— А зачем брать с собой Гранта? — Джонни нахмурился. Тиа покраснела, решив, что проговорилась. Наверное, Джуди сказала об этом только ей, а Джонни ничего не знает. — Ты, вероятно, еще не в курсе…

— Чего?

— Что Грант едет в Атланту.

— Почему, я все знаю.

Тиа подумала, что он притворяется, как и все ковбои: не хочет показать, что он чего-то не знает.

— И что? — спросила она, — тебе не кажется, что третий — лишний?

Джонни посмотрел на нее в недоумении. У Тиа всегда была привычка говорить вещи, которые, на первый взгляд, казались простыми, но ему очень редко удавалось понять, что она имеет в виду.

— Так почему ты согласился, чтобы он поехал? — снова спросила она.

— Почему я разрешил Гранту ехать в Атланту вместе с Джуди?

— Какой ты хитрый, Джонни Браго. Да, то, что торчит на твоей шее, служит тебе не только украшением.

— И это все, что ты хотела узнать?

— Да, — ответила она с напускным спокойствием.

Джонни пожал плечами.

— Это единственное, что я мог сделать. Я подумал, раз он ее любит…

— По-твоему, это уважительная причина?

— Но там живут его родители…

— Не мог бы ты встать против солнца? Я хочу посмотреть, нет ли у тебя в голове дырок. Может быть…

— И потом, он же женился на ней…

Тиа удивленно заморгала.

— Кто женился на ней?!

— Грант.

— Это я знаю, — сердито проговорила она. — Джуди мне сама сказала.

Только теперь до Тиа начал доходить смысл происходящего, и она почувствовала облегчение. Так вот о чем говорила ей Джуди сегодня утром! На ее лице начала появляться глупая улыбка. Она становилась все шире, шире…

Джонни между тем продолжал:

— Рутледж не стал выдвигать против него обвинений. Он даже не стал ни о чем сообщать Бехану. А теперь они с Джуди уезжают в Атланту, Грант должен возглавить бизнес отца, у которого недавно случился удар. У их семьи там большой магазин или что-то в этом роде…

Тиа продолжала глупо улыбаться.

— Я очень рада за них.

Джонни прислонился спиной к стене конюшни. Тиа улыбалась ему так, словно ее больше ничего на свете не интересовало. Она смутила его, и он чуть не забыл, зачем остановил ее.

— Я все-таки надеюсь, ты дашь мне кое-какие объяснения.

Тиа чувствовала в себе необыкновенную легкость, во всем теле, ей казалось, она без труда может перепрыгнуть через конюшню. Но вопрос Джонни вернул ее на землю.

— Что ты хочешь знать?

Джонни посмотрел на север, в сторону Вайоминга. Ему тяжело было спрашивать ее об этом, потому что он боялся услышать ответ. Однако лучше горькая правда, чем томительное неведение.

— Почему ты не пошла со мной, когда он позволил тебе?

Тиа подошла к Джонни и тоже прислонилась к стене конюшни, рядом с ним.

— Это был обман, — тихо проговорила она.

— Так ты не могла уйти?

— Если бы желала твоей смерти…

— Значит, ты осталась с ним только потому, что он обещал сохранить мне жизнь?

— Да.

— Так вот почему никто из них меня не тронул?

— Да.

Джонни облегченно вздохнул.

— А я-то думал, меня отпустили потому, что я такой хладнокровный человек.

Тиа фыркнула.

— Но ты действительно произвел впечатление на Черного Кота. Он сказал, что еще никогда не видел, чтобы чьи-то штаны высыхали так быстро, как твои.

Девушка рассмеялась, а Джонни обиженно засопел. Но обижаться ему было не на что: Тиа ради него пожертвовала собой. Ее поступок никак не укладывался у него в голове. Это хрупкое удивительное создание спасло его, даже не задумываясь о том, чего бы ей это могло стоить.

Джонни хотел что-то сказать, поблагодарить ее, но напрочь лишился дара речи. Молодой человек понял только одно: он совершенно не знал Тиа.

Не говоря ни слова, он взял ее за руку и провел мимо стойл с лошадьми к лестнице на сеновал.

— Но я не смогу подняться туда в этом платье, — запротестовала Тиа.

— Еще как сможешь. Если возьмешь подол в зубы…

Джонни быстро забрался наверх и потянул ее за собой. Потом помог ей устроиться на сене.

— Андреа рассказала мне все: про вас и ваших родителей. Она попросила меня подождать, дать тебе время на размышления. Но я не могу ждать. Я люблю тебя и хочу жениться на тебе… Хочу быть с тобой. Время, возможно, и лечит, но оно при этом всегда чего-то лишает.

— А если я не хочу за тебя замуж?

— Потому что не любишь?

— Может быть, — ответила она, отворачиваясь. «Потому что я просто не представляю, что ты обо мне думаешь», — промелькнуло у нее в голове.

— Посмотри на меня.

Тиа вздохнула и подняла на него глаза. Взгляд Джонни был вопрошающим, напряженным, ей казалось, что она может утонуть в нем. Еще мгновение — и он прочтет ее мысли. Девушку залила краска стыда.

— Может быть, если ты не уверена в своих чувствах… — проговорил он хрипло. — Их следует проверить…

— Нет!

Но было уже поздно. Джонни обнял ее и поцеловал страстно и нежно. У Тиа от наслаждения закружилась голова. Ей хотелось, чтобы это блаженство длилось вечно. Но Джонни вскоре оторвался от ее губ и крепко прижал к себе.

— Но это ничего не меняет.

— Для меня меняет, — со вздохом произнес Джонни.

Для нее тоже, но она боялась, что счастье может скоро кончиться.

Джонни снова нагнулся и поцеловал ее.

— Тиа, Тиа, Тиа, — как безумный, повторял он. — Я так люблю тебя. Иногда мне кажется, что я рожден только для того, чтобы тебя любить, я всю жизнь ждал только тебя…

Тиа почувствовала, что обязана признаться ему.

— Ты не понимаешь, — с горечью начала она, — то, что я ему пообещала… Я собиралась сдержать слово.

Джонни покачал головой.

— Я ведь мужчина, Тиа. И прекрасно понимаю, чего он от тебя хотел. Теперь я знаю, почему ты решила пойти на это… Я перед тобой в неоплатном долгу, — продолжал убеждать ее Джонни. — Я обязан тебе жизнью! Не знаю, могла бы другая женщина сделать такое ради мужчины.

Тиа пристально смотрела в глаза Джонни.

— А я думала, ты будешь сердиться, — прошептала она.

— Как я могу сердиться на тебя за то, что ты спасла мне жизнь единственным доступным способом?

— Может быть, у меня был выбор…

— Да, конечно, пленница диктует свои условия. Что нам Черный Кот и его пять сотен бандитов. А ну-ка отвечай, как тебе удалось добиться того, чтобы они все тебя слушались?

Он сурово сдвинул брови и напустил грозный вид. Тиа растерянно заморгала. Джонни ведь прекрасно знает, что никто ее не слушался. Она вынуждена была стоять там перед ним, и отец…

Джонни сам все понял по ее лицу.

— То, чего он от тебя хотел, получу я, — тихо пообещал он.

Тиа в ужасе отпрянула от него.

— Я хочу до конца выяснить наши отношения, Тиа. То, что произошло между тобой и Черным Котом, не должно иметь для нас никакого значения.

Тиа чуть не плакала.

Джонни взял ее за плечи и легонько, но решительно встряхнул.

— Я люблю тебя, Тиа. Я люблю тебя до боли в сердце. Иногда мне хочется схватить тебя и прижать к себе, чтобы ты заплакала. А порой я мечтаю просто любоваться тобой, любоваться всю жизнь и целовать землю, по которой ты ходила, потому что я не достоин тебя… Я не достоин даже касаться твоих туфель!

Джонни действительно ее любит! Молодой человек не знал, какие еще подобрать слова, чтобы убедить в этом Тиа. Она хотела сказать, что верит ему, но не могла произнести ни слова, а только смотрела на него благодарными глазами, едва сдерживая слезы.

— Я люблю тебя, Тиа.

— Тебе нельзя меня любить.

— А я все равно тебя люблю, и ты меня любишь.

Тиа попыталась вырваться и убежать, но Джонни не дал ей сдвинуться с места.

— Это не поможет, Тиа. Я люблю тебя и не собираюсь отступать.

— И как долго будет длиться твоя любовь?

— Она будет вечной. Я влюбился в тебя с первого взгляда еще в тот день, когда на тебе была нелепая шляпка, которую ты украла.

— Я ее не украла. Я просто забыла за нее заплатить.

Джонни рассмеялся и коснулся теплыми губами ее губ. Но Тиа слегка отпрянула от него.

— Как ты можешь забыть о том, что он целовал меня? Прикасался ко мне? — спросила она. Она считала, что не может позволить ему обнимать себя, пока не выяснит этого.

Джонни оглядел ее.

— Для меня это не имеет значения. А вот как ты собираешься забыть о прошлом?

— Не думаю, что мне это когда-нибудь удастся.

«Господи, как же она молода и наивна! — подумал Джонни. — Настолько наивна, что считает, будто один поцелуй или прикосновение могут навечно заклеймить ее!» Ему захотелось встряхнуть ее изо всех сил.

— Послушай, женщина. Ты спасла мою чертову жизнь, — четко произнес он. — И я прекрасно понимаю, как ты меня любишь, раз без колебаний сделала это. Ты — самая храбрая женщина на свете. Простишь ли ты себя за это? — тихо спросил он, осторожно убирая с ее лица прядь волос.

К своему удивлению, Тиа вдруг рассмеялась.

— Будь я проклята, если знаю, зачем это сделала, — фыркнула она.

— Тиа… — прошептал Джонни, касаясь губами ее щеки.

От его горячего дыхания заколыхалась прядь волос у ее виска.

— Так ты уже поняла?

— Что? — растерянно пробормотала она.

— Что любишь меня.

Девушка кивнула.

— Я жду ответа, — настаивал Джонни.

— Я люблю тебя. И ты всегда это знал. И поэтому издевался надо мной.

Джонни рассмеялся.

— Я издевался над тобой?! Девочка, послушай, да я просто умирал от любви. А ты только и делала, что бегала от меня. С первых минут твоего появления на этом ранчо ты, как маленькая змейка, норовила куда-нибудь уползти.