Выглянув в окно, Тиа увидела, что небольшой отряд во главе с Черным Котом находится как раз напротив двери их магазина. Предводитель вооруженных всадников поднял правую руку в перчатке. По этому знаку все едущие за ним, среди которых мелькали дикого вида индейцы и похожие на бандитов мексиканцы — по крайней мере, все они были бородатые и с усами, — придержали коней. Скрип натянутых поводьев и седел, тяжелый стук лошадиных подков — все это смешивалось с криками толпы. Наконец, всадникам удалось остановить разгоряченных коней. Тиа любила лошадей. Она могла с уверенностью сказать, что эти животные просто великолепны — все они были быстры и выносливы. Ее рука машинально поднялась, как бы желая погладить одну из них.

Незнакомец повернулся и посмотрел на нее. На этот раз в его глазах промелькнуло ласковое одобрение. Прямые длинные ресницы у него были такими черными, что Тиа чуть было не подумала, что он красит их угольной пылью, как это делали некоторые подруги ее матери. Ухмыляясь, он скрестил ноги в скрипучих сапогах и засунул большие пальцы рук за ремень. Казалось, мужчина собирается так стоять и смотреть на нее целую вечность.

— Для человека, за которым охотятся, вы выглядите слишком спокойным. Ведь у вас за спиной пятьдесят бандитов, и мне кажется, было бы лучше, сели бы вы убрались из Тубака и увели их за собой.

Незнакомец улыбнулся мальчишеской улыбкой, и Тиа почувствовала, как полуденная жара разливается в ней и окрашивает щеки ярким румянцем. Странное ощущение смутило Тиа. Где-то с четырнадцати лет с ее телом начали происходить удивительные вещи. Это безумно пугало ее, и она изо всех сил пыталась сдерживать себя. Обычно такое случалось, когда она садилась в седло, или купалась в теплой ванне, или просто валялась на земле, греясь под теплыми лучами солнца. Несколько раз подобное чувство охватывало ее, когда она просыпалась среди ночи и слышала, как родители занимаются любовью. Тиа знала, что делают мужчина и женщина в постели. Она видела это у лошадей и других животных. Дом, в котором они жили, был слишком мал — родители не могли как следует укрыться, как бы они ни закрывали дверь. И очень часто в те ночи, когда папа бывал дома, Тиа слышала, как скрипела кровать в спальне родителей и как они шептали друг другу нежные слова. И каждый раз, когда ее охватывало это странное чувство, она мечтала о том, чтобы какой-нибудь мужчина занялся с ней любовью так же страстно и пылко. Как-то раз она даже подумала, что это мог быть и папа…

Мама посмеялась бы над дочерью, скажи Тиа ей об этом, но у девушки язык не поворачивался поделиться своими переживаниями. Однако сейчас странная истома навалилась на нее с невероятной силой, и причиной ее был мужчина, который стоял рядом с ней.

— Почему ты думаешь, что такой важный человек, как Черный Кот, будет охотиться за такой мелкой сошкой, как я?

— Потому что я знаю всех в этом городе, — заверила его Тиа, — к тому же вы прячетесь.

Отодвинув немного занавески, он выглянул в окно. Они выгорели в тех местах, где солнце падало на них, и теперь казались выкрашенными в неровную смешную полоску.

— Но ты же тоже прячешься… — медленно проговорил незнакомец.

Тиа пожала плечами. Мужчина слишком много шутит: конечно, он может быть простым бродягой. К тому же он удивительно спокоен. По виду его можно принять за ковбоя, но многие ковбои ведут такую уединенную жизнь, что мгновенно устают от беседы с женщинами. Странный посетитель снял шляпу и, вытерев рукавом потный лоб, кинул ее на пол посреди комнаты.

Тиа некогда было объяснять, что в ее жилах течет мексиканская кровь. Да и трудно поверить, что голубоглазая блондинка может быть мексиканкой.

— Но вы-то прячетесь совсем по-другому.

Все еще улыбаясь, он покачал головой.

— Ты очень наблюдательна.

— Да, и потому до сих пор жива, — фыркнула она. Тиа всю свою жизнь провела в Аризоне. А здесь, если женщина не будет внимательной и осторожной, ей просто не уцелеть. Мужчина выглядел так, как будто тоже был коренным жителем Аризоны. Так почему же он дразнит ее, словно она какая-нибудь неженка? Тиа бросила быстрый взгляд в зеркало и впервые себя не узнала… На ней по-прежнему была шляпка, а щеки ее пылали, как мякоть спелого арбуза. Даже папа, наверное, не узнал бы ее сейчас, с такими красными щеками и спрятанными под шляпкой красивыми светлыми волосами.

— Значит, это и есть Черный Кот? — спросила Тиа, поближе подвигаясь к окну. Но она уже потеряла интерес к знаменитому разбойнику. Мельком выглянув на улицу, девушка снова повернулась к незнакомцу, который ведь тоже мог оказаться опасным, иначе почему Черный Кот охотится за ним?

Мужчина посмотрел сквозь прозрачные шторы и кивнул головой, отвечая на ее вопрос. Даже если бы он этого не сделал, она бы и так поняла по его глазам. На короткое мгновение в них исчезла усмешка, и они зловеще блеснули, как две черные пуговицы.

— Вам лучше опуститься, — прошептала она, потянув его вниз за край кожаного жилета. Он послушался.

Тиа встала на колени, так что над подоконником остались только ее глаза. Незнакомец устроился рядом с ней.

— Сейчас ты скажешь, что мне следует надеть на себя одну из этих штуковин, — проговорил он, показывая глазами на ее шляпку.

Тиа рассмеялась, представив себе, этого огромного мужественного человека в женской шляпке. Его лицо было покрыто ровным темным загаром цвета терракоты, а в том месте, где из ворота рубашки выглядывало основание шеи, этот цвет мягко переходил в бронзу.

На улице раздался выстрел. Когда дым рассеялся, Тиа смогла получше рассмотреть Черного Кота. Он был одет в великолепно сшитый кожаный костюм, который носили все благородные мексиканские наездники, — запыленную черную куртку с серебряными узорами и национальным орнаментом; черные штаны с рядами серебряных пуговиц по бокам и белую рубашку, ворот которой был завязан шейным платком. Он проехал чуть дальше магазинчика и остановился.

Стоявший спиной к окну, из которого смотрела Тиа, Черный Кот казался стройным и высоким на своей черной как смоль лошади. Он поднялся на стременах в полный рост и приветственно помахал горожанам, собравшимся на другой стороне пыльной улицы. Тиа никогда еще не видела, чтобы лица ее друзей и соседей сияли таким восхищением.

— Найди его и приведи ко мне, — скомандовал он на испанском. Это совершенно потрясло Тиа. Она поняла, что он не видит восторженных лиц. Черный Кот смотрел на человека, к которому обращался с приказом. Тиа бросила выразительный взгляд на незнакомца, стоявшего около нее на коленях. Он лишь слегка поднял брови, избегая ее глаз.

Тиа снова устремила взор на улицу. От толпы отделилась Эльвира Арабелла, худая и кривоногая, как обезьяна. Одетая, по обыкновению, в выцветшее черное платье, она быстро прошла вперед и остановилась прямо перед большой черной лошадью, на которой сидел Черный Кот. Эльвира согнулась пополам, отвешивая ему поклон, достойный самого короля, а потом начала громко плакать. Черный Кот опять поднял руку. Его люди, которые уже почти исчезли из поля зрения, остановились. Тиа смотрела на эту картину во все глаза, она не могла поверить в то, что женщина может предстать перед таким человеком, не одевшись в свое лучшее платье.

— О, господин! — заскулила Эльвира по-испански, ее слова было трудно разобрать сквозь слезы. Все терпеливо ждали, когда она успокоится. Тиа вздохнула — им придется довольно долго ждать. У Эльвиры были большие неприятности. — Спасибо, что вы посетили нас. Мы знаем, как велика ваша власть! В нашем городе творится много несправедливого, господин! Главный полицейский оклеветал нас, собирается повесить моего внука за преступление, которого тот не совершал… — Она замолчала и снова разрыдалась.

Черный Кот наклонился и коснулся головы женщины.

Тиа тут же вообразила, как Эльвира рассказывает своим подругам и соседям о том, какое это чудо — прикосновение Черного Кота. Им такое и не снилось. «Вы представляете, он дотронулся до меня! До меня! Эльвиры Арабеллы! Простой крестьянки! Конечно, его рука лишь коснулась моей макушки, но я почувствовала, как дрожь пробежала по телу и сердце замерло…»

Тиа очень хотелось увидеть лицо Черного Кота. Было ли оно таким же красивым, как и его фигура?

— Спасибо, господин! Спасибо вам, — между тем продолжала всхлипывать Эльвира, закрывая руками лицо, по которому непрерывным потоком катились слезы.

Тиа чуть не стошнило, когда она подумала о том, сколько раз теперь Эльвира будет в красках описывать события этого дня.

— Черный Кот, Бог свидетель, мой внук, хоть и вспыльчивый, но очень хороший и трудолюбивый мальчик! Он ни в чем не виновен. Спасите его, Черный Кот! Спасите моего мальчика!

Снова сотрясаясь в рыданиях, Эльвира наклонилась, целуя пыльные сапоги Черного Кота.

Тиа фыркнула и покачала головой. Под тремя спешившимися всадниками заскрипела кожа седел и сбруи.

Незнакомец рядом с ней тоже хмыкнул и улыбнулся, казалось, ему понравилось то, что Черный Кот не произвел на нее особого впечатления. В его глубоко посаженных черных глазах мелькнуло выражение, которое Тиа приняла одновременно за восхищение и одобрение. Он лениво отогнал муху, надоедавшую им. Его руки, во всяком случае та их часть, которая была видна ей из-под закатанных рукавов рубашки, были покрыты блестящими черными волосами. Да, он был очень похож на папу: большое, красивое животное, от которого так и веяло здоровьем и мужской силой.

Незнакомец посмотрел на Тиа, а она вновь стала наблюдать за тем, как разворачивалось действие на улице.

Немного напряженно, по-видимому, после долгой дороги в седле, бандиты направились в сторону тюрьмы. Толпившиеся возле нее мексиканцы показали на север. Люди Черного Кота опять вернулись к своему предводителю.

— Приведите его ко мне! — прогремел тот, и его густой баритон, казалось, наполнил весь город. У Тиа по спине побежали мурашки.