Габриэль знал о помолвке Стюарта с единственной дочерью герцога Уоррентона, поместья которого граничили в Кенте с отцовскими. И все же предложение отца оказалось слишком неожиданным. Габриэль опешил…Наконец он понял, что от папаши другого и ожидать не стоило. Захотелось повернуться и уйти. Плюнуть на этот дурацкий долг, и пусть высокомерный герцог катится ко всем чертям! Но что-то остановило его…
Дураком Габриэль никогда не был. Фарли — огромное и великолепное поместье, да и титул — лакомый кусочек…
Наверное, судьба решила таким образом вознаградить его за безрадостное детство.
— Так что же? — В голосе отца прорезались знакомые нотки нетерпения. — Ты молчишь? Следовательно, не возражаешь против брака с леди Эвелин?
Габриэль сжал кулаки.
— Годы не изменили тебя, отец, — проговорил он ровно. — Ты по-прежнему считаешь, что твоя воля — закон для всех. Какое имеет значение, есть у меня возражения или нет?
Габриэль лихорадочно соображал — ему требовалось время, чтобы обдумать ситуацию и принять решение… Одно было ясно как день: если он и женится на леди Эвелин, то не по прихоти отца, а потому что сам так решит.
Как Габриэль и предполагал, герцог даже не обратил внимания на легкий укол сына.
— Отлично! Уоррентон и его дочь уже дали согласие. Поэтому мы должны немедленно объявить…
— Нет. Завтра я отправляюсь в Америку. Мой корабль отходит на рассвете. Это очень важно для меня, отец. Так что, боюсь, придется дождаться моего возращения.
Неприязнь герцога к янки была общеизвестна, чему никто не удивлялся, зная о трагической судьбе его первой жены и Стюарта… Губы герцога вытянулись в тонкую линию.
— Не вижу причины откладывать… — начал он.
— А вот я вижу. Стюарт умер совсем недавно, поэтому не помешает немного продлить траур. Кроме того, вряд ли прилично объявлять о помолвке в мое отсутствие. Я хотел бы быть рядом с невестой, так сказать, во плоти. — Габриэль с невозмутимым видом пожал плечами. — Да и несколько месяцев ничего не изменят, — добавил он.
Герцог закусил губу.
— Ты прав, конечно. Мы объявим о помолвке, когда ты вернешься из плавания.
Отец был в ярости. Что ж, хоть маленькая, но победа.
Громкий хохот за спиной вернул Габриэля к действительности. Как там сказал Кристофер? За графа Вэйкфилда и его будущую супругу. В своем нынешнем настроении Габриэль охотно взял бы в жены самую уродливую каракатицу, лишь бы взбесить отца.
— Мы только прибыли, — проговорил он с улыбкой. — Ты что, хочешь покинуть Чарлстон, так и не насладившись лучшим, что есть в этом городе? Прошлый наш визит заставил каждую из здешних служанок мечтать о том, чтобы английский клинок вошел именно в ее ножны!
Кристофер слишком хорошо знал друга, поэтому не принял его шутку.
— Тебя что-то тревожит… — в задумчивости проговорил он.
— Я скоро женюсь на девушке с самой длинной родословной в Англии. Ты прав, Кристофер, выпьем за союз Уоррентонов и Фарли. За могущественных — и проклятых!
Кристофер молча смотрел, как Габриэль осушил свой стакан. Он вспомнил изящную, хрупкую блондинку, которой суждено стать женой друга, и вздохнул. Чего бы он только не отдал, чтобы оказаться на месте Габриэля! Но очаровательная Эвелин была для бедного баронета столь же недоступна, как звезды на небе.
— Леди Эвелин не уродина, Габриэль. Если честно, то она затмит любую из известных красавиц. На твоем месте я бы возблагодарил Господа и радовался своей удаче.
Габриэль промолчал. Он уже унаследовал титул Стюарта — так почему бы не унаследовать и его невесту? Отвращала ведь не сама женитьба… К тому же Эвелин — довольно милая девушка. И даже хорошо, что она тихая, покорная и боится его как огня. Она будет послушно делать все, что ей прикажут, и не осмелится задавать вопросы. Какая разница — женится он или нет? Он ведь не желторотый юнец, чтобы искать счастья в браке. Общество спокойно относится к тому, что мужчина спит с той, с которой пожелает. Так что его жизнь практически не изменится.
И все же в нем кипело негодование. Изводило то, что отец приказал ему жениться. Как это типично для папаши — ожидать покорности своей воле. Черт бы побрал высокомерного ублюдка!
— Вот уж никак не ожидал, что женюсь из чувства долга. — Раздражение вновь прорвалось наружу. — Я вообще не собирался жениться!
Пока хозяин таверны услужливо расставлял перед ними тарелки с поджаренным мясом, Кристофер молча смотрел на друга. С тех пор как они познакомились в Кембридже, Габриэль нисколько не изменился — он всегда был неуправляем и плевал на всякого рода условности, проявляя постоянную готовность к неповиновению и вызову. Уже тогда его отношения с отцом были прохладными. Но была в Габриэле и пугающая жесткость, ставшая особенно заметной после смерти матери. Кристоферу временами казалось, что друг винил в смерти матери отца… Но было доподлинно известно: смерть Каролины — результат несчастного случая, трагического и ужасного. Задавать же вопросы на эту тему Кристофер остерегался, ибо с Габриэлем такое не проходило. Он никому не позволял лезть себе в душу.
Кристофер пожал плечами:
— Лишь немногие из нас желают оков брака. Но это как раз тот случай, когда долг обязывает. Габриэль рассмеялся:
— Ты прав, старина. Женщины постоянно ноют: мол, свободны только мужчины. А ведь брак придуман для того, чтобы получить женщину, которая тебе вовсе не нужна. Ирония судьбы, не так ли? Если женщина достаточно красива, она обычно выходит замуж за богатого. Если же она и сама богата от рождения, то ей можно и не заботиться о браке. Но вот если мужчине нужен наследник, то будь любезен, обзаводись женой.
Голубые глаза Кристофера засияли лукавством:
— А вдруг жена и брак остепенят тебя? — Он хохотнул. — Меня это, признаться, интригует! Габриэль улыбнулся:
— Тебе смешно, да? Ну, так это вряд ли случится, поверь, дружище.
Габриэль имел репутацию сердцееда и ловеласа, которую, несомненно, заслужил. О пороке он знал буквально все, а вот о добродетели — до смешного мало.
— Давай-ка поговорим на более приятные темы, — продолжал Габриэль. — Интересно, какие чудесные бутоны распустились здесь за время нашего отсутствия?
Он обвел переполненную таверну красноречивым взглядом. Кристофер даже обрадовался такой перемене его настроения. Рядом освободился столик, и служанка подошла убрать с него посуду. Крепкая, с широкими бедрами, она проворно собирала пустые кружки на поднос, одновременно стреляя по сторонам круглыми карими глазами. Заметив, что привлекла внимание иностранцев, она ослепительно улыбнулась им и наклонилась над столом. Лиф служанки, и без того слишком низкий, открылся еще больше, и господа рассмотрели ее грудь во всех подробностях.
— А-а… — протянул Кристофер. — Предложение ознакомиться с дамскими прелестями не назовешь излишне скромным, правда?
Габриэль тихонько рассмеялся, потешаясь над замашками девицы. Было очевидно, что она не прочь заполучить клиента. Молода, и зубы пока в отличном состоянии…
— На мой вкус, природа слишком уж щедро одарила ее. Кристофер рассмеялся.
— Верно. И она осчастливит однажды какого-нибудь фермера, которому станет прекрасной женушкой.
И тут Габриэль заметил другую служанку. Она поспешно вышла из кухни, повязывая фартук. Да, это то, что надо. И волосы — цвета яркого пламени, потрясающее сочетание янтаря и золота. Правда, она стянула их так туго в узел на затылке, что лоб казался слишком широким. Ему даже показалось, что она таким образом пыталась скрыть свою красоту.
Кристофер проследил за взглядом друга. Заметив девушку, выгнул дугой густую каштановую бровь.
— А-а… — протянул он и поскреб подбородок. — А вот и служаночка, которую грех не поцеловать, да и глаз она радует. Природа не оплошала, создавая ее. Такая красотка может рассчитывать на лучшее, чем стать женой фермера, а? Эта, пожалуй, взлетит гораздо выше…
Габриэль не был расположен отвечать. Да и какие тут нужны ответы, подумал Кристофер. Приятель такими глазами смотрел на прелестную подавальщицу, что не требовалось слов. Кристофер с сожалением вздохнул, поскольку за расположение такой красотки стоило бы побороться, но Габриэль первым заметил ее и не позволит отбить девушку.
Она была одета почти так же, как и служанка с широкими бедрами, — в старое платье из муслина, которое когда-то было зеленым. Правда, лиф ее платья с небольшим квадратным вырезом выглядел довольно скромно. Рыжеволосая красавица принесла тяжелый поднос и принялась выставлять на стол кружки с элем.
Габриэль увидел, что рука девушки то и дело поднималась к вырезу на платье, который лишь слегка обнажал кремовые полушария грудей. Он цинично усмехнулся, поймав себя, как ни странно, на том, что гораздо более заинтересовался тем, что скрывал лиф этой девушки, чем откровенной демонстрацией прелестей полной служанки.
Эта изящная девушка с невероятно тонкой талией была совершенно не к месту в таверне среди пьяных грубиянов — нежный розовый бутон среди шипов… Габриэль нахмурился, мысленно одернул себя: что за чушь? Сравнивать девицу с розами! И шепотом выругался, потому что мысль о розе напомнила ему глубоко личное, спрятанное в укромном уголке памяти…
Его мать любила цветы.
Рядом прошелестели юбки. Полная служанка остановилась между ним и Кристофером.
— Надеюсь, вам понравилась наша кухня, джентльмены? — Служанка посмотрела на мужчин своими темными глазами, в которых ясно читалось, что она не прочь доставить им удовольствие и другого рода и ждала лишь знака с их стороны.
Джентльмен во всем, Кристофер дружелюбно ответил:
— Да-да, спасибо! Можете передать нашу благодарность повару. Хлеб был душистым и теплым, а нежное мясо так и таяло во рту.
Она улыбнулась и облизала губы.
— Меня зовут Нелл. А вы, я вижу, англичане?
— Да, — ответил Кристофер, поднявшись и отвесив шутливый поклон. — Я сэр Кристофер Марли, а мой друг — Габриэль Синклер, граф Вэйкфилд, недавно унаследовавший этот титул.
"Избранница" отзывы
Отзывы читателей о книге "Избранница". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Избранница" друзьям в соцсетях.