— Я не могу в это поверить, — прошептал Джонатан. — Дьюк? Дьюк хотел моей смерти? Этого не может быть! Он, конечно, нечист на руку и вообще порядочный негодяй… и если бы речь шла о том, чтобы украсть наследство, я ни на минуту не усомнился бы, что он способен на такое. Но под его весьма решительными манерами кроется порядочный трус, поэтому, уверен, на убийство он не пойдет.

— Он сам, может, и не собирался вас убивать, — ответил Чарлз, улыбаясь холодной улыбкой хищника, который чует врага. — Но связался с людьми, которых не остановит такая малость.

— Если то, что вы говорите о своем брате, правда, то его кто-то должен контролировать и докладывать хозяевам о происходящем. Этот кто-то вполне сгодился бы для грязной работы.

— У Дьюка есть слуга… помощник. Похожий на хорька отвратительный тип. Зовут, кажется, Каммингс, — задумчиво сказал Джонатан.

— Он назвал мне это имя, когда приходил в контору, — хмыкнул Деверелл.

— И что теперь? — с энтузиазмом спросил Чарлз и вопросительно взглянул на Тристана.

— Что ж, — лорд поправил манжеты и улыбнулся улыбкой голодного волка, — думаю, теперь мы знаем достаточно, и хотелось бы выяснить, что думает по этому поводу Дьюк. Самое время ему к нам присоединиться.

— Веди! — Чарлз двинулся следом.

— Вперед! — Деверелл не собирался пропускать развлечение.

— Минутку! — воскликнула Леонора. Взгляд ее был прикован к потертому кожаному саквояжу, который стоял у кровати больного. — Скажите, а все научные записи и бумаги вашей тети — они здесь?

— Да. — Улыбка Джонатана получилась несколько кривой из-за незаживших ссадин, но вполне искренней. — Все до единой бумажки. Повезло, да?

— Думаю, мы поторопились и не дали вам закончить рассказ, — заметил Тристан. — Расскажите нам о нападении и как получилось, что негодяи не взяли того, за чем охотились?

— Видите ли, было очень холодно, а дилижанс приехал в Лондон очень рано… Кстати, не могу понять, откуда им стало известно, что я приеду именно этим дилижансом.

— Думаю, за вами следили в Йорке. Ведь, получив письмо Леоноры, вы не сразу бросились на вокзал?

— Нет, конечно. Мне потребовалось два дня, чтобы управиться с делами… А когда я приехал в город, на станции меня ждало письмо. Это было очень изысканно составленное послание на дорогой бумаге, написанное красивым почерком. Мне назначили встречу в шесть часов на углу Олд-Монтегккстрит, там, где вывеска «Зеленый дракон». Подписано было неким мистером Сименсом, но я ни на минуту не усомнился, что это весточка от наследников Седрика Карлинга. Хотя теперь, по здравом размышлении, я понимаю, что это глупо — вы никак не могли знать, во сколько я приеду в Лондон. Но тогда мне это просто не пришло в голову. Все казалось таким естественным. Если бы дилижанс прибыл вовремя, мне пришлось бы отправляться на встречу немедленно. Но он приехал на час раньше. Я успел снять комнату и оставил там свои вещи.

— Ясно, они решили, что вы просто не взяли бумаг с собой.

— Да, хоть и обыскали меня. Пальто было буквально растерзано в клочья.

— Ай-ай-ай, какая небрежность — не проверить, во сколько жертва прибыла в город, — покачал головой Чарлз, направляясь к двери. Бросив через плечо взгляд на друзей, он нетерпеливо спросил: — Так мы идем?

— Непременно, — бодро ответил Тристан. — Лично пригласим мистера Маунтфорда на встречу и проследим, чтобы он не отказался.

Леонора смотрела, как все трое выскользнули за дверь. Сэр Хамфри, откашлявшись, кивнул в сторону саквояжа и спросил Джонатана:

— Вы позволите нам?

— Да ради Бога!

Сэр Хэмфри и Джереми, заполучив новую кучу бумаг в свое распоряжение, удалились в библиотеку. Леонора видела, что долгий разговор подорвал силы Мартинбери, потому заставила его лечь и пообещать, что он постарается заснуть. Сама она разрывалась между желанием пойти в библиотеку, чтобы помочь разбирать документы, и охотничьим азартом. Наконец жажда активных действий победила и девушка направилась к выходу. На улице уже стемнело. На пороге она заколебалась, вглядываясь в темноту пустынной улицы. Взять с собой Генриетту? Но она все еще в здании клуба.

«Никогда не подвергай себя опасности».

Нет, конечно, она не забыла. Но ведь сам Тристан и трое его друзей уже там, какая же опасность может ей грозить? Смешно, право!

Леонора быстро сошла по ступеням и побежала к воротам. Они собираются вытащить лису из норы, и она ни за что не пропустит такого зрелища. К тому же хоть лично ей Маунтфорд и показался достаточно безжалостным и страшным, но Джонатан уверен, что он не убийца.

Вот и номер шестнадцать. Парадная дверь полуоткрыта. Девушка осторожно подошла и заглянула в холл. Там было темно. Некоторое время она ничего не видела в темном помещении. Потом одна из теней шевельнулась и превратилась в Деверелла, который поднес палец к губам и махнул рукой, приказывая держаться подальше. Она так и собиралась… Только все же не так далеко.

Деверелл шагнул вперед и растворился в темноте. В ту же минуту Леонора вошла в холл и, радуясь, что ее домашние туфли не стучат по каменному полу, двинулась за ним. Лестница, которая вела в полуподвал, имела два пролета, и от площадки отходил длинный коридор. В левой стороне были двери в кухню и подсобные помещения, а в правой — комната дворецкого и большая кладовка.

Именно в этой кладовке и находился сейчас Маунтфорд. Леонора помедлила на площадке лестницы и посмотрела вниз. Там беззвучно перемещались три огромные тени. Когда они исчезли из виду, она потихоньку двинулась следом. Внизу лестницы она опять остановилась. В конце коридора имелись две двери, ведущие в кладовую. Ближайшая была открыта, из нее просачивался слабый свет и доносились негромкие звуки. Трое друзей собрались у двери. Если они и обменивались какими-то словами, то Леонора их не слышала. Потом Тристан широко распахнул дверь и вошел. Чарлз и Деверелл последовали за ним.

До слуха Леоноры донеслись крики, проклятия и звуки ударов. Сколько же там народу? — подумала девушка. Как-то предполагалось, что двое — Маунтфорд и его помощник. А вдруг больше? Столько шума…

Громкий удар буквально потряс помещение, и в тот же миг стало значительно темнее. Затем распахнулась дальняя дверь и в коридор выскочил мужчина. Леонора, окаменев от ужаса, узнала Маунтфорда. Он захлопнул за собой дверь, накинул железную щеколду и, тяжело дыша, бросился вперед. Вот и вторая дверь. Захлопнув и заперев ее, мужчина хрипло засмеялся и торжествующе выкрикнул:

— Попались!

Он повернулся к лестнице, и Леонора заметила, что в его руке тускло блестит лезвие ножа.

В тот же миг он увидел ее. Девушка подхватила юбки и побежала, но далеко уйти не смогла. На верхних ступенях лестницы он поймал ее, схватил за плечи и толкнул к стене. Перед ней было бледное, почти безумное лицо с черными глазами, рот кривился, когда он выдохнул:

— Сука!

Леонора поняла, что единственный способ выжить — тянуть время. Тогда Тристан, ее Тристан, непременно придет и спасет. И в эту секунду в голове ее сложился план. Девушка заморгала и, придав лицу выражение беспомощности, спросила:

— Боже мой, вы, должно быть, мистер Мартинбери? На секунду он растерялся, потом больно схватил ее за плечо и тряхнул:

— Откуда вы знаете?

— Ну как же… — Она по-прежнему смотрела на него, большими глазами и выглядела как глупая курица. — Вы разве не родственник Каррадерс?

Она была уверена, что Маунтфорд не знает, что она представляет собой на самом деле, а потому вполне мог поверить в ее беспомощность и отсутствие мозгов.

Похоже, он не усомнился в том, что она не притворяется.

— Да, я ее племянник. — Он подтолкнул Леонору к выходу. — И приехал забрать кое-что, принадлежащее моей тете. Потому что теперь это моя вещь.

Леонора по-прежнему краем глаза видела тусклый блеск ножа и ощущала огромное нервное напряжение, от которого буквально сотрясалось тело стоящего перед ней человека. Однако она продолжала играть свою роль!

— То, что завещала вам тетя? Вы имеете в виду формулу? Она решила, что самым правильным будет увести его отсюда… возможно, в свой дом. Притвориться полной дурочкой и дать Тристану и его друзьям время выбраться из проклятого подвала.

Мужчина пристально разглядывал лицо девушки прищуренными недобрыми глазами.

— Что вы знаете о формуле? — хрипло спросил он. Они нашли ее?

— О! Конечно! То есть, кажется, именно так они сказали — мой дядя и мой брат. Знаете, они так долго разбирали всякие бумаги покойного кузена Седрика, и вот — только представьте, как удачно! — буквально несколько часов назад сказали, что им все стало ясно.

Лепеча всю эту чушь, Леонора ненавязчиво продвигалась к входной двери, и Дьюк следовал за ней.

— Я понимаю, что произошло какое-то недоразумение. — Она деликатно кашлянула и указала в сторону кухни. — Но я уверена, если вы поговорите с моим братом и дядей, все уладится. Они будут рады разделить с вами успех этого открытия. Ведь вы наследник Каррадерс.

Так они оказались на крыльце. Лунный свет сделал черты мужчины еще более страшными и жестокими. Леонора старалась не замечать его нервной дрожи и того, как пристально он рассматривает ее.

— Что ж, — наконец произнес он, — может, в этом что-то есть. Ваши родные, должно быть, очень к вам привязаны?

— Конечно! — Она подобрала юбки и неторопливо начала спускаться по ступеням, не обращая внимания на то, что он по-прежнему держит ее за руку пониже локтя. — Конечно, они ко мне привязаны. Я вела для них дом более десяти лет! Смею вас уверить — это не так-то просто! Да они без меня все равно что маленькие дети…

Леонора болтала и болтала, и они прошли по дорожке, потом по улице — до ворот ее дома всего несколько шагов, через сад к ступеням парадной лестницы. Он остановился, притянул ее ближе и поднес к лицу нож, чтобы она смогла хорошенько разглядеть лезвие.

— Нам не нужно вмешательство слуг, — сказал негодяй.