Клэр Бенедикт - Из плена прошлого

– Тебе помочь? Ты приведешь себя в порядок, а потом, если хочешь, я исчезну.

– Ты это о чем?

– Ну, раз Мэтью придет…

– Мэтью не придет. Ужин для нас с тобой.

– Но почему?

– Потому что я не знаю, сколько времени пройдет, пока мы снова встретимся, если вообще когда-нибудь…

– Джози, мы обязательно…

– Надеюсь. Но на всякий случай давай попируем. В честь нашей дружбы, напри мер. Вот вроде все и готово. Я сейчас подам, а ты открой вино.

– Ладно. Где оно?

– В холодильнике, вместе с двумя порциями шоколадного мусса. Вино, кстати, в бутылке с навинчивающейся пробкой, так что штопор тебе не понадобится.

На самом деле в холодильнике я нашла не одну, а две бутылки белого вина. Впрочем, мы с Джози за ужином легко справились с одной и начали вторую. Покончив с муссом, мы отнесли посуду на кухню и устроились с початой бутылкой у телевизора. Джози наполнила бокалы и торжественно повернулась ко мне.

– Ты когда-нибудь думала о самогипнозе?

Я так и вытаращила на нее глаза. Может, я упустила что-то из нашего разговора?

– Прости, не понимаю.

Она повторила четко и раздельно:

– Самогипноз. Ты когда-нибудь думала об этом?

– Нет, вообще-то нет. – Я терпеливо ждала разъяснений.

– Стоит попытаться. Ну, если ты хочешь вспомнить… вернуть память.

– Теперь ясно. А как это делается?

– Надо встать перед зеркалом и представить себе, будто у тебя в середине лба точка. Ты смотришь на эту точку и воображаешь, что идешь по туннелю. – И все?

– Дальше не помню. Я читала статью в журнале, пациент оставил в палате. Могу прислать его тебе, если хочешь.

– Ладно.

Я откинулась на подушки и закрыла глаза. Согласиться было проще. Не говорить же Джози, что совсем не уверена, хочу ли я знать правду. Я стала ее, этой правды, бояться.

На этот раз Джози меня не провожала. День выдался дождливым. Чем дальше к северу, тем хуже становилась погода. Струи дождя так и били по стеклам вагона.

После Донкастера дождь немного стих, и уже можно было кое-что разглядеть – машины, из-под колес которых летели брызги воды; игрушечных коров, покорно стоявших среди залитых водой лугов, реки и каналы, вода в которых была того же серо-стального цвета, что и небо.

Во время остановки в Дарлингтоне я позвонила Хуссейнам и сообщила время своего прибытия в Ньюкасл. Имран ждал меня у вокзала.

– Приятно снова вас видеть, мисс Лайлл. Но, пожалуйста, поторопитесь, парковка здесь запрещена. – Он довольно критически оглядел два моих больших чемодана, поставил их в багажник и улыбнулся. – А теперь – домой, в Дюн-Хаус.

Бетти встретила меня куда более холодно.

– Значит, вернулись. – Вот и все, что она сказала, когда я вошла в кухню.

– А вы меня не ждали?

– Я даже не знала, что вы собираетесь уезжать. Мне сообщила об этом Мэнди О'Коннор.

– Мэнди? Когда вы ее видели?

– Утром в воскресенье. Я ждала автобус, сидела в кафе. Ей захотелось поболтать, когда она принесла мне чашку чаю, вот она и призналась, что вы ей очень нравитесь. – В голосе Бетти звучало явное недовольство. – Мэнди решила, что я-то уж знаю о вашем отъезде. Разубеждать ее я не стала, но огорчилась, если сказать честно.

Я была не права и понимала это.

– Простите меня, Бетти. Я должна была позвонить вам до отъезда в Лондон. Я… такого больше не случится.

Мое искреннее раскаяние слегка смягчило ее.

– Ну да ладно. Вы что-нибудь ели?

– Да так, немного перекусила в поезде.

– Ха! Идите снимайте пальто, и мы пообедаем. А я уж собиралась сунуть все в холодильник, если вы не объявитесь.

После обеда, когда мы уже пили чай, я спросила, не звонил ли мне кто-нибудь, надеясь, что Грег объявился. Но он не звонил. Зато этим утром звонила секретарша мистера Симпсона. Она сообщила, что его не будет в офисе до конца недели. Но если я хочу назначить с ним встречу на любое время после его возвращения, она будет рада помочь мне.

Поверенный моей бабушки наверняка решил, что мне уже пора прийти к какому-то решению, и был прав. Я даже пожалела, что придется ждать неделю, прежде чем можно будет сообщить ему о моем решении остаться.

С явной неохотой Бетти сообщила мне еще об одном звонке.

– Эта Мэнди О'Коннор тоже звонила сегодня утром. Сказала, что хотела бы повидать вас и чтобы вы зашли в «Гондолу».

Меня огорчило, что Бетти, к которой я отношусь очень хорошо, явно недолюбливает Мэнди, которая мне тоже нравится. Бетти вела себя почти как мать, недовольная друзьями своей дочери-подростка.

– Бетти, – осторожно начала я. – Мэнди – хорошая девушка. Не знаю, что вы против нее имеете… Да, она любит пошутить иногда насчет своей семьи, но она сама…

Я замолчала, потому что Бетти насупилась еще сильнее.

– Помилуй Бог, Бетани, – сказала она, – ничего я не имею против Мэнди. Удивительно, как она еще выросла такой в этой семейке. Просто мне обидно, что она знала, что вы уезжаете, уж мне-то вы тоже могли сказать!

– Но я ей не говорила. Вы уверены, что она знала? Что она сказала вам?

– Точных слов я не помню, но она определенно что-то говорила насчет «когда Бетани вернется домой». Именно «когда», а не «если».

Внезапно мне все стало ясно.

– Бетти, а таксисты заходят в «Гондолу»?

– Да, торчат там постоянно.

– Так, наверное, Мэнди от них и узнала, что я возвращаюсь домой. Я звонила с одной из станций по дороге, чтобы заказать такси.

Улыбка Бетти была мне истинной наградой.

– Наверное, так оно и было. Там ведь вечно сплетничают, в этом кафе.

Я пришла к такому же выводу. Все, что происходит в Ситонклиффе, обязательно обсуждается в кафе. Причем практически немедленно. С открытия первого лондонского кафе в 1632 году сплетни всегда входили в меню подобных заведений. «Гондола» строго придерживалась этой почтенной традиции.

В кафе было полно посетителей. И Мэнди явно устала. Она несла поднос с чашками кофе и закусками, но успела кивком показать мне на столик, полускрытый за ширмой. На нем к бутылке с соусом была прислонена карточка – «Только для персонала».

– Посиди там с Рут. У меня скоро перерыв.

Я заколебалась, потому что за столом сидела официантка, погруженная в чтение толстой книги, напоминающей учебник. Но когда моя тень упала на страницу, она подняла голову и улыбнулась.

– Садись. Не обращай на меня внимания. Я уйду, как только у Мэнди начнется перерыв.

Сев за столик, я обнаружила, что ширма заслоняет меня от остальных посетителей кафе. Я старалась не прислушиваться к разговору парочки, сидящей по другую сторону ширмы и откровенно ссорящейся. Но к тому времени как девушка вскочила и выбежала из кафе, решила, что винить ее не за что. Если он в темпе не найдет правдоподобного объяснения своему поведению, вряд ли она захочет встретиться с ним снова.

Рут подняла на меня взгляд и усмехнулась. Она наверняка тоже их слышала.

– Чего здесь только не услышишь, – заметила она.

– Ты студентка? – показала я на ее книгу.

– Учусь вечерами. Эта книга по психиатрии, но работать в кафе – все равно что изучить сотню разных историй болезни.

Она захлопнула учебник и спрятала его в большую сумку. К тому времени как подошла Мэнди, она уже готова была уходить. Мэнди поставила на стол две чашки кофе и опустилась на стул, освобожденный Рут.

– Вот твой капуччино. За мой счет.

– Спасибо. Много работы?

– Ага, сегодня мне досталось. – Она вздохнула и откинулась на спинку стула, закрыв глаза.

Немного погодя я спросила:

– Ты хотела меня видеть?

– Ох… – Потом еще один вздох. – Значит, миссис Доран тебе все же передала?

– Конечно, потому я и пришла. Мэнди, что-нибудь случилось?

Ответила она не сразу. Наклонилась вперед, положив подбородок на сложенные руки, и оценивающе посмотрела на меня. Ее потрясающие сине-зеленые глаза смотрели так напряженно, что я немного испугалась: что же такое она никак не решается сказать?

– Ты давно виделась с Грегом Рэндаллом?

– Что?

– Я уже говорила тебе насчет этого твоего «что?» вместе «простите?». – Она слегка улыбнулась, но тут же снова стала серьезной. – Когда я в первый раз увидела вас, то не знала, кто он такой. Только сегодня утром я поняла, что откуда-то его знаю. И слова Сары это подтвердили.

– Мэнди, куда ты клонишь?

– Сейчас. Но ты его давно видела?

– Я не встречалась с ним с того времени, как он уехал в Лондон несколько дней назад. Он сказал, что позвонит, когда вернется.

– Уже вернулся. И был здесь сегодня утром.

– Вот оно что.

Я не знала, как реагировать на ее сообщение. Грег не звонил в Дюн-Хаус, но вполне еще может позвонить. И вообще, зачем Мэнди все это говорит?

– У вас серьезные отношения? Вы давно вместе?

Вопросы Мэнди застали меня врасплох. На второй вопрос ответить оказалось легче.

– Нет, мы впервые встретились в прошлый понедельник. Я знаю, ты подумала тогда, что мы поссорившиеся любовники. Но ты была так добра, что мне не хотелось тебя разочаровывать.

– Значит, вы вовсе не любовники?

– Конечно нет!

– Ну тогда все несколько проще. – Она неожиданно нахмурилась. – Во всяком случае, мне так кажется.

– Мэнди, что случилось? Почему ты хотела срочно меня повидать?

– Увидев их вместе и услышав, о чем они говорят, я пришла в ярость. Что вы с ним недавно познакомились, я вот только сейчас от тебя узнала, а тогда решила: Сара завела шашни с твоим дружком… – Какой-то неподвластный воле дергающийся мускул на моем лице заставил ее запнуться на этих словах. – Слушай, ты действительно уверена?.. Что ты и он?..

– Да, уверена. Грег интересовался мною, поскольку собирается делать передачу о монастыре. А его руины, видишь ли, на моей земле. – Она молчала, явно не желая продолжать разговор на эту щекотливую тему, и мне пришлось сказать: – Как я понимаю, Рэндалл встречался здесь с Сарой сегодня утром?