Она была шокирована. И в глубине души радовалась. Потому что, как бы она ни отказывалась признаться в этом даже себе самой, все время, проведенное в аэропорту в попытках выяснить, как до него добраться, она с трудом справлялась с паникой, и не только потому, что горец был ее единственным шансом на выживание. Ее беспокоили тысячи вопросов. Она волновалась о нем. Где он? Все ли с ним в порядке? Что, если зеркало нечаянно разобьют? Умрет ли он? Или останется внутри навсегда?

Что, если Лукан каким-то образом добрался до Кейона? Как тогда его искать? Придется ли ей охотиться за этим жутким Луканом, чтобы снова похитить Кейона?

Что, если она больше никогда не увидит этого высокого, темного, жутко невоспитанного и жутко сексуального горца?

Это просто гормоны. Химия организма, усиленная опасностью, вот и все.

Но чем бы это ни было, такая реакция была сбывшейся мечтой, о которой Джесси до этого момента даже не подозревала. Мечтой о том, что когда она найдет горца, он не просто выйдет из зеркала, чтобы спасти ее, он вырвется, чтобы потребовать ее. Прижать к своему сильному телу, нежно поцеловать, завладеть ее языком. Дать ей самое простое и самое достоверное доказательство того, что он жив, что она жива и что любые грядущие битвы они встретят вместе.

Это было то, что каждая женщина на протяжении всей истории чувствовала всякий раз, когда ее мужчина возвращался с поля боя на своих ногах, а не перекинутым через спину лошади и не лежащим под десятком других трупов на телеге.

Они отчаянно дорожат мельчайшими крупицами страсти, которые может предложить им жизнь.

Как минимум — несколькими жаркими поцелуями. Ведь от нескольких поцелуев ничего плохого не будет…

Пресловутые последние слова, подумает она позже.

Джесси запрокинула голову и облизала губы. Большего поощрения горцу не требовалось. Его глаза цвета виски замерцали от желания, он положил широкую ладонь ей на затылок и накрыл губами ее губы.

И как только их губы соприкоснулись, молния жара ударила между ними и они оба словно сошли с ума.

Джесси видела сумасшедшую страсть в фильмах, но никогда не испытывала такого. До этого момента.

Сбросив рюкзак с плеч, она прижалась к горцу как можно теснее. Он тоже подался вперед, вжимая возбужденный член в живот девушки. Джесси всхлипнула и попыталась обхватить его ногами, но от ее неловкого движения горец потерял равновесие. Он слишком сильно подался вперед, они врезались в металлический стеллаж и отскочили от него.

Они перекатились по обломкам контейнера и дальше по проходу.

Не прерывая поцелуя.

Горец сжимал ее лицо ладонями и исследовал рот Джесси жаркими, глубокими движениями языка. Прикусив ее нижнюю губу, он слегка потянул ее, потом снова прикусил и нежно заскользил языком.

Он пробовал ее медленными, ритмичными движениями языка туда и назад, и Джесси засосала его язык так, словно это была другая часть его тела, которую она хотела бы ощутить внутри.

Кейон позволил ей это, тихо постанывая, потом отстранился, потерся щетиной о ее щеку. И стал целовать ее шею, прикусил то место, где шея переходила в плечо.

Джесси с шипением втянула в себя воздух, выгнула спину и запрокинула голову.

Нетерпеливо отодвинув воротник джинсовой куртки, горец обнажил кожу Джесси и покрыл ее плечо легкими поцелуями-укусами, балансируя на грани «недостаточно» и «слишком хорошо».

У Джесси мелькнуло подозрение, что Кейон МакКелтар отлично знал эту грань.

Господи, что с ней происходит? Джесси была недовольна собой. Она же собиралась сказать ему, что им следует поспешить. Что Каменная Морда скоро появится. И охрана, без сомнения, уже в пути. Вот еще пара поцелуев, и она обязательно скажет. Еще секундочку…

Она потянула его за рубашку, просунула под нее руки и начала гладить его живот и гладкие мускулы спины.

Он запустил руки ей под свитер, придвинулся так, чтобы бугор на его джинсах оказался между ее бедрами.

«Нам нужно идти», — собиралась сказать ему Джесси.

— Я не могу дышать, — произнесла она. — Ты слишком большой. Я хочу быть сверху.

Он издал полузадушенный смешок и перекатился так, чтобы она оказалась на нем. Джесси оседлала его и посмотрела вниз. Ее глаза расширились. Размер бугра на ткани его линялых джинсов почти пугал.

— Сними эту чертову куртку.

«Нам нужно идти», — попыталась сказать она. Но прежде чем ей удалось произнести хоть слово, Кейон прижал палец к ее раздвинутым губам, и все закончилось тем, что она принялась посасывать и покусывать этот палец.

Он застонал, не отрывая жаркого взгляда от ее губ.

Джесси стянула куртку с плеч. Когда горец потянул ее свитер вверх, она подняла руки над головой, позволяя его снять. Груди запрыгали, вырвавшись на волю, соски затвердели.

Кейон напрягся, глядя вверх, желание натянуло его тело как тетиву на луке, готовом выстрелить при малейшем движении.

Черт побери, она была великолепна!

Джесси оседлала его бедра, ее пышные груди трепетали и подпрыгивали, а линии ее тела были настолько идеальными, что мужчина мог кончить от одного взгляда на нее. Ее кожа была словно кремовый шелк, и Кейон знал, что почувствует ее не только снаружи, но и изнутри. В некоторых местах эта кожа была темнее, и он не мог дождаться момента, когда прикоснется к ним. Груди Джесси были полными, высокими и до безумия сексуальными. Соски, похожие на розовые иголочки, танцевали над его лицом. Кейон схватил эти прекрасные груди руками и втянул сосок в горячий влажный рот. Слегка потянул, пропустил между зубами, наслаждаясь твердостью, провел по нему языком.

Джесси, выгнув спину, запустила пальцы в волосы Кейона и застонала, когда он потерся щекой о ее груди, покалывая щетиной соски. А потом начал лизать медленными, ленивыми движениями языка, которые сводили ее с ума, и Джесси начала нетерпеливо извиваться. Кейон дразнил ее, проводя головой между ее грудями, играя с сосками, безжалостно кружил языком и покусывал острые кончики.

Ее груди сводило от этой медленной дразнящей ласки. Ей нужно было больше. Она хотела, чтобы его рот плотно присосался, а пальцы сжимали и гладили в такт. Она хотела жара, требовательности. Она хотела, чтобы он ее присвоил.

Джесси была так возбуждена, что буквально сгорала от нетерпения. Язык Кейона пощекотал один сосок, так же нежно начал дразнить другой.

— Пожалуйста, Кейон, сильнее, — всхлипнула она.

И задохнулась от внезапного шума, когда он перекатил ее на спину и оказался сверху.

Жаркое мурлыканье дрожало в его горле.

Холод бетонного пола контрастировал с жаром его кожи. Горец опустился на нее сверху, удерживая сокрушительный вес своего тела с помощью ладоней, которыми опирался по обе стороны от ее тела. Он опустил лицо между ее грудей и — Господи, наконец-то — жадно втянул в рот сначала один сосок, потом другой. Он сосал. Покусывал. Перекатывал языком тугие бусинки сосков, аккуратно сжимая их зубами. Опираясь на локоть, горец начал возиться с застежкой ее джинсов.

— Кейон, — ахнула Джесси.

— Айе, девочка? — Его рот двинулся ниже, прокладывая дорожку из жарких влажных поцелуев по ее животу, остановился над пупком, чтобы вылизать ямку.

— О Господи, Кейон! — Джесси вскинула бедра, чтобы дать ему доступ к джинсам, которые обтягивали ее, как вторая кожа.

Несколько секунд спустя он издал мягкий чувственный смешок, и Джесси знала, что он расстегнул ее ширинку и увидел слова «LUCKY YOU — ТЫ ВЕЗУНЧИК», вышитые золотом с изнанки.

— Так вот почему их называют «Lucky», — пробормотал он.

— Угууууу…

— Я не буду с этим спорить, девочка. Я знаю, что мне повезло. — Он сделал паузу, затем прорычал: — Женщина! Я заставлю тебя забыть всех мужчин, которые у тебя были.

— Но…

— Тише. — Его требовательный рот снова коснулся ее тела, осыпая легкими поцелуями-укусами нежную кожу ее бедер по мере того, как дюйм за дюймом стягивал джинсы вниз.

Она не слышала их — людей, которые приближались.

К счастью, Кейон различил раздраженный голос, пролаявший:

— Вы это слышали? Говорю же вам, она там, сзади! Рывком отстранившись, он склонил голову, напрягая слух.

И резко усадил Джесси, одновременно натягивая на нее джинсы.

Одурманенная, оглушенная желанием, девушка сидела на холодном бетоне, хватая воздух ртом и глядя на горца.

— Кто-то идет, — прошептал он.

Кейон встал, поднял ее за пояс джинсов и потряс ими, упаковывая Джесси. Мускулы на его руках заходили волнами.

Его глаза сверкнули, когда он встряхнул Джесси, и приобрели совершенно дикое выражение. Горец резко отвернулся, позволяя ей застегнуться. И спустя долгий миг снова повернулся с ее свитером и помог натянуть его через голову.

Свитер был настолько тугим, что застрял над грудью.

В глазах Кейона появилось загнанное выражение. Он попятился, расстегнул джинсы. Сунул в них руку и с шипением выдохнул.

Джесси справилась со свитером и надела куртку. Подхватила рюкзак и надела на плечи.

Быстрый стук высоких каблуков нервным стаккато рассыпался по полу, стремительно приближаясь. За ним следовали более мягкие шаги множества ног.

Господи, она же совсем забыла о Каменной Морде! За считанные минуты. Ее снова зацеловали до потери разума. Да что же с ней такое? Как одно прикосновение мужчины может полностью уничтожить весь холодный интеллект и сильную логику, которыми она так гордилась?

Джесси нахмурилась, сузила глаза и посмотрела на горца, пытаясь понять, что такого в Кейоне МакКелтаре, чего нет в других мужчинах.

Она была знакома с теорией, которая утверждала, что женщин инстинктивно притягивают мужчины с идеальным для них сочетанием генов, то есть той ДНК, которая усилит ее гены, и наоборот, что гарантировало сильных детей и обеспечивало человеческой расе больше шансов на выживание.