могу сейчас с тобой об этом говорить.

Роберт кивнул. Ему тоже не хотелось сейчас разговаривать. Его шокировало то, что он от нее услышал.

— Просто я выпила немного с Салли…

— А она знает?

— Бог мой, конечно же, знает, и с самого начала.

Роберт устало закрыл глаза. Есть ли хоть один человек, который не знает?

— Салли предупреждала меня, чтобы я не заводила роман с женатым человеком. Она совершенно точно расписала мне, как все будет происходить, и ты повторяешь даже те слова, что она мне сказала: «слишком рано, когда придет время, я ей сообщу».

— Стефани… — начал Роберт. Он испугался, увидев слезы в ее глазах. — Возможно, сейчас неподходящее время. Мы оба устали. Нам нужно выспаться.

— Думаю, это правильно. — Стефани поднялась, взяла пальто Роберта и протянула ему.

— Завтра увидимся и поговорим.

Она согласно кивнула и прошла за Робертом к двери, затем протянула ему руку.

— Мне не хочется думать, что ты считаешь меня дурочкой. Мне не хочется думать, что ты просто используешь меня. — Стефани приблизила к нему лицо и нежно поцеловала. — Завтра. Скажи мне правду. Не разочаровывай меня.

— Мы поговорим завтра, — сказал Роберт, чувствуя вкус ее губ на своих губах, удивляясь, насколько безнадежно звучал его голос. Он вышел, подошел к машине и сел в нее, ни разу не оглянувшись. Повернув ключ зажигания, Роберт посмотрел в зеркало заднего вида. Стефани уже закрыла дверь.

Закрывая ворота, Роберт взглянул на окна Стефани. Свет в гостиной уже погас, немного спустя стало темно и в кухне. Сидя в машине, Роберт печально смотрел на ее окна. Вскоре зажегся свет в спальне. Роберт представил себе, как Стефани проходит туда и ложится на кровать. Ему так нравилась ее постель. Почему-то Роберту захотелось, чтобы Стефани выглянула в окно. Но нет, и в спальне немного погодя тоже перестал гореть свет.

Роберт снова завел машину и выехал на дорогу.

Глава 27

— Я не была уверена, что ты вернешься домой сегодня вечером, — голос, прозвучавший в темноте, немного напугал Роберта.

— Мне не хотелось будить тебя.

— Ты меня и не разбудил.

Кейти проснулась. Сейчас он мог поговорить с ней. Он мог присесть на кровать рядом с ней и рассказать свой секрет, пока еще темно.

Рассказать что?

Однажды Роберт уже хотел ей все рассказать, однако не знал, какое решение принять. И он не был уверен, что такое решение в его случае вообще существует. И какую именно правду (или часть ее) следует сообщить? Рассказать, что он влюблен в Стефани, то есть правду, или то, что Джимми слышал сплетню об их отношениях, то есть соврать? Как ему поступить, чего он хочет на самом деле — именно этот вопрос и мучил Роберта всю ночь. Хочет ли он остаться со Стефани или с Кейти?

Роберт развязал галстук, бросил его на стул у туалетного столика, и тот, шурша, упал на пол.

Конечно, это не очень легко. Если он скажет Кейти, что любит другую женщину, захочет ли она его потом? Роберт помнил, какое выражение лица было у жены, когда она обвинила его в связи со Стефани шесть лет назад. Возможно, если он скажет Кейти правду, она выгонит его, и все решится само собой. Но тогда получается, что Роберт перекладывает решение на плечи жены. Не очень-то мужественно он выглядит в этой истории.

— Я выпил пару бокалов вина, но дороги, к счастью, были нормальными.

Он снял пиджак, повесил его на стул, затем стал расстегивать рубашку.

— Я звонила тебе.

— Не слышал. Мы были в баре на улице Джорджа, наверное, сигнал пропал.

По дороге домой Роберт думал о том, что сказать Кейти. Разбудить ее, взять за руки и начать разговор? Но Стефани права, нельзя так поступать с ней перед Рождеством. Счастливого Рождества, Кейти. У меня есть любовница.

Все это эмоции. А разум подсказывает, что все равно придется разговаривать с Кейти. Все очень просто. Он должен поговорить с женой раньше, чем кто-нибудь другой преподнесет ей неподходящую версию событий. Он вспомнил, что Кейти больше не заботит их компания. Во всяком случае, Роберт и не помнил, когда она в последний раз заходила в офис, даже во время поездок в город. А поскольку Морин давно не работает, скорее всего, до завтра проблем возникнуть не должно. А завтра он поговорит со Стефани и, может быть, сумеет выбрать между ними двумя.

Но проблема сейчас состояла в том, что Роберт не знал, чего хочет сама Стефани. Он так и не успел выяснить это сегодня вечером. Конечно, им нравилось проводить время в обществе друг друга, заниматься любовью, шутить… Роберт всегда был уверен в том, что Стефани пока на большее и не рассчитывает, да и он сам этого «большего» и не предлагал. Так оно и было до последнего момента, пока все не изменилось.

Что бы это ни означало.

Когда бы это ни происходило.

— Как Джимми?

— Великолепно. Он передает тебе привет.

— Странно, что он помнит меня.

— Конечно, помнит, как же иначе?

— Значит, ты все-таки не ходил в «Шанахан»?

Надо же, она так упорствует с этим «Шанаханом». В свете новых событий Роберту уже не казалось, что это паранойя, это что-то большее, что-то не совсем приятное.

— Я позвоню туда утром и пожалуюсь. Я был уверен, что Морин заказала столик, но они ни о чем подобном не слышали.

— А что говорит сама Морин?

— Морин сейчас больна.

— Ты мне об этом не говорил.

Ему показалось, или действительно в ее голосе послышались резкие нотки?

— О, я уверен, что говорил.

— Ты не говорил! Я, наверное, помнила бы об этом. Я работала вместе с Морин, ты же знаешь. И как долго она уже больна?

— Недели три… или четыре… — пробормотал Роберт. Черт, черт, черт! Надо же было ему открыть рот и произнести имя Морин! А теперь, скорее всего, Кейти захочет поговорить с ней. Но именно это ему было меньше всего нужно. Сейчас, по крайней мере. Роберт решил навестить Морин раньше Кейти и поговорить с ней, принести ей маленький подарок, рассказать о новом контракте, который они заключили благодаря усилиям Стефани.

— И за это время ты ни разу не удосужился рассказать мне о ее болезни! Ни разу! Я позвонила бы ей, сходила бы к ней…